На последней стадии
Иначе говоря, развитие науки – это не только научные изыскания, но и возможность реализовывать научные решения на практике, и это задача уже не науки, а государства – реализовывать научные решения, чего бы это не стоило. Почему так?
Потому что иначе все решения будут реализовываться не здесь, а там, а сами решения вы будете приобретать тоже не здесь, а там.
Можно, конечно, и приобретать. Как видим – вопрос уже не цены, а самого факта возможности «приобретать». Могут просто не продать, чего бы это не стоило. Остается красть…. Или решать самим.
Кстати, самим – это иногда не просто полезно, но еще и приятно!
Нужен ли для этого Фонд поддержки внедрения научных решений?
(по материалам Доклада председателя Отделения академика ОБ ОСНОВНЫХ РЕЗУЛЬТАТАХ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ РАН)
Смелые решения – это те, что выбиваются за рамки жизни индивида. Начать ломать самому, не имея гарантий, что обломки похоронят самого? Проще оставить как есть и протянуть любой ценой, авось жизнь вверенной тебе цивилизации окажется чудесным хотя бы образом дольше, а если и закончится, но после тебя – что ж, об истинных причинах никто уже не догадается – будет некому. Стыд не для мертвых.
Можно начать, но аккуратно, как «неправильно» мы уже знаем. Делай наоборот – не прогадаешь!
В чем сила брать? Присвоение или созидание: Итоги жизни...
В 90-х так рьяно стали созидать путем присвоения, что скрывать аморальность переворота приходится по сей день – созидатели прошлого осмеяны, а результаты их труда присвоены и нещадно эксплуатируются присвоившими, а протестующие против несправедливости подавляются как мятежники. Социал-дарвинисты, сменившие (а во многом произросшие в недрах прежних органов – часто формально коммунистических) объясняют социум с позиции монополии – монополии диктатуры победившего буржуа, собственника, деятельного приспособленца-присвоителя без срока исковой давности и презумпции виновности. «Кто смел – тот два съел!».
Исторические корни такой смелости ведут в глубь веков. Примеров – много, вот из средневековья – так в 14-м веке лишенный морали Франциск громит орден тамплиеров, заставляет нужда и соперничество за власть с Папой. Чуть ранее Константинополь падет под натиском крестоносцев, призванных его защищать – не договорились с жадным Львом, итог – крушение Византии. Веру в крепкого Мардука испытали персы.
Волны схлестываются, но не смешиваются, новые потоки еще слабы, но уже непривычно для безмятежных, сулят угрозу и обрушением вчера казавшихся непоколебимыми устоев, а в них – вся прошлая жизнь.
А ты уже знаешь, что они «текут» мимо, и ты просто им не мешаешь, некогда разъяснять, хотя и пытался, как мог. Но для этого надо начинать сначала, а времени уже почти не осталось. Почти. И ты не объясняешь. Молчишь. Бережешь остатки времени. Потом это будет не важно.