8. Преспа-Претор. Жисть (Продолжение).
Климат в Македонии превосходный, очень жарко не бывает, озеро теплое (но только с конца июля, насколько мы поняли: в первый вечер, по приезде, 18 июля, температура была градусов 17 – 18, искупаться смогли только Арина и Женя). Правда, на следующий день озеро было уже 20 градусов, затем и 21 – тепло и чисто.
Увы, везде не очень хороший вход – камни, по которым надо пробираться до песчаного дна, но и ладно. Душ – да, только холодный, и после пяти вечера в отдельном домике – теплый. Мы вначале приуныли, но затем поняли, что чистое пресное озеро каждый день снимает проблему напрочь, а вода и в нашем душе ледяной не бывает никогда.
Отдых на этой турбазе (она государственная, Таше лишь управляющий) доступен для бедных македонских семей, их-то мы там и наблюдали – детей, пожилых людей. Все очень веселые, не шумные (это семейный отдых), а как нас любили – не в сказке сказать! Русских здесь отродясь не бывало, где-то на дальнем пляже, в Крани, в тех бунгало, мужчина сказал, что – да – помнит, два года назад приезжали двое русских. Но в Преторе их не видели (может быть, сюда добредают украинцы, нам показалось, мы слышали характерную речь в местном магазине). В общем, мы были местной достопримечательностью: все на турбазе о нас знали, были в курсе наших передвижений, особенностей языковой практики. Если Тоня вступала в переговоры, подходила к Таше (он курировал нас неукоснительно), то буквально из кустов, соседних столиков выпрыгивал человек, знающий английский или немецкий. В общем, так мы ещё никогда не отдыхали!
По соседству с нами, в общем «блоке» жили пожилые муж с женой, «наши старички», так мы их называли. Чуть энергичнее, чем Старосветские помещики, они умиляли и вызывали уважение совершеннейшей патриархальностью: днем спали, утром гуляли, вечером играли друг с другом в дурачки, на примусе жарили рыбок, купленных где-то тут же, на берегу (нас угощали). Я почему-то считала своим долгом отчитываться перед ними во всех наших передвижениях и неизменно выслушивала восхищенные комплементы - «браво»! Они всегда улыбались, у обоих всегда было прекрасное настроение. Как и у всех в округе, кстати, о чем я ещё напишу отдельно.
Безусловно, Македония – не Греция: песок на пляже чистотой не отличается, окурки убирают не сразу, а бросают все не задумываясь, вход в воду неважнецкий (где-то почти сразу начинается песок, где-то по камням следует пройти подольше).
Арина предположила, что греки бы расчистили пляжи, убрали камни, поставили беседки и … запретили купание. В Македонии все лезут в воду в любых местах, что на Охридском озере (оно больше для туристов), что на Преспе (оно больше для своих). Конечно, хотелось бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, но – увы. Удивительное дело, несмотря на откровенную – чего уж там, грязь на пляжах, никакого непотребства там нет, то есть ощущения брезгливости не возникает: нет пьяных, сквернословов, мерзких компаний – всё в простодушной радости бытия.
Где-то в полутора километрах от нашего бунгало – пляж Сливницы, мы тоже туда частенько наведывались, он почище, но и помноголюднее – раздражает громкая местная музыка из бара (в ней, кстати, отчетливо слышатся восточные напевы). Так мы и выбирали: пошумнее-потише, почище-погрязнее, поближе-подальше, получше-похуже вход. Мне больше всего нравилось место прямо у нашего «коттеджа» - по тропке вниз, небольшой дикий пляжик.
Вечером горы, звезды, стрекот цикад.
На террасе вино, фрукты, истории-былички из фольклорных экспедиций для Гришки. Он там, кстати, ещё и в футбол погонял с местными мальцами.