6. Еврейский квартал в Тршебиче, базилика в Тршебиче. Тршебич.

«Как я люблю эти славянские неполногласия!» Гриша Цейтлин, 13 лет, гимназист.

Třebíč (Тржебич) – именно так следует читать название этого городка, то есть птичка над r обозначает звук рж – знающие люди говорят, что похожий есть ещё только в одном индонезийском наречии и что чехи этой птичкой страшно гордятся.

Поезд идет чуть более часа, мы сидим в купе второго класса, таком похожем на все, что мы видели в фильмах, только сидения чуть более мягкие, только стены стеклянные, только виды – цветные. Железная дорога должна быть черно-белой, по моим представлениям, «Поезда под пристальным наблюдением» - нежный, удивительно легкий фильм по сценарию Грабала. В чешской «новой волне» есть эффект движения жизни, так мелькают пейзажи-картинки-кадры в поезде, почти сплошным потоком; в польском, французском кинематографе это ритм надсадный, душераздирающий, рвущий нервы, а здесь – трагический, но не лишенный иронии, легкости, нежности.

Мы сидим, хохочем, нас только что интеллигентно выгнали из купе первого класса, мы едем смотреть еврейский квартал под охраной ЮНЕСКО, я выглядываю в коридор поезда и вижу группу военных в форме времен Первой мировой, они быстро идут по вагонам.

Сейчас круглые стеклянные очки блеснут, встретившись с нашими взглядами, тяжелый запах табака и дешевого одеколона заполнит купе, наши билеты не пройдут, нас ссадят и поведут в управление, тяжелый страх проникает в печень. Ха-ха! Реконструкторы козыряют нам, и пора уже выходить – я в спешке забываю где-то свои очки в футляре. Горе мне, я ничего не смогу прочитать, а до конца поездки ещё далеко! Милейшая женщина в кассе на станции, конечно же, не знает никаких языков, кроме чешского, но не беда: простейшую мысль о моем несчастье я могу донести до нее жестами. Спокойно, не кипешуйте, улыбайтесь! Несколько звонков по мобильному: кондуктор вашего поезда уже идет по вагонам. О, да, она нашла, бриле, бриле! Конечно, передаст сюда же, на станцию Тржебич до вечера с каким-нибудь машинистом. (Так оно и случилось). О, чешские поезда – самые лучшие воспоминания – о вас!
Первым делом идем осматривать знаменитый еврейский квартал, включенный в знаменитый список. Он абсолютно пуст и после ремонта, после вложения денег смотрится несколько аппликационным, даже подчас комическим в ожидании туриста.

Квартал в Тржебиче – один из самых древних в Чехии. Он несколько раз горел, в 1821 году практически до основания, тонул в результате наводнения реки Йилгавы, но как-то дотянул до наших времен. Плотность населения была чрезвычайной: на крошечной территории жило в разные годы-века до двух тысяч жителей, примерно по 15 человек в каждом доме, а дома стоят впритирку друг к другу, садов, дворов нет, планировка средневековая, причудливая.

Кстати, евреи в Чехии (Моравии) жили, как и везде, по-разному в разные времена, но в конце 19 – до Второй мировой – неплохо. В 17 веке тршебичская община серьезная, многочисленная, она ссорится с местным населением, с «титульной нацией». Городские книги от 1654 и 1670 приводят точные цифры налогов, выплачиваемые тршебичскими евреями: 175 гульденов (золотом) ежегодно за освобождение от обязанности покупать овечье молоко, 20 гульденов — за право держать мясные лавки, 120 гульденов за привилегию не ссужать своих лошадей дворянству. Дубильщики платили ежегодный налог 2 гульдена и 20 крейцеров, владельцы домашней птицы – 5 крейцеров в неделю, а каждая еврейская семья платила 42 крейцера за каждую бочку вина. В 1848 году евреям были предоставлены равные права с христианами. Годом позднее еврейский квартал, отделенный от остального Тршебича рекой, стал независимым еврейским городом со своим собственным мэром.

