Цветы лишь приманка/Flowers are bait Глава 154:
Сердце И Кю Бэка отбивало лихорадочный ритм в груди, словно бешеный барабанщик, пока он брел по этому нескончаемому коридору. Холодный пот струился по вискам, а дыхание рвалось клочками, как истрепанный флаг на ветру.
Казалось, скользкий, как лед, мрамор пола сговорился против него, норовя выбить почву из-под ног с каждым шагом. В тесных ботинках пальцы сводила мучительная судорога, отчаянно цепляясь за опору.
Давящая тьма не просто окружала – она сжимала со всех сторон, ощутимая, как похоронный саван. Черные стены нависали, грозя раздавить.
Ни проблеска света, ни намека на выход. Бесконечный лабиринт из черного мрамора и темного дерева не давал передышки.
И Кю Бэку отчаянно хотелось глотнуть свежего воздуха, увидеть что-то, кроме этой всепоглощающей тьмы. В памяти всплывал образ чистого, белого листа – терпеливого и безмолвного, ждущего, когда перо наполнит его черными росчерками слов.
Он мог наизусть процитировать целые книги, но в этом месте, словно зачарованный, то и дело спотыкался и терял равновесие, рассекая головой непроницаемую пелену мрака.
Уже месяц он плутал в этом проклятом лабиринте.
Укрывшись в багажнике автомобиля, он провалился в забытье, словно завороженный, напоследок бросив взгляд на мерно колышущегося скорпиона. Сон его был недолгим – резкий луч солнца, пронзив дремоту, заставил нахмуриться. Первое, что предстало его взору – группа суровых, словно высеченных из камня, мужчин.
— Сэр, ребёнок тоже должен был уехать с нами? - спросил негодующий охранник семьи Квон.
— Черт возьми! Откуда эта тварь? - охранник отпрянул от багажника заметив скорпиона возле вжавшегося в угол багажника мальчика.
— О чем вы все говорите? - вокруг машины собралась толпа, суровые мужчины сверлили взглядом Кю Бэка негодуя как он тут очутился и что теперь с ним делать.
— Может, это сын молодого господина?
— Думай, прежде чем говорить. У него не было бы ребенка! - разразился спор между прихвостнями семьи Квон.
— Перестаньте нести чушь. Вы мелодрам пересмотрели? Какой ещё сын?! - Самый крупный мужчина в группе нахмурился.
Квон Чэ У, чья жестокость сочилась сквозь пальцы, лично проводил пытки, словно дирижируя симфонией боли. Его сердце, казалось, было выковано из обсидиана, не способного на тепло или сочувствие. Естественно, в этом ледяном аду не могло быть места для нормальных человеческих связей.
Сама мысль о том, что это чудовище могло породить жизнь, вызывала тошнотворный ужас.
Мужчина, не медля, сообщил о незваном госте – юркой крысе, проскользнувшей в их обитель. Чан Бом Хи, застигнутый врасплох неожиданной ситуацией, инстинктивно вцепился в шею мальчишки.
Затем Кю Бэка бесцеремонно поволокли в маленькую конуру похожую на курятник, словно нерадивого пса.
— Я не собака. Это не лапы - а руки…, не тяните меня! Отпустите!
Он отчаянно жестикулировал, силясь достучаться до них, но его слова потонули в безразличии, и вот уже грубые руки втиснули его в клетку, тесную и душную. Со всех сторон, словно любопытные птицы, к прутьям прильнули детские лица, их взгляды, острые и немигающие, буравили его душу.
Он привык быть наблюдателем, а не объектом наблюдения, но теперь он оказался в ловушке, из которой не мог выбраться.
Но то, что его впервые заперли в таком маленьком месте, так сильно задело его, что он весь раскраснелся. Из его глаз текли слёзы.
— Японский гигантский шершень, Hormiga Veinticuatro, африканская медоносная пчела, муравьи-солдаты, Human Botfly… - мальчик скрипел зубами, перечисляя самых опасных насекомых на Земле, чтобы успокоиться.
Их кормили сухим собачьим кормом, а скудная вода, что перепадала им, отдавала железом.
Кю Бэка не отпускал образ мужчины - директора. Квон Чэ У.
