Пожалуйста, пристрелите меня. Глава 55
Очнувшись, Ю Ён увидела заплаканное лицо Хо Рюна. Его слезы, словно ее собственные, капали ей на щеки. Его потрясенный взгляд скользил по ее хрупкому телу, испачканному спермой.
Боль, пробуждающаяся внизу, оживила воспоминания о жестком сексе. Жжение вокруг промежности усиливало ощущение.
— Это… Что… Я плохо помню… — он запинался, мотая головой.
Его страдальческий вид доказывал, что он не хотел этого. Тело ныло, но в сердце росло облегчение.
Хорошо, что она потеряла сознание. Страх и обида на Хо Рюна стерлись, оставив лишь жалость к плачущему перед ней человеку.
— Простите… Я… Такое… — пробормотал он.
Тело заживет, но душевные раны останутся надолго. Ю Ён, зная это лучше всех, протянула онемевшую руку и обняла его за шею.
Его слова оборвались. Она моргнула, приглашая ближе. Он медленно опустился, уткнувшись в ее объятия. Его холодные щеки, мокрые от слез, напоминали, что он не человек.
Ее хриплый голос дрожал, зубы стучали. Травмированное тело невольно тряслось. Он попытался встать, но она крепче сжала его шею. Ее отчаяние передалось, и он послушно прижался к ней. Его тяжесть успокаивала, будто удерживая ее дух и тело в этом мире.
— Да… — его голос, полный слез, отозвался в ее теле.
Чьи-то жидкости стекали по животу. Следы секса были болезненны. Трудно понять, болело тело или душа. Но ясно одно: Хо Рюн страдал сильнее.
— Я сама захотела, — сказала она.
Она не знала радости секса, но солгала. Любовь и секс — обычное дело. Это не то, о чем она мечтала, но какая разница?
Так она утешала себя, но дрожь не утихала. Она поняла, что все еще боится. Слезы хлынули, беззвучные рыдания выдавали боль.
— Тогда… Почему плачете? — его ресницы дрожали у ее шеи.
Он затаил дыхание. Она не знала, поверил ли он. Но им обоим нужно время, чтобы исцелить тело и душу.
Его большие руки осторожно обняли ее талию, другая поддержала плечи. Их тела слились, как пазл. Она чувствовала себя принявшей его форму. Давление на легкие заглушало боль.
Их голоса, сдерживающие слезы, звучали жалко. Из закрытых глаз текли слезы, но губы слабо улыбались. Их лица отражали смятение — смесь грусти и облегчения.
Они обнимались, дыша в унисон. Время исчезло, и в их маленькой вселенной были только дыхания.
В какой-то момент их ритмы синхронизировались. Неясно, кто подстроился, но процесс принес странное удовлетворение, словно запоздалую радость секса.
— [Шесть утра. Мойтесь и спускайтесь.]
Сдержанный голос Ю Сон У разбудил их. Слезы высохли, сердце успокоилось.
— Утро, похоже, — сказала Ю Ён.
— Да, похоже… — он уткнулся в ее шею, будто не желая вставать.
Его нытье вызвало у нее слабую улыбку.
Когда его руки ушли, ее тело бессильно упало на кровать, как слабый стебель. Хо Рюн, выпрямившись, вздохнул, глядя на нее. Кровь и пятна на ее теле были видны. Распухшая промежность слегка кровоточила.
— Я… Помою вас. Сначала перенесу в ванную…
Она попыталась встать, но рухнула. Короткий стон вырвался из-за боли в талии и промежности. Слезы подступили, губы дрожали.
Она посмотрела на него с немым вопросом: Что это? Он потер лоб, вздыхая.
— Я же сказал, я помою. Вы сейчас как раненая.
Он подхватил ее и понес в ванную.
— Опирайтесь на меня, я опущу.
Ее ноги коснулись холодной плитки, вызвав мурашки. Она напрягла мышцы, минимизируя боль, и слегка оттолкнула его.
Душевая была тесной для двоих. Смотреть на их обнаженные тела было неловко — не то, что обниматься в темноте. Но он проигнорировал ее и взял душ.
— Стойте спокойно. Мне тоже надо мыться…
— Вы же говорили, что не пробовали засовывать туда пальцы.
— Надо вычистить. Мои пальцы длиннее, и я знаю, как это делать.
Он поднял средний и указательный пальцы, хвастаясь опытом.
— К тому же, вы не сможете стоять. Согнетесь — будет больно.
Ю Ён, побежденная его логикой, сдалась, борясь со стыдом. Он улыбнулся, глядя на нее.
— Простите. Смеюсь. Опять счастлив, черт… А вы страдаете.
Его смех был кстати. Зная, что времени мало, она хотела, чтобы он был счастлив. Его голос и улыбка покрывали страх той ночи.
Она уткнулась лбом в его плечо, глядя на его обмякший член. Обычно он был твердым, и его мягкость казалась странной. Она невольно схватила его, разглядывая. Его тело напряглось.
— Мы терлись, но почему только моя кожа содрана, а твой цел? Другой материал? Не понимаю…
— Ну, мой твердый, а ваш… мягкий, нежный, хрупкий… А…
Она раздраженно шлепнула его член. Мягкая плоть дернулась, вены вздулись, мышцы напряглись.
— Ха… Не трогайте. Это я не контролирую.
— Называть монстра монстром обидно.
Он шутливо шмыгнул носом и стал регулировать воду. Пар поднимался, вода казалась теплой.
— Дай, я настрою. Ты же не чувствуешь температуру.
— Вот поэтому и чувствую. Тогда и сейчас — я ощущаю ваше тепло.
Он направил воду на ее плечи. Температура была чуть выше ее тела — идеально.