Я
Я разбила ртутный градусник.
Нет, ещё раньше.
Я заболела.
Нет, ещё раньше, чтобы можно было установить причинно-следственные связи.
Тоня предложила пойти на каток. Так, это будет относительно длинный рассказ, лучше пересесть за ноутбук, на телефоне уже как-то неудобно печатать.
Так вот – Тоня предложила пойти на каток. Я посмотрела погоду – «-20°». А… ну да! Ну да, самое время пойти на каток! Давай только не утром, а позже, чтобы стало ещё холоднее, и чтобы стемнело побыстрее ещё!
А за день до этого. За день до этого поздно вечером я быстро шла по беговой дорожке и не менее быстро думала свои невесёлые думы. Метафора беговой дорожки заключается в том, что как бы быстро ты ни шла или не бежала, всё равно остаёшься на месте... Когда я воспринимаю её просто как механизм для сжигания калорий или траты внезапного выброса адреналина, то никаких проблем, но если мне нужно в темпе вальса что-то обдумать, когда я не могу усидеть на месте, то беговая дорожка уже не подходит: я быстро цепляю верхнюю одежду и выскакиваю на улицу. Там можно идти сколько угодно долго куда глаза глядят (ноги привычно ведут меня на набережную). Приходится возвращаться, конечно. Но уже в другом расположении духа.
«Ты не можешь сейчас пойти пройтись со мной?»
«Прямо сейчас?»
«Ну типа того, да»
«Ну если это срочно, то давай»
Я чуть ли не бегом иду Тоне навстречу; да, мы договорились завтра пойти на каток, должны были увидеться совсем скоро, но кто ж знал, что мне так срочно! Мы сворачиваем на набережную у её дома, я толкаю ей речь.
Я толкаю ей речь в лучших традициях своих речей: когда я в «настроении», во мне просыпается удивительный дар красноречия – я могу говорить долго, красочно и очень убедительно. Я машу руками, повышаю голос, понижаю голос; я говорю – чемодан, маска, три месяца, вдохновение, новая шапка, второй том, два года назад, черти и ангелы, пять лет назад, новая шапка, новая шапка!! Я чуть ли не плачу, а потом начинаю хохотать, но Тоня не улыбается – она слушает с серьёзным видом, она знает, что это нервный смех.
Мы ходим два с половиной часа в темноте на морозе; я говорю практически всё это время. Мы приходим к определённому выводу, который должен облегчить мою жизнь.
Домой я прихожу без голоса. Я иду в душ и засыпаю с мокрыми волосами у открытого окна. На следующий день мы идём на каток, я замерзаю. И заболеваю. В пятницу мама уезжает с собаками на дачу. Нет, говорю, всё в порядке, возвращаться не нужно, я уже почти выздоровела. В субботу мы с Тоней заказываем пиццу и смотрим «Ледниковый период». Привет, да, всё отлично, чувствую себя хорошо, не приезжай! В воскресенье мы с Тоней готовим торт и смотрим «Ледниковый период 2». Я иду её провожать, на улице мне становится плохо. Привет, нет, всё хорошо, я в порядке, приезжать не нужно... Я возвращаюсь домой, бреду на кухню, достаю градусник.
Он выскальзывает из дрожащих рук и разбивается.
Привет, да… кажется, у меня высокая температура. Можешь приехать?