Цветы лишь приманка/Flowers are bait Глава (145) 181:
И Ён стиснула зубы, челюсти свело судорогой.
Дыхание сбилось, рваное и частое, словно она бежала марафон. Непонимание жгло изнутри: отчего так невыносимо? Всего лишь царапина… Но эмоции, словно дикий зверь, вырвались на свободу, терзая её изнутри, и справиться с ними не было сил.
— С вами всё в порядке, директор?
Нет, не в порядке. Ничего не было в порядке. Мир рушился на части, погребая под обломками надежды.
Всё из-за этого… внезапного, словно гром среди ясного неба, появления Квон Чэ У, которое в одночасье перечеркнуло все планы.
С яростью швырнув на землю защитный шлем, перчатки и газонокосилку, И Ён сделала глубокий вдох, пытаясь укротить бушующую в груди бурю.
— А? Директор, вы куда? Директор…!
И Ён больше некуда было бежать.
Между навязчивым предложением Квон Ги Сока помочь ей скрыться от Квон Чэ У и этим удушающим, теплым, биоинвазивным чувством, обвившимся вокруг запястья, словно ядовитая лиана.
Настало время заключать сделку с самой собой.
Она не вернется в Хвайдо, пока не создаст его заново.
Когда И Ён шла по коридору, её волосы, собранные в строгий пучок, мерно покачивались в такт шагам. Каждый шаг отдавался эхом на перекрестках её судьбы, через которые она решительно переступала, не замедляясь.
Она была слепа к миру вокруг, опьяненная вихрем собственных эмоций, когда без стука распахнула дверь в сумрачную обитель Квон Чэ У.
Комната тонула в полумраке, тяжелые черные шторы глухо отрезали ее от дневного света. В сухой тишине монотонно жужжал очиститель воздуха, словно механический страж этого унылого царства.
Этот бесстрастный звук, казалось, высасывал из комнаты всякую жизнь. И Ён бесцельно бродила по этому безжизненному пространству, словно призрак, затерянный в лабиринте воспоминаний.
Вдруг Квон Чэ У, до этого неподвижно сидевший, прислонившись к кровати, резко поднял голову. Нахмурив брови, он смотрел на экран ноутбука. Его реакция на внезапное появление И Ён была обескураживающе спокойной.
На маленьком экране мелькало изображение с камер наблюдения, и Квон Чэ У поспешно захлопнул крышку, словно прятал краденую вещь. На его лице отразилось смущение, как у пойманного с поличным.
— Почему?.. – И Ён судорожно вдохнула, вцепившись в край кровати, словно ища опору в зыбучих песках отчаяния.
Колючий куст, обвивавший её запястье, болезненно вонзился шипами в плоть, напоминая о неумолимости судьбы.
— Почему сейчас?.. И без того хаос, а ты только все усложняешь.
Внезапный взрыв эмоций и смятение обрушились на неё, словно шторм, оставив её ощущение, как у поверженного солдата после кровопролитной битвы, что только подлило масла в огонь её гнева.
— Я словно играю в перетягивание каната каждую секунду.
Ее лицо пылало от волнения, щеки горели ярким румянцем.
— Хотела я этого или нет, но я снова и снова оказываюсь втянутой в эту игру с Квон Чэ У. Я никогда не просила об этом. Я не хочу ничего чувствовать… вину, благодарность, замешательство. Я просто не хочу ничего этого чувствовать!
Воспоминание о той ночи в гостиничном номере, когда он в отчаянии протянул к ней руки, всплыло в памяти И Ён с обжигающей ясностью, даже в этой мрачной комнате, словно призрак прошлого, преследующий ее.
— Ты хотел переписать прошлое? Прости, но я хочу перестать это скрывать. Давай поговорим об этом.
Квон Чэ У нахмурился и, превозмогая боль, пронзающую его тело при каждом движении, встал с кровати. Боль пронзала его, как осколки стекла, но этого было недостаточно, чтобы остановить его. Он должен был подойти к ней.
— Но ты продолжал вмешиваться до самого конца!
Чэ У резко остановился, застыв на месте, словно пораженный невидимым ударом.
С того момента, как она переступила порог особняка Квон, она неумолимо оказывалась втянутой в водоворот неприятностей, порожденных его связями и прошлым.
Тем временем его присутствие, подобно колючему кустарнику, все сильнее и сильнее обвивало ноги И Ён, не давая ей вырваться на свободу.
