=== СУД ВЕДЬМ ===
Майклсоны входят в их старое жилье во Французском квартале, где на диванчике спокойно сидит Элайджа, положив ногу на колено другой ноги и завалившись на спинку пыльного дивана, а чуть поодаль, в углу лестницы стоит Антуанетта. Хоуп нехотя следовала за спинами Ребекки и Марселя, ее практически не было видно.
— Так вы поговорили? — раздался мужской голос по помещению.
Сначала никто не хотел говорить, но потом прозвучал женский голосок:
— Здравствуйте. Можно я пойду отсюда?
Не дождавшись ответа, брюнетка хотела проскользнуть мимо «королевской» семьи, но ничего не вышло. В то же мгновение ее прижали к стене довольно мощные женские руки. Вампирша не осмеливалась смотреть вверх, в ее кругозор падали лишь белокурые локоны, свисающие с плеч на довольно открытый вырез платья.
— Хоуп?
Первородный заметил плечо какого-то подростка, когда его сестра исчезла с его поля зрения.
„Ну, блин… И зачем я пошла за ними? Нужно было или самостоятельно добраться до Бурбон-стрит, или остаться в машине. Глупышка!“
Отругав себя за необдуманные действия, девушке приходится выйти из укрытия за спиной афроамериканца. Когда он заметил почти стопроцентную схожесть с родителями, которую уже не раз подмечали Фрея и Ребекка: волосы чуть темнее отца, но они все равно имели рыжеватый оттенок при ярком свете; очертания губ и глаз больше походили на маму, но сам цвет и глубина были отцовскими. У него сразу после увиденного округлились глаза, а спустя секунду появилась слеза на бледной щеке. Он вспомнил ее... Вспомнил Хейли Маршалл...
Ту, по вине которой он отчетливо слышал свое бешенное чувство... Ту, ради которой был рад свернуть горы... Чувства, что он так давно позабыл, отдавались горечью и гневом к самому себе.
Но взгляд, направленный на древнего вампира, был наполнен яркой ненавистью. Ведь Хоуп, смотря на него, вспоминала не радостное детство, а то, как некий вампир вырывает сердце ее матери, прямо на глазах, а в голове, хоть и неосознанно, проносится мысль, что в этом виноват именно он.
„Я не могу больше тут находиться…“
В голове трибрида появляются жуткие мысли, магия неосознанно приливает и сгущается на ее ладонях. Чтобы не допустить непредвиденного, она сдерживается и уходит подальше.
— Хоуп! Хоуп! Хо... — выкрики доносятся ей вслед.
„Видимо, Марсель не дал ему догнать меня, так как последнее, что я слышала, когда выходила оттуда был шум драки.“
Сейчас Маршалл идет по довольно оживленному кварталу. И не просто идет… А идет, опустив руки вниз, а по ее лицу текут слезы. Но, слава Богу, никто из прохожих на это внимание не обращает, все занимаются своими делами: кое-кто небрежно целуется в проулке меж зданиями, другие же весело подтанцовывают под уличную музыку. А Хоуп лишь останавливается, когда увидела кого-то художника-старика, который дорабатывал свою работу в мрачном свете убывающей луны, и несколькими взмахами своей кисти вытирает мокрое лицо.
— Подожди. Я с ней поговорю. — Майклсон решает последовать за ней, отпуская из захвата Сиенну.
— А что нам с тобой делать?
Оказывается бедную брюнетку через секунду в захват берет Жерар. Вампирша же не оказывает никакого сопротивления, а лишь откидывает голову. Таким образом между ладонью и шеей образуется пространство и Антуанетта может нормально говорить:
— Отпусти... Я никому не желаю зла... А она убила моего брата, между прочим, — брюнетка хотела донести, что у нее имеются мотивы, но она готова отступить. — Отпусти...
Мужчина еще больше ослабил хватку и в конечном счете отпустил девушку, которая по итогу завалилась в кресло в центре помещения.
Вампир не смог пройти мимо ее слов и все объяснил, сев напротив нее:
— Она его не убивала... Просто кто-то внушил ему убить ее, и какая-то вампирша защитила мою дорогушу.
Косо посмотрел на Элайджу, который уже вовсю развалился на диване, так как ничего другого ему не позволено, и скрестил руки под головой. Антуанетта же уловила его взгляд на себе.
— В смысле, внушил… Дэн, это ты?
Она подняла свою пятую точку и подошла к первородному вампиру. В ее глазах читалось: «Скажи, что это глупость… Пожалуйста.»
— Я Элайджа. И, видимо, да... Это я. — Майклсон сам не понимал, что он делал эти годы. — Я все помню, все! Но не понимаю.
Он на вампирской скорости добрался до дальнего угла и стал ходить туда-сюда, обдумывая все свои действия за эти годы вне семьи.
