Дуа Липа перестала быть загадкой
Дико амбициозная поп-звезда стремится к свободе и веселью — как в своей жизни, так и на грядущем альбоме. Начиная новую эру, она рассказывает нам о своих мечтах, тревогах и о том, чего она хочет добиться.
Фотографии Майкла Бейли-Гейтса
(Настоящий текст содержит мат. Если для вас это неприемлемо, вы можете закрыть страницу и не читать его. Также в настоящий текст внесены незначительные переводческие правки. Оригинальная статья расположена здесь.)
«Я буквально вливаюсь в жизнь прямо сейчас».
Дуа Липа думает о своем возвращении Сатурна, когда говорит это. В свои 28 лет она находится в самом разгаре, но любительница астрологии уже давно предвкушала это предвещающее планетарное событие. Это космическое вступление в возраст, которое обычно происходит, когда люди находятся на пороге 30 лет отмечено множеством переходов, трансформаций и потрясений. Липа — которая вот-вот начнет совершенно новую главу в своей карьере — чувствует все это.
«Она тащит тебя за ноги», — говорит Липа на своем северолондонском наречии, немного наслаждаясь хаосом. «Я думала, что 28 лет будут такими милыми».
Мы сидим в пустом внутреннем дворике Gjelina, популярного ресторана на модном бульваре Эббот Кинни в Венис-Бич. (Она стыдливо признается, что любовь к сериалу Californication заставила ее захотеть увидеть эту улицу еще до того, как она посетила Лос-Анджелес). Липа приехала на обед одна, пробираясь через некогда набитые столики в своем твидовом пальто, футболке, джинсах и солнцезащитных очках. Ее волосы, выкрашенные в глубокий глинтвейн-красный цвет, сразу выделяют ее на фоне остальных — возможно, именно поэтому владелец ресторана, знающий ее отца и также имеющий албанское происхождение, прислал бесплатный десерт. «Албанцы повсюду», — говорит она, пожимая плечами.
Она слегка запыхалась, прилетев из Лондона несколькими днями ранее. За два дня до вылета она выпустила свой новый сингл «Houdini», нео-психоделический танцевальный боевик. На следующее утро были объявлены номинации на «Грэмми», и она узнала, что ее хит для Барби «Dance the Night» претендует на две награды, включая «Песню года». «Я даже не знала, что они выйдут в тот день!» — говорит она. Она отпраздновала это событие, сходив на диджейский сет своего друга, и признается, что летела на самолете с похмелья.
Но в промежутках между такими важными моментами и празднованиями Липа многое о себе узнала. Ее долгожданный третий альбом должен выйти в конце этого года, и в нем запечатлен период серьезных перемен в ее жизни, включая конец отношений и начало свиданий. Она также рассталась с управляющей компанией, которая представляла ее на протяжении десяти лет, и выкупила права на свою музыку. Кроме того, она закладывает основы и накапливает проекты, среди которых информационный бюллетень Service95, роли в кино и продюсерская компания, планируя, чем именно она хочет заниматься в будущем.
«Мне приходится усваивать уроки стойкости, — говорит она, — уроки того, что, возможно, не нужно быть такой сильной все время и смириться с этим». Она немного подыскивает слова. «Я не знаю… я так много узнаю о себе».
Возможно, Липа уже была более стойкой, чем ей казалось. Посмотрите на ее историю происхождения: В 15 лет она уговорила свою семью покинуть Косово и вернулась в Лондон, где родилась, совершенно одна. Она закончила школу, сдала экзамены на высший балл и начала работать официанткой и моделью, одновременно подыскивая команду и лейбл для начала своей музыкальной карьеры. Не успело ей исполниться и 20 лет, как она подписала контракт.
В течение нескольких лет, предшествовавших и последовавших за выпуском ее дебютного одноименного альбома в 2017 году, Липа работала в студии и в дороге, выступая на фестивалях и открывая концерты для Троя Сивана (Troye Sivan), Бруно Марса (Bruno Mars) и Coldplay. Работа окупилась такими хитами, как «New Rules», и премией «Грэмми» в номинации «Лучший новый артист». Затем, в 2020 году, ее гиперглэм-диско возрождение Future Nostalgia стало пандемическим блокбастером, который поднялся на вершины чартов и вывел ее на уровень главной поп-девушки.
Альбом стал для Липы криком бунтаря. Он стал маловероятным саундтреком для миллионов людей во время изоляции и сделал диско вездесущим трендом в поп-музыке на следующие несколько лет. А благодаря своему теплому, проникновенному голосу, смешанному с неоспоримой уверенностью в себе, Липа стала поп-дивой, готовой встретить неопределенный момент.
Несмотря на то, что она является одним из самых транслируемых артистов в мире, она также является любимой поп-звездой вашей любимой рок-звезды: Когда Элтон Джон не зовет ее на роскошные ужины, Мик Джаггер отрывается с ней на своей рождественской вечеринке. «У нас была полноценная танцевальная вечеринка, мы танцевали с Миком Джаггером в его гостиной», — говорит она, смеясь. Она врывается в легкую пародию на Джаггера: «Он такой: „Хорошо, детка! Поехали, дорогая!“».
