вечером в квартире двадцать пять
пейринг и персонажи: ян чонин/бан чан
метки: au, лапслок, er, повседневность, элементы флаффа, романтика, cockwarming, dirty talk, нецензурная лексика
стрелки часов пересекают отметку девяти. чонин дома. и чан тоже.
— так, нет, ви, - с раздражением говорит чонин, выворачивая руль налево, — завтра у нас… суббота, верно? - карий взгляд падает на телефон, прикреплённый к подставке, пока голос секретарши подтверждает его слова, — на этих выходных меня нет. ни для кого.
— хорошо, господин ян, вас поняла.
— спасибо, ви, - характерный звук оповещает о конце звонка, и брюнет делают мысленную пометку обязательно выдать бедной девушке премию за всю нервотрёпку, но эти мелочи меркнут, когда он видит знакомый многоэтажный дом.
родная обстановка успокаивает. чонин делает глубокий вдох и выдох, чтобы прийти в себя после изматывающего рабочего дня, затем паркуется на своём постоянном месте и выходит из машины, прихватив небольшой пакет с эмблемой. он проверяет, закрыто ли любимое авто, и поднимается на одиннадцатый этаж, заполненный приятным запахом жареного риса.
губы трогает усталая, но ласковая улыбка.
он заходит в квартиру под номером двадцать пять, где его встречает светлая прихожая с разложенными в особом (одному богу известном) порядке тапочками разных цветов и форм, приглушённая музыка, аромат свежей еды и едва уловимые нотки корицы, идущие от благовония на полочке.
чонин просит умную колонку включить свет, разувается, скидывает лёгкий чёрный пиджак и поднимает голову, с любопытством заглядывая в сторону кухни.
музыка обрывается, меняясь на шорох. первой из-за поворота выныривает макушка, украшенная светлыми кудряшками, следом появляется подкаченное тело в простой чёрной футболке, шортах и смешном фартуке с волком, который чонин покупал на заказ.
чан, продолжая помешивать что-то венчиком, широко улыбается и в два шага оказывается рядом, чтобы отложить миску на тумбочку, обхватить чужую шею обеими руками и поддаться вперёд для мягкого поцелуя-приветствия.
— хей, - бан чмокает круглый кончик носа и хочет отстраниться, но цепкие руки на спине не дают ему и шанса сделать это, — йена-а, отпусти.
— не-а, - ян хнычет и жмётся ближе, ныряя в изгиб между шеей и правым плечом, — я так заебался. зато, - чонин поднимает глаза, — твой любимый парень освободил оба выходных. можем съездить к морю или на шоппинг, купим тебе что-нибудь.
— нам, - с укором поправляет его бан, слегка нахмурившись.
эта тема всегда не давала ему покоя. пока чонин рос средним сыном владельца крупной компании, кристофер уже в четырнадцать пытался работать и помогать родителям со средним доходом, потому отношение к деньгам у старшего намного кропотливее. не сказать, что ян является типичным избалованным мальчишкой из фильмов (как, кстати, кристофер поначалу и думал) - даже наоборот, папа и мама вложили в воспитание детей всё свободное время и смогли дать им представление о действительных ценностях.
тем не менее, чонин привык получать то, что хочет, поэтому когда ему понравился парень, старше на два курса, он сделал всё, чтобы доказать, что достоин его внимания и любви.
и доказал. да так, что они вместе уже пятый год, хорошо общаются семьями, планируют завести собаку в ближайшем будущем и предельно ясно дали знать о своих отношениях прессе, заинтересовавшейся в набирающей популярность команде продюсеров и рэперов 3RACHA.
да так, что в офисе уже как неделю спрятана симпатичная бархатная коробочка с помолвочным кольцом от тиффани, а отель на берегу океана в австралии забронирован на весь следующий отпуск.
— да, хорошо, нам, - чонин усмехается и целует чужую щёчку, где уютно расположилась его любимая ямочка, — хё-ён, я жутко голодный. что на ужин?
— я решил не заморачиваться и приготовил тяхан, но! на десерт у нас будут печенья, рецепт которых любезно подкинул ликси. а у тебя что в пакете, м? - бан глазами находит стоящий у двери сюрприз.
