Александр Тюгаев (DJ Madman)
— Как ты пришел в клубную индустрию?
— По рассказам “стариков”, которые старше меня, которым сейчас за 40: 96-97 год — время когда только-только проводились первые клубные вечеринки. Это было в «Чкаловке». Известно, что раз в месяц там устраивали вечеринки с хардкором и джанглом. Всё игралось с обычных кассет. О публике ничего сказать не могу, была какая-то тусовка. Что там творилось — мало кто помнит. Из разряда слухов мне рассказывали, что это было. Под хардкор там «дубасились» до утра.
В 97-ом открылась дискотека «Сенсация» в КДЦМе (ДК Профсоюзов, ОЦКМ, ЦНТИ, сейчаc ДК «Губернаторский»).
Я пришел в клубную индустрию в 98-ом году. Дискотеку «Сенсанция» к тому времени перенесли на Пушкинскую, в УлГУ. В обычном актовом зале собирали людей в пятницу-субботу на вечерние дискотеки. Это был не ночной клуб, не формат ночного клуба. Формат «ДИС-КО-ТЭ-КА». Дискотеки проводились с 6-ти до 10-ти. Основная аудитория — студенты, пацаны с района, девчонки. Игралась там только попса. Из иностранного — Scooter, Klubbheads; из русского — Руки Вверх, Вирус и т.п. Играли все подряд. Никакого андеграунда там не было.
Когда я начал работать — в КДЦМ закупили оборудование, звук, свет, первые диджейские сидюки на тот момент в городе. Каким-то образом были выделены деньги на развитие. И в том же самом зале, где потом стал боулинг, который сейчас пустует, в огромном зале появилась дискотека «Презент». Летом, когда я пришел, там уже все было настроено и проверенно.
Они не могли запуститься по каким-то организационным причинам. Летом я отучился там на курсах диджеев, это были первые курсы диджеев в городе. Учил меня основной костяк диджеев, который на тот момент работал, плюс приезжие диджеи. Основным преподавателем был DJ Рома Спакер (диджей из Самары, учился в то время в УлГТУ). Он на тот момент играл на всех мероприятиях, которые проходили в городе. В нулевых его несколько раз приглашали играть на вечеринки «Deeplay», в «Пятом Солнце» он несколько раз выступал. Чувак всегда играл техно. Когда появились сидюки Denon, появилась возможность обучать людей. Он набрал группу. Нас было человек 10. Из всей группы научился сводить только я. Там, в основном, дети были, а мне было 17 лет. Я, все-таки, соображал во всем этом более-менее.
Дискотека «Презент». 98-й год. Летом, до открытия, тренировался сводить два месяца. Это было величайшее счастье, потому что нигде в городе не было такого оборудования. Пульт тогда стоял Soundcraft, такой же стоял на Ибице, 6 каналов на нем было, хорошо звучащий пульт. Эффектов у нас там не было.
С сентября начали работать. Работали с 6-ти до 10-ти. Оплата была просто копеечная, потому что в августе бомбанул кризис. Нам платили 25 рублей в час. Вход на дискотеку был 10 рублей с человека. А компакт-диск на тот момент, из того что можно было купить, стоил 30 рублей.
Купить что-то было очень тяжело. Мы месяцами играли одну и ту же музыку. Я занял большое количество по тем временам денег и ходил по всем магазинам. Ни у кого доступа в интернет не было. Все играли с обычных покупных дисков. Иногда приходилось покупать диск из-за одной хорошей песни. Порой, новый трек Klubbheads выходит, и ты идешь, отдаешь все последние деньги, чтобы купить этот диск. Один трек с него играешь, пока не надоест. Потом перепродаешь другому диджею какому-нибудь, он его играет, а ты покупаешь себе другой диск. Играли солянку. Единственное, когда начиналась вечеринка, я пытался пропагандировать что-то иное. Я играл диско-хаус (диски уже были подобные), спид-гэридж и тустеп, пока все собирались. Потом, когда народ собрался, начинал играть попсу.
Работали вдвоем с напарником (к сожалению, умер несколько лет назад). Звали его Глеб — DJ SVAET. Он был достаточно популярным диджеем на то время, не парился со сведением — просто ставил треки. Между треками он мог что-то говорить, нёс какую-то околесицу, но было очень весело, всех устраивало.
Отработали мы сезон 98-99 и на лето все это дело закрылось. К лету 99-го года у меня появились первые гастроли. У нас был штатный МС. За всё время их 3 поменялось: первым МС был Дима Quest, потом МС DEN, последним МС у нас была девушка МС Smash — позитивная девчонка из Нового города.
В «Презенте» была 3-х киловаттная дым-машина, струя этой дым-машины пробивала сквозняком до конца танцпола. Когда начиналась драка, Мишка Зайцев (техник) бежал на балкон, брал в руки эту дым-машину и расстреливал дерущихся дымом, чтобы успокоились. Много таких приколюх было.
Декор «Презента» — абсолютно пустой огромный зал. Метров 10 в высоту потолок, весь в бежевой пластиковой оболочке. Пол был деревянный. Гигантское прямоугольное помещение с огромной высотой. По периметру, на трех сторонах помещения шел балкон, метра полтора в ширину. Звук был очень мощный.