Прошлым летом Трент Резнор сказал, что «Levitating» показался ему настолько «хорошо сделанным», что заставил его прослезиться. («Это было слишком, слишком круто», — говорит Липа, широко улыбаясь.) Недавно для своего книжного клуба Service95 Липа пообщалась с Патти Смит, одним из своих героев. Смит поделилась, что увидела фотографию Липы в платье из цепного полотна на премьере Barbie и сразу же подумала о Жанне д’Арк. Иногда, когда я говорю о таких вещах, я думаю: «Мне кажется странным, что я вообще говорю о себе», — говорит Липа.
Липа — повсюду, но многие критики считают, что они едва ли разобрались в ее сущности. В начале своей карьеры она так легко переходила от одного жанра к другому, что ее звучание и личность казались непостижимыми. Отрывки из ее жизни за пределами софитов появлялись частыми, но хорошо сбалансированными волнами в ее Instagram, единственной социальной платформе, которую она ведет сама. Для нее музыка — это работа, а ее личная жизнь остается только работой. «Мне нравится просто жить своей жизнью, делать фотосессии, писать песни и окунаться», — объясняет она. «Мне не интересно пытаться быть противоречивой или делать что-то ради реакции».
Ее уравновешенность и незаинтересованность в драмах часто приводят к тому, что люди представляют ее в образе замкнутого, слишком идеального поп-бота. Шутки и критика о том, что она недостаточно старается, недостаточно отдается, причиняют ей боль. Посреди всего этого самопознания Липа придумывает, как создать больше дистанции от окружающего шума.
«В социальных сетях всегда так легко попасть в спираль негатива, люди становятся злыми, говорят тебе, что они о тебе думают, не зная тебя на самом деле. Для некоторых людей уже так надуманно думать, что у вас есть чувства или что вы расстраиваетесь», — говорит она. «Для меня важно уметь принимать все с щепоткой соли».
Какой бы невозмутимой она ни казалась, некоторые комментарии действительно больно ранят. Взять хотя бы реакцию на такую безобидную вещь, как отпуск Липы. После того как в ноябре 2022 года завершился ее тур Future Nostalgia, Липа провела начало 2023 года, путешествуя по миру с семьей и друзьями. Поклонники прозвали ее «королевой отпусков», комментируя, что она никогда не бывает дома, поскольку ее лента Instagram полна фотографий из таких мест, как Канны и Ибица.
«Я думаю, люди быстро забывают», — говорит она. «Я была в туре до конца декабря. Мне казалось, что я упустила столько времени, проведенного с семьей и друзьями. Это показывает, насколько коротка наша концентрация внимания, и поэтому музыка выходит гораздо быстрее».
И тут она на секунду слегка вздрагивает, измученная тем, что такое безобидное занятие стало предметом разборок. «Конечно, я собиралась, блядь, отдыхать и расслабляться [в течение] года, когда я только собиралась в студию, и у меня было свободное время. Пока я делаю свою работу, укладываюсь в сроки и выкладываюсь по полной, я тоже найду способ расслабиться. Я действительно много работаю и много играю. Почему бы и нет?»
Сейчас Липа много работает. Ее поклонники с нетерпением ждут ее третий альбом, который они прозвали DL3. Она еще не готова раскрыть его название, но делится, что это психоделик-поп, проникнутый данью уважения к британской рейв-культуре. Он вдохновлен такими группами, как Primal Scream и Massive Attack, которые являются основными для лондонской девушки, склонной к поздним ночным поездкам по городу. Даже ее эстетика полностью изменилась по сравнению с предыдущей эпохой: она уменьшила количество глэма и блестящих боди-костюмов, пытаясь вызвать в памяти «наплевательское отношение» таких брит-поп-групп, как Oasis и Blur, которые больше подходят для ее новой музыки.
«Эта пластинка кажется более сырой», — говорит она. «Я хочу передать суть молодости, свободы, веселья и просто позволить всему происходить, будь то хорошее или плохое. Ты не можешь ничего изменить. Нужно просто принять все, что происходит в твоей жизни».
Но Дуа — это Дуа, и она не утратила ни капли властности и драйва, которые привели ее так далеко, даже с учетом того, что возвращение Сатурна каждый день преподносит ей новые уроки. Сейчас у нее много планов, и она собирается дать своим поклонникам всё, даже принимая всё в штыки. Я стараюсь двигаться с легкостью, как будто «ничто не является концом света», — говорит она. «Что бы ни случилось, все будет так, как должно быть».
