Цветы лишь приманка/Flowers are bait Глава 169:
И Ён, не останавливаясь, лишь обернулась на бегу.
Как она выскочила из дома, она не помнила. Губы горели сухим жаром, сердце колотилось, словно птица в клетке.
Угроза Квон Ги Сока и мольба Квон Чэ У – что из этого потрясло ее больше? Липкий страх снова угодить в ту канаву гнал ее вперед.
Она машинально схватила край платья и пошла на шум, подсознательно стремясь раствориться в толпе.
Вечнозеленый сад был словно после бомбежки. Развороченная земля, яма под деревом, исцарапанный пень, клумбы превратились в месиво из обломанных стеблей и лепестков. И Ён с гримасой рассматривала поломанные цветы.
За собаками гонялись охранники в кислотных жилетах. Картина становилась яснее: хаос вырвался на свободу вместе с необузданными псами.
— Собаки совсем от рук отбились!
Один из охранников устало вздохнул.
— …К вечеру надо будет все прибрать. Терпеть не могу…
Коричневые разводы земли обезобразили изумрудную траву.
— Точно, на следующей неделе благотворительное мероприятие группы «Mirae», ты проверял?
— «Mirae»? – невольно вырвалось у И Ён.
Охранник, опешив от ее вторжения, на пару секунд потерял дар речи.
— Там дамы из финансового и политического отделов, те еще привереды. Так что надо все подготовить, а эти собаки… головная боль.
Она хотела сказать, что это может стать отвлечением, способом не думать о Квон Чэ У, но слова сорвались с языка прежде, чем она успела осознать их смысл.
Морда перепачканной грязью собаки была в наморднике, ее держал на поводке дрессировщик. И Ён встретилась с ней взглядом, и кинолог смущенно усмехнулся.
— Видите? Вот почему тренировки важны - назидательно произнес он.
И Ён, немного смутившись, глядя на зубы, проступающие сквозь сетку намордника, сделала шаг назад и натянуто рассмеялась.
— Да, верно… А ваша собака дома хорошо обучена? — спросила она.
— Простите? А… — выражение лица кинолога стало серьезным, он кивнул, словно понимая ее беспокойство.
— Ничего страшного. Многие хозяева мягкотелые. Сначала скулят, конечно, но надо игнорировать. Если сейчас не воспитать, потом будет только хуже.
И Ён вдруг поняла, что сама не знает, почему так зациклилась на этой дрессировке, ведь у нее даже собаки нет.
Но при виде этих псов ей становилось не по себе.
— Главное — последовательность. И играть с ними надо много. С агрессивными — гулять долго. Баланс нужен — игнор, поощрение, награда. Давать обнюхивать людей…
И Ён машинально повернулась в сторону дома. Сердце все еще бешено колотилось от пережитого потрясения.
Каждый раз, когда он шел по узким коридорам, старые лампочки, словно обезумевшие светлячки, вырывали из темноты его лицо, скрытое за черной маской. В эти короткие, рваные мгновения Квон Чэ У чуть склонял голову, чтобы не задеть низкий потолок, и продолжал двигаться вперед с неумолимой уверенностью.
В нос ударял затхлый запах плесени, запах сырых подвалов и забытых тайн. Но это была почти приятная ласка по сравнению с той жгучей, разъедающей сердце болью. Даже после двух дней беспрерывной работы, после двух дней без И Ён, его сердце продолжало трепетать в болезненной тоске.
Он дал себе лишь два обета: не прикасаться к ней в бессмысленной похоти и не преследовать ее навязчиво.
Но как до нее дотянуться? Как прижать к себе, ощутить тепло ее кожи?
— Если бы я был другим… - прошептал он вслух, обращаясь к пустоте. — Если бы я был добр от природы, мягок…
Он словно блуждал в кромешной тьме, и лишь отголоски ее слов служили слабым маяком. Сон стал чутким, тело – сверхчувствительным. В этом зыбком состоянии Квон Чэ У менялся с каждой минутой, словно под воздействием стробоскопа, подобно мигающей лампочке над головой.
Запереть И Ён в горном скиту? Купить необитаемый остров и возвести там неприступную крепость?
Но даже в этом вихре безумия, в его голове оставалась толика здравого смысла, не позволяющая ему превратиться в Квон Ги Сока или Юн Джу Ха.
Он обещал не применять силу. Что же ему делать? Пойти в больницу, пройти обследование и предъявить ей результат, как доказательство? Возможно, это не самый худший вариант – попытаться понять, чего на самом деле хочет И Ён.
В голове роились тысячи мыслей, противоречивых и безумных. Он раздраженно натянул маску до подбородка и хрипло спросил:
Несколько дней назад в клубе "Луна" произошла вопиющая сцена: кто-то был жестоко избит.
Пострадавший, Чан Мин Су, немедленно вызвал службу 911, но вместо помощи столкнулся с еще большим насилием. Полицейские избили его, арестовали и бросили в камеру, что вызвало волну возмущения.
Тайная прямая трансляция, которую вел господин Чан, зафиксировала весь ужас происходящего, обнажив грязные связи между клубом "Луна" и коррумпированными государственными служащими.
Всплыли имена высокопоставленных чиновников, которые унижали и избивали обычного гражданина – господина Чан Мин Су. Вся страна была в шоке.
Но для семьи Квон он был отнюдь не обычным гражданином.
Простой инцидент разросся в масштабное дело, обнажив связи с полицией, наркотиками, сексуальными домогательствами и уклонением от уплаты налогов. Поползли слухи о том, кто на самом деле стоит за всем этим.
