«Так завещал Наруто». Почему на Северном Кавказе популярны аниме и корейские сериалы

В республиках Северного Кавказа все популярнее становится культура азиатских стран: Японии и Южной Кореи. Молодежь региона, который принято считать консервативным, смотрит аниме, слушает K-POP музыку и учит корейский и японский. Год назад в столице Чечни открылось корейское кафе, быстро набравшее популярность. А по данным поисковых сервисов Google и Яндекс, именно республики Северного Кавказа лидируют в России по интересу к аниме и k-pop. За чрезмерную популярность корейской культуры уже начали критиковать даже дочь Кадырова.

Но еще буквально десять лет назад было сложно представить, что в центре Грозного расположится корейское кафе, а аниме станет объединяющим фактором для северокавказской молодежи.

«Свобода (не) за горами» выяснила, почему на Северном Кавказе k-pop и аниме стали культурным феноменом.

«У меня была драка на ножах за пенал с Наруто»

Магомеду из Ингушетии 26 лет, 16 из них он увлекается японской мультипликацией. В детстве отец парня принес домой диск с популярным аниме «Наруто: Ураганные хроники». На пиратском диске было всего 20 серий, и их Мага пересмотрел «раз двадцать точно» [всего в сериале 500 серий].

— У меня реально такой взрыв мозга был, когда я посмотрел «Наруто» в первый раз. Я тупо свою личность начал на нем строить, — смеется Магомед. — У меня были темные волосы, и я мечтал, чтобы они были желтыми, как у него. Ходил со взъерошенной прической, как Наруто. Я же в детстве не знал, как их надо укладывать, поэтому просто мочил руки водой и так «ставил» волосы.

Мага говорит, что хотел всем рассказать о том, какую крутую находку сделал. Но, как оказалось, мимо парня прошло то, что в 2008 году аниме считали «мультиками для лохов».

— У нас в школе — и это я еще учился в типа крутом месте — был главный задира на класс старше меня. Он увидел у меня пенал с Наруто и говорит: “Ты что, гомик?”. Ну, а что я, я же считал себя продолжателем дела Наруто. Терпеть обиды от какого-то карикатурного злодея? Точно нет. Так завещал Наруто. Мы забили стрелку на следующий день. Он пришел с ножом. Тогда обошлось, моя одноклассница сказала классной руководительнице, что там за школой стрелка, она пришла нас разнимать. А потом до окончания школы таких моментов реально очень много было. Были «крутые пацаны», слушавшие Эльбруса Джанмирзоева, и были мы — два-три фаната аниме в классе, которых считали задротами.

После школы Мага поехал учиться в Турцию, вернулся с концами уже только в 2020 году, и удивился тому, насколько поменялась атмосфера:

А изменилось действительно многое.

Жители северокавказских республик теперь чаще других ищут «аниме» и «кей-поп» в поисковых сервисах. Данные Google показывают, что в России наибольший интерес к теме «аниме» за последний год проявляли жители Чечни и Ингушетии. Данные Яндекса тоже свидетельствуют о повышенном интересе к азиатской культуре именно в республиках Северного Кавказа. А по запросу «Наруто» в первой пятерке три республики Северного Кавказа: Чечня, Ингушетия и Кабардино-Балкария.

По данным отечественного поисковика, в топ-10 по интересу к кей-попу входят города Дагестана: Дербент — на втором месте, Избербаш — на восьмом. Из первых 25 строчек семь занимают города Северного Кавказа. Москва, для сравнения, не входит даже в первые три сотни. Аниме больше всего интересуются жители Грозного: этот город находится на втором месте но запросам. В первые 15 позиций входят Буйнакск, Кизляр, Хасавюрт и Назрань. Москва и Петербург, опять же, находятся далеко за пределами первой сотни.

Жительница ингушского города Назрань Марина тоже замечает, что северокавказская молодежь стала больше увлекаться азиатской культурой. Марине 29 лет, в школьные годы она случайно наткнулась на клип k-pop группы SS501 в «ужасном разрешении».

