Цветы лишь приманка/Flowers are bait Глава (148) 184:
Вкус дождя, влажный и свежий, еще играл на их губах. Едва Квон Чэ У переступил порог, он обрушился на нее, как буря, и И Ён инстинктивно вцепилась в его плечи, чтобы удержаться на ногах.
Его губы нашли ее губы, скользкие от влаги, и поцелуй вспыхнул с новой силой. Язык нагло вторгся в ее рот, закружил в дерзком танце.
— Ух!.. — только и смогла выдохнуть она.
Его язык хозяйничал, заполняя все пространство, и это было опьяняюще. Прижав ее спиной к стене, он нещадно терзал ее губы, лишая воздуха. И Ён едва дышала, плененная его необузданной страстью.
Губы его настойчиво дразнили, манили, и при каждом касании их языков рождался новый порыв. Квон Чэ У смаковал каждый момент, казалось, ничто не сможет его остановить, пока И Ён вдруг не чихнула, разорвав колдовство поцелуя.
Подхватив ее на руки, он понес в спальню. Даже на ходу он не прекращал осыпать ее губы поцелуями, словно во сне. В его глазах плясало такое жгучее нетерпение, что, казалось, они обжигают.
Схватив ее за руку, он потянул за рукава мокрой футболки, намереваясь сдернуть ее, но И Ён удивленно оттолкнула его.
Дыхание ее все еще было сбитым, и она прикрыла живот рукой. На ее обычно плоском животе едва заметно выпирал небольшой бугорок.
Квон Чэ У не знал… Она не говорила ему о беременности. В голове у И Ён все поплыло.
А любит ли Квон Чэ У детей? Она никогда не замечала в нем этого. Может быть, в 28 лет становиться отцом немного сложно.
Она закусила губу, раздумывая, как ему об этом сказать.
Квон Чэ У, казалось, раздражало, что с него не срывают мокрую рубашку, и он принялся срывать ее сам.
Рванув зубами за оба рукава, он стянул ее с плеч. Пуговицы, оторвавшись, посыпались на пол, и Квон Чэ У рухнул на кровать обнаженным.
— Чэ У, зачем ты раздеваешься?
— Ты простудишься в мокром. Тебе тоже нужно раздеться.
И Ён попятилась, но Квон Чэ У последовал за ней.
— Давай поговорим, но не в таком виде…
— Я хотел подождать, но, прости, я нетерпелив.
Не давая ей опомниться, Квон Чэ У отодвинул ее руку и прижался губами к ее пупку.
И Ён замерла, а он выдохнул с облегчением, словно заново обретя жизнь.
— Вот почему ты ешь только то, что я тебе готовлю. И вот почему тебя тошнит.
Взгляд Квон Чэ У встретился с ее взглядом, и И Ён почувствовала, как к ней подкрадывается тревога.
— Ты действительно собиралась родить этого ребенка без меня?
— …! — И Ён опешила. Она не понимала, откуда он узнал, мысли в голове спутались в клубок.
Возможно, он проследил за ней и Квон Ги Соком на то мероприятие, как только узнал о ее беременности. Должно быть, так и было. Сейчас они были в семейном поместье Квонов, и И Ён торопливо заговорила, пока ее мозг лихорадочно работал.
— Этот ребенок будет моим, по закону.
— А я? Вы вдвоем, без меня? — Квон Чэ У нахмурился.
Она не ожидала такой реакции и растерянно заморгала.
— Разве между нами нет никаких юридических обязательств, И Ён?
— Я не знаю… — пробормотала И Ён, отводя взгляд. Он замолчал, изучая ее, а затем прижался к ней. Их ноги переплелись, обнаженные животы соприкоснулись.
Когда И Ён окончательно оказалась на кровати, он холодно попросил ее об одном.
— …Э-э, Квон Чэ У, очнись. Ты в Корее, сменить фамилию на женскую?