Всего за неделю до этого, перед нашим обедом в Лос-Анджелесе, Липа была дома в Лондоне. Стоял ноябрь, и город был типично тоскливым, небо серым, а улицы залиты периодическим дождем. Снаружи ее дом выглядит как мрачный склад в индустриальном стиле, закрытый, огороженный и обнесенный кирпичной стеной. Она поселилась здесь в декабре 2022 года и живет неподалеку от дома своего детства и мест, где бывала в подростковом возрасте — она с нежностью отмечает, что неподалеку находится клуб, где она видела первый тур Джей Коула по Великобритании.
Заходя в ее дом, вы словно попадаете из черно-белого пейзажа в полноцветный: снаружи он может показаться крепостью, но, как и Липа, интерьер здесь изысканный и привлекательный, полный продуманных декораций и уютной мебели, подходящей для многочисленных званых вечеров, которые она устраивает здесь. Оранжевые и белые диваны больших размеров окружают тяжелые гранитные кофейные столики. У одной стены стоит шкаф из орехового дерева, украшенный всякими мелочами и копией книги Патти Смит «Поезд М». Над белым проигрывателем нависает гигантское цветовое колесо, а на той же стене висит коллаж с изображением Маппетов, нарисованный арт-коллективом FriendsWithYou. На скамейке внизу стоит ящик с пластинками, на передней панели которого лежит бутлег Oasis, а также несколько искусно расставленных винтажных книг, среди которых история галлюциногенных ботанических растений Уильяма А. Эмбодена «Narcotic Plants» и сценарий фильма «Париж, Техас».
Липа заканчивает встречу со своей командой в другой части дома, но уже через несколько минут она входит в гостиную. У нее в самом разгаре рекламная кампания, включающая выступления на радио, фотосессии и публикации в социальных сетях. Хотя она одета в джинсы и толстовку Palace Unitas, ее глаза накрашены тяжелым дымчатым макияжем «кошачий глаз», который она сделала утром на съемках. Ее красные волосы распущены, за исключением двух маленьких косичек, обрамляющих лицо.
Липа начала работать над новой музыкой в 2021 году, задолго до начала своего тура Future Nostalgia. В то время было неясно, состоится ли вообще тур, учитывая все задержки, связанные с пандемией, и проблемы со здоровьем. Я подумала: «Я могла бы вернуться в студию и начать работать над новым проектом». А для меня нужно просто много писать, пока у меня не появится идея».
«К добру это или к несчастью, но я так сильно погружаюсь в работу, чтобы сделать ее правильно и идеально.»
Альбом появился только после окончания второго этапа ее годичного тура. Точная дата — может быть, это был июнь? Липа нахмуривает брови, пытаясь вспомнить, и, поскольку ей нужна точность, она вскакивает с оранжевого дивана, на котором мы сидим, и идет к обычной, на первый взгляд, стене из белого кирпича рядом с нами. Оказывается, на самом деле это потайной ход в ее спальню.
«Она такая тяжелая», — простонала она, пытаясь открыть её [дверь]. Но она возвращается, держа в руках толстую тетрадь, которую она купила в CVS, испещренную абстрактными, рассеянными рисунками Дуа. Страницы заполнены заметками и рукописными текстами, и она перелистывает их на дату, о которой идет речь, — июль 2022 года, когда она впервые встретилась с Кевином Паркером из Tame Impala. «Я очень волновалась, потому что я такая фанатка Кевина», — говорит Липа.
Паркер, как она вспоминает, «вначале был довольно застенчив». Она пригласила его на сессию с тремя другими людьми, с которыми работала тем летом: ее давней соавторшей Каролиной Эйлин, написавшей песни «Don’t Start Now» и «New Rules», электронщиком Дэнни Л Харле (Каролина Полачек, Charli XCX) и фолк-поп балладником Тобиасом Джессо-младшим (Адель, Нил Хоран). Собрать вместе этих четырех разрозненных музыкальных личностей было рискованной авантюрой, которая оправдала себя.
«Через некоторое время мы все вместе раскрепостились, — вспоминает Липа. К концу первого дня в лондонском клубе 5DB у группы была „очень хорошая“ песня. К концу недели их было уже три. „Я помню, как подумала, что это был гениальный ход — собрать вместе такое количество людей“, — говорит Паркер. „Снимаю перед ней шляпу“.
Липа называет именно эту группу своей «бандой»; в итоге они создали восемь из 11 треков альбома. Кроме Эйлин, все были для нее в большинстве своем новичками. Она признается, что с опаской относилась к тому, чтобы впускать новых людей в свою жизнь: «По мере того как все становится больше, ты все больше боишься открыться и быть уязвимым, сесть в комнате и просто говорить от сердца», — говорит она.
Отчасти это может быть связано с тем, что Липа разбиралась с кучей вещей в своей личной жизни — границы, перерывы, баланс. В декабре 2021 года, как раз когда она приступила к репетициям тура, таблоиды сообщили о ее разрыве с моделью Анваром Хадидом (братом Беллы и Джиджи Хадид), с которым она встречалась два года. Следующий год она провела на цыпочках, возвращаясь к одинокой жизни. «Свидания, я думаю, в целом немного запутаны», — говорит она, и это одновременно успокаивает и пугает, когда слышишь от той, в кого влюблена даже Марго Робби. «Либо через друзей друзей, либо через людей, которым ты доверяешь, где ты можешь встретить новых людей, потому что [знакомства] не так просты, когда ты, я думаю, публичный человек». (Липа завела новые отношения в прошлом году, но в декабре в интервью подтвердила, что снова одинока).
