Новелла "Номер 30". Глава 22
Может быть, это было просто упрямство. Риэлла наполовину тешила своё самолюбие перед еще не оправившимся человеком. Ей было немного обидно, что той ночью только она волновалась. А ещё она думала: вдруг, если кто-то с ним сблизится, он захочет жить?..
Но стоило лишь слегка коснуться губами и попытаться отпрянуть, как между прядей волос проникли длинные пальцы и резко притянули затылок обратно. Губы вновь с жадностью переплелись, и, когда она пришла в себя, Аслан уже наполовину навис над ней.
Громоздкая фигура полностью накрыла её своим силуэтом.
Каждый раз, когда он склонял голову, медленно двигая челюстью, словно надкусывая сочную мякоть, по его шее проходил толчок — выступающий кадык выдавал, что он будто глотает что-то невидимое. Его большая ладонь крепко сжала грудь поверх одежды. Риэлла, захлёбываясь, изо всех сил вцепилась в его твёрдое плечо, как утопающий в шею спасителя. Последний стон растворился прямо в его рту, и в комнате на какое-то время не осталось ничего, кроме липкого звука поцелуев и хриплого дыхания между губ.
Он вёл себя так, будто наконец дал волю сдерживаемому до предела желанию. Несколько раз помял её тело, а затем словно по инерции запустил руку под одежду, задирая бельё. Везде, где проходила его шершавоватая ладонь, ощущались обжигающие следы.
Растаявшее, расплавленное сознание блуждало в беспорядке. Они на кровати. Дверь заперта. Сегодня никто не помешает. Предчувствие, что всё не закончится простым поцелуем, заставило Риэллу вздрогнуть. Было жарко, тяжело, не хватало воздуха.
Наконец, когда губы с трудом оторвались, она со свистом выдохнула и крепко обняла его широкую спину. Он прижал к себе еще ближе и так ее плотно соприкасающиеся тело и зарылся лицом в её шею, пропуская пальцы сквозь волосы. Каждый новый поцелуй отзывался острым, всасывающим, болезненным ощущением, оставляя позади покалывающее онемение.
Почему-то в голове всплыли слова Дилана о том, что он хотел бы просто переспать с какой-нибудь женщиной. Почему именно сейчас? Вдруг это правда? И если да, то изменится ли Аслан после этой ночи?.. Исчезнет ли вся его мягкость?
Тем временем мужчина уже поднялся и без стеснения стянул с неё футболку через голову. Стоило поднять руки, как вслед за ней он так же легко снял и бесполезное теперь бельё. Только когда ткань упала под кровать, Риэлла наконец ощутила прохладу и сжала плечи. Хотя это уже не в первый раз, привыкнуть к подобному, казалось, невозможно.
Секс, в её понимании, был самым тесным, самым интимным контактом. Ближе быть с кем-то просто нельзя.
Он, нависая сверху, лениво, не мигая, смотрел прямо на белую грудь. Голубые радужки, обрамляющие чёрные зрачки, к краям становились глубокими, почти морскими — будто затягивали куда-то на дно. Затаив дыхание, Риэлла рассматривала его тело, будто вырезанное из мрамора. Несмотря на бинты, обвивающие грудь и стройную талию, благодаря рельефной мускулатуре он совсем не выглядел больным.
Сердце так грохотало, что болела вся грудь. В горле пересохло, она сглотнула и, не выдержав, отвела взгляд, повернув голову в сторону. Инстинктивно прикрыла грудь, изогнувшись вбок, и в этот момент услышала у самого уха низкий голос:
— Если захотите остановиться — скажите. Если я не остановлюсь — бейте меня, пинайте сколько хотите.
К счастью, он не схватил её за запястья. Вместо этого мягко пристроился за спиной и притянул хрупкое тело в свои объятия. Когда она осторожно обернулась, он взял её за подбородок и вновь накрыл губы поцелуем. Стоило языкам переплестись и границе между ними размыться, как его рука проникла между её грудей и нежно обхватила одну из них.
Пышная грудь, несоразмерно выдающаяся по сравнению с тонкой талией, не помещалась полностью между его пальцами, расплываясь белизной по бокам. Когда он принялся дразнить затвердевший сосок, Риэлла тихо дёрнулась, но убежать было некуда. Она уже попалась в капкан, не осознав, как.
Запертая в его крепких объятиях, она лишь бессильно сжимала простыню и задыхалась. Даже когда запрокидывала голову, чтобы схватить воздуха, его пальцы не останавливались. Язык проникал глубоко, почти до самого горла, а тело гнало жар до самой макушки, затуманивая разум.