чан всегда не особо любил получать подарки (какой парфюм, йена? не нужно, давай лучше съездим в котокафе!), но зато с особым удовольствием вручал их другим (да, браслет от гуччи за пятьсот тысяч вон, я просто подумал, что он очень тебе пойдёт, детка). однако чонин, одним из языков любви которого были именно они, не мог отказаться от регулярных мелочей вроде любимого тортика, ароматного чая или, как сейчас, лучшего в городе - по мнению самого кристофера, естественно - декоративного прозрачного мыла, изображающего глубины моря, и баночки фермерского мороженого.
всё ради этой улыбки. слегка нелепой и забавной, но до одури притягивающей своей искренностью и простотой.
— спасибо, - так нежно и совсем не обыденно, словно они лишь встретились, словно это первое свидание, со всеми его неловкостями, словно не они делят дом и постель.
чонин влюбляется в него чуточку сильнее каждый день.
— переодевайся и пойдём кушать, - бан аккуратно держит подарки и бредёт в глубины квартиры, оставив смесь для будущих печенек забытой.
ян послушно моет руки, относит миску на кухню, где видны следы готовки и попыток уборки, а затем идёт в самое любимое место на всей планете - их общую комнату.
здесь всё продумывал чан: начиная с огромной кровати и заканчивая красивыми полочками в виде чёрно-белых грибов, где они хранят книги, многочисленные фоторамки и любимые свечи с деревянными фитилями.
их место, пропитанное уютом, что хранится в груди у кристофера, и рациональностью, присущей голове чонина.
ян радостно избавляется от душной рубашки, галстука, узких брюк и длинных носок. почти с ненавистью чонин швыряет вещи в корзину для грязного белья, смакуя мысль о том, что они не встретятся ещё два дня.
эти два дня парень планирует полностью посвятить самому драгоценному из всех своих богатств.
он едва ли не вприпрыжку возвращается на кухню, где уже накрыт скромный стол с двумя дымящимися чашками, домашним кимчи от мамы бан и стаканами с прохладным чаем. когда чонин присаживается на своё любимое место у окна, чан как раз заканчивает с грязной посудой и плюхается рядом.
их разговор совершенно обычный и непринуждённый. чонин делится свежими историями про забавные казусы на работе, говорит, что переписывался со старшим братом, и тот зовёт всю семью на ужин в следующую пятницу, а затем смеётся, когда чан смешно рассказывает про видеозвонок с джисоном и чанбином, предназначавшийся для работы, но обернувшийся лишь кучей нелепых скриншотов из-за плохого интернета.
слова льются, не переставая, но даже когда наступают недолгие паузы, им обоим комфортно.
стрелки часов пересекают отметку девяти, и парни всё же поднимаются, чтобы убраться.
по негласному правилу, крис встаёт у раковины, нацепив резиновые перчатки, а ян пристраивается рядом. старший передаёт грязные тарелки, оставляя непригодные для посудомойки миски и прочие свои штуки, пока чонин усердно думает, как их располагать.
они справляются относительно быстро. умная колонка поёт про любовь хрипловатым, но спокойным голосом какого-то американского певца, и младший подходит сзади, со всей своей усталостью прижимаясь к горячей спине.
губы сами по себе оставляют лёгкий поцелуй на шее позади, руки ныряют под чужую футболку, задирая её и вновь надетый фартук, а тело движется ещё ближе.
чан удовлетворённо мычит и откидывает голову на плечо яна, с закрытыми глазами продолжая смывать с венчика пену. они наслаждаются таким положением несколько секунд, но бан сквозь туман назревающего возбуждения бормочет:
— йени, не сегодня. мне нужно закончить с аранжировкой песни, если мы действительно хотим завтра отдохнуть от всего.
— ну хё-ё-н, - канючит ян, кончиком языка обводя мочку его ушка с серёжкой, — ты устал, и я тоже, нам это необходимо.
— не отрицаю, детка, но мне правда нужно разобраться с делами, ‐ бан, отряхнув посуду, закрывает кран, разворачивается в чужих объятиях, оставляет поцелуй на губах, тут же тянущихся следом, и кладёт венчик на законное место, — я бы тоже с удовольствием занялся сексом сейчас, йени.
— так давай! - он смотрит грустным лисом, зная, как тяжело старшему даётся противостоять такому чонину. это работает не так действенно, как ему хотелось бы, и ян быстро ориентируется, меняя тактику. брюнет окончательно вжимает криса в раковину и наклоняется к самому его уху, заставляя бледную кожу покрыться трепещущими мурашками, — представь, как хорошо было бы взять меня сейчас, м? разложить на постели, как ты любишь, чтобы я просил не останавливаться. проверить, как хорошо звукоизоляция справится с твоей громкой деткой, совершенно не умеющей держать язык за зубами.