По словам Эйлин, они «всегда начинали с правды». Липа приходила на сессии с Эйлин, Харле, Джессо и Паркером, вооружившись историями, рассказанными накануне вечером, и повествуя о том, как часто нелепо происходят свидания в двадцатилетнем возрасте.
Конечный продукт — это уникальная и неповторимая Дуа Липа: уверенный танцевальный поп, полный остроумных фраз, готовых для подписи в Instagram. Многие песни представляют собой игривые сценки из клубов или ночных посиделок с друзьями; текст переключается с предупреждений о том, что она быстро сбежит, на оптимизм по поводу того, чем может стать первый поцелуй. Здесь нет захватывающих баллад, хотя есть одна хорошая балладная фальшивка, которая перерастает в более жизнерадостный момент, вдохновленный Кэрол Кинг и Fleetwood Mac. В основном, этот альбом — прямолинейное поп-блаженство, не похожее на ее подход к Future Nostalgia.
Липа не рассказывает подробно о своей личной жизни. Чтобы понять ее личные мысли, нужно обратиться к музыке: В одной из песен легкие гармонии сопоставляются с бурным портретом отношений, которые подходят к концу: «Мы называем это любовью, но ненавидим ее здесь / Действительно ли мы имели в виду это, когда говорили „навсегда“?» — поет она. Но еще одна изюминка — одна из любимых на альбоме Липы — посвящена зрелости и исцелению. Мечтательный трек в среднем темпе похож на обновленную версию песни Гвен Стефани «Cool». В тексте песни она хвалит новые отношения своего бывшего, называя его новую подружку «очень красивой», и находит успокоение, когда он уходит: «Должно быть, я любила тебя больше, чем когда-либо знала… Я не злюсь, я не обижена/ Ты получил все, что заслужил».
Когда у тебя возникает такое чувство, ты чувствуешь себя по-настоящему взрослым, потому что думаешь: «О, вау, я настолько развитое человеческое существо, что могу видеть, как мой бывший живет дальше, и чувствовать себя при этом хорошо», — объясняет она. Для Липы написать о том, как отпустить себя без вражды, было новым опытом: «Думаю, в моей жизни были расставания, когда мне казалось, что единственное, что может быть, — это когда все заканчивается очень плохо», — говорит она. «То, что все закончилось по-хорошему, было так ново… Это многому меня научило».
Для создания звучания альбома она вспомнила британскую клубную культуру и ту беззаботность, которую она ощущает, находясь на танцполе. Помогли раскрыть эту энергию и соавторы Липы: с Харлом она познакомилась на «вечеринке после вечеринки после шоу» благодаря Эндрю Уайатту, который стал соавтором первого сингла Липы «New Love», а также ее хита для Барби. Уайатт и Харле уже делали вещи для Полачека, который открывал тур Липы. Они также работали с менее ожидаемым сотрудником, который заинтересовал Липу: бывшим вокалистом Oasis Лиамом Галлахером. На альбоме Галлахера Харле был указан как «консультант по рейву», ответственный за элемент брейкбита в треке 2022 «I’m Free», который он спродюсировал совместно с Уайаттом.
«Дуа это очень понравилось», — говорит Харле. «Дуа любит ходить на рейвы». (Это правда: «Я люблю быть на танцполе и быть первой на танцполе, если никто больше не танцует», — говорит Липа).
Другим источником вдохновения стало воспитание Липы в Лондоне: огромное значение имели миксы, которые крутили поздно вечером на Radio 1; именно там она впервые услышала несколько своих любимых ремиксов на Primal Scream, которые в итоге привели ее к их пластинке 1991 года Screamadelica. Помимо Oasis и Blur, она обратилась к року и электронике девяностых, на которых выросла, например, к Moby и Gorillaz.
Я упоминаю, что некоторые из этих брит-поп-исполнителей — в частности, Ноэль Галлахер и Дэймон Албарн — не всегда были очень добры к женщинам-поп-исполнителям (например, оба они критиковали Адель и Тейлор Свифт). Я спрашиваю ее, встречалась ли она с кем-нибудь из них.
«Вообще-то я с ними не сталкивалась», — говорит она. «Иногда нужно отделять искусство от человека… Это скорее музыкальный элемент, тот аспект, с которым я действительно связана. То, как вели себя [некоторые артисты брит-попа], то, что они делали, — это точно отвратительно. В этом вся их фишка».
