Максим Дунаев (Doozer): «Мне кажется, что тут сформировалась особая атмосфера»
По существу, все, что происходило в Ульяновске в начале-середине 90-х, во многом, совпадало с тем, что происходило в городах вокруг (Самара, Казань, Саратов), ну и — с сильным запаздыванием, примерно в год-полтора, в столицах: Москве и Петербурге.
В основном, большинство тогдашних меломанов (это годы 1992-1993) — это либо неформалы («металлисты», хиппи и прочие любители рок-музыки), либо депешисты (синтипоп в ипостаси Depeche Mode), либо рэперы (те, кого Мэдмен в своем интервью называет брейк-дансерами).
Но в 1993-1995 годах работали несколько каналов информации. Появилось много кабельных каналов, (особенно в Заволжье и Новом Городе) где транслировали много новой модной музыки в формате видеоклипов. На улице Карла Маркса на первом этаже завода «Контактор», у входа на стадион, был магазин-студия звукозаписи «Автограф», где все записывали кассеты из гигантских списков распечатанных на матричном принтере. Вот туда, например, привезли первые сборники, которые меня по гоа-трансу вскрыли — Pulse и Tantrance. На студии писали с этих дисков партию кассет, потом сами диски в красивых фирменных коробках продавались за непреподъемные деньги в том же «Автографе».
Чуть позже, в Дома Быта, появился магазин «Туз» — по сути, тоже точка пиратской звукозаписи, одно время очень популярная. И, конечно, радио: передача Олега Сухова на «Европе-Плюс» — «Танцевальный Клуб», чуть позже — какое-то самарское радио добивало на FM, там была передача диджея ZOFF'а.
Что-то привозили люди из Москвы на кассетах — например, в фойе Областной библиотеки на «Венце» двое ребят — Леша Рябов и Серега Бородатый (не помню фамилии), продавали журналы «Птюч» и «Ом», кассеты в коробках, дисков тогда почти не было. Я, например, купил у них на кассетах Drug Free America, LTJ Bukem и много разного интересного.
Так что, году к 1995-му уже было понимание про клубы, диджеев, миксы и электронную музыку, которую тогда называли собирательно «рейвом». Помню, как плавно перешел от еврочиза к хэппи-хардкору, клипам Вестбама с фестиваля Mayday, Маруше и прочему.
Летом 1996 года (это после моего 4-го курса, двух недель работы «по знакомству» диджеем на свадьбах в кафе «У Лукоморья» /на территории комплекса гостиницы «Венец» на месте будущих Cosmo-Партии-Мамбо/ с модным тамадой Димой Солонцом) я поехал в Москву в летнюю школу в Домодедово, где пообщался с местными знатоками, и оказалось, что я уже вполне подкован по музыкальному ассортименту — у меня были кассеты с техно, джанглом, гоа-трансом, которые были добыты в «Автографе» и тд. Там меня познакомили с человеком, который работал барменом клуба «Птюч» (его выгнали за то, что он воровал из кассы). У него я записал, например, на кассету первый диск TanTrance c боевиком Mahadeva.
В Ульяновске в это время происходила уже какая-то движуха. Меня познакомили с молодым человеком по имени Олег, он из поволжских немцев, который покупал Птюч, кассеты с записями DJ Грува. Я у него подрезал французское видео без перевода — «Les Enfants de la Techno», где и без перевода было все понятно — как говориться «широкими мазками». И очень хотелось делать так же, но денег на винил, вертаки, пульт, наушники не было даже близко…
Короче говоря, год был 1996-й, я писал курсовую, а потом — диплом в начале 1997-го. И вот где-то там все и началось. Мне кажется, первым клубом был «Федор и Клавдия» в районе речпорта. Там диджеем был Пурген. Когда был первый конкурс диджеев год спустя, он пришел, ознакомился с контингентом участников, сказал, что он здесь — единственный профессиональный клубный диджей, и ему тут соревноваться не с кем, все любители-дилетанты. Пурген, кстати, любил гоа-транс в тот период и году в 1997-м в передаче на «Европе-Плюс», которую делали DJ Е, Арт и Неизвестный, представил гоа-микс из пульсов-тантрансов.
