Гл. 9. Кирсанов
Кирсанов – маленький городок (статус города с 1779 года) на востоке Тамбовской области, расположенный в двух часах езды от Тамбова (автобус с Северного вокзала). Кирсанов – это такой городок, которых в России множество, он ничем особенным не выделяется, никак в мировой истории себя не проявил, историческая застройка сохранилась здесь так себе, интересных культовых построек нет вообще, пейзажи не впечатляют – в общем, идеальный город N, или даже с маленькой буквы – n.
Кажется, сотрешь с карты России этот город – и ничего, по сути, не изменится, только по какой «сути»? Я люблю такие места, честное слово, – в них много жизни, разной, настолько разной, что её очень трудно просто увидеть, зафиксировать. Как уличный шум – его сложно структурировать: выделить основные мелодии, найти контрапункты. Ребятишки играют в мяч, продавщицы подхамливают, старуха еле крутит колеса велосипеда,
Ходишь и впитываешь – не оцениваешь, не любуешься – просто слушаешь шум,
а иногда шум становится ветром – и подхватывает тебя ветер истории, и распахивает на твоем пути разные окошки.
Кладбище военнопленных – оно сразу за городским православным, запущенным изрядно, с невыдающейся церковью.
Потом нам рассказывали, в местном музее, что сюда с недавних пор (как только разрешили) каждый год приезжают люди из Люксембурга, Венгрии.
В Кирсанове, да и вообще на Тамбовщине лагеря военнопленных отличались интернациональным характером, как раз немцев здесь было совсем немного – больше ничего об их истории из официальных источников мне узнать не удалось.
На нас это кладбище произвело сильное впечатление, прежде всего эстетическое: в нем есть настоящая, исполненная смысла простота и благородство: вот они лежат – «солдаты поневоле», в чужой земле.
Мы идем между крестами и номерами, написанными от руки – и вдруг видим лицо – молодого итальянца.
Но этот не тот юноша, которого описал Светлов, с черным крестом на груди, а тот, кого долго искали родственники, и наконец нашли – в Кирсанове, и приехали сюда, и фотографию привезли – какая осталась, и плиту положили.
Имена венгерских пленных, видимо, дошли до нас полностью. Здесь мы замерли, внимательно вглядываясь в могильные плиты –
что это, почему одинаковые фамилии?
Мы волнуемся, мы ничего не понимаем, Гришка молчит, внимательно вслушиваясь в наши предположения. Наконец, мы догадались – односельчане? Да, похоже, здесь лежат ребята, которым и воевать-то за великую Германию не хотелось, и дома, в селах, работ непочатый край. Но одна радость – вместе пошли... Вместе и остались на Тамбовщине, и не на поле сражения, а лагере, а после – в одной могиле.
Идем дальше – к центральной площади. Там напротив друг друга два памятника – оба до невозможности пафосные: русскому солдату-победителю в Великой Отечественной
и красноармейцу – тут почему-то скорбному, но очень монументальному, со странным, на колах, пьедестале.
Контраст с только что увиденным был слишком велик, поэтому мы пошли себе дальше довольно быстро.
С красноармейцем тоже не все просто: я уже писала, что в Кирсанове провел сове детство и юность лидер повстанческой крестьянской армии А.С. Антонов.
Он был эсером, с 1908 года время от времени грабил народ «для нужд революции», ранил полицейского, отбывал бессрочную каторгу, сидел воВладимирском централе (с 1909 года), в 1917 амнистирован и работал начальником милиции Кирсановского уезда. Ревностно исполнял приказ о противодействии погромам помещичьих усадеб. Не мог принять большевистской диктатуры в отношении крестьянства – и не принял, создал боевую дружину сначала в Кирсанове, а затем командовал сорокатысячной крестьянской армией на Тамбовщине. Во время разгрома восстания ему с братом удалось бежать, он около года провел на хуторе у одной женщины. Затем его выследили и убили в 1922 году. Интересная личность, в общем. Понятно, что памятник красноармейцу – дань времени, но другого-то памятника, знака, рассказа нет как нет.
Пошли мы в музей – там показали прекрасные образцы мебели из разгромленной и погибшей уже в наше время дворянской усадьбы.
Заинтересовал нас плакат времен гражданской войны – в иконописной стилистике. Линии и цвета напоминают композицию «Спас в силах», а в центре – никак Троица?
Сложные чувства вызвал в нас город Кирсанов, но мы совсем не пожалели, что съездили – и Гришка как-то задумался и всю обратную дорогу промолчал, что вообще-то ему совсем не свойственно.
На следующий день в Тамбове нас ждали ужасная погода и модерн, а через день мы уезжали – в пять вечера, а поезд опоздал на два часа. Наше путешествие закончилось.