Она содрогнулась от силы невидимой хватки, от того, как он держал ее в своей власти. Квон Чэ У никогда не оставлял ее в покое, неустанно разрушая тот хрупкий мир, который она так отчаянно пыталась построить.
И Ён говорила, глядя на него покрасневшими от слез глазами. В ее голосе звучала холодная, непоколебимая решимость.
— Да, я понимаю, – Он кивнул, словно давно знал об этом. Однако его кадык заметно дернулся, выдавая скрытое волнение.
И Ён почувствовала себя еще более неловко, заметив в его поведении оттенок покорности, словно он смирился со своей участью.
— Независимо от того, что делает Квон Чэ У, или как сильно ты стараешься, я хочу держаться от тебя как можно дальше. Но я не понимаю, почему меня это так беспокоит…!
Женщина в отчаянии вцепилась в свои волосы и прикусила нижнюю губу. Это был рефлекторный жест, отчаянная попытка оттолкнуть его, оказать сопротивление, упрямый защитный механизм, который она выработала против мира.
Квон Чэ У тихо прервал её поток слов.
— Я не прошу тебя возвращаться в то время, И Ён.
Он прошептал в темноте, его голос был ровным, лишенным каких-либо требований или упреков.
— Я знаю, что лето, которое мы провели вместе, уже закончилось.
— Я тоже знаю, что ты никогда не вернешься, И Ён.
Мужчина, измученный призраками прошлого, с болью осознал, что все его надежды и мечты были лишь самоутешением, призрачной иллюзией.
Он сжал кулак, пытаясь удержать рвущиеся наружу эмоции.
— …Так что я не прошу тебя вернуться или снова принять меня.
Вместо того чтобы сделать шаг вперед, Квон Чэ У сделал шаг назад, словно отказываясь от своих прав.
Сердце И Ён дрогнуло, словно ужаленное этими словами, в которых сквозила искренность и отчаяние.
— И Ён, ты знаешь, чем я занимаюсь?
Он слегка наклонил голову и спокойно спросил, но женщина не смогла ответить, пораженная неожиданностью вопроса.
— Ты знаешь, когда у меня настоящий день рождения?
— Угадай, на каком факультете я учился?
На мгновение она растерялась, потеряв дар речи. Как он и заметил, она ничего не знала о нем. Внезапно вспыхнувшие эмоции начали угасать, оставляя после себя лишь пустоту и растерянность.
— Когда я был моложе, я окончил колледж за границей.
Это была совершенно новая история, незнакомый отрывок из его жизни, не тот, который она смутно помнила о Квон Чэ У. И Ён охватило любопытство, но она воздержалась от расспросов, ведь эти истории никогда не вызывали у нее особого интереса.
И Ён ничего не оставалось, кроме как хранить молчание, чувствуя себя неловко и уязвимо под его пристальным взглядом.
— У меня нет друзей, и лишь несколько человек общаются со мной в одностороннем порядке.
— А ещё я хорошо знаю немецкий.
И Ён быстро заморгала, испытывая смесь замешательства и удивления. Она словно открыла для себя совершенно нового человека, скрытого под маской знакомого лица.
— Я мог бы попытаться вернуть человека, которого ты уже похоронила. Ты на самом деле мало что знаешь обо мне, И Ён. Я имею в виду настоящего Квон Чхэ У, а не твоего покойного мужа, который был в коме.
Он поднял голову и пристально посмотрел на И Ён. В его глазах читалась напряжённость, как будто одно неверное движение могло погубить её.
— Итак, речь идёт о движении вперёд, а не о возвращении назад. Я собираюсь начать всё сначала.
— Пусть мёртвые остаются мёртвыми. В любом случае, моим конкурентом всегда был ваш бывший муж.
И Ён была ошеломлена, её рот слегка приоткрылся.
— С этого момента, если я не смогу стереть этот мусор из памяти И Ён, мне придётся получить по морде.
Его слова кольнули ее, как осколок былой обиды, напомнив о том злополучном инциденте в Хвайдо, когда он, ослепленный гневом, выплеснул на нее несправедливые обвинения.
Несмотря на боль, пронзающую израненное тело, и надвигающуюся бурю противостояния, взгляд его по-прежнему обжигал пристальным и требовательным огнем.
Наконец, из груди И Ён вырвался вздох, больше похожий на горький, циничный смешок.
"И кто же здесь на самом деле застрял в прошлом?" – пронеслось в ее голове.
