Как я разрешила себе быть собой и надела балетки с леопардовым принтом
Автобус тронулся, а я осталась стоять на остановке с пакетом яблок и странным ощущением, что опять что-то не туда. Вокруг — женщины с одинаковыми лицами, одинаковыми сумками, одинаковыми разговорами про скидки и маникюр. Я слушаю — и вдруг ловлю себя на мысли: а если бы меня сейчас не было, кто-нибудь заметил бы разницу?
В этот момент ко мне подходит девочка лет семи, вся в веснушках, в грязных колготках и с каким-то невозможным рюкзаком в виде акулы. Она смотрит на меня и говорит:
— Тётя, а вы почему такая грустная?
Я растерялась. Я же не грустная, я просто… обычная.
— А вы кем хотели стать, когда вырастете? — не унимается она.
Я хотела стать дрессировщицей львов. Серьёзно. Я даже в цирк писала письмо, просила взять меня в ученицы. Но потом выросла, стала «как все», и теперь стою с яблоками на остановке.
Девочка смотрит на меня, как на загадку.
— Да кто меня бы слушал, — пожимаю плечами.
— Львы бы слушали, — уверенно говорит она и убегает к маме.
Я стою, держу пакет, и вдруг понимаю: я сама себе не дала стать дрессировщицей. Я сама решила, что надо быть удобной, незаметной, правильной. Не потому что так надо, а потому что так проще. Проще раствориться, чем объяснять, почему ты не любишь маникюр и не носишь сумки.
Вечером я достаю старую тетрадь и пишу: «Я — дрессировщица львов». Не для резюме, не для соцсетей — для себя. Потому что уникальность — это не про громкие поступки. Это про внутреннее разрешение быть собой, даже если это странно, даже если никто не поймёт.
На следующий день я иду по улице в балетках с леопардовым принтом. Знакомые на меня смотрят удивлённо, но никто ничего не спрашивает. А я и не жду.
И, кажется, это и есть начало распаковки личности — когда ты перестаёшь ждать разрешения быть собой. Даже если твой внутренний лев пока только зевает