Крепкий мужчина, сильный, с хищным оскалом и мощными бедрами. Альфа. Он был заботлив и добр. До определенного времени…
Пока ребенок предавался воспоминаниям о том, кто больше никогда не сможет ему помочь, Чан Бом Хи пришел навестить мальчика.
Мужчина смотрел на безутешного ребенка, и в глазах его отражалась целая буря чувств. Но, решение было принято.
— Идём - сказал он мягким, но твердым голосом.
Кю Бэк не знал, чего ждать, следуя за Чан Бом Хи, но сердце его замерло от изумления, когда второе место оказалось полной противоположностью собачьей конуре. Залитая солнцем лестница вывела их к хан-оку, традиционному корейскому дому, чьи величественные размеры заставили мальчика запрокинуть голову.
Вокруг дома раскинулся дивный сад, утопающий в золотых лучах солнца и усыпанный цветами невиданной красоты. Сладкий аромат цветущих растений плыл в воздухе, а в кронах деревьев звенела радостная трель птиц. Кю Бэк застыл, потрясенный открывшимся великолепием. Мир прежней, мрачной клетки словно стерся из памяти, уступив место волшебству этого нового места.
В доме, куда Кю Бэк последовал за Чан Бом Хи, мелькнул мужской силуэт. Он стоял спиной к свету, словно сотканный из теней.
— Вымойте его и приводите в комнату!
Как только мужчина обернулся, Кю Бэка пробрал холод.
Он зажмурился, не в силах выдержать холодный взгляд, устремлённый на него. Даже когда его выволокли оттуда, как мешок с картошкой, он не открывал глаз, не желая встречаться взглядом с этим человеком.
Так началась жизнь Кю Бэка в роскошном заточении. У него было всё необходимое: крыша над головой, еда и одежда.
Но он всё равно был пленником, и позолоченная клетка, в которой он жил, не компенсировала потерю его свободы.
Каждый день его сопровождали, не давая возможности уйти.
Он хотел вернуться в Еловую больницу, к удобрению, которое сделала директор, и к красивым ногтям Чу Чжа.
Он скучал по прежней жизни, даже если она была далека от идеала.
— Директор! — кричал он, отчаянно цепляясь за ускользающую надежду на спасение. Но крики тонули в гулкой тишине, и каждый раз он оказывался вновь заточенным в своей позолоченной клетке. Наблюдающий за мальчиком человек, бросив мимолетный взгляд, устало вздохнул и, с долей раздражения в голосе, больше чем тревоги, кому-то позвонил.
Место напоминало утробу пещеры, мрачной и бездонной, затягивающей все глубже в свою ледяную пасть. И тогда, словно проблеск надежды в кромешной тьме, он впервые увидел дверь.
Мальчик настороженно уловил крадущиеся шаги преследователей и бесшумно открыл дверь.
В комнате царила такая звенящая тишина, что она обжигала холодом. Увлажнитель воздуха, словно механическое насекомое, монотонно распылял влажную дымку, периодически нарушая эту леденящую неподвижность тихим вздохом. Кю Бэк моргнул ровно три раза, словно отсчитывая удары сердца, и открыл глаза, в которых плескалось беспокойство.
Впервые за долгое время в его голосе прозвучала едва заметная, предательская дрожь.
Ребенок, словно зачарованный, медленно приблизился к кровати. Он удивленно замер, увидев неподвижную фигуру Квон Чэ У, и, не веря своим глазам, принялся тереть их снова и снова.
— Это самец. Самец! Тот самец из нашего дома…! - Его голос начал обретать уверенность.
— Это же ты! Правда? - его охватило такое волнение, словно он нашёл что-то, что потерял.
Гю Пэк схватил его за руки и начал трясти Квон Чэ У, умоляя его проснуться.
— Наш самец состоит из головы, туловища и ног, с двумя руками и двумя ногами, так что у него идеальное тело. Он длиннее кровати, у него большие руки и ноги, а нос острый. Его гениталии -
Дверь внезапно распахнулась, и Чан Бом Хи быстро оказался рядом с мальчиком. Казалось, это случалось не в первый раз, так как оба выглядели так, будто давно привыкли к подобным ситуациям.
Когда Кю Бэка выносили, его глаза наполнились слезами.
Как только дверь закрылась, веки Квон Чэ У задрожали.
