Новелла "Номер 30". Глава 33
Риэлла попыталась встать, но, споткнувшись о связанный лодыжками ремень, рухнула на землю. Предмет в её руке с грохотом упал. Военный нож. Увидев блеснувшее серебристое лезвие, она сжала зубы, схватила его и начала быстро перерезать верёвки на ногах.
Освободив и запястья, она сорвалась с места. Пробежала мимо грузовиков, военных машин и буровых установок и, не раздумывая, бросилась на ближайшую лестницу. На середине пути, когда она почти столкнулась с мужчиной, спускавшимся навстречу, окна, выстроенные вдоль лестничной клетки, с громким звоном разлетелись — наружу вырвались пучки щупалец.
Аслан рывком схватил её, и они вместе полетели вниз по ступеням. Всё слилось в хаос. В тот момент, когда они достигли земли, лежавший под ней мужчина включил ультрафиолетовый фонарь, затем выстрелил из пистолета за её спину. Щупальца, подбиравшиеся к ним, мгновенно отступили во тьму.
— Ха… Чёрт… У вас был с собой ультрафиолет?..
— Не много, но да, — коротко ответил он.
Она подняла голову, уперевшись рукой ему в грудь. Аслан сделал ещё несколько выстрелов.
Бах! Бах! — залпы раздавались почти у самого уха и разрывали барабанные перепонки.
При каждом проблеске красного света от сирены она замечала, как по его лицу струится кровь. Едва успев разглядеть это красивое, но уже постоянно израненное лицо, она почувствовала, как он поднимается, утягивая её за собой.
— Мы должны уходить, пока на свет не сбежались твари. Можете бежать?
На самом деле её чуть не вывернуло, но она соврала. Они побежали, держась за руки. До тех пор, пока дыхание не сбилось окончательно, а ноги не одеревенели. Они остановились, только когда вырвались за пределы зоны, забитой машинами.
На фоне чёрного горизонта один за другим начали вырисовываться силуэты трупов в военной форме. Будто из ниоткуда, повсюду вырастали фигуры людей и направлялись к исследовательскому кораблю. Аслан выключил УФ-фонарь и, заслонив Риэллу своим телом, отступил в тень стоящего рядом автомобиля.
— Они уже сбегаются к капсуле… Может, стоит выбрать направление и пробить себе путь? — спросила она, дрожа от страха.
— Если нас окружат, будет опасно, — Аслан оглянулся через плечо и ответил. Затем его холодный взгляд скользнул к стоящему сбоку грузовому трейлеру. Риэлла догадалась, о чём он подумал: он решил, что с ней на руках сбежать не получится.
— Лучше спрятаться и выждать, пока сирена затихнет. Когда наступит тьма, у нас появится шанс на побег.
К счастью, дверь в трейлер была открыта. Две трети салона были нагромождены ящиками. Риэлла первой ухватилась за раму и влезла внутрь. Аслан последовал за ней и захлопнул дверь. Только тогда красный свет окончательно исчез.
Наступила темнота. Силы мгновенно покинули её тело, и сдавленное дыхание вырвалось наружу.
Ха-а, ха-а… Невероятно. Как можно чувствовать себя в безопасности во тьме…
Как только мышцы расслабились, последствия падения с лестницы дали о себе знать. Всё тело ломило, и она невольно застонала. Из темноты послышались звуки — Аслан, судя по всему, сооружал что-то вроде баррикады, переставляя ящики, чтобы прикрыть щели, куда мог проникнуть свет. Риэлла начала на ощупь помогать, но очень быстро измоталась и уселась в самый угол контейнера.
Раздался щелчок — вспыхнул огонь зажигалки. Аслан снял с плеча ремень автомата и опустился рядом. Пространство, обнесённое ящиками, напоминало детскую крепость.
— Думаете, они пошли к нашему кораблю? Я волнуюсь за Дилана. Он нас одних ждёт… — пробормотала Риэлла, подтянув колени и уткнувшись в них. Волосы лезли в лицо, упав вперед.
Пусть бы Дилан вёл себя как всегда — дорожил бы жизнью, отдал всё, даже еду и оружие…
— Это из-за меня, — вырвалось у неё.
— Я даже не подумала усомниться в информации, которую они дали. Доверилась. Не распознала ложь… И из-за этого поставила всех под удар. Простите. Я решила, что смех и болтовня — это дружба, — закончила она на грустной ноте. В ушах эхом звенели слова Джейда: «Это твоя вина».
Он был прав. Она вела себя, как дура, забыв, что в мире есть зло.
Риэлла смотрела, как в отражении лезвия ножа мерцает её наполовину освещённое лицо, как вдруг Аслан заговорил:
— Вы нарочно отдали им машину?
