Грузия. Где кончается билет в один конец?
Ого! Я в другой стране? Как же это круто и трепетно. Мы только что ступили на грузинскую землю, по очереди выходя из «Газели». Нас было пятеро, и каким-то чудом мы умудрились застопить на границе одну машину для всех.
— Если вас эти горы так поражают, то что дальше с вами будет? — расхохотался водитель, увидев наши раскрытые рты, когда мы пересекли границу в Верхнем Ларсе.
Откровенно говоря, я приехал в Грузию, не зная о ней ничего, кроме разве что каких-то обрывочных стереотипов. И тут практически на границе нас встретил какой-то фестиваль местной культуры, где грузины в национальной одежде танцевали на поляне на фоне гор под народную музыку. И если уж это музыка была не кельтская, то как минимум фэнтезийная. А орнамент с письменностью и вовсе напоминали эльфов. Полюбовавшись какое-то время на выступления, мы разбились на 2 группы и решили доехать стопом до первой достопримечательности — «Монумента дружбы народов».
Автостоп в Грузии, как и на Кавказе в целом, надо сказать, лучше, чем где бы то ни было. Доехать куда-то в этих местах не проблема. Проблема — это доехать туда трезвыми. Первый же водитель, который нас подвёз, и того обменялся с нами контактами:
— Будэтэ в Тбилиси, пишитэ, пакурим с вамы, так, лайтова, — сказал он с очень сильным акцентом, когда прощался с нами, — так лайтова, щто встат нэ сможэм.
Впрочем, о доброжелательности и гостеприимности грузин ещё будут истории. На удивление, их нация с теплотой и любовью относится к русским, и не только потому, что «мы как туристы оставляем там деньги». Например, возле монумента ко мне подошёл мальчик с попугаем и спросил на английском, не хочу ли я сфоткаться. Я объяснил ему, что я простой вольный путешественник и у меня совсем нет денег. К тому же я ещё не успел обменять рубли на местную валюту — лари.
— American? - поинтересовался мальчик.
— Ааа, русский что-ли. На, так держи.
После этого мальчик усадил мне попугая на плечо, а я довольный как слон сделал с ним пару селфи (обожаю попугаев).
Прибыв в Тбилиси, мы естественным образом отведали местную (довольно недорогую) кухню, пока дожидались шестого товарища, летевшего самолётом. После чего отправились с палатками ночевать в местный лесопарк, с которого открывался вид на ночной город.
Ну да ладно... Не хочу превращаться в очередной тревел-блог, а лишь упомяну некоторые необычные для меня моменты, помимо треша и мистики. Но начну всё-таки с треша. Погуляв ещё один день по Тбилиси, спустя вторую ночь мы отправились до Местии — туристической деревни, с которой начинался маршрут по Сванетии. Пара ребят поехали на автобусе, пара автостопом, и мы с новым знакомым также выехали автостопом следом. Уже смеркалось, когда мы застопили нашу последнюю машину перед крутым серпантином, ведущим в Местию. Водитель оказался местным грузином, который ездил туда-сюда по каким-то своим делам. Когда уже совсем стемнело, водитель притормозил возле одинокого поместья и сказал нам подождать его минут 10, пока тот навестит товарища. Эти минут 10 превратились уже в 40. Мы чиллили на улице и дивились мигающим светлячкам, когда вернулся водитель, явно навеселе:
— Друг у меня делает отменную чачу. Хотите угощу?
От него сильно несло крепким алкоголем, которого он выпил явно не 100 грамм. Попутчик отказался. А я понял, что мне, похоже, понадобится махнуть пару стопок для предстоящей храбрости. И не зря. Вы, вероятно, в курсе того, какой стиль вождения у кавказцев? Умножайте на два, и получите стиль грузина. Водитель начал гнать под сотку километров в час по крутому извилистому серпантину, у которого, к слову, не было ни ограждений, ни единого фонаря, а только пропасть в несколько сотен метров вниз. Я сидел на заднем сидении, пристегнувшись и обложившись рюкзаками, на всякий случай скидывая наши координаты остальной группе. Тем не менее водила будто мог ехать вообще с закрытыми глазами — он начинал поворачивать ещё до того, как фары успевали высветить повороты. В общем, доехали мы в итоге успешно. Однако аттракцион этот я запомнил на всю жизнь.
Про сам поход уж в подробностях рассказывать не буду — было красочно, эпично, удивительно. Но вот что меня сбило с толку... Первое — на определённой высоте местами лежал снег на зелёной траве, притом что снаружи где-то +15 градусов. Второе — за редкими исключениями из всех родников, которые там есть, течёт минералка, причём сразу газированная (под одним я даже помыл голову, ощущения интересные). Третье — напастью для нас были ни насекомые, ни неадекватные туристы, ни дикие животные, ни даже погодные условия, а... коровы. Коровы ели всё (пакеты, палатки, тапки, не важно) и гадили, собственно, тоже на всё. Причём коровы эти были на протяжении всего маршрута, и даже в таких местах, где и здоровый человек с трудом забирается. Однако почти в самом начале маршрута мы прикормили какую-то бездомную собаку, которая увязалась за нами и отгоняла от нас всех коров. Видимо, это был какой-то её способ существования. В горах мы пробыли где-то 3-4 дня, заночевав один раз у местных сванов, отведав их домашнего сыра с вином и проведя ночь в амбаре на сене. Связи у нас естественным образом никакой не было, да и батареи мы тратили только на навигаторы и фотки. Потому когда спустились обратно в Местию, то встали в ступор от шока. Город весь был на кипеше, повсюду курсировала местная полиция, а на стенах то тут, то там были граффити и стикеры с надписями наподобие «Долой русских оккупантов» и «Kill Russians». Это был день какого-то конфликта на заседании в парламенте России и Грузии (двадцатые числа июня).