Она похоронила Квон Чэ У, чтобы начать новую главу, а не барахтаться в трясине старых ран. Принять его новое "я" она была готова, но принять нового Квон Чэ У – задача непосильная. После той случайной встречи с молодым господином из семьи Квон, она воздвигла вокруг себя неприступную стену, стремясь сохранить дистанцию.
"Это обычное поведение для тех, кто не готов отпустить прошлое…"
Легкий румянец смущения коснулся щек И Ён.
— Не говори ерунды. Я прекрасно знаю, кто ты.
Несмотря на его внушительное присутствие, И Ён оставалась непоколебимой, в ее голосе звучала твердая решимость.
— Ты думаешь, я все это время закрывала глаза? Я видела и пережила здесь столько странного, что если бы я написала анонимное письмо, никто бы не поверил! И что я, по-твоему, могу сделать против наследника семьи Квон?
— О… И Ён, ты всегда отличалась слабостью к хорошим людям, разве не так?
Квон Чэ У, до этого стоявший в стороне, двинулся к ней с уверенностью хищника. Его одежда, нарочито небрежная, открывала взору острые ключицы и худощавые плечи.
Он казался еще более изможденным, чем прежде. Интересно, нормально ли он питается?
— Я могу быть тем, кем ты захочешь, И Ён.
В ответ женщина лишь устало вздохнула.
— Есть ли какие-нибудь условия? Может, ты не любишь бедных? Я сделаю все, что в моих силах. Я сделаю все возможное, чтобы угодить И Ён.
— Я про работу по дому, – ответил Квон Чэ У с невозмутимым видом, пожав плечами.
И Ён рефлекторно отступила на несколько шагов, ощутив знакомое покалывание опасности. Квон Чэ У всегда был мастером подобных словесных пикировок, игриво проверяя границы дозволенного.
На этот раз И Ён решила перехватить инициативу.
В тот же миг лицо Квон Чэ У окаменело.
— Духовному дереву пятьсот лет. Это наследие, которому больше пяти столетий.
—… И что ты собираешься с этим делать?
И Ён только что бросила на стол свой последний козырь, поставив перед Квон Чэ У неразрешимую задачу. На лице Квон Чэ У не читалось ответа, лишь непроницаемая тишина.
— Способен ли кто-то вроде Квон Чэ У, которому нет и тридцати, заменить его?
Несколько дней тянулись мучительно медленно с тех пор, как И Ён, в отчаянной попытке, поставила перед Квон Чэ У неразрешимую задачу, надеясь, что это станет её последней защитой. Она уже собирала свои вещи, в то время как он оставался неподвижным и молчаливым, словно её слова лишили его дара речи, превратив в безмолвную статую.
Но сегодня он, как обычно, вернулся, опираясь на костыль, с ланч-боксом в руках, и ни словом не обмолвился о дереве духов, как и планировала И Ён.
Впрочем, чего еще можно было ожидать? Это был вопрос, на который у него не могло быть ответа, ведь она заранее знала, что ему никогда не найти решения.
И Ён, наконец, почувствовала долгожданное облегчение, словно отступившая волна тошноты, и принялась складывать одежду в чемодан, когда зазвонил телефон. Она машинально взглянула на экран и ответила:
— Директор, кажется, нам сегодня нужно убрать колючки в саду возле склада.
— В районе склада? — переспросила И Ён, чувствуя, как нарастает раздражение.
— Ну, это не совсем склад. Я слышал, что раньше это было здание, которое сейчас не используется. Подробностей я не знаю, но с тех пор, как я здесь работаю, это закрытая территория, и никто, кроме членов семьи, там не бывал. Но запрет только что сняли.
И Ён подавила вздох, понимая, что этот контракт, похоже, создан для того, чтобы подвергать её всевозможным испытаниям.
— В общем, пока мы приводим в порядок другие сады, мы подумали, что можем заодно проверить и эту территорию. Я позабочусь об инструментах, так что не могли бы вы сегодня прийти прямо туда, а не в офис? Это за пристройкой, примерно в двух кварталах отсюда.
— Да, хорошо, — ответила И Ён, искусно скрывая нарастающее раздражение.
Но её рука замерла, когда она услышала продолжение:
— О…! Я слышал, что когда-то здесь была комната для младшего сына в семье.
Буду благодарна вам за поддержку 🦋Перевод — любительский! Спасибо, что читаете🌹