— Посмотрела этот клип, подумала: «Ого, прикольно». А потом сама не заметила, как стала все больше погружаться в эту тему. Стала корейские шоу смотреть, а языка-то я не знала. Тогда было очень мало людей, которые делали к ним субтитры. У нас в Назрани есть магазин книжный «У Нины», вряд ли он так называется, просто все его знают именно так, потому что бабушку-владелицу зовут Нина. Мы с мамой у нее как-то искали учебники для школы, и я в уголочке заметила какой-то самоучитель корейского языка. Не знаю даже, как он там оказался. Попросила маму купить его, так начала учить язык. И уже после школы поступила в московский вуз, где корейский язык был частью учебной программы.

Девушка рассказывает, что дома никто не понимал, зачем ей, девушке из Ингушетии, изучать корейский, как он может ей пригодиться в жизни. Однако пока Марина жила в столице, корейский язык часто ее выручал.

— Пока я в Москве жила, легко находила себе какие-то подработки, где нужно было знание языка: фестивали какие-то организовывала, переводила фильмы и сериалы. Потом семья настояла, чтобы я вернулась домой. И вот тут меня как раз и настигла апатия, связанная с тем, что я не знаю, куда себя деть. Реально, кому я тут нужна со своим корейским? Единственные ситуации, где он мне пригождался, — это когда мама перед родственниками говорила, какая у нее непутевая дочь, учила корейский 10 лет. И гости такие: «Скажи что-нибудь на корейском». И я отвечала: «Аньенхасее, чонын Марина имнида» [Здравствуйте, меня зовут Марина]. И гости начинали меня пародировать, — рассказывает девушка.

В 2020 году она решила оставить в местных пабликах объявление: «Преподаю корейский язык. Час — 600 рублей». Девушка говорит, что она не ожидала ничего от этой затеи, но на сегодняшний день у нее 30 учеников, все — из республик Северного Кавказа.

— Есть ученики, которые приходят и уходят. Например, им понравится какая-то группа, они загорятся идеей изучения корейского, походят занятий на пять, потом выгорят и уйдут. Но у меня есть шесть учениц, которых я веду с 2020 года. У них уже очень хороший уровень. Честно говоря, ни я, ни они пока не представляем, что они будут делать с этим языком, но запал у девочек все равно есть, и я этому рада, — рассказывает Марина.

Зарема — одна из учениц Марины — рассказала «Свободе (не) за горами», что хочет переехать в Южную Корею и поступить там на факультет искусств, но родственники против:

— Бабушка считает, что я хочу выйти замуж за корейца, уехав в Корею. Честно говоря, не знаю, откуда она это взяла. Люди же учат, например, английский. Они же не хотят все замуж за англичан. Просто такой досуг. Если бы не увлечение Кореей и аниме, я бы не знала, чем себя тут вообще занять. Я немного аутсайдер, поэтому друзей у меня не было. А потом, когда я увлеклась k-pop, я столько себе подруг нашла. Мы часто видимся, ходим в кино, гуляем. Без этого, я бы 24 на 7 сидела дома и страдала.

По ее словам, людей увлекающихся азиатской культурой в республике действительно стало больше, но нетерпимость к ним со стороны других жителей Ингушетии никуда не делась.

— Нас тут называют «нефорами», не знаю, почему они считают это оскорблением. Мне, например, интересен косплей, я бы очень хотела, чтобы у нас в республике были всякие аниме-фестивали, но вот из-за тех, кто считает, что так «развращается общество», мы не можем ничего такого устроить, — делится Зарема.

Полгода назад Зарема в своем Instagram-аккаунте выложила пост о том, что «ингушам нужно быть терпимее». Девушка написала, что развращение общества не происходит из-за «любви к k-pop». После этого поста Зареме в личных сообщениях написал парень Иса [имя изменено по его просьбе]: он обвинил девушку в том, что из-за таких, как она, ингушки все чаще сбегают из дома.

«Свобода (не) за горами» спросила у самого Исы, какая связь между корейскими знаменитостями и беглянками. По словам молодого человека, проблема в том, что северокавказские девушки смотрят сериалы, в которых женщины живут распутно и подают плохой пример:

— Они начинают думать, что они могут также. Что где-то в Корее их ждет Ли Мин Хо [корейский актер, из-за того, что он особенно популярен на Северном Кавказе, его имя часто используют для обобщения всех корейских мужчин]. Я своей сестре запрещаю такое смотреть и слушать. Мне кажется, у девушки должен быть кнопочный телефон, чтобы она таким не интересовалась. Вот наши братья в Махачкале все правильно сделали, когда не дали этим уродам проводить свои аниме шабаши. Если у нас попытаются, получат так же.

