Трансильвания без Дракулы. 4. Сибиу и его саксы

Я ни секунды не пожалела, что выбрала СибИу (Германштадт) центром нашего путешествия. Городов такой сохранности вкупе с протяженностью, разнообразием и цельностью исторической застройки по всей западной Европе ещё поискать! Мы жили в Сибиу несколько дней, оттуда выезжали в разные места Трансильвании и даже Валахии, а по вечерам просто шатались по городу – и он не прискучил, не исчерпал себя.

Столица трансильванских саксов (в предыдущем посте я кратко описала их неутешительную историю) – город до Второй мировой состоял преимущественно из этнических немцев, румыны как раз были в меньшинстве. Естественно главный храм – Святой Марии – лютеранский (14 век – 1520 год),

а на православный Свято-Троицкий (1904) и смотреть не хочется – помесь вокзала в стиле Северный модерн (спереди) и константинопольской Айи Софии (сзади).

Часть немцев погибла в ходе Второй мировой на Восточном фронте, часть отправилась в советские лагеря в 1945 году, часть эмигрировала в Германию в 70-е годы, внимая настойчивой просьбе правительства Чаушеску. Сейчас немцев в Германштадте едва ли более 1 процента, хоть и вывески, и топонимика в Старом городе сохранилась прежняя, довоенная. Жуткий роман «Качели дыхания» Герты Миллер основан на рассказах немецкого поэта Оскара Пастиора, умершего в 2006 году во Франкфурте, а родившегося в Германштадте. В лагерях Донбасса его терзал голод («ангел голода») и сильнейшая, мучительная тоска по дому, прежде всего по городу, в минуты забытья ему представлялись снежные вершины гор, Карпаты, отрыв от пространства с видом на горы и замена его подземным была совершенно непереносима.

По возвращении очень скоро герой почувствовал себя чужим и здесь, дома. На этом обрывается текст романа, мы же знаем, что Оскар попал в руки румынской тайной полиции, надвигалась эпоха советской диктатуры.

(Оскар Пастиор и Герта Миллер - герой и автор книги "Качели дыхания" - румынские эмигранты).

Шестнадцатью годами ранее Оскара Пастиора , в 1911, родился в саксонском селе близ Германштадта румын Эмиль ЧОран, сын православного священника, он учился в немецкой школе города, – впоследствии блестящий мыслитель, стилист, классик французской литературы, в тридцатые годы – один из идейных вдохновителей румынского фашизма.

Теперь в городе есть и улица румына Эмиля Чорана и Дом-музей немца Оскара Пастиора. Насколько я поняла, комплексы национальной неполноценности, а с ними фашизм, а с ним и антисемитизм, явление врага национальной культуры именно в образе еврея, были свойственны в большей степени румынской интеллигенции, не немецкой.
Почему после войны ни Сигишоара, ни Брашов, ни Сибиу не подверглись тотальной реконструкции – бог знает, возможно, они избежали этой участи в силу особого отношения к ним лидера Николае Чаушеску? Как нелюбимое дитя, пасынка, бросил он эту землю на волю судеб, предпочитая заниматься любимыми Бухарестом, Валахией – истинной Румынией.
Сейчас в Сибиу есть производство, возможно, кое-как сказывается прошлая, протестантская ещё модель жизни – честный труд и молитва. Хотя тоска по советским временам и здесь имеется – в этом смысле Румыния уже дважды напомнила нам родину. Все таксисты и просто водители, подвозившие нас до мест (транспортная система в Румынии ужасная), обязательно выражали симпатии Путину (возможно, чтобы нам потрафить) и обсуждали общие для наших народов советские времена. Итог их высказываний сводится к тому, что – да-таки были некоторые недостатки, но в целом заводы работали, имелись вакансии, общая занятость, стабильность – в общем, один в один российские резоны. Конечно, наши собеседники – люди в районе 40 лет, для них Чаушеску, доведший страну до ручки, до настоящей нищеты, одержимый маниакальной целью выплатить все внешние долги, – это детство. Сейчас энергичные молодые мужчины жудецов Валахии, Молдовы, да и Трансильвании тож или на заработках за рубежом, или работают вахтенным методом в Бухаресте. Любопытна эта наша симметрия: из всех стран Восточной Европы в постсоветское время только Румыния, пожалуй, остается на нижнем крае уровня жизни, ощущение общего неблагополучия не покидало меня даже в Трансильвании, но и ностальгию по Советскому прошлому я встречала только в Румынии да у нас. Ассортимент в магазинах аховый, по-настоящему хороши только мясные продукты да овечьи сыры (на любителя), свежей зелени почти нет, фруктов мало, вина фиговые. Люди за 40 одеты, как правило, плохо, если не туристы, да и молодежь - по-разному.