к сожалению, это работает в две стороны. и как бы он не был рад этим маленьким огням, распалённым в любимых карих глазах, собственное возбуждение, щекочущее низ живота, совсем не помогает.
воздух между ними нагревается. аура, исходящая от старшего, меняется в считанные секунды, сбивая с ног и лишая разума. даже зажатый в угол, в простой одежде, такой чан, смотрящий со строгостью, напрягающий желваки, выглядит как чёртов секс-символ и главный соблазнитель.
его широкие ладони ложатся на чонинову талию, быстро напоминая, кто ведёт в этой игре. глаза блестят, как и губы яна, облизанные уже сотню раз.
— хорошо, - чеканит кристофер, не отрывая от своего парня пристального взгляда, сулящего тому лишь дикий оргазм, — будет по-твоему. иди в душ и растяни себя, а затем возвращайся на кухню, чонин.
собственное имя режет слух. парень сглатывает, чувствуя, как сладкая и липкая масса предвкушения облепляет все внутренности.
горячие капли воды падают на размягчённую кожу, смывая всю недельную усталость. чонин закрывает глаза и пропускает длинные пальцы через волосы, избавляясь от пены на них. невесомые прикосновения спускаются ниже, огибают шею, ключицы и останавливаются на правом соске, коротким ногтем слегка царапая.
он знает, что кончать нельзя, но играться ему никто не запрещал.
ян прижимает правую руку к всё ещё холодной плитке на стене, остужая её, пока левая продолжает играться с грудью. он имитирует привычные ласковые касания кристофера, кокетливые и дразнящие, которых сегодня явно не будет.
у них нет закреплённых позиций или каких-то договорённостей, но в этой жизни чонин не любит ничего так же сильно, как присутствие старшего рядом во всех смыслах.
перманентно несущий ответственность за отдел в компании отца, вечно погружённый в дела и бумаги, ян расслабляется лишь дома, окружённый согревающей заботой своего хёна. чан проводит в их квартире намного больше времени и занимается любимым делом, уполномоченный правом не переживать о деньгах впервые за свои двадцать семь лет. этот факт умиротворяет чонина похлеще любой медитации: его парень и так слишком рано научился взваливать на свои плечи то, чего там быть не должно, но сейчас у них совместный бюджет, и маленький австралийский мальчик в душе бана, постоянно отдающий свои карманные деньги младшим сестре и брату, наконец может ни в чём себе не отказывать.
чонин бы подарил ему каждое дорогое украшение, нанял бы сотню кондитеров и поваров, но чан не хочет. ему бы букетик полевых цветочков и вид на любимый с детства океан.
а ещё очень смешные твиты непонятно откуда взявшихся фанатов "чанчонов", где они иронизируют о том, что парни удобно устроились: миллионер и будущий муж миллионера, по совместительству являющиеся рэпером и его будущим мужем.
чонин улыбается своим мыслям, кинув взгляд на безымянный палец.
он выходит из ванны, кутаясь в махровый халат, и ёжится, когда холодный воздух окутывает с ног до головы. путь до кухни кажется мучительно долгим, словно отсчёт до дня рождения или последние десять минут работы, но он стойко выдерживает и, шурша тапочками, скользит в полумрак.
чан сидит за столом, с ноутбуком, о котором среди друзей и в интернете слагаются легенды, и чёрными накладными наушниками. он сосредоточен; на это яну намекает прикушенная нижняя губа, пальцы, рефлекторно похлопывающие по подбородку и пристальный взгляд на монитор.
чонин непонимающе мнётся в проходе, перебирая завязанные кончики пояса. бан не любит, когда его отвлекают в процессе созидания, потому младший решает как можно осторожнее проскользнуть ближе и невесомо коснуться крепкого плеча.
крис поднимает слегка покрасневшие глаза (ян недовольно думает о том, что тот снова сидит за компьютером без нормального света, но ничего не говорит, откладывая это на потом) и убирает наушники на шею.
