Почта Деда Мороза. Продолжение 6. В ГОСТЯХ У САНТА-КЛАУСА.
В гости к Санта-Клаусу ехали так же, как и на прошлогодние Новогодние праздники: трое снеговиков — на тройке с дедушкой, а остальные — в трейлере «Дед-Мороз-экспресс», которым управляла Снегурочка.
Морковкин уже летал в трейлере, а теперь решил прокатиться в санях.
Но вставать на час раньше, чтобы занять место, ему было лень, поэтому он положил свой рюкзачок в сани еще с вечера. То же самое посоветовал и Варежкину.
— А я-то думаю, кто это такой умный, — улыбнулся дед Мороз. — Помогайте запрягать лошадей.
Третье место занял для своей любимицы Синичкиной воробей Чирикин, ночевавший в конюшне.
— Занято, — закричал он подошедшему к саням Чайникову. — Отойди, а то клюну и чайник продырявлю.
— Ничего, — сказал дед. — Пусть садится. Подарки в трейлере летят. Можем четвертого взять на борт.
— Сколько будем лететь? — поинтересовался Чайников.
— Это у них нужно спросить, — дед кивнул на лошадей. — Все от их настроения зависит.
Декабрь, Январь и Февраль тряхнули гривами в знак согласия. И колокольчики на дуге зазвенели.
— Варежкин, у тебя сахар есть? — спросил Морковкин, зная, что у того всегда припрятано несколько леденцов.
— Олени, как и лоси, соль любят, — заметила Синичкина.
— Ладно, — сказал Варежкин, — но только по одному кусочку. А то перекормим — летать будут плохо!
Тройка выехала на дорогу и встала перед прогревавшим двигатель грузовиком. Морковкин сидел рядом с дедом, остальные расположились сзади.
— Эй! Спорим, мы первыми будем? — Варежкин, приставив к морковке большой палец, «показал нос» сидевшему в кабине Чугункову. Чугунков в ответ показал ему кулак.
Когда трейлер был готов, Снегурочка посигналила.
— В Лапландию! — сказал дед Мороз, и кони рванулись с места. Собаки, провожавшие сани громким лаем, тут же отстали. Отстал и грузовик.
— Правда, в санях интереснее? — сказала Синичкина.
— Угу, — ответил Варежкин и крепко вцепился в сиденье, так как кони стали отрываться от земли.
Тройка поднялась над лесом. Под санями расстилалось зеленое море сосен и елок в барашках снежных шапок.
— Если хочешь, можешь подержать вожжи, — сказал Морковкину дед Мороз. — А я вздремну немного.
— Конечно, — обрадовался снеговичок. Управлять тройкой дедушки — о таком он и мечтать не мог.
Дед Мороз приподнял воротник шубы и мгновенно заснул.
— А они хоть знают, куда лететь? — заволновался Варежкин.
— Тише, дедушка спит, — сказала Синичкина.
Сначала шли леса. Потом начались сопки с тоненькими елочками. А затем — тундра с редкими маленькими березками. Морковкин и сам почти задремал.
— Подлетаем, — бодрым голосом сказал дед Мороз, забирая у него вожжи. — Видите эти три сопки, похожие на уши? Это гора Корватунтури. За ней и находится деревня Санты.
Деревня была больше Дедморозовки. Чайников насчитал двадцать домов. Заслышав звон колокольчиков, на улицу выбегали жители и махали шапками.
Сделав над деревней круг, тройка плавно опустились на главной площади. Из большого деревянного дома вышли встречать гостей Санта-Клаус и его жена Моури. Она была пухленькая и румяная, и немного напоминала жену лесника Петровну.
Дед Мороз вылез из саней, и они с Сантой обнялись.
— Вы вовремя, — сказал Санта. — А где Снегурочка?
— Она будет позже, с остальными снеговиками.
Разговаривали они на финском языке. И снеговики пристально вслушивались, пытаясь понять хоть слово.
