Пожалуйста, пристрелите меня. Глава 17
Мысли вихрем кружились в голове, но ситуация требовала хвататься за любую, даже самую потрёпанную верёвку. Хо Рюн, видимо, думал так же, потому что, не дожидаясь моих слов, запрыгнул на заднее сиденье. Машина тронулась, едва захлопнулась дверь.
— К воротам! — крикнула я, не успев сесть, но водитель не ответил. Неужели слухи о его позднем подъёме правдивы? Светлые волосы на затылке походили на настоящее воронье гнездо. Или он не выспался, или я что-то путаю. Он крутанул руль в противоположную от ворот сторону.
Вместо того чтобы удирать, он маневрировал по переулкам, а затем поравнялся с машинами погони. Мы с Хо Рюном, в панике прижавшись к полу, зашептались:
— Он точно на нашей стороне? Сказал «залезайте», а сам сюда…
— Я же говорил, что он жадный подлец?
— Десять лет вместе, и так нас продать…
Водитель, молчавший до этого, наконец подал голос:
Ю Ён, следившая за ситуацией в окно, резко повернулась к нему, яростно сверкая глазами.
— Что ты творишь? Хочешь, чтобы нас поймали?
— Вырваться вперёд — всё равно что кричать «догоняйте». Надо смешаться с ними, чтобы не заподозрили. Не слышала, что в глазу тайфуна тишина?
Его ленивый голос контрастировал с напряжённой обстановкой. Можно было назвать это смелостью или широтой натуры, но для беглецов он казался просто беспечным бродягой.
Не решаясь кричать, я лишь прожигала его взглядом, в котором читалось: «Почему так поздно? Что ты задумал?» Он, перехватив мой взгляд в зеркале, проглотил упрёки и хмыкнул. Затем поправил зеркало, чтобы видеть Хо Рюна. Тот, почувствовав взгляд, слегка поднял голову.
— О, глаза янтарные. Круто, — сказал Джеймс, больше заинтересованный внешностью, чем тем, что Хо Рюн сохранил разум. Когда глаза Хо Рюна сузились от недоверия, Джеймс равнодушно подлил масла в огонь: — Если вырвать и продать, дорого бы стоили.
Его будничный тон не походил на шутку. Жадный блеск в голубых глазах заставил Хо Рюна, представившего, как его лишают глаз, прижаться ко мне. Обычно он бы взвился, но сейчас лишь съёжился, а Джеймс, словно дядя, дразнящий племянника, продолжал:
— Раз пули не берут, может, и без глаз не сдохнешь?
К счастью, Сон У, видимо, успел его предупредить.
— Вечно тебя нет, когда нужен, — буркнула я.
— Говори правильно: я появился как чудо, когда был нужен.
Вид его растрёпанной головы, будто он только выскочил из постели, смягчил моё недовольство. В критический момент он спас нас, и это факт.
На перекрёстке машины разъехались, и он направился к воротам. Когда военные джипы исчезли из виду, мы с Хо Рюном распрямили затёкшие шеи и откинулись на сиденья.
— Пейте. Только это успел схватить, — сказал он, не отрываясь от дороги, протянув назад две бутылки воды.
После вчерашнего обезвоживания он казался мессией. Мы выдули по бутылке, и выдохнули, как после глотка виски.
— Я могу только довезти. Знаете, да?
Я кивнула через зеркало. В A/Z любое отклонение от приказа — нарушение. Джеймс, поменяв вчера график, уже заработал выговор. Теперь, когда я покинула организацию, следить за происходящим внутри придётся ему. Добывать данные лаборатории, выведывать планы начальства — всё на его плечах. Втягивать его дальше нельзя.
— Всё равно как-то неловко. И перед Рюном тоже... — неожиданно серьёзно ответил Джеймс, глядя на приближающиеся ворота.
— Мне не за что извиняться. Я сам попросил сменить график. И теперь вижу, что в будущем Ю Ён ты будешь нужнее, чем я. Хорошо, что вчера поехал я.