И Ён грызла ногти, расхаживая по гостиной. Полиция сказала, что проверит номер машины, но это не давало ей особой надежды. Они ничего не смогут выяснить. Она была готова поспорить на что угодно, что они вернутся с пустыми руками.
— Хааа… - Девушка провела ладонями по лицу, садясь на диван. Её мысли метались, как тени в полумраке комнаты. Она знала, где находится И Кю Бэк. Знала самый быстрый и простой способ найти ребёнка, который уехал в машине Чэ У.
Ей нужно было лишь спросить Квон Ги Сока.
Но когда она уже собралась это сделать, в её голове всплыли слова директора Чо.
" — Избегай людей с фамилией Квон."
И Ён взглянула на свой телефон. На экране мелькнули имена и события: Квон Ги Сок и скотобойня, Квон Чэ У, хоронящий кого-то в горах. В груди зародилось странное чувство — смесь тревоги и чего-то ещё, чему она не могла подобрать названия.
Возможно, ей следовало признать: она не искала его. Но стоило ей набрать номер, как пути назад уже не будет. Сердце забилось быстрее, словно пытаясь предупредить её о чём-то важном.
"Не бойся. Квон Чэ У мёртв, думай только о Кю Бэке."
Она коснулась экрана и поднесла телефон к уху. Звон был похож на тикающую бомбу замедленного действия.
— Я уже и не ждал - Холодный голос донёсся из динамика телефона.
— …! - Девушка прикусила нижнюю губу, её дыхание перехватило, а тело покрылось холодным потом. Она неосознанно как можно сильнее, прижала телефон к уху, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.
— Не думаю что, ты позвонила спросить как у меня дела.
— Так боишься спросить меня И Ён?
— Я надеялась что, могу узнать у вас кое о чем.
— Нет! Не, о нём! - И Ён застыла и выпрямилась — не ожидая, от себя такого резкого тона.
— И Кю Бэк. Он маленького телосложения для своего восьмилетнего возраста, его увезли в багажнике одной из ваших машин.
И Ён почувствовала нервозность из-за столь неторопливого и ленивого ответа.
— Ваши люди, должно быть, нашли его. С Кю Бэком всё в порядке? Проверьте сейчас же…
— У тебя будет много времени подумать о своем поведении, если я сейчас положу трубку.
– Я никогда не упускал то, что само шло мне в руки.
— Даже если бы я упустил, я всегда каким-то образом получаю то, что хочу.
Это нехорошо. По интонации Квон Ги Сока И Ён осознала, что он не планировал возвращать потерявшегося ребёнка домой.
Ему что-то нужно..
— Так что хорошенько подумай, прежде чем что-то говорить. Если ты пытаешься забрать то, что принадлежит мне, что ты можешь мне дать?
Когда он открыл глаза, его губы посинели, будто он замёрз. Тело дрожало, словно температура была ниже нормы.
Прохладный воздух, пока он спал, свидетельствовал о том, что день стал холоднее.
Сколько же времени он провёл в забытьи?
Надавливая на висок, он еле слышно произнес:
Чэ У перевернулся на бок. Но единственное, что он чувствовал - это одеяло. Он был один в этой большой кровати.
В голове мужчины царил хаос, он силился понять, что происходит. Привычное, но в то же время незнакомое помещение.
— И Ён… – произнес он, вновь и вновь зовя её, но в ответ – тишина.
Опираясь на согнутую в локте руку, лежащую на матрасе, он приподнялся. Тело и взгляд выдавали его умиротворение.
— И Ён, мне привиделся жуткий сон, – пробормотал Чэ У, растягивая губы в улыбке и потирая лицо. Ему так хотелось вдохнуть ее аромат и прижать к себе.
Все это казалось лишь нелепым сновидением. В нем проснулось ребяческое желание – осыпать поцелуями ее нежную кожу.
Его полуприкрытые веки были направлены на дверь, словно он ждал, что в любую секунду она распахнется, и девушка кинется в его объятия.
А затем она расскажет о возрождении Дерева Духов, о своих планах на период после окончания турнира. Он мечтал усадить ее к себе на колени и внимательно слушать, обнять ее хрупкое тело и прижаться подбородком к ее плечу.
Но тишина, нарушаемая лишь мерным гулом увлажнителя, заставляла его сердце тревожно биться. Не то чтобы в комнате сделали ремонт, но характерный древесный запах больницы "Еловое дерево", казалось, испарился, словно утренний туман.
