Вспоминая Байдена: 40 лет "демократии"
Чему научили 40 лет "демократии" и научили ли хоть чему то?..
Вообще-то о «демократии» в том виде, в котором мы ее познали, следует говорить только матерно, что многие и делают. Это в общем характеризует демократь единственно правильно. И в этом ее единственное достоинство. Сомнительное, но достоинство. Вносит разнообразие и даже смешно. Если бы не засилье.
Вообще – демократия – это свобода выброса энергии, какой бы заряд она не несла. И возможность укрыться от этих «коронарных» выбросов термоядерного человеческого синтеза.
Заметили, как за эти республиканские полгода 2025 запад отошел от безумных картинок в зону реализма? Это потому, что Трамп заставил смотреть не только на проблемы запада как неминуемый крах, а как сложный, но период, в котором есть трудные решения, но они есть.
Демократия же в ее байденовском изводе была скорее эмоциональная реакция на неразрешимый с ее точки зрения конфликт долгов и капитала. И это после клинтоно-обамовских побед 80-х и 90-х, когда казалось, что наследие СЭВ неисчерпаемо и как рынок, и как кладезь ископаемых. Но уже душили долги американской финсистемы. Уже было жаль платить «демократической» России по 60 за баррель, когда помнились другие цены – в 80-х обходилось в 10 раз дешевле. Сказалась общемировая инфляция, рост промпроизводства и уровня потребления. Свое жилище, два автомобиля, электроника – невиданная доселе доступность широким слоям, да что там – путешествия и отдых, отдых, отдых. Трудилась только Азия – не нужны современные цеха, обогрев, комфортабельные рабочие поселки и соцзащита. Сорок лет назад были не нужны. Они появились чуть позже – там, где внедрялись роботы и микроэлектроника нужны чистота и порядок. Но это не так уж и сложно. Сложнее разрабатывать технологии. Но если есть желающие их разрабатывать, внедрять и инвестировать в них, то никаких проблем! Собирать сложную микроэлектронику научились в Индии и Вьетнаме, Таиланде, Малайзии и Индонезии. Миллионы дешевых рабочих рук. Демократия победила социализм и капиталом и трудом – низкими издержками и любой эмиссией, подпитывающей инвестиции. Отдать должное западу – 500 лет интеллектуальной гегемонии – это не просто. Но Запад всегда боролся с умом, в смысле за ум, в смысле – умно и никогда не боялся ни ума, ни умных, оставаясь рациональным, несмотря на угрозу власти. Эту угрозу он снимал формальным правом и незыблемостью институтов частной собственности.
Американское государство – это содружество капиталистических кланов, хитрое переплетение родственных и имущественных прав, сохранённое с феодальных времен – династии, не трудовые, как в Стране Советов, а собственнические – на земли, рудники, торговлю, право, финансы, знания и институты, их дающие – сплачивали не хуже, чем в диктатуре пролетариата, которые зачастую превращались в диктатуру одного, что сразу превращало такую форму власти в ограниченную волею и интеллектом личностным, но единственным.
Идеал «демократической» России – семейная властная монополия, аналогии – кланы Клинтонов и Байденов и еще 400 семей сенаторов и губернаторов по всем США. Но есть нюанс – в США эти кланы конкурируют между собой вплоть до угрозы жизни. Но это уже зависит от морального состояния общества – чем мораль ниже, тем допустимее, например, покушаться на Рейгана или Никсона, убить Кеннеди и не одного. Но есть риск – бенефициары видны, а моральные издержки – велики. Нация может не оценить. Нужны дела на благо нации, хотя бы имиджевые.
Сорок лет байденовщины в России (здесь байденовщина – синоним «демократии» в кавычках, почему так – в выводах о демократии последних 40 лет вообще) – это попытка сформировать клановое общество исходя из итогов приватизации, как имущественной, так и правовой, властной.
Согласитесь, 40 лет маловато для формирования репутации клана, да и для самого клана 40 лет – это полтора поколения – еще нет за спиной умения владеть так, как будто сто лет позади и столько же впереди. Вся стабильность строилась на подражании и лояльности американской модели, выход из которой по тем или иным причинам грозил вычеркиванием из списка «элит». Борьба за самостоятельность своего клана в таких условиях превращается в борьбу за «суверенитет», если апеллировать к народу – то всего народа, если не апеллировать – то к разуму западного куратора. Что выгоднее – может показать только время. Выгоднее клану. Народ в таком случае перестает быть представлен в своих интересах во власти. Но это и не всегда возможно всему народу в равной степени осознавать свою историческую ценность. Для того и нужны правильно ориентированные элиты, чтобы брать эту историческую функцию на себя. А она – обременительна.
Именно поэтому победила байденовщина («демократия») – оня сняла груз цивилизационной ответственности, обязательности ума и клановой конкуренции для достижения лучших результатов в мировой гонке цивилизаций.
Это только кажется, что Китай пересилит издержки «демократии» за счет численности и самоотверженного «социалистического» труда. Долги и демография – универсльные ограничители. Энтузиазм и молодость – природные экономические афродизиаки.
Демократия по-байденовски – находить в мире баланс между одним и другим, почивая на лаврах победителя-соблазнителя противоборствующих элит. До тех пор, пока не приходит более харизматичный и голодный до побед лидер.
Так закончился «демократизьм». Так родился Трампизм.
Дело не в том, хороши ли «святые» 90-е, а в том, что они рождают? В США они «родили» Трампа и желание сменить проспавшую конкуренцию прежнюю «демократическую» элиту, но исключительно в целях вновь ухватить за горло встрепенувшихся было из-под крыла аборигенов.
В России же ностальгия по Байдену и «демократии» сведет цивилизацию в могилу. Россия так и не поняла, зачем ей демократия, решив, что колониальная «демократия» и есть форма ее благополучия – элитариев и пролетариев. Об этом знают только умные, но они, как известно, опасны, а значит – не нужны.