— Очень симпатичные у тебя помощники, — неожиданно сказал по-русски Санта. — Добро пожаловать в гости. Это моя жена Моури, а я…
— Мы знаем, — сказала Синичкина. — Только не знаем, как Вас правильнее называть — Йоулопукки или Санта-Клаус?
— Можете звать меня дедушкой Николаем, — улыбнулся Санта. — Ведь мы с вашим дедом двоюродные братья.
— А меня бабушкой Моури, — сказала хозяйка.
Толпа гномов, окружив сани, с любопытством разглядывала снеговиков.
— А вы чего стоите? — строго сказала Моури. — Покажите гостям деревню.
Хотя она сказала это по-русски, ее поняли. Из толпы вышла маленькая гномка:
— Ты понимаешь русский язык? — удивились снеговики.
— Мы учить его в школе. Я получать пятеркикки и один четверкикки…
— Синичкина, Чайников, Варежкин, — поздоровались снеговики. А Морковкин зачем-то представился:
Снеговикам устроили экскурсию. Показали ветряную мельницу, загон для оленей Санты, мастерские, теплицы, дома. Дома в деревне оказались невысокие, так как все гномы — даже взрослые — были на полголовы ниже снеговиков.
— Мы экономить тепло, — объяснила Милла.
Когда прилетел трейлер со снеговиками, Морковкин с друзьями уже обошли всю деревню.
— Опаздываете, — сказал довольный Варежкин, которого в трех домах угостили брусничным морсом.
На вторую экскурсию, которую устроили для новоприбывших, они, разумеется, не пошли. И без того вокруг происходило много интересного и удивительного. Гости подъезжали один за другим.
Неизвестно, как и откуда, появились таинственный Пэр Ноэль в широкополой французской шляпе и еще один веселый старичок в повозке, запряженной лисами.
— Это Юлениссе из Гренландии, — сообщила Милла.
После них в деревню въехал Снежный дедушка Кербобо в полосатом халате и узбекской тюбетейке. Его серый ослик тащил телегу, полную дынь, персиков, гранатов… Гномы бросились помогать разгружать мешки с изюмом и курагой.
— И куда он столько привез? У меня кладовки и так забиты, — развела руками Моури. И тут Снегурочка вспомнила:
— Ой, а про подарок для Санты мы совсем забыли.
Чугунков и Ведеркин, сбежавшие с экскурсии, выкатили из трейлера матрешку.
— Какая красота, — сказал Санта-Клаус. — Мы ее на центральной площади поставим.
— Если Моури позволит. Подарок для домашних целей задумывался, — улыбнулся дед Мороз. — В нем главная красота внутри…
И хозяева, и гости с любопытством наблюдали, как число матрешек все растет и растет. Когда 23 матрешки встали в ряд, все дружно захлопали.
— В них хоть рыбу соли, хоть грибы, — объяснила хозяйке Снегурочка.
— Или гномов маринуй, — добавил Пушок.
Пока снеговики выставляли матрешек, несколько гномиков забрались внутрь…
— Микки, Нукки, Локки, а ну-ка вылезайте, — прикрикнула на них Моури. — Ойли, и ты там? Тебе ведь уже 150 исполнилось, а ведешь себя как маленький!
— Я прикидывал, сколько сюда брусники войдет, — смутился Ойли, выбираясь из матрешки.
— А она у вас сердитая, — сказал Морковкин Милле.
— Нет, Моури добрая. Но если под руку попадать, то может сковородка стукать…
Морковкин посмотрел на Снегурочку и впервые подумал, что не такая уж у них и строгая учительница.
Последним гостем, которого все ждали, была фея Бефана. К удивлению снеговиков, Бефана прилетела не на метле, а на роскошном хромированном пылесосе.
— Это новая модель. Она во время полета чистит воздух. Но сейчас такая экология, что по дороге пришлось дважды менять фильтр!
— Кажется, все собрались, — сказал Санта-Клаус. — Пора начинать…
Гостей оказалось столько, что в доме Санты все не помещались. И решено было накрывать на улице. По команде Моури гномы бросились в дома, стали выносить столы и ставить в ряд. Получился стол длиной метров сто или больше.