Дискотек с конца 80-х было полно, почитай, что при каждой общаге, актовом зале или ресторане, но там везде была адовая попса, русская, большей частью и гопники, которых, я полагаю, в Ульяновске нездоровый избыток во все периоды новейшей истории. Появился клуб в аварийном, но еще работавшем «на износ» ДК им. Чкалова. Гопотека в ДК 1 мая на Нижней Террасе. И подобно ей в кинотеатре «Современник» в Киндяковке. Что-то происходило в свободных пространствах ДК Профсоюзов (КДЦМ), кинотеатре «Пионер», кинотеатре «Художественный» (это стал клуб «У Иваноффа» — «иваноффка»). В кинотеатре «Октябрь» на севере испокон веков была татарская дискотека («Музыкаль-Катлаулар» на выезде).
Появились три диджея, которые позиционировали себя как «модные андеграундные электронные»:
DJ E, Максим Матук, он играл хаус, начинал с бытовых CD-плееров, считывал bpm вручную, писал на коробочках, т.к. играли без питча.
DJ Art — он потом делал пати «Кибернетика» году в 1998-м, мы их с Тигрой называли «Кибенематика».
И диджей Андрей Неизвестный (A?). Я подозреваю, что он в 1-й школе учился со мной в параллельном физико-математическом классе, уже в 1992-м году ходил с карманным плеером, но мы не общались.
Они же сделали программу на «Европе Плюс», по типу московской Станции 106.8 — час электронной музыки с каким-нибудь диджеем.
Помню передачи с Пургеном, Матуком и с Алексеем Рябовым (Лёшей Рябой), который презентовал эмбиент, индастриал, какую-то такую интересную электронику. Это вообще интересный феномен — он писал на лейблы письма, говорил «пришлите мне промо, я из России, делаю передачу для радио про ваше музло» — и почти все присылали. И он не обманул их, а взял — и действительно сделал. Но это, думаю, уже 1998-й год. Играли ребята, в основном, хаус.
Они сначала сделали, при участии или по задумке Димы Ежова, перформанс в кофейне Мемориала, на цокольном этаже, показывали фильм Гринуэя, вроде, «Дитя Макона», и играли что-то дико модное. Там была только ограниченная тусовка. Я, например, туда не входил. И об этих всех вещах знал только от друзей, которые попадали туда. Это были либо «золотая молодежь», либо — те, кто учился в Москве-Питере и приехал домой на каникулы, или, мало ли, отчислили кого…
Потом осенью 1997-го — зимой 1998-го года, они сделали вечеринки «Toxic Vibes» в «Чкаловке». Они себя не позиционировали как промо. Не было еще такого. Флаера какие-то печатали на желтой бумаге, и пускали только по ним. Там кроме вышеперечисленных играли еще два парня из Воронежа: Фургон и Снеговик — в Летном училище учились.
Важно сказать, что «летчики» — курсанты из ШВЛП (УВАУГА, УИГА), составляли очень активный и незаменимый костяк клубно-электронной тусовки Ульяновска. Они, как правило, были из столиц или более продвинутых городов, у них были деньги, музыка, девайсы (ну, типа, плеера, там, потом — приводы с питчами). Они самоотверженно ходили почти на все пати, а что еще им было делать вечером в Ульяновске? Это же было как круги дантовского ада… танцевали под хаус, техно, транс, хардкор, габбер.
Вечеринка имела огромный резонанс. Помню, про нее написали в газете «Венец», где редактором был Саша Михеев. Не помню, долго ли просуществовал после этого дк. Чкалова, по-моему, почти сразу закрылся на ремонт — и больше никогда не открылся.
Потом была серия вечеринок «Acid Files» в «Иваноффе» вроде, с этими галереями, лепниной, хотели повторить успех «Toxic Vibes». Не помню, чем закончилось.