В этом мутном водовороте родилась теория заговора, обвиняющая клуб "Луна" в сговоре с действующим правительством, и интернет взорвался.
В тени этих событий маячила истинная власть – семья Квон. И Квон Чэ У было поручено незаметно устранить господина Чана, источник всех этих бед.
В комнате, куда он вошел, на стуле сидел связанный окровавленный мужчина.
Чэ У проводил взглядом уходящую охотничью собаку. Теперь он остался наедине с господином Чаном.
От его скучающего голоса кровь стыла в жилах. Мужчина с трудом поднялся и сплюнул кровь на пол.
— Вот почему я ненавижу охотничьих собак. Вы все такие из-за отсутствия нормального образования. Вас нужно было учить мудрости и этике, а не держать на цепи, чертовы ублюдки.
Лицо Квон Чэ У оставалось непроницаемым. Мужчина опустился на одно колено, неторопливо сел и ухмыльнулся.
— Давненько не виделись, братец. Слышал, ты все это время был в коме?
Это был Квон И Джун, второй ребенок в семье Квон, беглец и ныне учитель начальной школы.
Его лицо распухло от побоев, но в темно-карих глазах все еще горел знакомый огонек непокорности.
Вьющиеся волосы были небрежно зачесаны на лоб, в ухе виднелся пирсинг. Казалось, что его футболка растянулась от борьбы, обнажая татуировку на плече.
Квон И Чжун нахмурился и холодно улыбнулся.
— Ты ведь знаешь, что из-за тебя у меня большие проблемы, да?
— Учитель, следите за своим языком, — предупредил Квон Чэ У.
— С каких это пор тебя волнуют мои ученики?
— Да брось, такое чувство, что ты хочешь убить моих учеников прямо в классе, так что прекрати.
Истинная сущность Квон И Джуна – гениальный хакер, ставший центром силы, противостоящей семье Квон.
Чтобы навсегда порвать с семьей, он каждые 24 часа взламывал иностранные банковские счета семьи Квон, вынуждая родителей отказаться от него. Таких секретных счетов были десятки, и они сдались после четвертого.
Квон И Чжун пристально смотрел в лицо брату.
— Их станет еще больше, так что будь начеку.
И Чжун, планировавший уехать, как только станет совершеннолетним, задержался, когда его младший брат вернулся после похищения. Но Чэ У рос послушным и не давал братьям ни единого шанса. Квон И Джун был разочарован тем, что родители просто отправили Чэ У за границу, вместо того чтобы принять его с любовью.
— Теперь ты живешь под одной крышей с Квон Ги Соком.
— Я не живу с ним, я за ним присматриваю.
— Этот ублюдок даже охотничьим собакам больше не доверяет. Недавно он купил целую свору сирийских убийц - с отвращением сказал Квон И Джун.
— Я знаю. Вчера я убил нескольких.
Квон И Джун бросил на него предостерегающий взгляд.
— Поверь мне, Квон Ги Сок на два, а то и на три шага впереди тебя.
— Ты понимаешь, да? Твоя голова может слететь с плеч, если ты не будешь осторожен. Несмотря на то, что тебя оставили присматривать за всем, ты все еще охотничья собака. Тебя заменят, как только ты перестанешь быть полезным.
Квон Чэ У усмехнулся. Это был тяжелый, зловещий смех, неуместный для самого младшего, и Квон И Джуну он совсем не понравился. В его усмешке была вся жестокость, на которую он только был способен.
— Это то, чего я хочу. Квон Ги Сок просто кружит вокруг меня, и это оказалось скучнее, чем я думал.
Квон Чэ У перерезал веревки, связывавшие его брата.
— Ги Сок может умереть даже сегодня вечером.
— Но семья Квон все равно останется, это не выход. И сейчас…
Квон Чэ У поколебался, прежде чем закончить:
— У него кое-что есть… от меня.
В его голосе слышалась неприкрытая тревога.
Квон И Джун развел освобожденные руки и вздохнул.
Когда он был маленьким, он видел собачьи конуры, куда помещали маленьких детей, чтобы вырастить из них пешек для семьи Квон. Это навсегда изменило его взгляд на мир. Травма похищения его младшего брата лишь укрепила его решимость.
Возможно, именно из-за травмирующих воспоминаний о собачьей клетке и похищении Чэ У, Квон И Джун всегда был невероятно мягкосердечен по отношению к детям.
Из-за этого за ним закрепилась репутация "слабака", хотя это было связано с такой же необычной причиной, как и его отвращение к икре.
С тех пор Квон И Джун неустанно боролся за освобождение от темного наследия семьи Квон и за благополучие молодого поколения.
К счастью, его связь с охотничьей собакой, которая, казалось, благоволила ему, принесла ему значительное богатство еще до того, как с ним связался Квон Чэ У, вундеркинд из семьи Квон, который быстро вырос и стал источником страха. Все это было до того, как он впал в вегетативное состояние.
Квон И Джун провел рукой по губам, задумчиво нахмурившись.
— Ты ведь знаешь о благотворительном мероприятии, которое проводит "Mirae" на следующей неделе?
— Знаю, — последовал краткий ответ.
— Ее нет в списке, но там будет жена посла Пакистана.
Группа "Mirae" состояла из жен, дочерей и невесток политиков и бизнесменов. Семья Квон каждый квартал предоставляла свой сад в качестве места для встреч.
— Это первый шанс за долгое время устроить ад Квон Ги Соку - Квон И Джун достал из кармана клубничную конфету и улыбнулся. — У вас дома нет ничего ценного, верно? Если есть, обязательно уберите это.
Буду благодарна вам за поддержку 🦋Перевод — любительский! Спасибо, что читаете🌹