— Ты вырвала меня из общества, я полностью в твоей власти. Почему бы и нет?
И Ён давно не испытывала такого раздражения и вздохнула. Она взглянула на Квон Чэ У, и он казался совершенно серьезным. Он смотрел на нее так, словно она была виновата.
Это была не та угроза, которую она ожидала услышать. Она просто не понимала, что заставило его так думать.
— Если я не могу использовать ее в качестве своей фамилии, я сделаю ее последней частью своего имени.
— Мне не нравится быть единственным, кого ты не ассоциируешь с собой. Нельзя говорить, что важен только мой член.
Казалось, Квон Чэ У уже мысленно сыграл их свадьбу. И Ён была знакома с его экстравагантным поведением и на мгновение подумала, не совершила ли она самую большую ошибку в своей жизни.
— Я знаю, что могу жить один, в отличие от тебя, И Ён.
Он прильнул губами к ее бешено бьющемуся сердцу.
— Поэтому я собираюсь посвятить тебе остаток своей жизни и доказывать это каждую секунду. Что я — тот, кто тебе нужен.
Он присосался к чувствительной коже у основания шеи, оставив на ней яркий след. Это было его обещание.
— И я хочу сказать ребенку только одно.
— Папа любит маму всем сердцем.
Это было то же самое, что И Ён когда-то сказала себе. Что она не сможет жить без любви и что она научит этому своего ребенка.
Она почувствовала, как у нее защекотало в носу. Он смотрел ей так пристально в глаза, что она не могла отвести взгляд. Они ничего не говорили, но ее уши предательски покраснели.
И Ён надеялась, что этот человек никогда не узнает о смерти Юн Джу Ха. Мир полон ужасных историй, и И Ён больше не хотела, чтобы он хоть немного винил себя.
Но если Квон Чэ У узнает об этом, И Ён сделает все возможное, чтобы помочь ему исцелиться. Деревья исцеляются ровно настолько, насколько ты прилагаешь усилия. Она не сомневалась, что сможет помочь ему.
— …Но чем именно ты занимаешься? — со слезами на глазах спросила И Ён. — Ты ведь на четыре года младше меня, верно?
В голосе И Ён прозвучали высокомерные нотки, и Квон Чэ У усмехнулся.
— Теперь, когда к тебе вернулась память, скажи мне. Кто твоя первая любовь?
— Ты училась за границей, так что же, там ты отрывалась по полной? Насколько плохо?
— Ты встречался с иностранкой?
И Ён сыпала вопросами, один неловче другого.
Когда он очнулся после комы, она вспомнила, он засыпал ее вопросами: как он оказался в коме, когда они поженились, как долго встречались, почему у них не было секса, кто плох в постели, секс был плохим или прелюдия была плохой.
И Ён отчасти отплатила ему той же монетой. Но на этот раз без единой лжи.
Она хихикнула, глядя на мужчину, которого, казалось, смущали ее вопросы.
— Ты сказал, что я не знаю тебя настоящего. Так почему бы тебе не рассказать мне, когда я спрашиваю?
Она пристально смотрела на него.
— С каких это пор ты используешь виолончель для таких дел? Мне что, ждать, пока тебя выпустят из тюрьмы?
Квон Чэ У вытер влажную щеку И Ён и медленно ответил:
— …То, чем я занимаюсь, связано с принадлежностью к семье Квон, профессиональными пытками и убийствами. В настоящее время я работаю непосредственно на президента, и любые действия, которые невозможно задокументировать, финансируются из секретных источников. Я не могу рассказать больше, чем это.
И Ён сглотнула, осознавая тяжесть его откровения.
— Ты все еще хочешь знать больше? — спросил он.
Она тут же покачала головой. Квон Чэ У отвернулся, скрывая часть лица. И Ён тут же убрала его руку.
Она знала о жестокости и ненормальности семьи Квон, но видеть его смущенным было для нее в новинку.