Снеговики не остались в стороне и помогали выносить скамейки.
— Трудолюбивые ребята, — сказала Моури.
— Только шуму от них много, — вздохнула Снегурочка.
— Дети же, — улыбнулась хозяйка. — Тут иногда и взрослые гномы так спорят, что на Северном полюсе слышно…
— Если ребенок не шумит, значит заболел. Так у нас в Италии говорят, — вступила в разговор фея Бефана.
Когда все расселись, Санта-Клаус поблагодарил гостей за подарки, а главное за то, что нашли время собраться вместе. В каждой стране, сказал он, есть свои праздники и обычаи, но Новый год — это то, что объединяет всех!
Говорил Санта на финском языке. Но снеговики все поняли.
— Это обычное волшебство, — объяснила сидевшим рядом с ней Варежкину и Морковкину Милла. — Санта может говорить так, что его понимать даже те, кто вообще ничего не понимать. Даже глухие богачи и глупые политикки…
— У вас всегда столько народу бывает? — шепотом спросил Морковкин.
— Даже больше. В этом году не приехать Рождественский старик и Рождественская старуха из Швеции. И еще нет ниссе из Норвегии. Их очень много приезжать…
— Это домовые. Сколько их, точно никто не знает. Потому что они надевать шапки-невидимки…
— У нас тоже такие есть, — сказал Морковкин. — Но дед дает их нам только в Новогодние праздники…
Тут Снегурочка так посмотрела на него, что снеговичок замолчал.
Двадцать седобородых гномов внесли огромный торт, в который было воткнуто бесчисленное множество свечей. Чайников попробовал их сосчитать. Но не успел. Санта-Клаус дунул — и свечи погасли… а в небе вспыхнуло северное сияние. Снеговики впервые видели такое чудо.
— В день рождения Санты всегда бывает северное сияние, — сказал один из гномов Чайникову.
— Оно у нас радиоуправляемое, — уточнил второй.
«Вот это техника, — подумал Чайников. — Надо будет и у нас такое сделать».
Хор гномов спел «С днем рождения, дорогой Санта». А затем началось угощение.
Больше всего снеговикам понравилось фисташковое и черничное мороженое.
— Смотри, посинеешь, — предупредила Косичкина Варежкина, который подвинул к себе огромную вазу с черничным пломбиром.
— Я вам завидовать. Вам можно есть мороженое, сколько хотеть и не заболеть, — сказала Милла. — А нам раз в неделя давать…
— Нам тоже, — сочувственно вздохнул Варежкин.
Потом шел концерт. Гномы исполнили любимую песню Санты «Веселые колокольчики», под которую олени устроили настоящий кордебалетный номер. Пэр Ноэль показывал фокусы, доставая из своей шляпы то бесконечную ленту серпантина, то живого кролика, то целую елочку с игрушками. Закончилось это неожиданно: вместо обещанного медвежонка фокусник вытащил маленького гномика, неизвестно как туда попавшего — наверное, малыш забрался в шляпу за игрушками. Под дружный хохот мать унесла шустрого младенца домой.
Выступление снеговиков тоже прошло не так, как планировалось. Снегурочка решила, что школьный хор исполнит для Санты русские народные песни «Ой, мороз, мороз» и «В лесу родилась елочка».
Начали хорошо. Но когда дошли до слов: «Я приду-у-у домой…» артистам стали подвывать собаки. Снеговики петь не бросили, и следующая строчка была исполнена нормально. Однако заслышав: «Обниму-у жену-у-у-у…», собаки завыли с такой силой, что «напою-у-у коня» уже не было слышно.
— Дедушка, — растерялась Снегурочка. — А, может быть, лучше мы споем «Лесного оленя»?
Она взмахнула руками, и хор запел: «Осенью, в дождливый серый день». Мелодия была очень красивая, и снеговики старались изо всех сил. Но в припеве собаки снова не выдержали и заголосили:
Умчи меня, олень, по моему хотенью-у-у,
Умчи меня, олень, в свою страну оленью-у-у…
На этом выступление закончилось. Смеялись все — хозяева, гости… Половина гномов от смеха попадали со скамеек, а громче всех хохотали Санта и дед Мороз. Не смеялись только снеговики и собаки.