А в облике города нет ничего ни советского, ни православного, и до сих пор перед нами богатый мастеровой город, сохранивший готические силуэты, живой, интересный, разнообразный – он подмигивает всеми своими оконными глазами. Прищуривается, дурит нас, а может, и заигрывает.

Верхний город более представительный, вальяжный, богатый, австро-венгерская эклектика встречает меня эффектными, но такими знакомыми формами; нижний город (в нем мы и жили в прекрасных апартаментах) – ремесленный, здесь улицы Оружейная, Жестянщиков, Портняжная, он в большей степени сохранил средневековую атмосферу. Планировка средневековая, извилистая, нижний город перфорирован улочками настолько, что никогда не знаешь, где выйдешь, всегда есть элемент неожиданности. Нет здесь торгового изобилия, свойственного благополучным странам Западной Европы, культура маленьких кафе убита советскими временами. Однако в этом вот полном отсутствии глянца, в потертостях, в дырах на локтях, мешковатых коленках, лысинах – есть жизнь.

Сосуществование двух все-таки разных культур (о цыганской и еврейской я, к сожалению, очень мало знаю) – румынской, крестьянской, «низкой» и немецкой, городской, элитарной должно было породить и своеобразное фольклорное пространство. Славянская и германская традиции взбалтываются, но никак не смешиваются, как знаменитый коктейль Джеймса Бонда. Славянский мифологический комплекс связан с занимательными ребятами - упырями, вурдлаками и вампайрами (господарь Валахии Влад Дракула туда же); шлейф германских легенд тянется с другой стороны Карпат, к ним принадлежит популярная в Сибиу легенда о Крысолове. Все-таки вкратце её расскажу. В нижнесаксонском городе Гамельне некуда было деться от крыс, они осадили город и только дудочник, незнакомец, парень-музыкант взялся их извести, что и сделал с помощью волшебной дудочки. Крысы пошли за парнем и утонули в реке. Бургомистр города опрометчиво посулил вознаграждение «пегому дудочнику», но выплатить обещанное отказался. Тогда парень увлек за собой, под звуки волшебного инструмента, детей города. Дальше начинается самое интересное: по некоторым версиям, дети погибли. По другим сведениям, дети спаслись и основали новый город, «чистый», город безгрешных душ.

Тем, кому всерьез интересна легенда, её этиология, варианты толкования, предлагаю замечательные исследования
https://stimfalid.livejournal.com/16329.html
https://stimfalid.livejournal.com/16490.html
По одной из сказочных же версий, вероятно, более поздней, дети перебрались в Трансильванию и основали город, местные предпочитают думать, что именно Германштадт. «Когда были они маленькими детьми, увёл их из родного города человек в зелёной одежде, игравший на дудке. Видно, был это сам дьявол, потому что завёл он их прямо в глубину высокой горы. Но не хватило у него власти, чтобы загубить невинных детей, и после долгих скитаний во мраке прошли дети сквозь гору и очутились в безлюдном, диком месте.
Тогда из лесу пришли лани и кормили самых маленьких своим молоком. Без труда приручались дикие козы. Сначала жили дети в шалашах, а потом стали строить город. И легко поднимали они огромные камни, словно камни сами хотели сложиться в стены и башни…». http://librebook.me/v_strane_legend/vol9/1

Мне очень нравится эмиграционная версия, пересказанная в блоге по первой ссылке: «Вольфганг Мидер, в свою очередь, обращает внимание на то, что существуют документы той эпохи, свидетельствующие о заселении Трансильвании саксонцами, в том числе жителями Гамельна, причём переселение осуществлялось именно в то время, о котором рассказывает легенда, и было вызвано необходимостью вновь заселить Трансильванию, опустошённую монгольским нашествием./Действительно, в 1241 году градообразующая крепость была разрушена войсками Батыя/.
Крысы, как полагают защитники эмиграционной теории, были добавлены в легенду позднее под влиянием факта, что в средневековых городах они действительно представляли собой большую проблему, причём для борьбы с грызунами иногда нанимались профессиональные крысоловы».

Мне вот больше нравится гулять по «чистому» городу, основанному веселыми немцами, чем по местам боевой славы укушенных вурдалаков. Правда, по некоторым версиям, дети и есть умершие души, созванные мелодией Орфея в подземный мир. Ничего с ними не поймешь, с этими трансильванцами.
Я легко понимаю, как можно скучать по этому городу, любить его, хотеть вернуться. Помню, в первую же ночь мы вышли с Женей из нашей квартирки (стоило только накинуть куртки и открыть ворота) – вышли и обомлели: ласковый желтый свет отражался на брусчатке, волной заворачивалась улица к собору, домики стояли небольшие, но как раз по человеческим меркам, и запах – снега, брусчатки и дыма от печи. Город, созданный для жизни, для труда, непраздного благополучия, здесь есть ощущение дома.