Номер 30. Глава 97
Перед спуском на первый этаж Аслан открыл оружейный склад и взял винтовку с боеприпасами. Риэлла, следуя за ним, потянулась к пистолету в углу — единственному оружию, которым она умела пользоваться. Однако стоило ей почувствовать, что взгляд Аслана скользнул в её сторону, как запястье резко стиснула его твёрдая рука.
— Ай, — невольно вырвалось у неё.
Он выхватил пистолет и ослабил хватку, совпроводив низким голосом:
— Я умею с ним обращаться, — возразила она.
— Я не говорил, что ты не умеешь.
— Ты не пострадаешь и без оружия, только не отходи от меня, — предупредил он, холодно глядя сверху вниз.
Риэлла почувствовала себя ребёнком, пойманным на шалости. Растерявшись, она моргнула, и в следующий миг перед самым её носом с грохотом захлопнулась дверь оружейной. Но ведь она действительно могла бы быть полезной… Какой тогда смысл идти с ним, если у неё нет оружия?
Пусть ей не хватает выносливости, она не хотела полагаться только на Аслана. Хватит быть обузой. Она устала видеть, как он один несёт всё бремя.
Риэлла хотела возразить, но лишь проследила взглядом, куда он убрал пистолет, и опустила плечи. До входа в отсек передвижения на первом этаже они не разговаривали. Странно. Она думала, что, восстановив воспоминания, он станет мягче, но он сделался ещё более жёстким, настоящим солдатом. Совсем не похожим на того четырнадцатилетнего мальчишку.
И всё же его руки, открывающие дверь машины и пристегивающие её ремень безопасности, были такими нежными, словно он обращался с принцессой. От этого где-то в груди заныло. Щёлк. За закрытым окном она смотрела на серые стены отсека. Цвет казался тяжелым.
— Может, придумаем какой-нибудь код или пароль? — спросила она, перебирая в памяти прошлые события.
Почувствовав взгляд Аслана с водительского сиденья, Риэлла крепче сжала ремень на груди и повернулась к нему.
— Знак или фразу, чтобы обмениваться в любой ситуации. Для побега или чтобы подтвердить, кто мы.
Слово «побег» вызвало образ мальчика, протягивающего руку из окопа. Неясно, подумал ли он о том же, но Аслан помолчал, заводя двигатель, и пробормотал что-то невнятное. Глаза Риэллы удивлённо блеснули.
— Старый язык? — спросила она.
— Диалект зоны конфликта, где я был. Там его использовали местные, — ответил он, положив руку на руль. — Перед боем кто-то говорил: «Ни пуха ни пера», а в ответ: «К чёрту!»
— К чёрту… — повторила она, пробуя слова на вкус.
Прим. пер: жирным выделены слова, написанные в оригинале на русском языке.
Ей понравилось, хоть она и не знала почему. Удачи. Удачи. Удачи.
Аслан посмотрел на неё, затем перевёл взгляд вперёд. Переключив передачу и нажав на газ, он направил машину в прямоугольную тьму. Два километра на восток. Дошло ли то сообщение? Неизвестно. Возможно, поспешное движение только навредило. Добрые намерения не всегда ведут к хорошему. Лишь бы выжил хоть кто-то.
— На тридцать первом были Ким и Юрий. Обоим лет шестнадцать… — начала Риэлла, чтобы отвлечься от тревоги.
Расстояние в два километра преодолели быстро — особенно легко было заметить нужное место, особенно без других модулей поблизости.
К тому же тридцать первый, как и в прошлый раз, был переломан надвое.
Когда раздражённый голос защекотал пушок в ушах, Ким с трудом сдержала вздох. И без того тесный шкафчик ей пришлось делить с человеком, у которого явно был бзик на чистоте.
Кошмар тридцать первого начался, когда включили свет в жилом отсеке. Щупальце разбило окно, и группа раскололась: четверо побежали в коммуникационный отсек, трое, включая Ким, — в ремонтный, за оружием. Ким схватила бензопилу, Юрий — отвёртку (как он собирался драться? Подойти и ткнуть в глаз?). Тут вломилось огромное существо, утащив одного — Ким даже не успела запомнить его имя. С тех пор они прятались.
— Тсс, ты ничего не слышал? — прошептала Ким, чуткая, как ветер.