Они, похоже, представляют собой определенную версию токсичной рок-мужественности, говорю я, и Липа соглашается, размышляя о том, чего мир ожидал от рок-звезд в прошлом. «В том, как люди хотели видеть своих артистов или музыкантов, так много токсичности», — говорит она. «Если бы они не были такими, их считали бы скучными, и я думаю, что это очень плохой способ смотреть на вещи».
Как бы сыро и свободно ни звучал альбом, процесс работы Липы был кропотливым и детальным. Соавторы называют Липу «дотошным» редактором, который переписывает каждую строчку, пока не почувствует, что она идеальна. «Ее редактирование было жестоким», — говорит Паркер. Например, на доработку лид-сингла «Houdini» ушли месяцы. Я отшатывался в ужасе и говорил: «О нет, это отличный стих!». говорит Паркер. «Но через час у нас уже было что-то такое, что я не мог себе представить, чтобы не было в песне».
«Я не думаю, что на этой пластинке есть хоть одна песня, к которой я не возвращалась бы и не хотела переписать, доработать, изменить, поработать над ней еще немного, копнуть глубже и посмотреть, можем ли мы пойти еще дальше», — признается Липа. Но ее метод сработал: Все до единого участники совместной работы восторгаются химией и сплоченностью, которую создала Липа.
Все говорили: «Это нормально? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», — говорит Джессо. «Это вершина моей писательской карьеры. Нет ничего лучше, чем это».
Правда в том, что нельзя быть таким амбициозным и точным, как Липа, и при этом не задумываться. «Мне очень важно, как отреагируют фанаты», — говорит она. (После выхода «Houdini» она была расстроена тем, что люди говорили, что он все еще звучит как «диско», хотя ни одно из ее влияний не исходит оттуда).
«Я бы солгала, если бы сказала, что меня не волнует мнение критиков. Когда ты вкладываешь в что-то свое сердце и душу, ты хочешь, чтобы люди в коллективе говорили: „О, это изменилось в звуковом плане, и это стало чем-то другим“.
Она заметила закономерность в том, что все ее синглы до сих пор не начинаются с первых мест и «постепенно растут» со временем. «Они идут так долго и никогда не становятся номером один, но остаются надолго», — говорит она. В ее голосе нет раздражения или злости; хотя номер один в США был бы неплох, долголетие ощущается как с трудом заработанная победа.
«Пока песни остаются на слуху и люди их слушают, я не против», — говорит она.
Когда приходит время уезжать, Лондон приобретает более темный оттенок серого. Липа провожает меня до двери, придерживая мою куртку, чтобы я могла просунуть в нее руки. Она рассказывает мне о своих планах на ужин в BRAT, ресторане с мишленовскими звездами в Шордиче, где она встречается со своим другом из начальной школы. После того как она рекомендует «Негрони» в ресторане, куда я направляюсь на встречу с друзьями, ворота закрываются за мной. Как она и обещала, негрони восхитителен.
Они не хотят, чтобы вы были политиком. Они не хотят, чтобы вы были умными..... Для меня есть гораздо больше, чем просто то, чем я занимаюсь.
Липа может проследить свою скрупулезную натуру еще в детстве. В детстве она вела блог под названием Dua Daily, прототип Service95, где делилась советами по стилю и рецептами. Будучи старшей из трех детей, она относится к своей работе в качестве старшей сестры так же серьезно, как и к своим выступлениям в качестве дегустатора и поп-суперзвезды. Ее братья и сестры учились в школе, когда карьера Липы пошла в гору, и теперь выбирают свой собственный путь: сестра хочет стать актрисой, а брат занимается продюсированием музыки.
«Здорово видеть, что у них есть свои цели», — говорит она, гордо улыбаясь. Я говорю: «О, ребята, хотите приехать?». А они такие: «О, нет, я занят. У меня студийная сессия». Липа считает своих родителей, Анесу и Дукаджина, образцом для подражания: Анеса училась на юриста, а Дукаджин был и музыкантом, и стоматологом в Косово, прежде чем они покинули свои дома в начале девяностых, когда началась война. Пара полностью начала жизнь заново в Великобритании, где родились их трое детей.
«Мои родители — это те люди, на которых я оглядываюсь во всем», — говорит она. «Пока я была ребенком, они никогда не давали мне почувствовать, что что-то не так. Они старались дать мне настолько нормальное детство, насколько это было возможно, и в то же время так много работали, работали в барах, ресторанах, пабах и все такое».
Когда Липе было 11 лет, ее семья после войны переехала обратно в столицу Косово, Приштину. Липа чувствовала себя как в раю: она могла немного позже выходить на улицу и более самостоятельно передвигаться по улицам города, которые, по ее словам, были гораздо безопаснее лондонских.
А вот со школой было сложнее. «Все было намного сложнее, чем в Лондоне, — говорит она, ее глаза расширяются от воспоминаний. Особенно сложными были естественные науки, химия и математика. „Дети изучали то, что, как мне казалось, я уже успела выучить. В Лондоне я решала задачи на дроби, а в Косово — на алгебру“.
