Новелла "Номер 30". Глава 66
В этот момент в памяти вспыхнул образ мальчика, смотревшего на особняк. Его глаза были ярко-синими, словно прорезавшими холодную зиму. Носовой платок, унесённый зимним солнцем, и атмосфера, глубокая, как озеро.
— Я ненадолго. Не шуми, как в прошлый раз, — сказал парень, собираясь выйти.
— Вам обязательно идти? Может, останемся здесь и спрячемся вместе? — Риэлла, очнувшись от оцепенения, схватила его за руку. — Если не выходить, никому не придётся умирать. И никто не пострадает.
Аслан опустил взгляд на её руку. Его тёмные глаза задержались на их переплетённых пальцах. Когда она, как он когда-то, сжала его руку, его сильные пальцы медленно расслабились. Хотя она и не могла соперничать с ним в силе.
Если бы мне пришлось жить с таким странным человеком, наверное, я бы совсем не боялась. Его теплое, уступчивое прикосновение, мягко перетекло в её ладонь, согревая, как будто дождь перестал хлестать по телу. Впервые в жизни ей захотелось прикоснуться к кому-то ещё ближе.
Грохот выстрелов заставил её замяться, но она осторожно протянула свободную руку. Аслан поднял свои синие глаза, не шелохнувшись. Её пальцы скользнули по его лбу, бровям, скулам, щекам, но он не отстранялся. Лишь его кадык медленно дрогнул, подтверждая, что время всё ещё течёт. Напряжение сдавливало грудь, а кончики пальцев покалывало.
Когда её рука добралась до его очерченного подбородка, Аслан повернул голову и коснулся губами её ладони. От мягкого, будоражащего прикосновения она втянула шею, и он тихо произнёс:
— Если не хочешь, просто скажи.
Его шёпот защекотал её ладонь. Аслан мягко перехватил её запястье и, медленно склонившись, начал рассыпать крошечные поцелуи вдоль её кисти, запястья, мягкую сторону локтя. В отличие от грубых, унижающих прикосновений Лукаса, его движения были бережными, осторожными, отчего она чувствовала себя драгоценной. Его острые глаза, не отрываясь, следили за ней, пока губы касались её кожи. Каждый раз, когда его высокий нос мягко задевал её, она боялась, что он услышит её учащённый пульс. Она начала первой, но его действия были слишком… ошеломляющими.
— Мне не противно, но, наверное, так нельзя, — прошептала она.
— Почему? — спросил он, не меняя выражения лица.
Его лицо осталось бесстрастным, но она почувствовала потребность оправдаться.
— Ради будущего нужно учитывать его чувства. Мне, сказали, что я должна угождать ему.
— Риэлла! Если слышишь, ответь! — раздался крик Лукаса снаружи.
Какой-то злой рок. Риэлла, вздрогнув, выдернула руку из хватки Аслана.
— Я видел запись, как ты переходила мост на остров! Ты прячешься здесь, да? Я привёл людей! Сегодня ты будешь со мной, в моей комнате. Выходи, всё нормально! Я поговорю с дядей!
— Риэлла, дыши, — тихо сказал Аслан.
Она и не заметила, что затаила дыхание. Аслан посмотрел на свою опустевшую руку, затем медленно взял винтовку и, с привычной уверенностью, прицелился наружу из укрытия. Его взгляд, неподвижный, был устремлён через прицел, но голос остался ровным:
Он был серьёзен. Их глаза встретились, и она поняла: он способен. Риэлла, побледнев, пробормотала:
— Если вы это сделаете, отец не оставит это просто так.
— Чтобы понять, откуда прилетела пуля, придётся подозревать минимум полсотни человек на острове, — заметил он спокойно.
— Есть и другой способ — убить всех. Для отца жизни без родословной ничего не стоят.
— Вот как? — он снова безразлично уставился вперед. — Тогда, может, сбежим вместе? — спросил он будничным тоном, будто это было обычным делом.
Её глаза округлились. Он не уточнил, но ясно, что речь не о побеге с искусственного острова. Он говорил о свободе от семьи Андрей.
И, что странно, это казалось возможным. Стоило только согласиться. Сказать: «Побежали». Сердце заколотилось, губы шевельнулись. И…
— Мама только что повернула время.
Её взгляд, словно зачарованный, метнулся к особняку за траншеей. Она вскочила, и рукав её формы заколыхался, будто в танце. Побледнев, она посмотрела на Аслана:
— Отведите меня к мосту. Быстро.
