Цветы лишь приманка/Flowers are bait Глава 117:

Квон Чэ у видел сон.

Его зрение затуманилось. Он бесцельно бродил по месту, где он ничего не видел и не чувствовал, не говоря уже о том, чтобы определить, который сейчас час или день.Одно было ясно наверняка. Чем дальше он шёл, тем больше линий он рисовал, и звук становился всё громче и громче, пока ему не показалось, что у него кровоточат уши. Голова раскалывалась от этого звука, а в ушах не переставало звенеть.

— Фу....

Тошнота поступила к горлу, ему хотелось просто развернуться и пойти обратно, но тело, казалось, двигалось само по себе.

Этот отвратительный звук нарастал до невыносимой громкости. Звук чего-то тянущегося и царапающегося отдавался эхом, как сопрано, поющее с вибрато.

Звук продолжал нарастать в его голове, становясь всё громче и громче. Ему показалось, что его голова вот-вот взорвётся. В долю секунды, туман перед его глазами рассеялся. В этом сне он узнал кого-то. Покрытый потом, рисующий линии, это был не кто иной, как сам Квон Чэ У, только моложе.

Он сидит, одетый в приталенный фрак, с виолончелью между ног, доводя себя до предела своим выступлением. Его руки, запястья, пальцы двигаются в гармонии с осторожной сдержанностью, иногда вздымаясь волнообразными движениями, а иногда сильно и яростно дрожа. Луч прожектора освещает его. Пальцы яростно сжимают четыре струны, а с кончиков волос стекают капли пота каждый раз, когда он проводит по ним смычком.

Зрители затаили дыхание, не в силах отвести взгляд от сцены. Они сразу понимают, почему об этом мальчишке говорят, что он лучше всех играет на виолончели.

Та самая Гварнери, на которой Паганини играл до самой своей смерти. Скрипки Страдивари тоже хорошие инструменты, но этот азиатский мальчик появился из ниоткуда, словно одержимый духом инструментов Гварнери, способных издавать такой прекрасный звук, что он притягивал людей, искушая, как дьявол.

Его игра всегда была тяжёлой и мрачной. Но в то же время она никогда не была грубой или вульгарной. Мнения о его уникальном стиле разделились, но Квон Чэ У, обладавший природным талантом к игре на музыкальных инструментах, стал идеальной музой для Гварнери.

И в этот момент.

— Чэ У, она мертва.

Все воспоминания хлынули наружу, как будто в его сознании прорвало плотину.

Однажды, незадолго до того, как ему исполнилось 20, его мир изменился. Как дьявольский талант, дебютировавший в возрасте тринадцати лет, как самый молодой победитель международных конкурсов в Женеве и имени Ростроповича, исчез в одно мгновение.

Как этот бесценный источник вдохновения был потерян в одночасье?

Все началось с телефонного звонка его брата.

— Брат, мне всё равно, как выглядит её тело, просто дай мне увидеть её в последний раз - рыдая, просил он.

Теперь виолончель была для него просто деревянной доской. Он был одержим этим инструментом всю свою жизнь. Потеря музыкального таланта, словно его у него украли, повергла его в такое отчаяние, что он не мог сыграть ни одной ноты.

Сцена изменилась, сон перенес его сознание к другому воспоминанию.

— Гааххххххх!

Уголки губ Чэ У приподнялись при звуке отчаянного вопля. Он прижал спину противника коленями и безжалостно поднял его за шею, обвитую верёвкой. Он спокойно затянул верёвку на человеке, извивающемся на спине, как рыба, вытащенная из воды. Собаки дико взвыли, ударяясь о клетку.

— Сто…. - остановись...... Ааааа!

Несмотря на мольбы противника, взгляд Квон Чэ У оставался равнодушным. Его глаза были неподвижны, только уголки рта приподнялись в зловещей ухмылке. Мышцы на его шее напряглись, обнажив разноцветные вены под кожей. Одно толстое сухожилие вздулось на его руке, протянувшись от тыльной стороны ладони до локтя.

Чан Бом Хи, наблюдавший за происходящим снаружи клетки, содрогнулся при мысли о чудовищной хватке Чэ У.

— Если ты собираешься обмочиться от чего-то настолько простого, зачем ты сюда пришёл? - Он плюнул в мужчину.

— Тьфу, тьфу! Пожалуйста, ст…

— Как ты можешь это делать, когда жизнь так драгоценна?

— Ааааа!

— Если моя работа – быть вооружённым ножом гангстером, то меньшее, что я должен делать – это не слушать своего питомца.

Чэ У ослабил хватку и отступил назад, а его противник упал на пол. Широкая квадратная боевая клетка пахла ржавым железом. Квон Чэ У с неподдельными эмоциями в глазах оглядел мужчин снаружи клетки.

— Сэр - сказал Чан Бом Хи, подходя с полотенцем в руках.

Прошло уже шесть лет с тех пор, как Квон Чэ У вернулся домой и пристрастился к насилию, вкус которого он познал случайно.