Ребекка находит племянницу на улице, наблюдающую за характером мазков уличного художника, и не решается заговорить первой. Когда Хоуп замечает ее присутствие рядом с собой, то молча делает дальнейшие шаги вдоль оживленного квартала, то тут, то там слышатся мелодии джаза.
Через какое-то время слышится взволнованный голос:
— Слушай… Он был не в себе. И… Он не делал этого.
— Я знаю, — коротко отрезала шатенка. — Но он... Не остановил их. А значит хотел.
Маршалл твердо остановилась и четко посмотрела на взволнованное лицо тети. Ее лицо уже было сухим, никакого намека на слезы. Майклсон же была огорчена этими словами, но также понимала ее сторону зрения. И она могла лишь глубоко вздохнуть, после чего произнесла:
— Хоуп. — Ее теплые руки ложатся на плечи девушки примерно ее роста. — Он не хотел этого. Он не хотел их убивать. Элайджа их не помнил. — Ребекка произнесла и так известные факты.
Хоуп не могла больше слышать эти оправдания, почему показала свое намерение, отвернув лицо в сторону с закрытыми глазами. Но когда открыла, с ее губ понеслись обвинения другого рода:
— Тогда это ваша вина? Вы могли найти его и вернуть ему память заранее… Ведь это действо Марселя с периода войны за этот город! — Она вновь повернула взгляд на тетушку и дополнила: — С тех времен прошло…много лет, за которые было возможно это сделать…
Хоуп хотелось вырваться из рук Ребекки, но не вышло. Первородная поймала взгляд трибрида и призналась:
— Да, могли. И Хейли его нашла. Она говорила с ним... И поняла, что он счастлив, и не стала портить его жизнь.
— Я лучше пойду... А то... Просто не сдержусь.
После мгновенного отблеска голубого огня в глазах племянницы, Бекка убрала руки и пустила ее. Хоуп медленным шагом направилась в сторону Бурбон-стрит. А Первородная, дождавшись ее полного скрытия в толпе, вернулась к мальчишкам.
— Так. А где? — спросила появившаяся Ребекка, которая заметила двух вампиров, вальяжно попивающих старинные запасы алкоголя, которые еще не вынесли из этой заброшки.
— Ушла, — четко ответил муж. После того, как поставил стакан с недопитым, добавил: — Сказала, поговорит с Гретой.
На полу, рядом с открытой бутылкой бурбона, стоял еще один стаканчик. И пока блондинка подходила за порцией своего алкоголя, ее брат проговорил:
— Она не знала, что творит ее мать все эти годы.
— Как и ты? — На вопрос сестрицы Майклсон утвердительно кивнул. — Но Хоуп в этом не уверена. Вам нужно пого…
Ребекка не успевает договорить, как по открытому помещению громким эхом разносится мелодия ее звонка. Она достает мобильный из сумочки, которая свисала с ее же плеча и отходит в маленькую комнатку с разбросанной кухонной утварью.
— Как думаешь, она сдержит слово? — спросил Жерар, пополняя свой стакан.
— Сдержит. Но насколько я знаю, Грета все-равно не уйдет. Она будет стоять за свое до последнего.
Элайджа сделал последний глоток из своего стакана, Марсель повторил.
— Поговорите потом, а сейчас нужно ехать, — в спешке проговорила Ребекка с серьезным настроем в голосе, вырвавшись из комнатки, и направилась к выходу.
Трибрид идет по улицам Нового Орлеана, никуда не торопясь. Ей осталось несколько шагов и она уже будем в холле отеля GM Hotel Group.
Вдруг позади Хоуп останавливается машина, из которой выходит блондинка. Афроамериканец же вновь возвращается на дорогу.
— Хоуп, быстрее пошли. Нужно торопиться.
Вместо долгого подъема на лифте, Ребекка решает на вампирской скорости забраться на крышу здания и уже оттуда зайти в Лофт. Пока Маршалл собирает свои вещи в комнате, Майклсон быстро объясняет проблему Росзе, так как его автомобиль лучше подходит для долгих и быстрых путешествий по стране.
— Хоуп, привет… Но как ты тут? — спросила неожиданная гостья, пока шатенка скидывала вещи в чемодан.
— Привет, соседка... Я знаю, мне не отвертеться от твоих вопросов, но давай потом поговорим. Я тороплюсь. — Сложив вещи, промолвила под нос: — Надо было отдать пару флаконов.
„Я же знала ситуацию… Но стоп! Я же сдавала кровь в клинике… Как? Почему? А… Точно… Всю ту донорскую кровь забрал Джош. А потом я забыла, что нужно и в институте оставить. Глупышка!“
После данных мыслей невзначай посыпались маты, от чего брюнетка передернулась пару раз в дверном проеме комнаты. Хоуп была зла сама на себя.
После всего шатенка выходит и по пути к лифту кричит:
— Джош, пошли!
Но он уже ждал в открытой кабине лифта, зажав кнопку «задержки».
После долгого ожидания спуска три человека вышли в холл отеля, оттуда направились на подземную парковку, где около черной затонированной машины стоял Марсель, спустив руки в карманы брюк.