Остров гудел от криков тех, кто искал её. Ускользая от суматохи, они мгновенно добрались до узкого длинного моста. Она следовала за его широкой спиной через тёмный, густой лес.
— Видишь перила за кустами? Беги туда и не оглядывайся. Я буду следить, — сказал Аслан, укрывшись за массивным деревом.
Риэлла, тяжело дыша, замерла, не в силах уйти.
— Спасибо. Я никогда не забуду, что вы мне помогли. Как вас зовут?
Ей хотелось встретиться снова. Хоть раз. Один-единственный раз.
Мужчина, прислонившийся к дереву, улыбнулся. Смирение? Насмешка над собой? Что это было? Его холодные, притягательные губы разомкнулись лишь через мгновение:
— Аслан. Я запомню. Не умирайте, пожалуйста.
Повторив его имя, она посмотрела в его глубокие глаза, развернулась и побежала по мосту к особняку. Сломанная сандалия была крепко перетянута шнурком от армейского ботинка. В ночном озере мелькнула серебристая тень размером с руку, но, обернувшись, она увидела лишь тьму.
Холодный ветер бил в лицо, но рука, к которой прикасались его губы, горела, как обожжённая. Я хочу встретиться снова. Спрошу про музыкальную шкатулку. Он всего на два года старше, можно говорить на «ты». Она размышляла о новой встрече, но встряхнула головой, возвращаясь к реальности. Сейчас нужно думать о матери.
Ослабевшая мать не должна была поворачивать время. Они не боги. Никто не знал точного лимита, но поворачивать время бесконечно нельзя. Чем выше процент человеческих клеток, тем тяжелее последствия. Первая госпожа Андрей повернула время двадцать раз и умерла. Вторая — шестнадцать. Для матери это был седьмой.
Почему? Зачем она это сделала?
Чем ближе к особняку, тем больше воспоминаний захлёстывало её, и она не знала, что делать. Это не день-два — целых десять лет. Риэлла рухнула в саду, её выворачивало. Пытаясь вспомнить последний календарь, увиденный в видениях, она мучительно напрягала память: 2030, 2033, 2035, 2036...
— Хаа, хаа, хаа… — она задыхалась.
В ушах звенело, а перед глазами вставала гигантская дыра, заполнявшая экраны. Нефтяная скважина. «Бездна». Армия. Учёные. Апокалипсис. Религия. Конец света. Конец света. Гибель. Щупальца, выползающие из дыры спустя всего три года. Великая война видов.
Что, чёрт возьми, творится с Землёй?
— Риэлла! Господи, где ты была?! Весь дом вверх дном, тебя искали! Где ты… — Сандра, увидев её на третьем этаже, ахнула, оглядывая её мокрую от дождя фигуру, будто искала следы преступления.
— Где мама? — перебила Риэлла, пробираясь мимо сотрудников и охраны.
— Ты где взяла эту форму… Нет, не может быть. Риэлла? — Сандра замерла.
— Где мама?! Скажи немедленно! — Риэлла схватила её за руку и затрясла.
Ей было плевать, что подумают о чёрной форме поверх платья. Ей нужно было увидеть мать живой.
— Госпожа Андрей, как обычно, в своей комнате. Ты же знаешь, сейчас время сна… — начала Сандра.
— Она не спит. Позови врача. Сейчас же.
— Хорошо, хорошо, успокойся, сядь. Лукас скоро вернётся, сними эту одежду. Я договорюсь о визите, хорошо? — Сандра говорила, словно укрощая дикого зверя.
Риэлла, дрожа, отпустила её руку. Сандра, почти заменившая ей больную мать, была как семья. Ей она доверяла.
Силы покинули её, и она опустилась на кожаный диван в коридоре. Но тут Лисандра, шагнувшая было прочь, замерла и уставилась на неё.
— Сандра? Что? — спросила Риэлла.
— Хорошо, хорошо, успокойся, сядь. Лукас скоро вернётся, сними эту одежду. Я договорюсь о визите, хорошо? — повторила Сандра слово в слово, как сбойный автомат.
Мозг Риэллы замер. В ушах, где ничего не было, что-то щёлкнуло, будто выпало.
— Хорошо, хорошо, успокойся, сядь. Лукас скоро вернётся, сними эту одежду. Я договорюсь о визите, хорошо? — снова, без изменений.
Зрение поплыло. Пол ушёл из-под ног, будто чёрная пропасть поглотила её, и выбраться было невозможно.