К счастью, Липа, похоже, любит сложные задачи. Она заключала с мамой пари, например, что ей проколют пупок, если она получит пятерку по математике. Она нашла репетитора и, в конце концов, сделала пирсинг.
«Может быть, мне нравится, когда меня недооценивают, а может быть, мне нравится, когда люди говорят, что я не могу сделать что-то», — говорит она. «К лучшему или к худшему, но я так сильно бросаюсь во что-то, чтобы сделать это правильно, чтобы сделать это идеально, чтобы сделать это хорошо».
Ранее в ее карьере ее сдержанное поведение интерпретировалось как отсутствие индивидуальности на сцене. Мем «Go girl, give us nothing» появился в 2018 году после того, как его оставили в качестве комментария к видео, на котором Липа выглядит то ли скучающей, то ли уставшей, выполняя неубедительное танцевальное движение с вращением бедер. Об этом Липа вспоминала во время нашего интервью, один раз без подсказки, а другой раз после того, как на нее надавили, чтобы рассказать о том, как сильно это задело ее.
«Мне было очень обидно и больно, потому что я подумала: „Наконец-то я занялась тем, что мне нравится, а меня отвергают, и считают, что я просто не могу сделать ничего правильно“, — говорит она. „И не только это, но и то, что меня бросали по всему миру. Много промо-роликов, много репетиций, много всего, а времени на то, чтобы довести что-то до совершенства, не было“.
Липа начала выкладывать «Houdini» на Instagram, играя с темой иллюзиониста, которая была заложена в названии песни, публикуя и удаляя тизерные фотографии, пока не объявила дату выхода трека. Она также удалила в приложении Future Nostalgia и свои поездки по всему миру за последние несколько лет. Но, возможно, невольно, эта тема сыграла на представлениях о Липе как о скользкой, трудноуловимой поп-звезде: вирусная тема на сайте X, опубликованная через неделю после выхода «Houdini», описывала ее как «загадку» с неразличимыми чертами характера. «Она везде и нигде», — гласило последующее сообщение.
Липу расстраивает этот подтекст, тем более что он преследует ее уже некоторое время. «Я думаю, что я британка», — предлагает она. «Я не думаю, что я здесь для того, чтобы выплеснуть свои кишки на ток-шоу, потому что это будет хорошо для новостного цикла или привлечения внимания… Как бы люди ни думали, что они знают людей, которых они поддерживают, я на самом деле думаю, что они все равно ничего о них не знают».
Большую часть времени Липа делает свои деловые шаги в тишине. Именно поэтому ее поклонники были шокированы, когда в 2022 году она тихо рассталась со своей командой менеджеров TaP. Ее друг помог Липе встретиться с генеральным директором TaP Беном Моусоном в 2013 году, когда она была еще подростком, обслуживающим столики в Лондоне. После того как стало известно, что Липа уходит из TaP, она назначила менеджером своего отца, что перевернуло представление о том, как обычно происходит смена менеджмента в поп-музыке.
«Если быть совсем честной, я не могу так много говорить обо всем этом», — говорит Липа, упоминая о судебном характере ситуации. (Она говорит, что было заключено мировое соглашение, которое позволило ей выкупить права на публикацию своей музыки; представитель TaP подтверждает, что Липа выкупила свои права на публикацию в 2023 году, через год после прекращения их отношений с менеджментом). Тем не менее, этот опыт еще раз подтвердил, насколько важно для нее быть настолько же хорошо осведомленной о деловой стороне, как и о творческих элементах своей карьеры. «Творческая сторона — это способ самовыражения, но я думаю, что нужно также понимать, что это мое имя, это то, за что я выступаю, это те вещи, которые важны для меня, и как это сочетается с артистизмом в наши дни».
Она предостерегает молодых артистов: «Обращайте внимание на ранних этапах, особенно на деловую сторону вещей..... Я не думаю, что достаточно людей говорят об этом молодым артистам. В начале все кажется таким захватывающим, и, конечно, так оно и есть, но хорошо иметь знания и заботиться о себе».
Липа часто упоминает о «знаниях». Она понимает, как широкая публика смотрит на нее и других поп-звезд, отказываясь верить, что они нечто большее, чем их внешность или хиты.
«Я не знаю, верят ли люди в то, что я люблю читать книги, или верят в то, что эти разговоры — мои собственные», — говорит она. Кажется, она немного смирилась — даже расстроилась — с тем, насколько ограниченным может быть такое восприятие. «Я думаю, это связано с тем, чего люди хотят от своих поп-звезд», — говорит она. «Они не хотят, чтобы вы были политиком. Они не хотят, чтобы вы были умными. Не то чтобы я пыталась показать себя таким образом, но во мне есть гораздо больше, чем просто то, что я делаю».