Ну и на фоне этого постмосковского окультуривания, у Ежова и Матука родилась идея сделать конкурс диджеев на базе КДЦМ. Они набрали десятка два добровольцев, в том числе ребят из фойе библиотеки. Продавали билеты. Пати на два вечера. Я не играл тогда еще.
В 1998 году Ежов и Матук организовали конкурс диджеев. Там было три забавных момента, кроме того, что Пурген обозвал это все доморощенной фигней или что-то в этом духе.
Во-первых, все затевалось (ну так выглядело со стороны) чтобы пропиарить Матука (он и занял первое место). Минут тридцать там, вроде, давали на сет. Но, и это — во-вторых, гран-при получил парень из Самары, учившийся в Политехе — DJ Spaker. У него были виниловые вертушка AKAI, бытовые, он их перебрал, встроил механический питч — и — вуаля! — все охренели, никто про это не знал, и, полагаю, готов не был. И он там хаус, техно с винила как вдарил, все офигели, конечно. Но, опять же, возможно, это мне так запомнилось.
И, в-третьих, все запечатлели (ну, вот, я — точно, например) диджея Шерстяные Носки, который играл Warp'овский IDM: Squarepusher, m-ziq и т.п. Впечатлил всех отвагой, если понимать про ульяновский контингент. Ну и вроде это тогда был эпизод с Алексом, игравшим хардкор, когда чуть ли не директор КДЦМ спустился и орал, чтобы прекратили это безобразие и что это — не музыка, но, возможно, это было позже…
И вот тут появилось много всего. Монополия надоела. Они не пускали никого в свой круг. Это было понятно и обидно. Диски с музыкой тогда стали уже доступными. Пираты постарались. Многие заинтересовались.
И потом, собственно, начался «Пионер». Он принадлежал такому бизнесмену, Олегу Курнаеву, благородному пирату, не чуждому искусства, в кожаном пальто на Mitsubishi Pajero. У него выступал певец Лолис, и играла банда отличных музыкантов: Денис Лоскутов — на саксофоне, Максим Балакшин — на басу, ну и т.д, они смешно перекладывали разные хиты «про зайцев, которые курят трын-траву».
Андеграундные художники Паша Галкин и Люся Агафонова договорились организовать там выставку картин (это был январь 1999-го года), а Сашу «Тигру» Дороднова — гитариста панковской группы Т.Ч.К. пригласили поиграть сет Kraftwerk. Но их же надо было чем-то перемежать.
Тигра понабрал дисков со всех: гоа транса у меня, техно, спрайтовский Jungle от Storm Crew, еще каких-то птючевских дисков, Juno Reactor, еще всего такого — ну и там с бытовых сидюков и концертного пульта все это замесил. Публика там была разношерстная, но, в основном, приняла с воодушевлением. Получилось очень эклектично, но круто.
И он из-за этого Тигра поссорился с художниками. Ну и набравшись наглости (смелости?) пошел к хозяину «Пионера» и выбил у него право делать вечеринки в будни с 19-ти до 21.00. В большом зале, где были ступени амфитеатром, а на них — столики для отдыхающих бандитов и проституток — выступление местных рок-групп, а в малом зале — ди-джеи и электронная музыка. Вечера все равно были пустые, будни же. Вход — смешной. Единственный шанс собрать хоть кого-то — смешать жанры, привлечь неферов. На первой пати из за низкой цены — 15 рублей за вход конечно же нарисовалась толпа гопников. И вот там был мой первый в жизни сет — наполовину из кассет, под почти состоявшуюся драку.
Потом у меня родилась идея назвать это действо «Mind Erection» (Эрекция Мозга то есть). Казалось, что это дико остроумно и концептуально и отдает киберпанком. Так и понеслось. Вот пара афиш сохранилась, я в шоке, вообще-то. Потом весной Тигра уехал в Москву. Но прежде на День Космонавтики, мы сделали вечеринку, где я впервые отыграл полностью гоа-трансовый сет, полностью с дисков, и — с питчем, как я помню, это был Numark, который только что привезли.