— Или… вам кто-то из команды велел включить сирену?
— Тогда почему вы считаете, что это из-за вас? Я не понимаю.
Она подняла голову и встретилась с его прямым, спокойным взглядом. Рядом с подбородком, на его чёрной боевой форме, застыла кровь. Он будто читал её мысли:
— Если это Джейд сказал, не стоит слушать. Это классическая манипуляция — обвинять жертву.
— Обвинять доброту легче всего. Так проще — сказать: «Как можно было поверить?» и сразу чувствуешь, будто сам ты не такой, будто ты не слабак, не тот, кого легко обмануть.
— А может, он просто хотел заглушить собственную вину. В любом случае — это не вина пострадавшего.
— Как вы узнали, что именно сказал Джейд?
— Потому что самобичевание вам не идёт, — он выдержал паузу, затем, глядя ей в глаза, добавил: — Я думал, вы скажете, что у нас прибавилось материала для интервью.
Скучная шутка. И всё же Риэлла, с заплаканным лицом, невольно улыбнулась. Беседа в первый день… казалось, прошла уже целая вечность. Тогда они тоже сидели вдвоём в кладовой.
Она нерешительно протянула руку, и Аслан чуть наклонился, позволяя ей дотронуться. Сердце бешено забилось от лёгкого прикосновения пальцев к крови на его лице. Когда его опущенные глаза поймали её взгляд, она затаила дыхание.
А тебе не интересно? Какую рожу скорчит тот суровый тип, когда узнает, что его затолкал в эту самую дыру кто-то из своих?
Я должна сказать. Должна рассказать про "Андрей".
А вдруг он правда пришёл сюда из-за меня?.. Что если Аслан решит, что зря хорошо ко мне отнёсся… перестанет ли он быть таким мягким?..
Она колебалась, но всё-таки открыла рот, чтобы заговорить.
Риэлла не успела договорить, застыв. Что-то огромное приближалось. Земля слегка содрогалась, смешиваясь с тяжелым гулом сирены.
Хотя она знала, что они глухи к звукам, язык у неё прилип к небу. Плечи вздрагивали от напряжения. Она забыла, сколько стресса приносит страх смерти.
Страшно. Страшно. Страшно. Я хочу жить. Нас найдут, мы как крысы в клетке… Когда уже замолчит сирена? Обычно она длится 3–5 минут… И в этот хаос мыслей снова врывались слова Джейда: ты хоть раз засыпала и просыпалась в полной темноте, обнимая страх неминуемой смерти? С ума сойти можно.
Рядом раздался грохот — одна из машин снаружи была раздавлена. Риэлла дёрнулась от страха, и Аслан резко притянул её к себе, прижав голову к своей груди. Она зарылась лицом в его крепкое плечо, судорожно дыша. Его тяжёлый запах окружил её.
— Аслан… Я вдруг поняла, чего хочу больше всего, — едва различимо прошептала она среди треска и грохота: — До сих пор я просто плыла по течению, но теперь точно знаю, чего хочу. Пусть даже я обречена… всё равно. Я хочу выбраться наружу. Подняться наверх. И если уж умереть — то только под солнцем.
Команда обречённых. Команда самоубийц. Команда стариков.
Когда она впервые услышала названия команд проекта, у неё промелькнула мысль: может, это не слабые… а те, кто больше всех хочет жить?
Может, люди из двадцать восьмой команды, кто не смог умереть даже после трёх попыток, на самом деле… всё ещё хотели жить. По крайней мере, человек, отбиравший их, наверняка думал так же.
Жажда смерти пришла к ним оттого, что жизнь для них была важнее всего.
Жаль, что она не сказала этого Джейду. В одну бессонную ночь она читала в медкниге, что суицид может быть признаком исцеления от депрессии. Когда человек находится на пике отчаяния, у него нет сил умереть. А когда состояние чуть улучшается — появляется решимость, и именно тогда суицидальные попытки учащаются. Если бы они выдержали совсем чуть-чуть… Если бы совсем немного поднялись из глубины… каждый бы увидел утро, в которое обязательно проникнет свет.
— Я буду жить до того дня, — выдохнул Аслан среди взрывов. Сирена смолкла. — Если информация с диктофона правдива, наши дни уже отсчитаны. Но до этого момента — мы не умрём. — Он произнёс это ровным голосом, без единой нотки иронии. Риэлла усмехнулась — парадокс обреченных.
Ах да, вспомнила. Он ведь и Дилану говорил что-то подобное. Гарантировал шесть месяцев жизни — шесть месяцев покоя. Убеждённость в скорой смерти обостряла каждую секунду оставшегося времени.
Кто знает, сколько они так просидели, прижавшись друг к другу. Снаружи наконец воцарилась тишина. Пора было выходить.