— Все русские песни грустные и немножко заунывные, — сказал дед Мороз. — В следующий раз подготовим для вас что-нибудь повеселее.
— И так было весело, — Санта-Клаус громко захлопал. Дружно аплодировали артистам и остальные.
— Здорово у вас получилось, — шепнула Морковкину Милла. — Я никогда не видеть, чтобы Санта так смеяться…
Больше всех выступление понравилось собакам. К снеговикам подбежали две хаски и попросили записать слова.
А потом были танцы. Плясал дед Мороз с Моури, Пэр Ноэль вытащил из-за стола Снегурочку, Юлениссе пригласил Бефану. Но задорней всех плясали гномы: молодые просто выкидывали коленца, а старые при этом размахивали бородами.
Выступление снеговиков тоже прошло не так, как планировалось. Снегурочка решила, что школьный хор исполнит для Санты русские народные песни «Ой, мороз, мороз» и «В лесу родилась елочка».
Начали хорошо. Но когда дошли до слов: «Я приду-у-у домой…» артистам стали подвывать собаки. Снеговики петь не бросили, и следующая строчка была исполнена нормально. Однако заслышав: «Обниму-у жену-у-у-у…», собаки завыли с такой силой, что «напою-у-у коня» уже не было слышно.
— Дедушка, — растерялась Снегурочка. — А, может быть, лучше мы споем «Лесного оленя»?
Она взмахнула руками, и хор запел: «Осенью, в дождливый серый день». Мелодия была очень красивая, и снеговики старались изо всех сил. Но в припеве собаки снова не выдержали и заголосили:
Умчи меня, олень, по моему хотенью-у-у,
Умчи меня, олень, в свою страну оленью-у-у…
На этом выступление закончилось. Смеялись все — хозяева, гости… Половина гномов от смеха попадали со скамеек, а громче всех хохотали Санта и дед Мороз. Не смеялись только снеговики и собаки.
— Все русские песни грустные и немножко заунывные, — сказал дед Мороз. — В следующий раз подготовим для вас что-нибудь повеселее.
— И так было весело, — Санта-Клаус громко захлопал. Дружно аплодировали артистам и остальные.
— Здорово у вас получилось, — шепнула Морковкину Милла. — Я никогда не видеть, чтобы Санта так смеяться…
Больше всех выступление понравилось собакам. К снеговикам подбежали две хаски и попросили записать слова.
А потом были танцы. Плясал дед Мороз с Моури, Пэр Ноэль вытащил из-за стола Снегурочку, Юлениссе пригласил Бефану. Но задорней всех плясали гномы: молодые просто выкидывали коленца, а старые при этом размахивали бородами.
В Лапландии стояла полярная ночь. Однако в деревне было светло как днем: всюду ярко горели разноцветные фонари, а над горой Корватунтури висело северное сияние.
Ночевали снеговики в трейлере, на откидных сиденьях. Они долго не могли уснуть, обсуждая увиденное:
— Видели ветряки? — говорил Чайников. — Если мы такие поставим, у нас в Дедморозовке тоже будет электричество…
— А зачем нам электричество? — спросил кто-то.
— Затем, что от электричества работают компьютеры. У гномов в школе есть целый компьютерный класс.
— Европа, — сказал Старометелкин.
— А мы что, хуже?! — возмутился Пряжкин. — Сами можем себе фонарей навешать…
— А знаете, как переводится «Корватунтури»? — спросила Сорокина. — Треухая сопка. Один из гномов мне сказал, что там внутри есть секретная пещера, в которой они сидят, слышат и записывает желания всех детей. Поэтому Санта всегда знает, что происходит в мире, и чего хотят дети.
— У деда Мороза два уха. Он, если захочет, и без сопки все узнает…
— Что, не спится? — в трейлер заглянул дед Мороз. — Ложитесь, завтра будет еще интереснее.
Продолжение следует