— Твоя подруга?
— Соседка, — на длинные объяснения времени не было, поэтому она сказала одно слово, когда садилась в машину.
Ведьмочка же заняла место с другой стороны. А вампир сел за руль и только хотел закрыть дверь, как ее задерживает чья-то нога. Джош поднимает взгляд и слышит:
— Хм... Лучше отправлюсь с вами. А то как вы замнете этот инцидент?
Марсель после сказанного убирает свою ногу и на вампирской скорости добирается до пассажирской двери. Как только дверца захлопнулась, машина поехала на низкой скорости, но, поднявшись на главную дорогу, начала разгоняться все больше и больше.
Как только машина покинула парковку, из кабины лифта выходит Майклсон и садится в «Lamborghini». Она уезжает к сестре на некий «Суд ведьм».
Ведьмы строго наказывали своих со-братьев и сестер, до убийств не доходили, но все равно…
Суд проходил на кладбище, среди старинных белых склепов и ужасающихся статуй. Жуткое место.
Обвиненные ведьмы сидели в окружении защитного барьера, а старейшины, во главе с Винсентом Грифитом, стояли и обсуждали случившееся. Обдумывали, что делать дальше.
По правую сторону от Грифита сидела старшая Майклсон, которая предлагала изгнать виновников с земель Нового Орлеана:
— …Они не смогут использовать свою магию.
— Да. Но это клеймо на всю жизнь, — вырвалось из уст какой-то ведьмы.
— Но им нужно это клеймо... Они чуть не убили всех волков "Полумесяца". Я за! — маг, сидящий в нескольких метрах, согласился с мнением Фреи.
— Дана, а может, и ты — за истребление волков... Ведь большинство изменщиков с твоих земель. Я согласна с Фреей. Их нужно изгнать с клеймом предателя.
— Четыре голоса — «ЗА» и один — «ПРОТИВ». Значит мой и так ничего не изменит, так что... — Винсент сказал свою сторону по этому происшествию только сейчас, хотя определился еще до этой беседы, так как изначально он разгласил информацию про клеймо Фрее.
— Значит решено: мы изгоняем ведьм-предателей с клеймом, что не сможет дать им доступ к магии. — Фрея, что и начала это заседание, и выдала вердикт ведьмовского совета.
Все ведьмы, собравшиеся там, вокруг магического барьера, после вынесенного вердикта начинают читать заклинание, а Винсент самолично заходит внутрь барьера и, подходя к каждому осужденному, ставит клеймо в виде символа, похожего на знак бесконечности, им на запястья.
После данного заседания подчиненные Марселя, точнее Джошуа, так как эти ребята были из личной охраны GM Hotel Group, вывезли осужденных с территории города.
— Как прошло? — Бекка спросила у старшей сестры, когда та выходила из кладбища.
— Все нормально. Это вы не хотите мне рассказывать о своих проблемах.
— Ладно, поехали. Хоуп уехала в Мистик Фоллс. Там кого-то укусили.
— А Дейзи?
Фрея подошла к машине, взялась за ручку.
— Девчонка уехала с ними, — промолвила Ребекка, садившись за руль спортивной машины.
— Ну и хорошо. Я тогда завтра тоже по…
У ведьмы округлились глаза от удивления, когда она бросила взгляд прямо и увидела мужчину в классическом сером костюме.
— Привет… — прозвучал брутальный мужской голос.
— Привет. Вы чего не сказали, что потеряшка вернулась, — возразила ведьма.
Она залазит на заднее сидение и обнимает младшего братца в его прежнем стиле. Правда, без любимых запонок на рукавах пиджака с буквой «М».
Антуанетта только к вечеру нашла мать. Она ее нашла в старом заброшенном доме.
— Привет, мама.
— Привет. Слава Богу, ты жива...
Грета Сиенна обняла свою дочь, которая практически сразу вырвалась из этих объятий.
— Ты же знала, что не Майклсон убила Романа. И что Дэн ему внушил.
— Да, знала, — четко ответила мать. — Это я его попросила... Но я не ждала предательства от своих.
Вампирша развернулась и отошла к окну.
— Давай закончим гоняться за ней… Теперь, когда вся семья собралась вместе, тебе не победить!
— Мы обязательно победим, милая. Обязательно!
Она подошла к дочери и провела по ее милому личику. Но Антуанетта поставила блок и немного отстранилась с вопросом:
— Мы? — от которого почувствовала материнскую злость прямо на себе. Но дальше отступать в планы не входило, и она все высказала: — Я спокойно жила в Европе... Пока ты не позвала нас и не испортила нам жизнь. И я прошу, перестань ее портить!
— Война еще не окончена! А мы обязательно победим!
— Но без меня. Я не участвую.
После своих же слов, брюнетка растворяется в воздухе. Оставляя старшую Сиену в полном одиночестве, набирать силы для грядущего.