Нефор, давай!

В 2018 году дагестанские мужчины сорвали фестиваль «АниДаг» в Махачкале. Фестиваль был посвящен аниме, корейской культуре и косплею. Незадолго до его начала в дагестанских пабликах стали распространяться призывы «не допустить разврат» и «мочить неформалов».

Мероприятие должно было пройти 25 ноября, в тот день кто-то снял на видео репетицию танцевального номера на «АниДаг» и отправил его «блюстителю нравственности», бывшему кавээнщику Эльдару Иразиеву. Мужчина опубликовал это видео в своем Instagram-аккаунте и подписал:

«Буквально в эти часы в Аварском театре города Махачкалы проходит так называемый фестиваль неформалов (нефоры). Те, кто молчит в протесте против разврата в Дагестане, хавайте дальше, не за горами фестиваль геев и трансвеститов в этом городе».

Несколько мужчин пришли к Аварскому театру и стали угрожать участникам фестиваля. Мероприятие пришлось отменить.

Ислам Нугаев, один из активистов, сорвавших  фестиваль, рассказал «Коммерсанту», что в Дагестане нет места «нефорам». При этом он признал, что и сам интересуется аниме и ничего не имеет против, например, магазинов с комиксами:

— У нас есть гик-магазин в Махачкале, вы спокойно можете прийти, купить комикс, значок, атрибутику. У меня самого лежат на полке комиксы по Warcraft, по «Звездным войнам», книга по Skyrim. Но главное — не переступать грань. Если это увлечение в пределах нормы — то никаких проблем вообще не будет. Если люди не превращаются в неформалов.

Как объяснил Нугаев, неформал — «это когда ты начинаешь вести себя неподобающе, например волосы перекрашивать». По его словам, такой внешний вид неприемлем для религиозных людей в республике и «настоящих мужчин»:

— У нас с самого детства в мужчинах воспитываются высоконравственные мужские качества — честность, храбрость, отвага, мужество. И для нас, настоящих мужчин, чуждо, когда люди перекрашивают волосы, занимаются чем-то, что не совсем соответствует жизни обычного человека.

На следующий год организаторы фестиваля встретились с министром культуры Дагестана Заремой Бутаевой и заручились ее поддержкой. И еще один анимефест в регионе состоялся. После сорванного предыдущего мероприятия, интерес у людей, наоборот, вырос. Организаторы продали 400 билетов. И недовольных тоже было меньше.

Публично Зарема Бутаева в поддержку аниме-фестивалей не выступила. Как объяснил «Свободе (не) за горами» сотрудник минкульта, министр не может себе такое позволить из-за общественного давления:

— У нас знаете как, министр тоже не может выйти и сказать: «Аниме — круто!». На нее могут наехать за это вот те же люди, которые сорвали фестиваль. Это может показаться, что их там несколько маргиналов-идиотов, но по факту их поддерживает огромное количество людей. Люди боятся всего нового, чуждого. Как будто один аниме фестиваль может уничтожить всю дагестанскую культуру. Тут, конечно, им стоит задать себе вопрос: если несколько десятков детей, которые смотрят японские мультики, могут как-то повлиять на вашу культуру, то вопросы к вам и культуре, а не к детям.

Противников аниме-фестивалей в республике действительно оказалось немало: несмотря на поддержку минкульта и успех последнего фестиваля, с 2019 года сообщество сообщество «АниДаг» фактически перестало существовать. Однако фанатов азиатской культуры в Дагестане от этого меньше не стало.

Почему на Северном Кавказе так любят азиатскую культуру?

23-летняя Алия живет в Махачкале, у девушки ярко-синие волосы, она носит широкие футболки и джинсы-карго, а в одном из кафе города устраивает показы аниме. Она рассказала, что с прямой агрессией со стороны противников аниме уже давно не сталкивалась.

— Иногда бывает, что в кафе заходят какие-то случайные люди. Узнав тематику мероприятий, которые мы устраиваем, качают головой и быстро сваливают. Но прям вредительства с их стороны я давно не замечала. Максимум мне сейчас вслед могут крикнуть эту цитату из мема “Давай, нефор!”. Но вот несколько лет назад один клоун буквально узнал мой адрес, пришел ко мне домой и сказал отцу моему, что вот ваша дочь так непотребно себя ведет. Отец спрашивает: «А что она делает?” И чел такой: «Ну вот же волосы у нее синие». Папа рассмеялся и сказал ему больше к нам не приходить, — вспоминает Алия.

