Вспомнилось

Мы с гостем из США поехали в Новгород Великий, там шла реставрация в не помню какой церкви.
Кругом зима, сугробы, никого.
Охраны тоже нет.
Вау, сказал Джодик, нам туда надо!
Сейчас бы хоть для селфи, нет, у нас не было фотоаппарата.
Его у Джодика украли уже две недели как.

Короче, мы туда через сугробы залезаем, там все внутри обрушено, лишь вдоль стены чуть ниже окон остатки ржавых батарей.
— А давай?!
— А давай!
И мы топая по этим ржавым трубам, держась за руки, идём от окна к окну.
Это метров 10.
Второй рукой он держаться не может: у него от рождения нет правой кисти, жертва талидамида или как его, противозачаточных таблеток древних.
И я понимаю, что под нами метров 15, а там снега нет, снег был снаружи, рухнем мы на каменный пол, мать его, тринадцатого века.
И нас не найдут несколько недель, не сезон для реставраторов.
И тут Джодик замирает, говорит:
Я написал стихи.
(он на English говорил, переведу)
Снег умирает
Окна во сне умирают
Мы идём по ржавой трубе
Ржавчина это оксид
Кислород основа будущей жизни.
Мы танцуем как кислород.

Я его чуть сама вниз не скинула, только страх тюрьмы меня остановил.

У меня в этот момент начали с носа сползать очки, ни телефонов, ни ментов вокруг, ничего!!!
Когда мы, как можно догадаться, выбрались-таки наружу, а то кто б писал, я его реально тупо избила и накормила снегом (он чуть выше меня и не качок).
До поезда, который ходил раз в день, оставалось полчаса.
Первое, что он сделал в поезде: снял носки, мокрые и вонючие, повесил их себе на пальто с криком: у меня погоны за Новгород-сити!
Хорошо, в вагоне никого не было кроме нас и одной глухой бабушки.