— Ю Ён тебе рассказала? — Джеймс кивнул на меня. Секреты, которые я скрывала, теперь вызывали неловкость.
— Ну, я понял по ситуации. Ты ведь настоящий лидер, да? И с исследованиями, и с возможным переворотом… Ты ближе к справедливости, чем нынешнее начальство. Надеюсь, пока я жив, твои планы сбудутся.
Серьёзный разговор между двумя шутниками был непривычным, и оба почесали затылки.
— Чего ты, будто помирать собрался, — хмыкнул Джеймс.
— А что, правда. Кто знает, сколько мне осталось?
— Хм… Не знаю, но мне кажется, ты выживешь. Думаю, ты сохранил разум не из-за эксперимента, а потому что это ты.
— Просто потому у тебя самого по себе крепкий дух. Так... интуитивно чувствую.
«Крепкий дух» — странное словосочетание, будто из кабинета знахарки. Рюн скривился:
— Ты иностранец, а в такое веришь?
— Не называй меня иностранцем. Я хоть юридически не кореец, но живу тут с трёх лет. У меня аллергия на английский.
Его идеальное произношение, вкус и манера речи выдавали в нём корейца в иностранной оболочке.
— То-то акцент паршивый. Почему тогда имя не корейское?
Ю Ён, всё это время молча слушавшая их, уточнила:
Подумав, как родители могли выбрать такое имя, я вспомнила, что он сирота, и решила заткнуться. У него был отвратный вкус на имена.
Он остановил машину в переулке у ворот. Они были передовой линией, с жёсткой охраной и камерами, что делало место опасным.
Джеймс цокнул, глядя, как мы готовимся выйти. Из оружия у него был только пистолет на поясе. Винтовки, которые учат беречь пуще жизни, остались в брошенной машине.
— Вы там не сдохнете сразу? Какие из вас солдаты без оружия?
— Серьёзно, тебе лучше помолчать. Ты видел, какая там была ситуация?!
Он приподнял пистолет, лежавший на пассажирском сиденье, но я покачала головой. Оружие — собственность организации, его потеря ведёт к допросам и суровому наказанию.
— Не надо. На этом твоя часть закончена. Если ты тоже вылетишь — наш отряд совсем развалится.
Он чувствовал большую ответственность, чем я, как командир. Видя его потемневшее лицо, я махнула рукой, чтобы разрядить обстановку:
— Короче, присмотри за ребятами. Они в шоке: напарник — зомби, командир сбежала…
Я вздохнула, вспоминая растерянные лица команды. Несмотря на мой скверный характер, они верили в меня как в лидера.
— Хорошо, я… постараюсь их успокоить.
— План есть? — серьёзно спросил Джеймс.
Без разрешения штаба ворота не открыть, а после переполоха охрана наверняка усилится. Остаётся только перелезть стену как можно быстрее.
— Может, по лестнице? — горько усмехнулась я, глядя на тренировочную верёвочную лестницу на стене. На вступительных тестах нас учили, но я никогда не пробовала. К тому же это верный способ получить пулю. Хо Рюн, смотревший на стену, указал на вышку:
— Если нет плана, может, на вышку?
Я посмотрела на наблюдательный пункт наверху. Добраться до верха — уже половина пути, идея неплохая. Но я покачала головой:
— Не думай, что ребята всё ещё на нашей стороне. Рации уже разлетелись.
Хо Рюн глянул на время в машине и спокойно сказал:
— Сегодня дежурят мои младшие. Я их учил…
Неожиданно он вышел из машины, зевнул и продолжил:
— В это время патруля нет, я учил их спать.
— Они теперь даже рации не слушают.
Обычно я бы рявкнула за такую халатность, но сейчас, выходя из машины, добавила:
Джеймс, открыв окно, помахал на прощание:
— Всё-таки младшие идут по стопам старших.
Мы с Джеймсом коротко рассмеялись, прощаясь лёгкими словами.
— Пора, — я хлопнула по капоту машины, подгоняя.
Он, будто нехотя, медленно завёл мотор и добавил:
— Но возможности всегда приходят с исключениями. Они особенные уже своим существованием.