Евреи могли переезжать в дома на площади Тршебича, что не всем местным католикам нравилось. Богатые евреи скупали дома в центре и подчас просыпались от грохота разбитых стекол и витрин. К 1861 г. евреи получили полное равенство с христианами и начали смешиваться с ними как в жизни, так и в вопросах недвижимости. Дома в еврейском квартале стали продаваться рабочим Тршебича, еврейское население активно социализировалось и переезжало в более крупные города. Один из главных людей ХХ века для Чехии – президент Масарик покровительствовал сионизму, в годы его правления (до 1935) в стране были созданы влиятельные сионистские организации, все они направили основные усилия на обеспечение выезда евреев из страны; благодаря этому с осени 1938 г. до конца 1939 г. почти 15 тыс. человек переселились из Чехословакии в Эрец-Исраэль, из них 12 тыс. прибыли туда как нелегальные иммигранты. В 1940–44 гг. еще около четырех тысяч человек смогли различными, порой сложными путями покинуть Чехословакию и добраться до Эрец-Исраэль. Однако подавляющее число моравских евреев погибли в концлагерях. Так и в Тршебиче 18-19 мая 1942 всех евреев города (281 человек) согнали в городскую гимназию и отправили сначала в Терезинштадт, а потом в концлагеря на Востоке. После войны в город вернулись 10 человек. Сейчас в квартале запустение, говорят, дома занимают цыгане, но мы их не видели, встретили только одну немецкую экскурсионную группу. Чистые, отреставрированные дома – и – пусто.
Далее через дорогу мы перешли ко второй достопримечательности города – базилике святого Прокопа, она тоже юнесковская.

Реставрировали тоже от души – ворота в такой лютый цвет выкрасили, аж страшно, и львы ухмыляются.

Построена базилика на месте часовни бенедиктинского монастыря в 1240 – 1260 году, затем столько раз горела, разрушалась, восстанавливалась в соответствии с новыми веяниями моды, что потеряла человеческий облик, а какой приобрела – сказать трудно.
На мощном тимпане с архивольтами сохранились изображения, как топором хваченные.

Уверяют, что вот этот южный придел с апсидой – древний, 13 века, сочетающий романские и готические элементы (чем и ценен), но и осторожно упоминают о тотальной реконструкции здания в середине 19 века, затем в 20-х годах 20 века. Не знаю, не знаю, по мне так и древняя часть выглядит … странновато для 13 века, впрочем, я не спец.

Внутри – тяжеловесная чешская готика, тоже реконструированная-восстановленная,

и, наконец – фрески вроде бы тоже 13 века (ренессансные, на мой взгляд), совершенно «первозданные», «от сохи», похоже, мастер не отличался умелостью или реставрация подкачала – ничего толком сказать не могу. Сюжетную подборку тоже интерпретирую плоховато – не понимаю, что все это значит.

Живой жизнью пахнуло только при выходе – там вертепчик из соломы – хоть тут какое-то тепло, радость, ирония.

В планах у нас был автобус в Тельч – он проходит мимо Тршебича и дальше ехать минут 40 – мы и расписание знали. Увы – 30 декабря нет мест – вот это да, в результате один день потерян – пришлось вместо запланированных Зноймо и Микулова посвятить его Тельчу. Ну да ладно – пошли в менее известную часть Тршебича и не пожалели: самые живые впечатления у меня от прикладбищеского квартала – он интересный, разнообразный, в нем живет дух спального района рабоче-промышленной окраины, рядом и железка, и кладбище, и почта, и даже православная церковь.

Очень чисто и очень пусто, равно как и на станции. Берем мои очки, сердечно раскланиваемся и ждем поезда. Все-таки от юнесковских объектов всегда надо иногда сворачивать в стороны, а принципы составления этого списка мне не всегда понятны.