Новелла "Брак с психопаткой" ("Счастливая психопатка"). Глава 79
Мужчина мгновенно похолодел и сложил руки вместе, словно ожидая приказа. Однако, несмотря на послушную позу, его голова лениво склонилась набок.
Чжу Соль Хон нахмурилась, оценивая ситуацию, и решила, что его отношение к начальству совершенно неуместно. Его спокойное поведение казалось заместителю директора самодовольным.
— Снова живете вместе? В том доме для новобрачных, ты и Сова?
Ее голос внезапно сорвался на крик:
— Ты что, с ума сошел? Что, если твои старые привычки проявятся перед ней? О чем, черт возьми, ты думал, врываясь туда? Если это всплывет, ты отправишься в тюрьму! — У Чжу Соль Хон закружилась голова от разочарования.
— Что тут можно разоблачить? На этот раз я уничтожил "Ким Хена". Сове нужно порвать с ним навсегда. Таким образом, и Национальная разведывательная служба, и я сможем вернуться к нормальной жизни. Каждый раз, когда я вижу, что она не может забыть своего мужа и хандрит, мне кажется, что моя голова вот-вот расколется от мигрени. Так что, если бы я только мог избавить ее от этой навязчивой идеи...
Ли У Шин присел на подлокотник дивана, наклонившись вперед, пока их глаза не оказались на одном уровне, а затем тихо пробормотал:
— Даже если заместитель начальника нашлет на нее еще одного "Ким Хена", Сова разнесет их всех на куски.
— Попробуйте подослать еще ублюдков, не сказав ни слова. На этот раз они даже не пройдут дальше входной двери.
Его холодные глаза сузились, когда он встал. Поправляя одежду, Ли У Шин пробормотал себе под нос:
— Такого парня, как я, который даже нарушает закон, чтобы вести незаконную слежку, не стоит даже держать в курсе дела Совы, да?
Чжу Соль Хон в отчаянии потерла лоб. Этот ублюдок угрожает мне или нет? Она, выглядевшая так, словно постарела еще на пять лет, решила сделать строгое предупреждение.
— Несмотря ни на что, ты ни в коем случае не должен использовать это. — Она резко указала на его пах настороженным взглядом. — Даже во время инцидента с Птичьим ящиком ты не использовал косметику для своих гениталий. Не вздумай попасться!
Его ранее наглое и безразличное выражение лица изменилось, брови слегка дернулись.
— Неужели ты не понимаешь? Если тебя поймают, тебя ждет тюремный срок!
— Я понимаю, что сова представляет собой угрозу, и я знаю, что ты хорошо постарался, чтобы предотвратить это. Но такие люди, как мы, обречены держать язык за зубами и защищать конфиденциальность даже после выхода на пенсию. Понимаешь? Если раскроется один секрет, то рано или поздно раскроются и все остальные. И тогда мы с тобой сгнием в тюрьме за разглашение государственных тайн! Вот почему в нашем мире нет такого понятия, как признание вины!
— Даже плотина может рухнуть из-за муравьиной ямы. Поэтому следи, чтобы ничего не выскользнуло, даже самой крошечной вещи. Будь как никогда осторожен. Даже не пытайся сделать что-то, что может заметить Сова. Просто не делай ничего безрассудного!
— Вот почему я сделал татуировку.
— Что в этом хорошего, если твой член выглядит точно так же!
— Ну, если она вдруг поведет себя плохо, я тоже буду плохим по отношению к ней.
— Просто прекрати, когда я скажу "стоп!"
Несмотря на ее раздраженные слова, Ли У Шин только улыбнулся, выражение его лица было непроницаемым.
Этот самоуверенный ублюдок! Чжу Соль Хон инстинктивно поняла, что пришло время снова прижать его к себе. Будучи беглецом по натуре, такой парень, как он, однажды исчезает и больше никогда не возвращается. Ли У Шина, который вел такой образ жизни с четырнадцати лет, спасаясь от суровых российских зим, было бы невозможно выследить, если бы он когда-нибудь ушел из Национальной разведывательной службы и решил исчезнуть.
Если бы она хотела продолжать использовать его и держаться за него, ей понадобился бы какой-то поводок.
- А тот документ, который вы хотели увидеть...
Заместитель директора уставилась на него, стиснув зубы. Как и ожидалось, лицо Ли У Шина мгновенно окаменело. Пальцы, которые до этого подергивались, перестали дрожать.
— Этот "ребенок", память о котором ты носил с собой по России 18 лет назад.
— Но ты все еще не можешь забыть об этом, не так ли? Тебе все еще любопытно.
— О том, что произошло в том особняке.
Ли У Шин провел рукой по лицу и повернул голову. Губы мужчины, на которых только что было написано жутковатое, влажное веселье, похолодели. Это был первый раз, когда непокорный мужчина избегал встречаться с кем-либо взглядом.
Чжу Соль Хон произнесла это с облегчением, как будто снова натянула поводок на ее любимом агенте.
— Во время моей последней поездки в США я кое-что выяснила. Кажется, есть запись о последних днях семьи Солженицыных. Даже в ЦРУ ходят слухи, и они совпадают с тем документом, который мы ищем.
