Номер 30. Глава 104
Прижатая к стене, она чувствовала — возможно, они смогут дойти до конца прямо сейчас. Всё накопившееся с прошлого дня напряжение словно взорвалось. Щёлк, щёлк — расстёгнулись пуговицы, и мужчина, целовавший её в шею, внезапно просунул руку под одежду.
Слабый стон вырвался из неё от острой боли, пронзившей грудь, — и тут же за люком послышались шаги людей сверху. Риэлла напрягла плечи, и, кажется, Аслан это почувствовал — он оторвался от её губ. Стоило их взглядам встретиться, как он крепко обхватил её, и Риэлла, прижавшись к его твёрдому плечу, подавила крик. Затем аварийный люк распахнулся, и всё погрузилось во тьму. Не успев сообразить, что происходит, она услышала звук открывающейся дверцы машины и оказалась на коленях Аслана на водительском сиденье.
А может, это тоже было лишь догадкой. С того момента, как они вышли из тридцатого, весь мир стал похож на безлунную ночь. В этой полной темноте соприкосновение тел казалось особенно горячим. Будто пламя вспыхнуло — и в нём, и в ней. Пламя, которое не утихнет, пока не сгорит дотла.
Он взял её лицо в ладони, заставил приоткрыть губы и впился в них, словно собирался проглотить. Риэлла, задыхаясь, впитывала его дыхание и слюну, не в силах сопротивляться. Это было единственное ощущение, которое она могла воспринимать, когда остальные чувства отключились. Когда он обхватил её спину руками, Риэлла инстинктивно шевельнула бёдрами, и тот же миг его шея дрогнула и напряглась. Выпуклость между его ног с каждым движением больно давила её промежность, и там разливалось покалывающее ощущение, будто по венам текла не кровь, а электричество.
— Можно включить свет? — спросил он наконец, и его голос, низкий до мурашек по шее, нарушил тишину.
Риэлла кивнула. Он протянул руку и, заведя двигатель, поднял защитный экран. Когда в машине загорелся свет, первым, что она увидела, было его растрёпанное лицо.
Пепельные волосы были взъерошены, а холодные глаза на всегда безмятежном лице помутнели от желания. Он выглядел так, будто с головой погрузился в грязный, развратный акт. Риэлла затаила дыхание. Всё в нём — как ночное море. Тёмное, глубокое, готовое поглотить девочку, вступившую в воду, и никогда больше её не отпускать.
В мире будто остались только они вдвоём. Их взгляды встретились, и Аслан, не колеблясь, стянул с её плеч комбинезон, у которого пуговицы были расстёгнуты почти до груди. Белая, округлая грудь обнажилась. Он потянул за резинку её волос, и шапка кудрей, как облако, рассыпалась по спине и груди. Не успела она смутиться, как он наклонился и впился ртом в её приподнятую грудь.
Она не раз представляла это, но его опущенные ресницы, движущийся кадык, напряжённая линия челюсти, рот, жадно втягивающий белую плоть, — зрелище было поразительно возбуждающим. Риэлла, неосознанно запустив пальцы в его гладкие волосы, прижала его к себе. Он, посасывая грудь, скользнул другой рукой между её ног, поглаживая вверх-вниз. Когда его длинные, грубые пальцы стали надавливать на набухшую плоть поверх мокрой ткани, её бёдра задрожали, мышцы напряглись и сжались в судороге.
— Не знаю, как там с робой, но для того, чтобы снимать быстро, — вполне подходит.
Слова, произнесённые низким, хриплым голосом, чуть разрядили напряжение — и в этот момент — клац — в ушах раздался звук расстёгиваемого ремня.
Подожди. Это же первый раз. Точно ли всё будет нормально? Возбуждение, конечно, было сильным, но…
Риэлла напряглась, вспомнив боль прошлого раза. Аслан тут же понял — стал нежно целовать её шею, тщательно гладя её спину и лопатки. Она обняла его, словно вцепившись, и он слегка приподнял её, стянул нижнее бельё и приставил свой влажный, налитый член ко входу.
Поза для первого раза была неудачной. Так он… войдёт слишком глубоко… — и в следующий миг напряженный член без предупреждения прорвался внутрь и плотно заполнил её. Они одновременно затаили дыхание. Ощущение, пронзившее до глубины, где рождается тьма, заставило Риэллу запрокинуть голову и выгнуться всем телом.
Даже тяжёлое, жаркое дыхание возле уха казалось обжигающим. Сердце вздрогнуло — и тут он снова двинулся: чуть вышел, а затем резко, полностью вошёл обратно, ударив бёдрами. От резкого толчка её ступни сжались, спина выгнулась. Из-за сидячей позы проникновение было особенно глубоким — ровно как она и боялась.
