Твоему ведомому. Глава 43
Чон Ха уже несколько дней не могла нормально спать.
Она думала, что будет решать проблемы одну за другой, но забот только прибавлялось.
Нескончаемые эмодзи от Чжин Чжу. СМС от Кан Хи Сэ, спрашивающего, где она.
Но Чон Ха перевернула телефон экраном вниз и уткнулась в учебники по специальности.
Если бы я не получила то послание из «чёрного ящика»… Испытывала бы я отвращение к этому свиданию?
Если бы отец приказал, вероятно, она бы просто подчинилась.
Профессор — красивый, способный, так что, возможно, она встретилась бы с ним без предубеждений.
Мысли цеплялись одна за другую.
Из-за этого Чон Ха, не спавшая уже несколько ночей, начала клевать носом.
Очнулась она, только когда громко стукнулась лбом об стол — из-за объявления по громкой связи:
— Курсант 66-го набора Им Чон Ха, к вам посетитель. Немедленно спуститесь вниз.
Чон Ха, ещё полусонная, инстинктивно вскочила, поправила форму и слегка хлопнула себя по щекам.
Кто мог внезапно ко мне прийти?
На всякий случай она проверила телефон — куча пропущенных звонков от отца. Сердце на миг замерло, но она привычно скрыла эмоции и направилась в комнату для посещений. Неужели отец приехал сюда? Или это тётя?
Ни тот, ни другая не были желанными гостями.
Чем ближе она подходила к комнате, тем тяжелее становились шаги, словно к ногам привязали гири.
Чон Ха закрыла и открыла глаза, подавляя тревогу. С очередным вздохом она повернула ручку двери, и женщина, сидевшая у окна, медленно повернула голову.
Чон Ха замерла, не в силах вымолвить ни слова.
Она моргнула, но фигура не исчезла. Средних лет женщина с бесстрастным лицом осторожно изучала её. В этом неловком зрительном контакте, казалось, отражались все годы разлуки между ней и матерью. Сердце сжалось. Чон Ха не могла пошевелиться.
— Дочь. Чон Ха, — голос матери, ровный и без интонаций, остался таким же, несмотря на прошедшие годы.
Ноги, словно освобождённые от оков, двинулись к матери. Чон Ха не знала, сколько прошло с тех пор, как они виделись после развода родителей.
Она впервые в жизни отдала воинское приветствие матери. Как курсант академии, она соблюдала этикет перед гостем. Но лицо матери застыло в неловкости. Чон Ха неловко опустилась на скрипящий стул. Она всё ещё ошеломлённо смотрела на мать, не веря своим глазам.
Ей говорили, что брак родителей изначально был без любви. Семья матери была настолько богата, что отправила разведённую дочь во Францию, и она совершенно не вписывалась в военное общежитие.
Безупречный дизайнерский костюм, брендовая сумка. Даже спустя столько времени она оставалась утончённой.
Мать смотрела на дочь в строгой форме с лёгким отчуждением.
Форма курсанта, фуражка, ботинки…
Вдруг мать крепко сжала сумку, словно всё это вызывало у неё отвращение.
Было очевидно, о ком она думает, глядя на дочь.
— Приехала повидать Сон Ху, зашла ненадолго. Мы не виделись почти десять лет, да?
Отец нередко язвительно замечал, что мать изредка приезжает из Парижа повидать Сон Ху. В детстве Чон Ха обижалась, что мать не ищет её, но теперь её сердце окаменело, и даже говорить об этом казалось утомительным.
Чон Ха сразу распознала фальшь. Мать едва заметно отводила взгляд, словно форма вызывала у неё отвращение. В этот момент Чон Ха поняла, что, похоже, унаследовала от матери многое. Две неразговорчивые женщины сидели друг напротив друга, и в воздухе повисла неловкая, неудобная тишина.
— Что привело вас сюда? — Чон Ха первой нарушила молчание.