— Ребят, если что, всем говорим, что мы белорусы, - подал кто-то идею.
Но больше всего нас удивило следующее. Во-первых, все моментально выкупали, что мы не белорусы, а во-вторых, чуть ли не в ноги падали с извинениями и оправданиями, что всё, что говорят в новостях, — это какие-то приколы властей, а сами грузины не испытывают никакого негатива к русским. Так было всю дорогу от Местии до Батуми. Один водитель даже в знак доброй воли угостил нас местным пивом (которое я как раз хотел попробовать, но пожалел денег).
Последним водителем, которого мы застопили до Батуми, был мужчина лет 50. Он ехал на крутой машине из России в Турцию через Грузию. По его словам, он продал один из своих бизнесов и теперь просто колесит по странам, живя в своё удовольствие. Мне просто было приятно его вспомнить, т. к. во-первых, он почему-то считал нас ангелами, а во-вторых, по прибытию в Батуми оплатил всем получасовую поездку на катере в открытое море, где начинался красивейший закат. Для меня это был первый подобный опыт, и надо заметить, что мне понравилось открытое море.
Батуми был нашей последней остановкой, по крайней мере последней для меня и Лис, так как мы жили в формате «дикарей» уже больше месяца, а диван видели всего пару раз. Раскошелившись на недорогой хостел, мы зависли на несколько дней в Батуми, то проводя время на пляжах, то умудряясь напиваться на дегустациях в попутных винных бутиках. Остальные наши попутчики отправились сначала посетить Боржоми, а после вернуться в Россию. А я же абсолютно не представлял себе, что делать дальше. Грузия была какой-то моей конечной точкой. Далее у меня не было ни планов, ни денег. Была только накопленная усталость и переизбыток впечатлений. Ко всему прочему, у нас окончательно испортились отношения с Лис, с которой мы сильно устали друг от друга за всё это время. В один день, сильно поругавшись, я отправился вечером в одиночную прогулку вдоль пляжа. Как же этого не хватало моей интровертной природе. Несмотря на то что передо мной был открыт весь мир и были постоянные смены локаций, за целый месяц я так ни разу и не уединился. Гуляя, я ни о чём не думал, хотя некоторая неопределённость по поводу будущего тяготила лёгким фоном. В какой-то момент я просто лёг на пустом галечном пляже. И как-то так камни комфортно подстроились под моё тело, что я просто лежал, смотрел в небо и слушал звуки волн. Внезапно я начал ненамеренно погружаться в некий транс. Звук волн гипнотизировал меня, дыхание подстроилось в такт им, как вдруг на меня нахлынуло ощущение того фестивального грибного трипа. Я смотрел в небо и будто начал сливаться с ним, дышать им, вместе с ним. Перед моим взором вновь как ковёр развернулся горизонт событий, где я осознал -- что никогда и ничего в моей жизни не шло по плану, что всему произошедшему я обязан каким-то неслучайным «случайностям», что чудо являлось в те моменты, когда я полностью принимал и отдавался на волю вселенной. В этот момент я понял, что моя жизнь должна стать сплошной импровизацией, где не я пытаюсь диктовать события, а события диктуют необходимый мне опыт. Больше я не буду планировать дальше своего носа. Всё, что я знаю, что необходимо завтра уезжать, у меня осталось мало налички, и не осталось предпосылок более здесь оставаться. Нужно вернуться в Россию, где у меня на карте лежит ещё пара тысяч рублей, забрать в Краснодаре оставленные на хранения вещи и просто посмотреть, что предложит мне судьба. Рассказав Лис, что собираюсь утром уезжать, мы окончательно разругались, и я решил насовсем от неё отделиться.
На следующий день у меня всё пошло как по маслу. В первую же минуту застопил машину до Тбилиси, после чего снял потрясающий и при этом дешевый хостел. Далее неожиданно списался с товарищем, который всё ещё был в Грузии после посещения Боржоми. С ним мы посетили пару достопримечательностей, попробовали грузинского шашлыка, а после сели на автобус до трассы, с которой решили стопить в Россию. Доехав до конечной остановки, мы спросили у водителя как нам проще выйти на трассу, а тот предложил нас довезти в хорошее место. Ну что за прекрасный народ? Когда мы вышли на трассу, то почти сразу застопили попутку, и это оказалась та же женщина, что везла меня от Батуми до Тбилиси, и теперь направлялась прямиком в Россию.
— Куда дальше двинешь после Краснодара? — спросил меня друг.
— Не знаю. Для меня это больше не забота. Теперь моя жизнь просто импровизация.
— Будь осторожен, а то уведёт тебя куда-нибудь твоя импровизация.
В голове тут же всплыл монолог из фильма, который я смотрел накануне в хостеле. В нём мужчина, блуждая по лесу, вспоминал, как в детстве про этот лес рассказывали, будто леший может увести человека. На что мужчина сам себе ответил: «А может, я и не против, чтобы меня увело...».
— А может, и я не против, чтобы меня увело?