Она пыталась вырваться, но он крепко держал её, и убежать было невозможно. Пока их тела сталкивались в бешеном ритме, Аслан молча держал её за бёдра и глубоко входил. Снова и снова. Прямо, вертикально, без пощады. Риэлла закричала. С каждым ударом вверх-вниз мир начинал искажаться, словно расплываться. Он точно знал, куда бить — и делал это всё быстрее. Нет… слишком глубоко… хватит, я не выдержу…
В голове зашипело, зрение поплыло.
Удовольствие, раз познанное, не отменить даже временем. Это был её первый раз, и даже несмотря на боль, восторг, пронзающий до самых костей, оказался сильнее. Кровь вскипела, будто раскалённый металл, и медленно потекла по телу.
Пока Риэлла тихо стонала, двигаясь вверх-вниз, его крупная ладонь ласкала её грудь и всячески стимулировала вздёрнутый сосок. Её возбуждённое тело ощущало это только как наслаждение — когда белоснежная грудь просачивалась сквозь пальцы, всё внутри трепетало. Каждый раз, когда он резко входил снизу, странное, почти болезненно-щекочущее чувство накатывало волной где-то в животе.
Что-то не так. Словно я сейчас умру.
Влажный звук соприкосновений, тяжёлое дыхание, холодный запах тела. В какой-то момент Аслан остановился. Тяжело дыша, он посмотрел ей в глаза, полностью сосредоточившись на ней, затем поспешно прижался губами и, нахмурив лоб, напряг плечи. С его оргазмом Риэлла, сжавшись, тоже достигла пика. Так вот что значит блаженство. Она изогнулась, дрожа, и обмякла, опираясь на его большое, твёрдое тело. Он крепко обнял её, тяжело дыша.
Её бёдра мягко подрагивали, тело мгновенно погрузилось в лень. Пока она барахталась в послевкусии, он оставлял влажные поцелуи на её шее и ключицах. Почти как священный ритуал. Его дыхание, даже лёгкое, заставляло её вздрагивать и всхлипывать.
В мягком свете были только они. Ничто не мешало. Его руки, ласкавшие её белое, словно освещенное луной, тело, повернули её, не разрывая соединения, и уложили на сиденье, откинув кресло до предела. Риэлла, с затуманенным взглядом, смотрела, как он, встав над ней, стянул одежду, скрестив руки. Растрёпанные волосы упали вниз, а большое, мускулистое тело, затеняя, поглотило её. Она не видела, но чувствовала, как напрягаются его широкая спина и лопатки.
Когда он вышел из неё, она рефлекторно приподняла бёдра, но, когда он снова глубоко вошёл, она всхлипнула, слегка содрогнувшись. Под тяжестью его тела она закрыла глаза руками. Погружённая во тьму, она была готова умереть. Забери меня, Аслан. Куда угодно.
Ей хотелось плакать без причины.
— Не подумают ли остальные, что мы слишком задержались? — тихо спросила Риэлла, прижавшись к его крепкой груди.
Открыв глаза от ощущения влажного полотенца между ног, она заметила открытую бутылку воды на соседнем сиденье.
— Спешить некуда. Трупов из очистного резервуара хватит для исследований, — ответил он.
Сколько раз это было? Они слились, будто сбросив все оковы. Никто не виноват — сдерживаемое желание прорвалось, и его было не остановить. Каждый раз, приходя в себя, она думала: ещё чуть-чуть, ещё немного побудем вместе.
Он лениво перебирал пряди её волос, свисающие с затылка. Было ощущение плена, но не тесноты. Одной рукой он скручивал её волосы, другой небрежно гладил её ухо, пульсирующую венку и обнажённые ключицы. Ей стало неловко, и она прижала свою пышную грудь к его груди.
— Собери мне волосы. Ты обещал, — капризно произнесла она.
Он послушно потянулся за чёрной резинкой, лежащей на сиденье. Но, боясь сделать больно, не стал туго собирать волосы. Так яростно обнимал, а тут осторожничает.
— Не так. Выше и туже, — сказала она, подняв глаза и придираясь.
Без жалоб он распустил и переделал.
— Нет, не в хвост, как раньше — в пучок.
Похоже, он не очень понимал, как именно нужно скрутить длинные волосы в пучок. Казалось, он умеет всё, но есть и то, чего он не умеет.
Эта мысль, будто ставшая ее личным секретом, заставила её улыбнуться. Аслан, чуть скривив губы, в отместку прикусил её ухо. Ах... Спокойные глаза, волосы, падающие на лоб — ещё один пейзаж, известный только ей.
— Знаешь, я думала, что, повернув время, снова почувствую боль. Но совсем не болело, — призналась она, опьянённая теплом.
Рука, массировавшая её шею, замерла. Наклонив голову, он тихо повторил:
Оглавление | Глава 105