После Тигры тяжкую ношу промоутерства приняли на себя гитарист «Петрушек Инк.» и группы «С прибором» — Ваня Пуртов и Стелла. Никакой попсы не было вообще никогда: играли DIK ака Эдик Буров (dnb), MY-Celium (это был такой электронный проект, драм-н-бейс — Пуртов+Буров, переименовались потом в Planc-Tone), MadMan, ну, и т.д. Приходили человек 20-30. Постоянно всем что-то не нравилось: металлистам — транс, любителям прогрессива — Продиджи. Ну, и эта постоянная тема — что за х-ня играет? Поставь нормальный музон? А когда хардкор? Ну и вот так… Помнится, год с копейками продержались. Сюда ходили летчики часто. Под трансуху отрываться. Насколько мне известно, никто гоа, например, больше кроме меня и Пургена не играл тогда. Брейкбит, драмэндбейс, хаус. Арсений, вот помню, ставил даже детройт техно… Но не гоа.
Я даже пару компиляций нарезал потом, когда появились приводы — «Резьба по мозгу» назывались. И еще димитровградцы: DJ Nic — играл отличный atmospheric independent movement, сейчас — монах на Валааме, и Дима DJ Nice — ex-DJ Московского клуба Титан, рубил в 2000-х в Димитровграде прекрасный тустеп, вот они мне нарезали из mp3 то, что я подобрал в компилы — Buddhastrasse 21b. Их потом скопировали несколько раз в 2000-е друзья, и, сам того не ведая, я вырастил новое поколение ульяновских трансовых диджеев.
Ну и как-то началось. Арт превратил Эйсид Файлс в серию вечеринок. Заработала Матуковская радиопрограмма. Эти же перцы (Матук — не помню, но Арт и Неизвестный точно) сделали на базе КДЦМ школу диджеев, откуда из первого выпуска — Саша Тюгаев. Это было очень смешно. У меня есть друг с тех времен, с 1998-го, Борис Чеканов, у которого была подружка, старшая сестра Мэдмана, Лена. Она была как-бы его агент, продвигала на разные пати, договаривалась ходила, ну, не всегда одна она. И вот мы его как-то пригласили и сидим, такие, в Пионере, и говорим — «кто это вообще такой, Мэдмен, что за юное дарование?», и тут вдруг мальчик в очках из темноты такой — «а я уже тут». На медфаке учился, но получился не доктор, а — главный Ульяновский диджей. Он, конечно, сводил —мы только рот открыв стояли, там такой был ломаный бит, ммм. А мы — так, хобби же.
Саша потом мне говорил еще в Ульяновске: вот из-за таких как вы я не могу нормально денег просить, так как вы соглашаетесь играть за бесплатно, лишь бы играть, или за гроши. Но это же была такая тема — собственная вечеринка, родной затрапезный клуб, диджей — супергерой вселенной, скоро все затанцуют под рейв… не затанцевали.
И появилась тогда ещё хаус-группа ульяновская — Матук с Неизвестным, припоминаю, ее продвигали — Tabbies. Они делали такой хаус с вокалом и саксофоном. Альбом у них был «Город-ночь». На кассетах выпустили лицензионных сто штук, ходили продавали на мероприятиях из пакета. И был это 1999-й год.
А потом, в 2000-м, был фестиваль, куда в «Художку» привозили Грува, Сапунова, Фонаря и Сухова. Я был на Сухове и Фонаре. Фонарь был красавчик, кроссфейдер двигал носом, показывал шоу, весело было.
Потом, в начале 2000-х, почему-то (может устали или надоело?) перестали делать пати в «Пионере». Потом он закрылся на ремонт, и вышел из него «Арбат». Тогда, в начале 2000-х года до 2003-2004-го, мы отчаянно ездили в Димитровград, где в подвале ДК «Строитель», под клубом, делали закрытые вечеринки. И вот там я играл только гоа минут по сорок-по часу. Есть подпольные видосы про это. Там не было попсы вообще. И был строгий фейсконтроль. Андергаунд в прямом и переносном смысле.