Она не знала, что грудь может быть настолько чувствительной. Он тер её так яростно и долго, будто хотел довести до взрыва, а затем касался набухших кончиков медленно, с таким отчаянием, будто срывался, пока её собственная рука не потянулась навстречу. Стоило ей попытаться прикоснуться — его пальцы с силой сжали сосок, будто в наказание.
От боли и наслаждения вырвался вскрик, и самой себе он показался слишком резким. Повернувшись обратно, она вновь обвила руками его шею и прижалась лицом к плечу, будто прося: помоги… заглуши это.
Именно тогда, когда она так умоляюще цеплялась, его рука скользнула ниже. Прошла по гладкому животу и, проникнув в короткие шорты, прикоснулась к влажному белью. От неожиданного чувства Риэлла дёрнулась и ещё теснее прижалась к нему. Его сухая ладонь скользнула по очевидно пропитанной ткани.
Она ожидала, что всё может пойти именно так. Но стоило его пальцам коснуться самого интимного места, как страх вспыхнул в ней с новой силой. Уловив напряжение — сжавшиеся от страха бёдра — Аслан не стал сразу срывать бельё. Он просто положил тяжёлую ладонь сверху и медленно стал надавливать между ног. Услышав, как шуршит ткань, Риэлла судорожно вздохнула.
Ощущение было похоже на прилив — каждое давление сверху вниз, на приподнятый холмик, вызывало по телу мурашки и странный зуд внизу живота. Он уже не целовал её — просто смотрел в упор. И это было странно: он раздел её, но его взгляд цеплялся только за её лицо.
Когда губы Риэллы, покрасневшие и влажные, разомкнулись, Аслан смотрел на них так, будто вбирал каждую деталь. Этот взгляд разжигал огонь внизу живота, заставляя её вытягивать носки и напрягать ноги. Жар достигал пика. Ещё чуть-чуть. Ещё. Сильнее. Ещё, ещё…
В тот самый момент, когда сердце забилось с невыносимой силой и волна, перехлёстывая, обрушилась на позвоночник…
Риэлла выгнулась, неконтролируемо сотрясаясь, и внизу что-то резко вытекло. Где-то рядом раздался шёпот Аслана: хорошая девочка, — и она вцепилась в его широкую грудь. Его ладонь мягко скользила по её дрожащей спине, от хрупкого плеча до тонкой талии.
Но, вопреки её ожиданиям, рука не остановилась. Вместо этого он медленно стянул вниз шорты и бельё, оголяя горячее, только что содрогнувшееся тело. Прохладный воздух беззастенчиво скользнул по распахнутому месту, но Риэлла лишь бессильно лежала, захваченная остатками оргазма. Волосы разметались по подушке, а она сама напоминала единственную в мире обнажённую модель безымянного художника.
Между ослабших ног скользнули пальцы. Она попыталась сжать ноги, но они уже проникли внутрь и медленно двигались, снова и снова. Чуждое ощущение вычистило всё из головы — думать стало невозможно.
Когда пальцы стали проникать глубже, снова и снова повторяя один и тот же ритм, её белые ноги слабо дрогнули, а в комнате послышались влажные звуки. Только тогда Риэлла поняла, что всё это — ради её удовольствия. С самого начала она лежала, просто принимая и позволяя себе утонуть в наслаждении.
И только тогда она осознала тяжесть, упирающуюся в живот. Даже не успев подумать, она потянулась к его ширинке. Извлекла горячую, туго налитую плоть, не помещающуюся в ладонь, и неловко, но крепко сжала. Аслан резко втянул воздух и сжал её в объятиях.
Ни слова. Ни разговоров. Только сдавленные стоны, только влажные шорохи и дыхание, наполненное жаром. Всё исчезло, осталась только их близость. Такое молчаливое единение удивляло: вокруг – окутывающая их тишина, а здесь и сейчас — головокружительное единение. Воздух, в сто раз развратнее любых криков, липко таял на коже.
Пепельные волосы щекотали её ухо. Каждый её неумелый жест вызывал низкий стон, от которого волосы вставали дыбом. Ласки ускорились — перед глазами помутнело, бёдра задрожали.
Но в ту самую секунду, когда удовольствие достигло пика, Аслан вдруг отстранился.
Послышался звук расстёгиваемой молнии.
Охваченная смятением, Риэлла подняла взгляд — и столкнулась с синими, почти ледяными глазами. И тут она поняла. Даже если бы захотела остановиться… сейчас уже было слишком поздно.