— так как у кое-кого нет терпения, мне придётся совместить два занятия, - привычный голос дополняется хрипотцой. всё внутри чонина трепещет, как осенний лист, — точнее, даже три. ты ведь давно хотел попробовать кокварминг, да, детка? - ян сглатывает, медленно начиная понимать, куда тот клонит, и слабо кивает, — вот сегодня и попробуем. ты сядешь на меня, не будешь двигаться и отвлекать, а я закончу работать, - крис раздвигает ноги шире и притягивает младшего к себе, — и если ты будешь хорошим мальчиком, возможно, получишь то, что так хочешь. раздевайся, детка.
парализованными ладонями чонин, не разрывая зрительного контакта, тянет пояс в разные стороны и позволяет халату упасть с его плеч на пол. голое тело, ничем не защищённое, тут же вздрагивает от прохлады, но это смешная цена за то, каким голодным взглядом окидывает его кристофер.
они облизывают губы почти одновременно.
бан совершенно не двигается, и брюнет быстро понимает ещё одну сложность: сегодня помощи ждать не стоит.
чонин был бы не чонином, если бы это его остановило.
он смело наклоняется, придерживаясь за край стола, и накрывает скрытый шортами пах чана. блондин теряет лицо на секунду: его глаза закрываются, а голова падает назад, открывая вид на адамово яблоко, и судя по напряжённому члену, не один ян страдал от желания эти полчаса.
младшего это раззадоривает. он хлопает по бедру бана, безмолвно прося приподняться, и стягивает шорты вместе с боксерами, после чего кидает их к халату. ян опускается на колени, продолжая скользить по чужому органу рукой, не удерживается, поднимает хитрый взгляд и широко проводит языком.
чан от такого мычит и громко выдыхает.
— детка, смазка на столе, - крис с нежностью проводит по чёрным волосам, позабыв о своей роли строгого доминанта, и чонин хихикает.
— всё ещё хочешь, чтобы я просто сидел и не двигался? мне почему-то кажется, - выразительный взгляд на возбуждённый член, — … что ты был бы не против просто трахнуть меня.
чан поглаживает бледную щёку большим пальцем, иногда задевая губы, но отвечает с прежней твёрдостью:
— я буду не против, если ты будешь хорошо себя вести, детка. а пока мне нужно работать. уверен, что ты справишься сам.
чонин цокает языком, зная, что наушники не позволяют бану его слышать, и поднимается с колен. он действительно находит тюбик смазки, а затем лезет под руку к крису, специально медленно садясь к нему на колени, спиной к груди.
горячий орган касается низа. ян с упоением ёрзает, а затем - наконец-то! - начинает насаживаться. один пробный толчок, ещё несколько, и вот оно, чувство приятной заполненности.
он хнычет от того, как это хорошо, и кладёт голову на плечо сосредоточенного кристофера, чья рука безучастно лежит на внутренней стороне бедра, не гладя и не лаская. ян почти оскорблённо хмурится, по-детски надувая губы, но сидит смирно. кто знает, вдруг чан и правда настроен лишить их обоих такой нужной разрядки, если чонин ослушается.
нос щекочет сладкий запах. парень ищет источник и натыкается на включённую духовку, где готовится их десерт.
он опускает веки, сводя все мысли к тому, что происходит ниже. крис внутри ощущается родным и привычным, доставляющий налёт удовольствия, даже не прилагая усилий.
собственная рука останавливается на самом конце живота и надавливает. глаза закатываются от удовольствия, а рот приоткрывается.
он делает так ещё пару раз в течении следующих десяти минут, тишину которых разбавляют лишь тихие клацанья по клавишам и духовка.
чонин даже не успевает разлепить глаза, когда его неожиданно поднимают, оставляя внутри лишь головку и добавляя больше смазки, и также резко опускают обратно. кухню прорезает звонкий стон, а затем парень едва не падает, но успевает вцепиться в край стола.
— чё-ё-ёрт, - тянет ян, когда чан снова делает это, вбиваясь ещё резче.
он сквозь пелену замечает, как бан откладывает ноутбук подальше, а затем, продолжая вжимать парня в себя, кидает халат на стол и надавливает на поясницу чонина. тот послушно ложится, чувствуя, что обе его руки фиксируют за спиной.
кристофер поднимается с кресла и входит снова, не церемонясь. чонин хрипит от удовольствия, напрягает шею, чтобы голова не лежала на столе, и двигает задницей, прося о большем. впервые за вечер кудрявый без лишних слов следует за их желаниями: одной рукой продолжая держать запястья яна, чан обхватывает того поперёк груди, слегка приподнимает и начинает двигаться, толчками выбивая из младшего громкие вдохи, стоны и мычания.