Надо сказать, что особо наркоты явной не было. Может, кто побогаче употреблял. А так-то — нет, провинция. Все, наивняк, от чистого сердца под звуки пилорамы залипали. Ну, может, в тусе Мишки Крюгера, но я их знал плохо. Так что в провинции все по жесткачу, не как в Гоа или в Питере. А в давние времена все, понятно, читали в журналах, хотели, искали и не находили.
DJ Паша в Америку ездил постоянно работать в ресторан. Играли хаус, трайбл, диско-хаус был модным. Юра Kovaks был еще с ним. Они стали участвовать в выпуске новой программы про электронную музыку. Там я выступил году в 2003-м первый и единственный раз, у Влада Егорова. Программа называлась — «Бунгало».
«Искра» была в это время, в Парка победы. Там стали в малом зале, на фоне огромной гопотеки, проводить тоже электронные пати с фейсконтролем. Там играли Алекс.
Там начал часто играть Стёпа Kammerton. У него, кстати, все получилось, играет и пишет техно, стал композитором и саунд-дизайнером, был резидентом Пропаганды, с Кубиковым совместно что-то делал, а я ему показывал, как с питчем работать — ха-ха.
Вот там, кстати, недолго арт-директором был Адам из группы «Беспредел» (это в начале 90-х была такая ульяновская хип-хоп группа, пытались повторить успех «Мальчишника»). Вот он иногда звал на какие-то андеграуд-пати.
Еще одного человека забыл из 1997-2000-х. Это, конечно, DJ Alex, он работал в Ультрамарине, играл хардкор тандердомовский с винила.
И я уже играл редко. И не заходило людям. И транс стал не тот — фуллон, там, дарчина, не любил я это. Хотел олдскула, но никто больше не хотел. Чем реже играл, тем больше лажал. Ну и был почти год, когда кроме Димитровграда вообще нигде не играл.
И, вдруг, году в 2004-2005 появилась группа товарищей, которые стали делать психоделик-пати. Сначала был такой человек, вроде, Паша. Мы делали с ними на склоне Центрального Пляжа мероприятие. А потом — в лесу, в направлении Красного Яра. Там было забавно. Ночью во время моего сета в самом разгаре какой-то человек начал мне совать диск с русским хип-хопом. И пополнил список посланных нахуй. Но я не знал, что он — из армянской диаспоры. И через сорок минут на пяти тачках приехали двадцать человек с молотками и другими тяжелыми металлическими предметами, ну и на некоторое время рейв закончился, пока трансеры от них прятались в лесах — подумали, что менты. Но у наших была крыша: приехали чуть позже два ленивых опера. «Что ж вы» — говорят, «номера не записали тачек?» Смешно.
Ну, и Андерсон потом появился, он был из Саратова, купил набор диджейский, пионеры 200-ки и начал играть — у него прямо на съемной хате стоял JBL-звук. И с ним несколько ребят подвязалось — кто уж помнит, как они познакомились: Иван Vile, Олег Филькин (Unlim), Серега Es… А Иван был приятель моего брата, и говорит — «познакомь с Дузером». Ну и, как-то, познакомились. И они говорят: «мы ж выросли на твоих компилах, а что у тебя есть еще в mp3?»
Звук почти везде был табуретный, аппараты раздолбанные, сводили пьяными, как бог на душу положит… Но, зато, в окрестных городах удавалось покупать дисков тематических, особенно, помню, в Саратове. Там тоже транс был не в чести, так что я однажды штуки на три купил десятка три дисков, по сотке, что-ли…
Ну и тут были «Куб» в 2005-м с вечеринками «604 street», потом «Объект», «Реактор». В «Арбате» много делали, человек по сорок собирали, а потом появились «Mental Traffic».
И тут тоже был интересный момент. Я преподавал у группы журналистов в УлГУ. Там были знакомые моего младшего брата. Узнали, что я — диджею, и пришли в «Куб» на нашу пати (это вот тот видос, где я играю «камон бейби лайт май фаер»), видимо, перед зачетом меня охмурять как-то. И вот половина из них и их друзей, человек 15 — они так и ходили до 2008-го года на транс, ездили в Самару, строили декор, придумывали костюмы: воспитали мы с Андерсоном их своим примером, культурный шок что. Вот как-то так.