Сжав зубы, Квон Чэ У поднялся с постели и решительно отодвинул занавеску.
Перед ним раскинулся бескрайний сад.
Выражение лица мужчины претерпело мгновенную трансформацию. Пелена наркотического опьянения мгновенно спала с его глаз.
Свет в его глазах померк, а в сознании воцарился полный беспорядок. Два совершенно противоположных отрывка из памяти вступили в конфликт.
В то время как внутри него сражались две разные личности, его голову пронзила острая боль. Он сморщился от боли и машинально начал массировать виски.
Казалось, что воспоминание вот-вот прорвется наружу, но в итоге в памяти не возникло ничего конкретного.
В следующее мгновение Квон Чэ Ву двинулся, повинуясь инстинкту.
Он перестал сосредотачиваться на сумбурных мыслях и позволил телу действовать, следуя своим самым насущным потребностям, например, жажде. Он подчинился памяти тела, а не разума.
Резким движением мужчина распахнул дверь и грубо схватил работницу, занятую поливом растений.
Вазу вырвали из её рук резким движением. Женщина, работавшая там, застыла в изумлении, наблюдая, как рослый мужчина жадно припадает к сосуду, предназначенному для цветов. Живительная влага устремлялась в его иссохшее горло, подобно драгоценному эликсиру.
Осушив вазу до последней капли, он швырнул её на пол и продолжил свои настойчивые расспросы. Несчастные цветы, зажатые в его ладони, были безжалостно смяты.
— Где женщина, которая пришла со мной?
— Что, простите? - Работница застыла, глядя вниз словно, провинившийся ребёнок.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Не заставояй меня повторяться в третий раз.
Несмотря на то, что её приучили ничего не говорить в коттедже, она ничего не могла сделать, потому что он был так настойчив. Она съёжилась и начала заикаться.
— Вы…вы единственный, кто пользуется этим… крылом коттеджа… э-э-э…
Мужчина не упустил момента ее колебания.
— Что? Но…дверь ведущая в комнату заперта...
— Ну, гость всё время пытался сбежать…- Квон Чэ У нахмурился. Его лицо заострилось из-за потери веса во время сна, и от этого он выглядел ещё страшнее.
— Значит, вы сажаете под замок неугодных?
Стиснутая рука побелела от напряжения. Образ Со И Ён, заточенной в камере, преследовал его. Он грубо потребовал от стоявшей перед ним сотрудницы провести его.
Тёмный коридор казался бездонной пропастью. Холод мрамора пронизывал до костей. За поворотом он внезапно увидел свое отражение.
Их взгляды встретились в зеркальной глади.
" — Тебе понравилось приручать меня, И Ён?"
Его словно пронзила острая боль.
" — Прямо здесь, прямо сейчас я избавлюсь от всех воспоминаний, связанных с тобой."
По лицу пробежала гримаса отвращения.
" — Это бесполезно, что бы ты ни делала. Ты никогда больше не увидишь своего мужа."
" — У человека должна быть хоть капля стыда."
" — Одумайся, Со И Ён. Неужели ты так низко пала?"
Он столкнулся с ядом собственных слов. Это был дурной сон наяву или безумие?
Но то, что казалось плодом больного воображения, оказалось ужасной реальностью.
" — Я приехал в Хвайдо с намерением с самого начала похоронить тебя."
‘" — Ты правда веришь, что тот, кто однажды хотел задушить тебя, не сделает этого снова?"
Все воспоминания, которые были заблокированы, начали всплывать сразу. Его оболочка наполнялась воспоминаниями. Это было похоже на то, как Квон Чэ У соединяется с другим Квон Чэ У.
— Молодой господин? - Работница с любопытством наблюдал за ним, когда тот остановился, но Квон Чэ У даже не моргнул, глядя в зеркало.
Он бросил её, хотя знал, что ей будет больно, разрушил оркестр и раздавил её, когда она вцепилась в него. Он срубил Древо Духов и даже насмехался над женщиной, которую оставил одну среди разгневанных людей.
" — Как мы можем продолжать жить вместе с этим?"
" — Меня трясёт от одного только взгляда на тебя."
Было очевидно, какую душевную боль переживала тогда Со И Ён, и как это проявлялось внешне.
