Чердынь, Ныроб
После того как наше путешествие по Пермскому краю состоялось, я всем рекомендую там побывать. Сразу хочу развеять миф о труднодоступности этих мест: даже в самую отдалённую точку, в которую мы сумели добраться, - город Ныроб регулярно ходят автобусы, а гостиницы (и не дорогие) есть практически везде, даже на территории бывшего лагеря, ныне музея "Пермь-36". О сохранности исторической застройки таких городов, как Кунгур, о фантастической красоте и архитектурных достоинствах храмов Соликамска говорилось много, не хочется повторяться ни в текстах, ни в фотографиях. Общие культурные впечатления - сложны и как-то не раскладываются по ранжирам. С одной стороны, нас постоянно сопровождали рассказы и зрительные образы лагерей, зон, как существующих, так и превращённых в музей. С другой - степенные картины старинных купеческих городов, дивная красота приуральских лесов, рек Сылва, Кама, Колва. И ещё - чем дальше на Север, тем мощнее ощущается историко-культурная аура этих мест. Рассказ о музее на месте бывшего лагеря "Пермь-36", вроде, не соответствует задачам данного сообщества, а фотографий Чердыни и Ныроба в нём пока нет. Убедительная, на мой взгляд, и лаконичная историческая справка о Перми Великой содержится в посте, которым мы также воспользовались в своих странствиях http://community.livejournal.com/arch_heritage/49693.html#cutid1
Думаю, что путешествие в Чердынь лучше заранее информационно подготовить, и желательно не по роману А. Иванова "Сердце Пармы": Биармия, Пермь Великая, вогулы, "звериный стиль", Стефан Пермский - все это нужно как-то представлять себе, иначе восприятие будет беднее.
Сразу хочу извиниться за некоторую небрежность фотосъёмки: в мороз 35 - 37 градусов на каждый снимок надо было отважиться.
Удивительно, но на меня Чердынь вовсе не произвела впечатление глухомани, несмотря на месторасположение. Крепкие жилые дома, широкие улицы, чистые дворы и добротная размеренная жизнь.
Снег убран, дороги расчищены, всюду можно пройти!
В родном Питере месишь серо-коричневую грязь по колено, а там спокойно идёшь между сугробами в человеческий рост.
Главная площадь города. Центр Чердыни на карте напоминает поле для игры в крестики-нолики: три широких параллели и четыре (по-моему) пересечения.
А это уже "окраина". Создаётся впечатление, что ветра здесь не бывает никогда, и если "глушь" - это безмолвие и снег - тогда я согласна.
В центре, ясное дело, купеческие особняки, но и деревянные дома на окраинах чаще - крепкого вида.Очень размеренно, не нарушая общего порядка, сидят на всех удобных местах голуби.
От центра дороги спускаются вниз, к Колве. Далее - леса без конца и без краю. С главной улицы, Успенской, кажется, что люди, идущие по этой дороге вот-вот исчезнут.
На берегах реки, как положено, и стоят церкви Чердыни.
Застройка города чаще - неплотная и с любого ракурса, как и должно, видна церковь. Пожалуй, только в Гороховце я испытывала такое же чувство, нет, не погружения, а органичного существования в историческом времени, в истории.
Однако патриархальной благости мы в этом городе не почувствовали. Да и как ощутишь её в почти сорокаградусный мороз? Думаю всё же, что не только суровый климат и мрачноватая нелюдимость местных жителей создают напряжённую атмосферу. Достаточно вспомнить недавнее прошлое этих краёв.
Из этого дома (больницы) в болезненном состоянии полупомешательства, со второго этажа выбросился Осип Мандельштам. Он упал в клумбу и сломал себе ключицу. На доме - мемориальная табличка.
Не все церкви Чердыни избежали типичной для Советского времени участи, как и эта Спасо-Преображенская (по-моему) церковь.
Не только недавнее прошлое Чердыни настраивает на отнюдь не благодушный лад. Известно, какими сложными и причудливыми путями здесь проходила христианизация вогулов, сколь богаты и совсем недружелюбны были местные племена. В музеях - .потрясающие экспозиции
Множество предметов, выполненных в "зверином стиле".
Процветала торговля. Это "Иранский царь охотится на медведя", блюдо, найденное в этих местах. Говорят, что земля Чердыни воистину "набита кладами".
Гениальные образцы знаменитой деревянной скульптуры есть не только в Перми, но и в Чердыни (этот "Христос в темнице" - из Музея веры). Рассмотрев пластику "звериного стиля", начинаешь понимать, как могла развиться в чердынских (соликамских, усольских) землях уникальная традиция деревянной скульптуры.
Чердынские земли. Вдали - река Колва и Воскресенский собор с колокольней.
На возвышенности за музеем Истории веры, расположенном в Успенской церкви.
Церковь Иоанна Богослова и погост.
Вечерело. На центральной площади перед Успенской церковью мы увидели незамысловатую деревянную горку. И ничуть она не портит ансамбль, потому как правильная горка и по делу стоит. Живой город - Чердынь.
Удивительный эффект: вечером в дымчатом от мороза воздухе церкви как будто бы поплыли к реке. Возможно, синхронно с нашим сознанием.
Утром мы отправились в Ныроб смотреть знаменитую Никольскую церковь, выстроенную на месте мученической гибели князя Михаила Романова. Ехали по приличной дороге мимо Покчи, где располагалась иконописная школа ( иконы есть в местных музеях), села Вильгорт со знаменитой церковью. И всё же самое сильное впечатление - зоны, расположенные при въезде в Ныроб. Автобус довольно высокий, и из окна легко разглядеть территории за заборами. Сам город Ныроб запомнился чёрными домами, ограждёнными разномастными заборами.
Это практически центр города Ныроба, в котором живут, в основном, люди, так или иначе связанные с колониями.
Совершенно фантастическое ощущение: архитектурный шедевр мирового значения (под охраной ЮНЕСКО) расположен в диком, по сути, месте, к тому же на краю света.
Дальше на много километров нормальной дороги нет, только старообрядческие деревни, говорят, встречаются.