Из Кампании в Рим. Гл. 6. MAMA ROMA (Ч.3 и последняя).

Выныриваем обратно, наверх, идем по мостику через Тиберину, забуряемся в район Трастевере. Конечно же, мы искали здесь прежде всего византийское наследие (не забыли, впрочем, и пообедать).

В ресторацию, в который мы заказали себе простейший «комплексный обед» из пасты, хлеба и вина, вошла семейная пара (?), мужчина нежно прижимал к себе только что (буквально до месяца) родившегося ребенка. Тут же прискакал директор заведения, вдоволь потискал малышку, покачал её на руках, а как только малютка решила заплакать, папаша  сунул ей в рот свой палец. Мы вытаращили глаза, но счастливые родители и не подумали обращаться к нам за советом по гигиене. А мы – вперед, к мозаикам!
Первый же музей закрыт (возможно, это церковь при Университете), увы, но сквозь стекло кое-что разглядеть можно.

В Санта-Чечилии пытаемся рассмотреть знаменитую мозаику с разных углов – увы, трудно.

Спускаемся вниз, там остатки древнего, едва ли не первого в Риме христианского храма. Груда старых камней, бессистемно разбросанных по немаленькому помещению - здесь прочувствовать ничего не удается, но мысль о том, как же, из чего возникала христианская культура, не оставляет. Откуда-то отсюда и есть пошла...

Ну и конечно, Санта-Мария-ин-Трастевере – не зря же мы сюда добирались.

Все фотографии – так себе, напомню, что как и у sibeaster, потому не стыдно. Дело в том, что за освещение надо платить монетку – это ещё куда ни шло (хоть кидали чаще всего мы – самые обеспеченные туристы), но световое пятно, свет от фонаря, как правило, устремлен прямо в лик Спасителя, соответственно его-то обычно сфотографировать очень трудно.

И здесь же – знаменитая икона совсем-совсем раннего века (увы, не помню, а книги Бельтинга «Образ и культ» под рукой нет). По-моему, там я её и видела. (Умные люди подсказали, что это Мадонна делла Клеменце, 7 века, то есть ещё доиконоборческая).

Ангелы в свободных позах, полуразвернуты к зрителям, их облики напоминают нам лучшие из фаюмских портретов. Но они на заднем плане, а вперед выдвинулась образ-знак главного символа новой религии – Богоматери с младенцем, он в несколько другой стилистической манере. Как-то так.
У выхода – вертепчик, больше напоминающий оживленную римскую улицу, чем Иудейскую пустыню. Трудно в этой суете отыскать виновников торжества, скорее, перед нами повествование о том, как ждут жители бедного района Вечного города чуда. Очень красиво.

А улицы района и впрямь оживают только к вечеру, днем здесь, пожалуй что, и мрачновато, и серовато, и таинственно. Людей нет, что для Рима практически невозможно, мы впервые попадаем в мир, из которого как бы ушла жизнь. Я вижу себя в театральных декорациях.

Ещё один раз я ощутила вдруг возникшую пустоту города вечером, когда мы ошиблись и вышли из Трастевере не по центральному мосту. Темно, через дорогу – черный массив холма с античной руиной, подсветки нет, только витрины на первых этажах нашей стороны и горящие окна трамваев-автобусов. Но чу, наваждение! Мы должны до сумерек успеть подняться на холм к знаменитому фонтану,

а оттуда посмотреть на Рим. Мягкий, «домашний» свет Рима, города в палевых тонах.
Наверное, лучи итальянского солнца, мягкого, не ослепительного, подарили городу этот восхитительный оттенок – вечернего света, приглушенных тонов осеннего увядания.

Чуть размывается фон, теряет отчетливость, чуть слышен запах тления – так медленно уходит время Вечного города. Но на наш век его ещё хватит.