Курщина-Сумщина-Брянщина. Ч.1. Коренная пустынь, Курск.

«Да разве знают дети юга…», что такое третья четверть в петербургской школе?  Два с половиной месяца сопливых хворей, мути бесцветной и непролазной, морозов бессмысленных и беспощадных, визгов будильника, стопок тетрадей на полу, на кухонном столе, на подоконнике, книжек потолще и потоньше, учебников зелёных, серых, серо-зелёных… Рыбий глаз монитора, кофе, кошки и шаркающей анемичной походкой в гимназию - сеять разумное, сеять доброе, сеять вечное. Сумерки. Домой. Чёрт, сегодня так и не рассвело. Каникулы ждали мучительно: дети и взрослые даже разболелись от волнения, все подхватили заразу и носились с ней недели две.

На юг, конечно на юг, навстречу солнцу, зелёной травке, сырым весенним ветрам и просторам. Да, и ещё молчанию и безлюдью.

Сразу скажу, что в полной мере сбылись только последние заказы: все семь дней нашего пребывания на Курщине – Сумщине – Брянщине погодка была прямо-таки петербургской, она, как иезуитски шутили метеорологи, «преподносила сюрпризы» в виде сильнющего ветра, моросящего наплывами дождя-снега с чахоточной нулевой температурой. Честно говоря, мы были рады и этому.

Улыбнулась нам погодка ровнёхонько в первый и последний дни путешествия.

Итак, поезд Санкт-Петербург – Курск. Первым делом намеревались мы посетить Коренную пустынь, что в 30, примерно, км. от Курска. Как назло, поезд наш шел через станцию «Свобода», где ещё и постоял, гад, минуты две. Пролопушили мы возможность выйти здесь и на такси рублей за 50 добраться до монастыря, прохлопали глазами остановку и поехали в Курск. Там – на трамвайчике до кольца маршрутки, которая отвезла нас до обители минут за 30.

Коренная пустынь была основана в самом конце 17 века, но уже в 19 стала одной из самых значительных обителей России, чему немало способствовала и крупнейшая (вторая по масштабам после Нижегородской) ярмарка, располагавшаяся прямо у монастырских стен. История главной иконы «Знамение», обретенной в 13 веке, заслуживает отдельного рассказа или даже романа, но на сайте монастыря она изложена, а повторяться не хочется. Сейчас святыня осела где-то в Нью-Йорке, но изредка, как я поняла, её привозят в Россию.
Сама Коренная пустынь отстроена в наши времена практически заново и смотрится «с иголочки» - нежно-зелеными переливами цвета, разнообразными барочными силуэтами она по-настоящему радует глаз.

Я, попадая в незнакомое место, сразу начинаю радоваться, шалить и хулиганить, а моя подруга Женя, тоже большой мазохистский любитель забраться Бог знает куда, в первый момент брезгливо морщится, типа «и чего припёрлись»? После она, как правило, оттаивает, но первая гримаса держится довольно долго и зависит от реальных достоинств места. В Коренной пустыни через несколько минут она блаженно разулыбалась, рассиропилась и одобрила. Слава Богу!

А место и впрямь удивительное: здесь много света, солнца, живой и настоящей радости.

Просторы…

Другой (имеется в виду не известный блоггер, а просто другой в смысле всякий, разный, иной) вперил бы очи в дали да запел бы или стих о Родине сочинил. Ну и мы чуть не поддались искушению, да обуздали себя, котов местных покормили, водички из источника во фляги набрали  и позавтракать расположились, окрест себя глядючи. Ляпота!

На месте бывшей Коренной ярмарки за стенами монастыря располагается скульптурная группа, от которой в первый момент кидает в дрожь, потом как-то отпускает.

Первое, что мы увидели в Курске – скульптурная композиция перед Медицинским, по-моему, университетом. Хм, я лучше промолчу.

Промолчу и здесь, пораженная зрелищем «аццкого инфернала» (как говорит нынче молодняк).

Напротив этих монстров – Сергиево-Казанский собор - шедевр барочной архитектуры. Из колокольни этого храма выпал семилетний отрок Прохор, в будущем Серафим Саровский и чудесным образом остался жив.

Храм удивительно красив, но для того чтобы осмотреть его, нам пришлось  сильно постараться: залезать в заброшенные дворы, наступать на помойки или, в лучшем случае, топтаться на перекрестке довольно оживленной трассы. К сожалению, Курск не исключение: практически все храмы советская власть из окаянства, думаю, окружала плотным кольцом уродливых пятиэтажек, заводов и фабрик, любыми строениями, чтоб только закрыть их для глаз людских, заключить в темницу, лишить свободы. Теперь вот попробуй освободи красавицу эту – не выйдет.

А храмы курские удивительно хороши, и отрадно видеть, отреставрированы, в порядок приведены практически все.

Курск, честно признаться, показался мне несколько бестолковым даже по моим меркам городом, хоть и интересным очень. В нём много пустот, больших пространств, заполненных Бог знает чем. В центре – здоровенное поле перед театром, а на площади - симпатичный такой памятник.

Сами куряне почему-то очень важничали, отвечая на вопросы, и вообще ходили с видом «как будто они Каин и Манфред», и я даже называла их «спесивые куряне»: уж очень мне словосочетание понравилось, хотя ничего общего с действительностью, я думаю, оно не имеет.

Старинной городской среды, купеческих каменных домов здесь, к сожалению, практически не сохранилось, да и сталианса эстетически годного (хоть и не любитель я его совсем) мы как-то тоже не встретили. Едва ли не самое сильное впечатление в этих регионах на меня произвела земля: здесь я увидела впервые цвет Черноземья и взрыднула аж.

(Здесь следует обратить внимание не на "аццкий инфернал", а на землю).

Перед памятником Александру Невскому (который был установлен в 2002 году, по уверению авторов текста таблички, следуя прямому указанию Господа Бога) лежит, скованная асфальтом, маленькая клумбочка. Так вот, если б я в своем Поселке Ленинградской области взрыла, взрыхлила землю, затем унавозила её обильно, выбрала сорняки и полила маслом, возможно, земля и достигла такой консистенции и такого цвета, как у простой городской клумбы, только что освобожденной от снега. Кстати, Курск действительно зеленый и «живой» город, что видно даже в начале весны. Конечно, из пыльной (пылища тут и правда знатная) центральной части побежали мы по деревянной лестнице в провинциальную, милейшую часть Курска, на Луговые улицы.

Там уютно  и тихо, безлюдно, светло -  наши учительские сердца медленно обволакивались елеем.

А ещё трамвайчик, как из детства, бежит, позвякивая, и солнышко пригревает.

Подошли к Вознесенской церкви, которую никогда не закрывали, а в советские времена строптивые казаки охраняли её от всяких там комиссаров с их предписаниями.

Хорошо там, тихо. Ну, сели на маршрутку да и покатили к автовокзалу, чтобы в Суджу уехать. Так и сделали.