— боже-е, - когда чан кусает нежную кожу на плече, чонин откидывает голову назад сильнее, закатывая глаза.
— можно просто крис, детка, - нелепо-пафосно бросает бан, и темноволосый, несмотря на пульсирующее удовольствие, хохочет. чан целует кончик его уха изогнутыми в улыбке губами, — да ладно тебе, звучало круто.
— это было отвратительно, хён, - продолжая смеяться, выдавливает ян. он слышит, как старший говорит что-то в духе ах вот как!, но ничего не отвечает, охая вместо этого: кристофер отпускает его ладони, обнимает двумя руками, продолжая держать над поверхностью стола, смягчённой халатом, и движется под новым углом, чуть быстрее.
чан сдавленно матерится, мешая английский и корейский. чонин на это усмехается: в отличии от него самого, бан в неплохих отношениях с лингвистикой.
— кажется, тебе нравится, м, детка? - темноволосый поворачивает голову, смотря из-под полуопущенных век.
он прекрасно знает, как греховно выглядит для чана - на его члене, стонущий, нуждающийся и наслаждающийся, и ничего не стесняется, только не перед крисом. а смысл? этот мужчина видео его во всех ипостасях, позах и настроениях. он приносил куриный бульон, когда надоедливый младший страдал от похмелья, и делал вид, что его это совсем не волнует, вытаскивал из самых ужасных ситуаций, целовал горячий лоб, когда ян температурил, и выполнял капризы, доводя до огразма.
— да, йени, мне нравится, - низко и грубо отвечает бан, наклоняясь ближе, чтобы царапнуть зубами между лопаток. чонину хорошо, он это знает, — нравится, как ты сжимаешь меня, нравятся звуки. слышишь, как хлюпает смазка? - его правая рука огибает склонённую фигуру яна и останавливается у отверстия, чтобы коснуться припухших краёв чёрными ногтями, заставив младшего захныкать, — и тебе тоже нравится. чувствуешь себя таким наполненным, правда? извиваешься подо мной… моя ненасытная детка довольна?
он коротко нажимает на живот, а затем аккуратно обхватывает прижатый к животу член чонина. сделав пару движений вниз и вверх, чан снова оставляет поцелуй-укус у того на шее, и младший протяжно стонет, выплёскивая белую жидкость на ладонь бана и халат.
ян судорожно сжимается и обмякает в крепких объятиях. крис мягко поглаживает его спину и укладывает на стол, медленно покидая тело, полное приятной усталости.
чонин позволяет себе перевести дух и немного расслабиться, наслаждаясь тем, как старший прижимается к его лопаткам взмокшим лбом и загнанно дышит. затем парень отодвигается назад и поворачивается лицом к нему. задница яна приземляется на твёрдую поверхность, руки притягивают к себе бана, а губы впечатываются в чужие, пухлые и покрасневшие от постоянных покусываний.
— не надо, - брюнет не позволяет чану прикоснуться к самому себе, перехватывая широкую ладонь и располагая её на своём бедре. тот непонимающе вскидывает брови, — продолжай, детка.
— ты уверен? не хочу делать тебе больно, йени, - бан неуверенно разглядывает его, поправляя тёмные волосы, упавшие на глаза.
— я всегда уверен, ты ведь знаешь, - чонин ложится, опираясь на локти, и разводит ноги шире, — хочу, чтобы ты кончил внутрь меня, CB97.
чан усмехается и качает головой, тянется и снова целует, медленно, тягуче.
— твой фетиш на моё сценическое имя очарователен, детка, - шепчет он, прежде чем проникает в яна вновь.
чонин выгибается от сверхстимуляции и щекочущего ощущения, граничащего с лёгкой болью.
им не приходится ждать слишком долго: кристофер изливается, заполняя всего яна, стонущего почти что на самой высокой своей ноте, спустя пару грубых и беспорядочных толчков.
бан, липкий и вспотевший, снова замирает, на этот раз оставляя ленивые поцелуи на лице своего парня. он бы с удовольствием провёл так всю свою жизнь, но в нос внезапно врезается странный запах, и чан, принюхиваясь, резко поднимает голову.
— блять! - кричит он, убегая к подгорающим печеньям под хохот разморённого чонина.