8 ноября 2021
в выходные печатал тексты. один про "приличного человека", другой про недейственные способы забвения (мнимые и настоящие), но ночью глядя на них со стороны, увидел, что почти везде просвечивает такая одномерно-жёсткая интонация: жёсткий зверь прозы (к примеру, неуместный волк).
та же интонация появлялась в текстах 10-летней давности.
зато когда я начал читать чужие и писать собственные стихи (в 2015-м, наверно?), эта интонация постепенно куда-то растворилась. растворилась в чём-то безраздельно более глубоком, и одновременно безмолвном (море), возможно потому что поэзией управляет другой деймон (зверь), похожий на ребёнка и рыбу, одновременно.
музыка или устремленность к ней — это перво-бытная вода, первоначальные дословесные истоки («останься пеной афродита, и слово в музыку вернись»).
когда новорожденный из этих вод мир оформляет свои грани, из зыбкого водянисто-образного становится понятийно-логическим, он
теряет первоначальные детские черты - мягкость и нежность, ожесточается и превращается в прозу (выходит на твёрдый берег). в прозаическом тексте эта жёсткость неизбежно проявляется. концептуальная проза кажется сложнее и тверже поэзии из-за своей кристализованности и структурированности. но есть проза, которая почти поэзия, там другое, там тоже нет жёсткости, только перетекания, переливания.
тексты, возможно, допишу и опубликую здесь (или нет). обычные мои тексты, не то, что бы злые какие-то, просто теперь я снова вижу их извне - из подводной мягкости.
возможно жёсткость я заметил, когда звери в голове подрались.
думаю, для душевного покоя опасно разводить в сознании целый зоопарк. в психиатрии это как-то называется. диссоциативное расстройство (?). не помню. но душевный покой — это не про нас. про нас — зоопарк.