О жизни и смерти музыки (перечитывая Т.Адорно)

... Вырисовывается тип композитора, который бесстрашно притязая на модернизм и серьёзность, уподобляет свои сочинения массовой культуре, пользуясь её рассчитанным слабоумием ...

"В силу подавляющего превосходства механизмов распределения, работающих в интересах китча и культурных товаров, выставляемых на дешёвую распродажу, равно как и в силу выработанной обществом предрасположенности слушателей, радикальная музыка позднего индустриализма очутилась в полной изоляции. Это становится морально-социальным предлогом для ложного перемирия у авторов, желающих выжить. Вырисовывается тип композитора, который бесстрашно притязая на модернизм и серьёзность, уподобляет свои сочинения массовой культуре, пользуясь её рассчитанным слабоумием.

Мнение, будто Бетховен понятен, а Шёнберг непонятен, объективно представляет собой надувательство.
...
Музыкальная взаимосвязь, служащая основой смысла, остаётся для натасканного радиослушателя в любой из ранних бетховенских сонат не менее недоступной, чем, скажем, в квартете Шёнберга, который, по крайней мере, предостерегает его от заблуждения, будто небо наполнено сладкозвучием скрипок, каковым он привык наслаждаться.
...
Музыкальная индустрия, унижающая золотой фонд музыки тем, что она восхваляет и гальванизирует его как святыню, лишь подтверждает сам по себе уровень сознания слушателей, для которых добытая ценой отречения гармония венского классицизма и бушующая тоска романтизма превратились всего лишь в рядоположенные и готовые к употреблению предметы интерьера. На самом деле, адекватное прослушивание тех сочинений Бетховена, темы из которых походя насвистывают в метро, требуют напряжения много большего, нежели то, что необходимо для прослушивания сАмой передовой музыки, - напряжения, необходимого для снятия налёта фальшивых интерпретаций и ведущих в тупик способов реакции. Но так как индустрия культуры воспитала свои жертвы для того, чтобы те избегали напряжения в свободное время, отведённое им для употребления ими духовных товаров, ещё упрямее цепляются эти жертвы за явление, преграждающее им доступ к сущности".

(Перечитывая Теодора Адорно. Картинка взята с обложки диска "A Liturgy of Madness" советской группы Sepsis)