— Я был виолончелистом, прежде чем стать охотничьей собакой. Моя первая любовь, которая была на четыре года старше и родом из тех же мест, никогда не делала ничего предосудительного. Но… Я хочу это сделать с тобой.
— Я только наблюдал и изучал подобные вещи.
Его рука снова начала ласкать ее живот, медленно поднимаясь вверх, к нижнему белью.
— Когда родится ребенок, ты просто заботься о себе. Я буду растить ребенка. Мне всего 28, так что мне еще не поздно быть распутным. Я хочу растить ребенка и свой член тоже.
— Когда ребенок перейдет к отцу?
— И Ён, можно я просто тебе отлижу?
Он опустил голову с ее ушей на шею, кусая, посасывая и оставляя следы. Интенсивность его ласк усилилась, и, почувствовав жар в животе и напряжение в области таза, И Ён отвернулась и оттолкнула его.
— …Думаю, у меня начнутся схватки, если я буду слишком возбуждена, — сказала она.
Квон Чэ У тут же остановился и прижался к ней.
Он виновато прошептал что-то невнятное и шлепнул себя по бедру, выругавшись себе под нос. И Ён успокаивающе похлопала его по плечу и спросила:
Чемодан послушно катился следом.
Тот самый, который Квон Чэ У когда-то швырнул куда попало, в день приезда И Ён в дом Квонов. Теперь он катил его по тротуару, небрежно, но уверенно. И держал И Ён за руку.
Она чувствовала, что он нарочно тянет время, но молчала.
Каждый его взгляд назад заставлял её невольно вздрагивать.
— Мне действительно не по себе от мысли, что я оставляю тебя здесь.
— Я молодой господин этого дома, так что не беспокойся об этом, — успокоил он её.
— Ну… Ха…! – И Ён едва сдержала крик.
Вчера она пыталась намекнуть, что ему лучше уехать в Хвайдо подальше от Квон Ги Сока, но в ответ он лишь выдавил какую-то невнятную улыбку.
При этом, казалось, он ненавидел каждую секунду без прикосновений, о чем красноречиво свидетельствовало его возбуждение.
После долгих споров они хоть к чему-то пришли, но И Ён не могла просто так уйти, оставив Квон Чэ У здесь одного.
Он подмигнул, натянуто улыбаясь.
— Я не собираюсь делать тебя и нашего ребенка частью этой семейки Квон.
Несмотря на его спокойный тон, руку обожгло от его хватки.
И Ён коснулась его щеки. Он с блаженством прикрыл глаза, наслаждаясь её теплом. Она поежилась, увидев в нем что-то собачье, покорное, но прекрасно помнила, каким он может быть жестоким.
— Скоро увидимся в Хвайдо, И Ён.
Квон Чэ У спрятал свои истинные чувства за улыбкой.
По правде говоря, он хотел броситься за ней следом, но нужно было закончить одно дело. Если он сейчас сорвется, И Ён может пострадать. Когда он снова предстанет перед ней, это будет означать, что он разделался с семьей Квон.
Нужно ускорить процесс. Играть в тихую больше нет времени. Сегодня вечером семейство Квон уединится, и в завещании произойдут изменения. Взгляд его стал злым и решительным.
— Это не займет много времени.
— Ты хоть знаешь, как добраться до Хвайдо? – И Ён тянула время. Квон Чэ У усмехнулся и притянул ее к себе.
— Даже если ноги откажут, я буду преследовать тебя до конца.
— Ты все равно не можешь стать Квон Чэ Со, – заметила И Ён, приподняв палец. Но, несмотря на ее слова, в глазах мужчины блеснули слезы.
— Если тебе это не нравится, не отталкивай меня больше. Я теперь часть твоей жизни.
И Ён поджала губы, словно не собираясь отвечать, но тут к ним подбежал И Кю Бэк.
Буду благодарна вам за поддержку 🦋Перевод — любительский! Спасибо, что читаете🌹