Всё говорило само за себя: этот миг, эти разрушения вокруг, и её ресницы, влажные от пролитых слёз.
Прошлое нахлынуло, словно болезненные ожоги.
Огромный поток информации продолжал обрушиваться на его сознание, приводя его в состояние кипения.
Внезапно, он заметил, как из зеркальной глади появилась темная рука. Это стало для него полной неожиданностью. Застыв в оцепенении, он наблюдал, как рука сжимает его горло, лишая возможности дышать.
Обезумевший в отражении Квон Чэ У, с налитыми кровью глазами, душил его с остервенением. Его состояние было настолько угнетенным, что он казался совершенно другим человеком. Он яростно набросился на охотничьего пса и последнего наследника рода Квон.
От ярости его захлестнула судорога, и шея неестественно выгнулась. Иронично, что именно тот самый тупой Чэ У, которым он был до того как всё вспомнил, выглядел как настоящий зверь.
Взгляд, наполненный слепой преданностью, привычка держаться мертвой хваткой за то, что он считал своим – вот что представляла собой взбесившаяся собака, потерявшая своего хозяина. Это было зрелище отчаявшегося зверя, чей поводок был разорван.
— Это ты развлекался с Со И Ён. - Квон Чэ У схватил за запястье немого отражения и посмотрел ему в глаза.
— Там был только один член, но мне всё равно казалось, что нас двое, и я чувствовал себя грязным.
— Если ты тот, которого сделала Со И Ён…
Он всего лишь сезон прожил в качестве мужа. Но тот короткий летний миг был настолько сильным, что смог изменить жизнь Квон Чэ У. Не успев подумать, он обхватил рукой шею немого.
— Я получу всё. - Ревность и жадность, даже если это он сам, шептали ему, что он получит всё.
Лишенный дара речи пытался вырваться, но хватка Квон Чэ У лишь усиливалась.
В отражении он разбил свое лицо на мелкие осколки, и до его слуха донесся зловещий хохот.
Казалось, зеркало раскололось нарочно для него. Немой ликовал, издавая беззвучные звуки.
Сквозь пряди черных волос, растекающихся подобно краске, проглядывали звериные глаза. Он увидел собственное отражение. В разбитом зеркале он увидел себя, а не того, другого.
Все его тело покрылось липким холодным потом.
Два совершенно разных мира слились воедино, не оставив и следа былого разделения.
Бестолковая дворняжка поглотила охотничьего пса, и наоборот. Они сожрали друг друга без остатка.
— Молодой господин, с вами все в порядке?”
— Если вы плохо себя чувствуете...
Квон Чэ У молча прошёл мимо работницы, словно не замечая её. Его шаги были резкими, но ноги двигались словно сами по себе, будто он не контролировал их.
Со И Ён оставалась у него дома? В этом не было смысла, но если что-то случилось, пока он спал… Эта мысль словно острым ножом вонзалась в его сознание, заставляя ускорять шаг.
Он шёл по коридору, его сердце колотилось в груди. Слова не шли, но что-то внутри него толкало вперёд. Он не знал, что скажет Со И Ён, но чувствовал, что должен это сделать.
В его голове крутились противоречивые мысли. С одной стороны, ему хотелось упасть на колени перед ней, обнять её и сказать, что он вернулся, что он здесь, что всё будет хорошо. С другой стороны, он ощущал, как внутри него поднимается волна злости и раздражения. Слова, которые он собирался произнести, казались ему самому мерзкими, но он не мог их остановить.
Когда он ворвался в комнату для гостей, его глаза сразу же метнулись к кровати. Но там никого не было. Комната была пустой, холодной и безжизненной.
— Чэ У - раздался раздражающий голос за его спиной.
Он резко обернулся и увидел Квон Ги Сока, стоящего в дверях. Старший брат смотрел на него, поправляя манжеты своего пиджака с раздражённым выражением лица.
— Неужели прошёл только месяц с тех пор, как я видел твоё лицо? Или, может быть, два года? - спросил Квон Ги Сок, приподняв бровь.
Перевод — любительский! Если у вас есть желание поддержать перевод будущих глав, номер карты 2204320108680887 или на кошелек - в профиле. Также буду благодарна за подписку в Tg. Спасибо, что читаете🌹