По ее мнению, нет ничего плохого в том, что кавказские подростки и молодые люди находят себе увлечения и «кооперируются на этой почве»:

— Что подросткам еще делать в республике? Ну нет у нас почти никаких развлечений для них. Вот они и уходят с головой в какой-нибудь k-pop. Кому вообще мешает то, что дети слушают музыку на корейском? Я абсолютно искренне не понимаю бухтения по этому поводу.

Сотрудник Минкульта, с которым поговорила корреспондентка «Свободы (не) за горами» согласен с Алией в том, что молодежи нечем себя занять в регионе, поэтому они нашли «такую отдушину».

— То, что молодежи тупо нечего делать в регионе, — это, конечно, проблема в том числе Минкульта. Крамольную вещь скажу, но, когда у вас все должности занимают люди предпенсионного возраста, то они будут думать: «Ну, у нас же есть ДК, тут во дворе поставили какой-нибудь шахматный стол, пусть молодежь развлекается». Они вообще не понимают, что сейчас интересно молодым ребятам, — говорит работник Минкульта.

Всплеск популярность азиатской культуры настолько заметен, что вызывает недовольство у консервативно настроенных людей самого разного толка. К радикальным противникам аниме и корейских дорам присоединяются даже оппозиционные политики, которые с неодобрением относятся к распространившейся в республике моде.

Например, в октябре прошлого года в Грозном открылось кафе с корейским стритфудом — Chiko. В социальных сетях заведение раскручивают за счет азиатских знаменитостей, сериалов и аниме. И это работает: меньше, чем за год на аккаунт кафе в Instagram  подписалось почти 19 тысяч человек. Можно сказать, что Chiko в Грозном прижилось именно благодаря популярности азиатской культуры.

Новость об открытии заведения вызвала недовольство в том числе у движения 1ADAT, которое выступает против Рамзана Кадырова. В Telegram-канале движения обвинили в появлении кафе дочь Кадырова, «министра разврата» Айшат:

Однако часть экспертов и собеседников «Свободы (не) за горами» считает, что в регионе фанатов аниме не больше, чем в любом другом месте, и поэтому бороться с ними смысла нет. Сотрудник минкульта высказал мнение, что поклонники азиатской культуры просто больше выделяются, и лишь поэтому кажется, что их так много:

— Я вот читал, узнавал про эту аниме или k-pop тусовку. Они же просто как сообщества активнее объединяются, чем любые другие фандомы. Это просто заложено, например, в k-pop культуру. Там надо сидеть, голосовать, чтобы твоя группа победила на каком-нибудь музыкальном шоу, покупать альбомы и все такое. Поэтому эти люди больше координируются друг с другом, чтобы узнавать, что и как делать. И, соответственно, оказываются более заметными.

Аспирант факультета социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, дагестанец Расул Абдулхаликов тоже считает, что количество поклонников аниме в республике преувеличено:

Впрочем, собеседница «Свободы (не) за горами» Марина из Ингушетии не считает, что фанаты аниме и k-pop сильно выделяются. Напротив, на сегодняшний день они «просто живут свою жизнь».

— Они не рискуют организовывать какие-то массовые мероприятия, потому что «не буди лихо, пока оно тихо», поэтому просто сидят по домам гуглят, смотрят. Это все. Вообще, конечно, у наших сдвиг по фазе случается, когда они сталкиваются с чем-то хотя бы немного новым. Везде им мерещатся разврат, гомосексексуалы… Помните, был случай, когда в Ингушетию с концертом хотела приехать старая группа Bad Boys Blue? Бравые ингушские парни, которые не то, что на английском, но и на своем родном языке нормально изъясняться не могут, решили, что blue в названии группы означает, что это группа геев. Тогда были смешные видео, как пацаны ставили стремянку и лезли по ней на высокий рекламный баннер, чтобы порезать вывеску с анонсом концерта, — смеется Марина. — Поэтому от них все, что угодно можно ожидать, вот «нефоры» и сидят тихо.