Липа вспоминает опыт своих родителей и то, как он сформировал ее мировоззрение. «Мое существование в некотором роде политическое, тот факт, что я жила в Лондоне, потому что мои родители уехали с войны». Она не разрывает зрительного контакта, когда говорит это, серьезность в ее тоне. «Я сочувствую людям, которым приходится покидать свой дом. Из моего опыта пребывания в Косово и понимания того, что делает война, я знаю, что никто не хочет покидать свой дом. Они делают это ради защиты, ради спасения семьи, ради заботы о людях, которые их окружают, ради лучшей жизни. Поэтому я чувствую себя близким к этому».
Липе трудно молчать по многим вопросам, особенно по тем, которые похожи на то, что пережили ее родители во время войны. Именно поэтому она уже давно выступает в защиту палестинского народа. Но в 2021 году в газете The New York Times появилось полностраничное объявление от раввина Шмулея Ботеаха и Всемирной сети ценностей, обвиняющее Липу и сестер Хадид в антисемитизме за их поддержку освобождения Палестины. Липа вышла в социальные сети, чтобы осудить обвинения организации, а также газету за публикацию объявления. Год спустя она пригласила бывшего редактора «Таймс» Дина Баке в свой подкаст и напрямую спросила его, как газета могла опубликовать что-то «настолько вредное и потенциально опасное».
«Разговор с редактором был важен для меня, потому что я чувствовала, что меня подвергают опасности и ставят в положение, когда мои основные ценности полностью перевернуты с ног на голову, и это очень больно, потому что я чувствую, что когда я хочу говорить о чем-то, я надеюсь, что люди увидят это таким, какое оно есть, и что в этом нет злого умысла», — говорит она сейчас.
Совсем недавно она подписала и поддержала петицию за прекращение войны между Израилем и ХАМАСом, которая разорвала Газу на куски и привела к перемещению миллионов людей.
«Мои чувства по отношению к перемещенным лицам очень реальны и необработаны, и об этом трудно говорить, потому что это вызывает разногласия», — говорит она. Она старательно собирается с мыслями, а затем переходит на мрачный тон. «Но есть мир, в котором вы можете сочувствовать всем жизням, которые теряются. И я должна сказать следующее: Я не оправдываю то, что делает ХАМАС, независимо от того, что написала [та реклама в] The New York Times [в 2021 году]. Каждая жизнь драгоценна».
Продолжая, она отмечает, как важно, чтобы люди правильно информировались о кризисе, особенно в условиях повальной дезинформации.
«Я очень сочувствую каждому погибшему израильтянину и тому, что произошло 7 октября», — говорит она. «В данный момент мы должны обратить внимание на то, сколько жизней погибло в Газе, на невинных мирных жителей и на те жизни, которые просто теряются. Просто недостаточно мировых лидеров, которые занимают позицию и говорят о гуманитарном кризисе, который происходит, и о гуманитарном прекращении огня, которое должно произойти».
Как и многие, Липа чувствует себя бессильной перед лицом продолжающегося конфликта. Ее решение — быть как можно более информированной и использовать свою платформу, чтобы побудить своих поклонников делать то же самое.
«Наверное, проще быть аполитичным», — говорит она. «Я думаю, что не существует глубоких дискуссий о войне и угнетении. Это просто то, что мы видим снова и снова. Мне кажется, что просто быть музыкантом и писать о чем-то — это мало что меняет, но, надеюсь, просто проявление солидарности, а это иногда все, что ты можешь сделать, очень важно».
«ВЫ КУРИТЕ?» спрашивает Липа, стоя на частном балконе своего номера в отеле Chateau Marmont. Она приносит два «Парламента», сетуя на то, что в отеле нет ее привычных «Мальборо Лайтс»; в новом году Липа объявит, что бросает курить совсем. Она осторожно садится в структурированное кожаное платье Jacquemus, которое надела для этого вечера. (В нем гораздо легче маневрировать, чем в платье, которое она надела на «Золотой глобус» в январе; после шоу она выложила видео [ставшее мемом и разлетевшееся во множество интернет-пабликов. Только в собственном TikTok Дуа собрала 5,6 млн лайков и 38,5 млн просмотров на видео], на котором она с трудом сидит в туго затянутом корсетом платье Schiaparelli.) Она чиркает спичкой и прикуривает обе сигареты, глядя на море рекламных щитов на бульваре Сансет.
Липа любит приходить в Chateau, когда бывает в Лос-Анджелесе: здесь царит жутковатая атмосфера и есть шанс встретить внизу знакомых ей людей в эксклюзивном ресторане, где собираются знаменитости.
«Если бы эти стены могли говорить, интересно, что бы они сказали», — говорит она, затягиваясь сигаретой. Над тихим гулом проезжающего внизу транспорта она рассказывает истории о призраках, которые слышала об этом месте. «Я бы не стала заходить в бунгало номер три», — говорит она, имея в виду место, где умер Джон Белуши. Ее любопытство к паранормальным явлениям ограничивается секретными туннелями, о которых она слышала под поместьем Гарри Гудини в Лорел-Каньоне. Скоро мы отправимся туда на второе из трех мероприятий для фанатов «Houdini», которые она организует.