— …Подумала, что должна тебе сказать. Я забираю урну Сон Хи.
Она не знала, что ответить. И имеет ли она вообще право возражать. Чувствуя, как падает в бездонную пропасть, она молча сжала кулаки.
— Увидев тебя в форме, я поняла, почему он так упорно тебя воспитывал. У него остался только один ребёнок, а амбиции у него всегда были большими. И теперь, глядя на взрослую тебя… — мать коснулась жемчужной серьги. — У тебя такие же глаза, как у него. Глаза, в которых читается жадность.
Желудок Чон Хи сжался, словно она подавилась.
— …Но всё же, Чон Ха, не слишком доверяй ему. Им Иль Хван — эгоистичный и подлый человек. Он никогда не будет относиться к своему ребёнку с теплом.
Лицо матери застыло холодной маской.
— Не знаю, помнишь ли ты… Но был ли Сон Ха действительно таким гениальным?
Чон Ха сразу поняла, о чём говорит мать. На её губах появилась горькая улыбка.
— Тесты показывали, что у него высокий интеллект. Память, способность воспроизводить увиденное или повторять наизусть — всё на выдающемся уровне. Но он… говорил только о том, что хотел.
К сожалению, у Сон Хи была такая черта. Он зацикливался на любимом деле или предмете, повторяя и сосредотачиваясь только на этом. Но он был добрым и мягким мальчиком, который умел уступать старшей сестре.
Чон Ха таким и запомнила своего младшего брата.
И это было время, в которое уже нельзя было вернуться.
— Но Сон Ха… у него были чёткие интересы и любимое дело. Если бы… если бы он вырос, как я, возможно, он стал бы выдающимся человеком, как хотел отец.
Плечи матери заметно напряглись. Возможно, её слова прозвучали как защита отца. Чон Ха опустила голову.
Кто-нибудь, научите, о чём говорить с матерью, которую не видела столько лет. Чон Ха нервно пошевелила пальцами.
— Ты когда-нибудь видела, чтобы он вспоминал годовщину смерти Сон Хи?
Чон Ха всегда проводила годовщину смерти брата в одиночестве. Единственная выжившая, она не смогла спасти родного человека, перепутав его с кем-то другим. В такие дни чувство вины душило её, словно она умирала.
Чон Ха не хотела, чтобы кто-то видел её тьму, и всегда рано ложилась спать. Даже слыша упрёки отца, она равнодушно убирала постель и засыпала.
Так было в прошлом году, позапрошлом. И в этом году зимой будет так же.
— Им Иль Хван не хотел признавать, что с его сыном что-то не так, и намеренно преувеличивал. Какая у него гордость, сколько комплексов. Он даже завидовал своим подчинённым.
— Да, У Гён. Я слышала, Чон У Гён тоже в академии.
Чон Ха вздрогнула и подняла голову. Имя Чон У Гёна из уст матери звучало как иностранное слово. Когда-то давно Чон У Гён звал её тётей.
— С этой семьёй тоже всё сложно. С характером твоего отца, притворяющегося добряком, он, наверное, уже стёр зубы от злости. У Гён был копией своего отца, Чон Си Уна.
Мать горько улыбнулась и глубоко вдохнула.
— Как только заберу прах Сон Хи, я больше не вернусь в Корею.
Тупая боль пронзила Чон Ху. Ей пришлось собрать все силы, чтобы сохранить лицо. Всё было так же, как десять лет назад. Те, кто хочет уйти, всегда уходят. И никакие уговоры их не остановят. На этот раз первой уходила мать.
— Ну, то есть… формально она мне не дочь. Есть человек, который долго был рядом со мной. Это его дочь, но я её растила.
Чон Ха не чувствовала, дышит ли она вообще. Её пустота внутри, казалось, сжалась в комок.
— Перед её свадьбой я хочу официально зарегистрировать брак.
Оглавление | Глава 44