Про 2000-е и Mental Traffic. Там и люди были другие уже и клубы. Я вообще тогда сильно удивился, что мои компиляции из паленых mp3, нарезанных на диски, ходят многократно переписанные, и что полтора десятка каких-то молодых трансеров прямо считают меня, так, помню, кто-то и сказал «отцом всего вот этого в Ульяновске». Но я был даже рядом не отец ни разу.
Вот SEV, мне помнится, был уже в начале двухтысячных, при нас с Андерсоном он уже был аварийный, и мы реанимировали труп, когда Naradу привозили из Самары.
Мне кажется, что тут сформировалась особая атмосфера.
Я не экономический детерминист, нужно, конечно, изучать вопрос подробно, но то, что с областью делали Горячев, Шаманов ей на пользу не пошло. Это получился такой застарелый заповедник совка с бандитами из 90-х. Публика заскорузлая, консервативная, ориентированная на очень невзыскательный вкус. Ментальная лень, отказ попробовать понять что-то новое в принципе. Насколько тут важен уровень достатка? Сложно сказать. Я летом проехал по России на тачке. За неделю - 10 городов. Нигде нет ничего, ни в плане денег, ни в плане музла: Череповец, Рыбинск, Тутаев, Мышкин, Углич, Переяславль-Рязанский, Ростов... Ни общепита, ни нормального кофе, ни сувенирки. В Москве в кафе заходишь — там просто отменная музыка из колонок...
Такая же картина, как в Ульяновске, мною обнаружена была в позапрошлом году в Таганроге. Три волны электронных субкультур. Три волны клубов. Сборная солянка из всего. И все уехали. И только приезжают домой летом — собираются на залив — поиграть друг другу то, что здесь не дают. А в часе езды — Ростов- на-Дону, где есть все.
Клубы, мне кажется, изжили себя. Это либо сараи с огромными пространствами, плохой акустикой и стопроцентными привозами, либо маленькие с попсой или рэпом.
Бары, лофты, арт пространства — на них стоит ориентироваться. И тут, конечно, эта тема с коммерцией. Моя промо озабочена тоже тем, чтобы приносить доход. Ну, у нас в России так уж повелось: либо за бабло, либо за идею.
Нужно ли спасать Ульяновск? Сложный вопрос. Я один из тех кто уехал. Хотя, последний раз был три года назад — приятный пустынный курортный город с дешевым такси и Аквамоллом) Думаю, конечно, правильно будет сплотиться, делать мероприятий меньше, делать их лучше, не ориентироваться на прибыль. Сколько кто готов потерять за истину, добро и красоту?Мы вот по трёшке скидываемся.
Наверное, в Самаре и Казани проще было остаться, возможность жить и творить. Хотя у меня тут, в Питере, под носом кучу народу из тех, кто оттуда уехал. Тот же Транслипперс из Казани, или Ахау из Самары.
Ну, и гопники, конечно. Красный пояс, красные зоны. Обыватель и тот живет по понятиям.
У моей промо есть гипотеза, что просто люди не знают про это музло, в нашем случае, псайчилл. Что если респектабельные молодые люди с деньгами его услышат, то сразу станут адептами. А они по старинке слушают шансон и хип-хап. Соблазн согласиться. Но это получается, как с верой в доброго царя. Вот как счас уверуют да полюбят... Я думаю, что в 90-е было ожидание необычайных перемен.
Я уехал, десять лет прошло, и я тут при пульте, и сильно подрос в статусе (не в сведении, конечно). Значит все делал и делаю правильно. Вопрос в том, можно ли это было сделать в Ульяновске? Я не хотел проверять. Но и уехать у меня было сто причин, кроме музыки. После посещения Гоа я понял, что и минуты не могу оставаться.
Я, лично, ждал, что все затанцуют под рейв году в 1995-м. О-о-о, хер вам. Была Алена Апина и говнари. Поколение потребителей стереотипов. Дети ксенофобов. Только своим примером можно что-то показать и доказать. Но не себе же в ущерб.