Резкий контур профиля Ли У Шина на мгновение осветился красным светом фар проезжающего мимо автомобиля. Выражение его лица менялось с каждой вспышкой света, но он по-прежнему был похож на скалу, одиноко стоящую посреди зимы. Его бесстрастное лицо было похоже на холодный гипс.
— Все, что я знаю наверняка, это то, что был корейский агент, который проник в Россию, а затем исчез. И весьма вероятно, что документ, который он оставил, содержит последнюю запись о зимнем дворце, в котором вы жили.
— Там может быть даже упоминание о ребенке, которого ты ищешь.
В конце концов, это всего лишь ребёнок, чьего лица, возраста и имени он не знал. Маленький, совсем крошечный, такой лёгкий, что его едва ощущала одна рука.
Но был ли это сон или лишь иллюзия? С каждым столкновением со смертью эти воспоминания становились всё более размытыми.
Однако за грубо сделанной маской светились глаза, похожие на го-камни... Несмотря на то, что этого зверька уже не существовало, где-то в глубине души он продолжал его искать.
Даже когда чувства угасали, даже когда его человечность разрушалась, этот маленький зверёк по-прежнему бегал внутри него, не зная ни страха, ни боли. Была ли это запоздалая жалость? Или чувство вины?
Ребёнок, живший в том же месте, что и он, умер жалкой смертью. А Ли У Шин стал агентом Национальной разведывательной службы только ради того, чтобы раскрыть тайны этого роскошного особняка.
— Я всё равно найду документы, не закрашенные чёрным маркером, У Шин. Только смотри, не попади в ловушку.
— Ты сам же выточил и натренировал эту Сову. Ты понимаешь, что зашёл на минное поле?
Ли У Шин молча склонил голову и повернулся, чтобы уйти.
— И не мучай Вон Чхана слишком сильно.
Рука, сжимавшая дверную ручку, слегка дёрнулась.
— Ты же знал, кто такая Сова, когда начинал "Птичью клетку". А теперь что, вдруг любопытство проснулось? Раньше ты был полон только ненависти, а теперь вдруг пытаешься разобраться?
— Просто не пожалей потом. Средства должны оставаться лишь средствами. А дурные игры сейчас затеял именно ты.
Его лицо не выдавало ни малейшего волнения. Закрыв за собой дверь, он медленно вышел в тёмный коридор.
Единственный звук в пустоте исходил от лестницы, не освещённой даже слабым светом. Ветер врывался сквозь разбитые оконные рамы, а под ногами продолжали хрустеть осколки стекла.
Выйдя из обветшалого здания, Ли У Шин на мгновение замер в темноте, словно потеряв ориентир. Затем раздражённо дёрнул воротник водолазки.
Воздух, наконец, стал хоть немного легче для дыхания, и из его рта один за другим вырывались длинные облачка пара. На бледной коже, казавшейся холодной, отчётливо проступали напряжённые жилы.
Он поднял голову и посмотрел в тёмное небо, по которому сыпал мелкий снег. Но облаков, похожих на Сову, там не было.
— Женщина-заместитель начальника у нас только одна. Первый заместитель директора НРС.
Глядя на чистое лицо Чхан Ны, без единого синяка, Со Рён пришлось признать, что она, похоже, снова позволила себя провести. Сейчас они сидели в кафе неподалёку от штаб-квартиры "Бласт".
Ранним утром Со Рён споткнулась о чёрную сумку, небрежно брошенную у двери. Кто-то явно выкинул её сюда, не удосужившись хоть немного скрыть следы.
Первая мысль была о Ли У Шине, но стоило ей увидеть протянутый планшет, как она тут же замотала головой. Надо сосредоточиться, сосредоточиться!..
— Ты же говорила, что получить информацию о руководстве НРС сложно. Как ты это узнала?
— Ну, домашний адрес или личные данные — да, это почти невозможно. Но такие вещи публикуются в официальных пресс-релизах. НРС напрямую подчиняется президенту, и когда сменяется администрация, всех топ-менеджеров увольняют. Новые назначения всегда сопровождаются сообщениями в прессе — образование, карьерный путь, всё это намеренно делают публичным.
Первый заместитель директора НРС, Чжу Соль Хон, окончила Корейский университет и занимала пост начальника отдела информации в Совете национальной безопасности.
В прессе её описывали как человека с выдающимися организационными способностями, хорошими дипломатическими навыками и быстрым мышлением, благодаря чему она добилась значительных успехов в области международной разведки.
На губах Со Рён появилась лёгкая улыбка.
Поняв скрытый смысл её слов, Чхан На пробормотала:
— И среди всех возможных людей ты выбрала первого заместителя...
Но для Со Рён это уже не имело значения.
Она больше всего хотела получить объяснение.
За что та ослепила ее? Зачем приставила Ким Хёна.
И, возможно, эта женщина была единственной, кто мог дать ей ответы.
В глазах Со Рён мелькнула решимость.
— Теперь, когда у меня появился сообщник, она — идеальный кандидат.