Вернувшись в номер, ее глэм-команда перебирает стеллажи с дизайнерской одеждой, упорядочивая все, что можно. Через два дня Липа отправится в Токио на еще одно мероприятие для фанатов, а затем вернется в Лос-Анджелес для промо-роликов Барби в преддверии сезона наград. В промежутках она вернется в Лондон, потом пару раз в Нью-Йорк и даже устроит себе девичник в Копенгагене. Закончит год она в Индии со своей семьей — небольшой перерыв перед тем, как снова отправиться в путешествие по миру.
Хотя карьера певицы является для нее приоритетной, она задается вопросом, есть ли будущее, в котором ее путь изменится, и сравнивает поп-звезду с «колесом хомяка».
«Ты выпускаешь альбом, продвигаешь его, едешь в турне, делаешь все то же самое, и это так здорово, но я думаю, что наступит момент, когда я захочу сделать чуть больше времени [между выступлениями]», — признается она. «У меня есть все эти другие вещи, которыми я могу заниматься, и которые меня действительно интересуют».
Липа основала собственную продюсерскую, издательскую и менеджерскую компанию Radical22, с помощью которой она воплощает в жизнь свои страстные проекты. Среди них — документальный фильм о ее любимом лондонском районе Камден, который она готовит совместно с Disney+. Она с удовольствием берет интервью у таких артистов, как Литтл Симз, который появится в фильме, и других имен, связанных с музыкой и искусством этого района.
После роли Барби-русалки в фильме «Барби» она сыграет обходительную шпионку в комедии Мэттью Вона «Аргайл», которая выходит на экраны в этом году. «Это было очень весело, но и очень сложно», — признается она. «Помню, когда Мэттью предложил мне роль в этом фильме, я подумала, что мне нужно пойти и взять несколько уроков актерского мастерства». Вон убедил ее не делать этого, надеясь, что на съемках она просто будет собой. «Если она и нервничала, то хорошо это скрывала», — говорит Вон. Он разыскал звезду после того, как увидел ее в платье Valentino с блестящей бахромой на шоу Грэма Нортона. («Она была похожа на рождественское украшение с ногами и руками», — говорит он. «Она выглядела потрясающе».)
По мнению Харла, Липа — последняя представительница вымирающей породы. «Я думаю, она станет одной из последних суперзвезд поп-музыки», — утверждает он, указывая на то, насколько «плюралистичной» стала культура благодаря тому, как алгоритмы изменили поиск музыки.
«Молодое поколение не сможет прорваться сквозь культуру на всех ее уровнях. Идея суперзвезды изменится в будущем, и Дуа будет одной из последних. Для меня большая честь работать с ней в этом плане».
Липа хочет добиться и других успехов: однажды она может переехать за пределы Великобритании — в Барселону, Мадрид, Париж или Мехико. Она изучает испанский и французский языки; к 35 годам она хочет свободно владеть обоими, а также итальянским. «Я хочу знать их все», — говорит она. Я так ревную, когда люди говорят по-французски, или по-испански, или по-итальянски, а я такая: «Блядь». Я просто хочу отвечать. Мне кажется, что я довольно легко их воспринимаю благодаря албанскому, хотя он совсем другой».
Она начала осваивать гитару, недавно выучила «Knockin' on Heaven’s Door». Возможно, через несколько лет она возьмется и за обучение в колледже. «Я начала работать так рано, что мне кажется, что наступит момент, когда я еще немного подточу свои ножи», — говорит она.
Вскоре ей пора отправляться в поместье Houdini Estate, где поклонники пользуются открытым баром, бесплатными тако и танцполом. Липа делает грандиозный вход, спускается по винтовой лестнице и присоединяется к диджею за стойкой. Она танцует и поет под два спина «Houdini», выхватывая у людей телефоны, чтобы сделать несколько селфи и видео.
Она приходит и уходит так же быстро, как и обещала. Она запрыгивает в один из трех «Эскалейдов», развозящих ее команду по городу. Как только она садится в машину, она вылезает из окна, чтобы обнять меня на прощание. Затем она уезжает, возвращаясь к Шато и его призракам — и куда бы еще ни привела ее ночь.
Продюсер RHIANNA RULE для PALM PRODUCTIONS. Фоторежиссура ЭММА РИВЕС. Стилизация от LORENZO POSOCCO. Прическа от PETER LUX из THE WALL GROUP. Макияж от NINA PARK для KALPANA. Пошив одежды от DIANA AGHAJANYAN. Видеограф: MAC SCHOOP. Менеджер по производству: АЛЕКСИС БУКЕР. Помощь в создании стиля: RAE HAYDEN и LP STUDIO. Помощь в создании причесок: ALLIE ELLIS. Помощь в создании макияжа: YUKARI BUSH. Помощь в производстве: JACK CLARKE и MIKEY DE VERA. Съемки проходили в SMASHBOX STUDIOS