Ким, с её острым слухом, напрягла уши. Ким сжимала пилу, стараясь не задеть кнопку запуска, и в это время раздалась череда выстрелов — та-та-та-та. По спине пробежала дрожь. Юрий мог не знать, но Ким, с детства ходившая с матерью-военной на стрельбище, не могла ошибиться. Это точно…
— Тише, мы же не знаем, кто именно? — прошипел Юрий.
Выстрелы стихли. Они затаили дыхание. Сквозь щель шкафа пробился тусклый свет. Неужели заметили? Дверь распахнулась, и их осветил фиолетовый луч. Как во сне… Может, их уже утащило, и они мертвы?
Перед ошеломлёнными Ким и Юрием, щурящимися, как олени в свете фар, стояли двое. Женщина с ослепительно золотыми волосами и высокий мужчина, целящийся из пистолета. Оба — самые красивые люди, которых Ким видела за свою короткую жизнь.
— Вы… меня знаете? — растерянно спросила Ким.
Женщина смутилась, помедлила и покачала головой.
— Нет, я прочла имя на твоей форме. Есть ещё кто-то, кроме вас?
Она назвала моё имя до того, как посмотрела на форму… Ким, заворожённая её мягким, как сливки, голосом и добрым лицом, ответила:
— Кроме нас, все ушли на третий этаж. Наверное, в коммуникационном отсеке.
— Коммуникационный… понятно. Мы пришли из-за вашего сигнала SOS. Мы из тридцатого, меня зовут Риэлла. Пойдёте с нами, чтобы ваши друзья не испугались?
Риэлла умела располагать к себе. Юрий твердил, что нельзя доверять, но Ким, с её недолгим жизненным опытом, была уверена: человек с таким осторожным выражением лица не может быть плохим.
Переглянувшись с Юрием, она кивнула. Двое взрослых, держа фонари с фиолетовым светом, пошли впереди, слаженно оглядывая окрестности, как профессионалы. Мы спасены. Не могли же просто так отправить подростков в такое опасное место без подготовки.
— Держись подальше. Извращенка, что ли? Почему всё время трогаешь? — буркнул Юрий.
— Да ладно, моё чутьё подсказывает, что безопасно только в этом фиолетовом свете. Сам отойди, — огрызнулась Ким.
Их спор прервался, когда вся группа остановилась. Они прошли через центр управления и люк, добравшись до третьего этажа. Если первый был лишь с пробитыми стенами, то третий почти весь развалился, осталась только лаборатория.
— Хх… Помогите, я здесь… — послышался плач.
Ким, встав на цыпочки, заметила девочку, сжимающую УФ-лампу, как спасательный круг. Вокруг неё, в темноте за пределами света, стояли другие подростки в форме. У кого-то не было руки, у кого-то в лицо вонзились осколки. Из их ртов текли чёрные сгустки. Они повернулись к вошедшим. Ким ахнула, но мужчина с оружием тихо сказал:
— Я же сказал, не трогай. Не шути так, — прошипел Юрий, поправляя очки.
— Я правда не трогала, — возмутилась Ким.
Обернувшись, она встретилась взглядом с трупом за спиной Юрия. Это был тот, кого утащило в ремонтном отсеке. Меньше трёх секунд — и тварь, схватив Юрия за лодыжку, потащила его во тьму. Крик вырвался с опозданием:
Очки упали, и оглушительные выстрелы раздались рядом. Бах, бах, бах. Бах.
Ким подумала, что стреляли из автоматической винтовки, но, обернувшись, она увидела Риэллу. Та, держа УФ-лампу во рту, стреляла из пистолета обеими руками, пока труп, тащивший Юрия, не обмяк. Одновременно мужчина превратил в кашу остальных тварей и повернулся к ним.
— Идём с нами. Вам опасно оставаться здесь, — сказала Риэлла, тяжело дыша, вынув изо рта лампу.
Ким не ответила сразу не из недоверия или страха перед незнакомцами. Просто мужчина рядом с ней с такой оцепенелостью смотрел на вооружённую Риэллу, что невозможно было оторвать взгляд.
— Тридцатый поднимется наверх, — сказала Риэлла, и Ким решила, что в её голосе было что-то ангельское, хоть и с лёгким преувеличением.
Осмотр тридцать первого завершён. Выживших: 3. Обеспечены продовольствием на три месяца для семи человек и почти новым энергоблоком.