— Основной костяк нашей тусовки, который постоянно там тусовался вне зависимости от музыки — приезжие студенты из других городов. Они приходили, танцевали, им было по фигу что играет. Приходили ради тусовки. Общались, пили «замечательное ульяновское пиво». Дискотека была сугубо молодежная, от 13-ти до 20 лет туда приходили. Из всех районов города (из-за этого часто возникали конфликты). Самые смешные моменты были в День студента или на День города, когда приходило больше 1000 человек. Забивались, как сельди в бочке. Очень часто, где-то в середине танцпола начиналась драка, причем очень жесткая.
Тогда появлялись первые фрики, которые танцевали в белых перчатках с непохожими танцами. Плюс у нас на каждой дискотеке были выступающие звезды Ульяновска.
Первой звездой был Адам с его тусовкой. Это были брейкдансеры, которые с середины 90-х занимались. На тот момент Адам был очень раскрученным чуваком. Для примера: осенью 1998 года он заключил контракт с Nike — по городу ездила большая машина (возможно, Hummer) и они танцевали брейк-данс, рекламировали кроссовки, одежду и все такое. Сильная движуха была, брейкдансеров было очень много, они себя нормально чувствовали в городе. Перед ночной дискотекой они занимались там, танцевали. На самой дискотеке показывали свои шоу.
Перед дискотекой также выступал ульяновский артист — Игорь Пушкарёв и группа «Скорая помощь». Он был очень знаменит, одно время выступал в Москве. Его треки крутили на «Русском радио». Это была попса с электронной аранжировкой. Все это он делал сам. Пушкарёв — это наша ульяновская звезда.
Так как у нас хорошо развивались региональные радиостанции, нам начали подсовывать диджеев с радиостанций, потому что у них было огромное количество аудиоматериала — они постоянно покупали диски, музыки у них было много. Они приходили и тоже играли у нас. Из диджеев с радиостанций у нас играли Гришин и Орлов — два топовых ульяновских диджея на то время.
Плюс играли приглашенные диджеи, которые на тот момент существовали в городе. По часу-два они играли на этих дискотеках, это было в первый сезон. Потом поняли, что с их музыкой они не нужны заведению.
Существовало около 10-ти диджеев, которые играли некоммерческую музыку на каких-то мероприятиях. Они же меня и обучали. У Спакера они проводили занятия на курсах диджеев летом 98-го, эти же ребята принимали у меня экзамен.
Дискотека «Презент» отработала три сезона. Потом само помещение продали под боулинг. Дискотека закрылась. Первый сезон мы работали со сцены, тогда уже начались проблемы с публикой, потому что они бесконечно лезли на сцену с своими заказами. «Поздравь пацанов с района», поставь «Руки Вверх!». В итоге мы переместились играть на балкон, над всеми — никаких проблем больше не возникало.
Параллельно с «Презентом» работала «Художка» (ночной клуб «У Иваноффа» в здании кинотеатра «Художественный»), там проводили дискотеки каждую неделю. Каждую пятницу и субботу там проходили такие же в точности дискотеки, что и у нас в «Презенте». Но они были ночные, до самого утра. В отличие от нас у них игрался шансон, русская лабуда нетанцевальная. Что заказали — то и ставили.
Раз в месяц они делали клубное мероприятие. Крутов владел этим всем, он до сих пор в бизнесе. Это было его заведение и он позволял ребятам раз в месяц делать вечеринки с электронной музыкой, на которые начала собираться именно «клубная тусовка». Был жесткий фейсконтроль, отсеивали «барагозников», негативных элементов, так скажем. И мы могли туда приходить, спокойно отдыхать и слушать музыку, которую невозможно было нигде услышать, кроме как в Суховской программе «Гараж» на Европе+.
Ребята зарабатывали какие-то деньги на заказах, на эти деньги ездили в Москву и покупали пластинки, которые на тот момент для нас стоили бешенных денег. Этих ребят мы приглашали к нам. Они тоже иногда у нас играли. Играли техно, хаус, дип-хаус, диско-хаус, фанки-хаус. Это быстро прекратилось, потому что поняли, что кесарю кесарево — разделять надо.
Та публика студентов, которая у нас была, постепенно начала перемещаться на вечеринки, которые организовывались в «Чкаловке». Также начали появляться другие заведения. В общем, из «Презента» они постепенно свалили. Это было счастливое время, потому что опыта получил очень много. Это работа с людьми, общение по музыке и т.д. Время было тяжелое, потому что «гопотека» в рассвете была. У нас были такие случаи замечательные, такое, наверное, только в фильмах снимают.
На тот момент существовало такое понятие как «трамвай смерти», про это писали во всех газетах. Это последний трамвай, который уходил в Засвияжье. Соответственно, люди вываливались на остановку КДЦМа после нашей дискотеки, забивали трамвай, разбивали в нем все стекла, били кондуктора, били вагоновожатого — творили лютый беспредел.
Тогда было время беспредела. Милиция вообще не работала, боялась на улицу выезжать. И тогда начали устраивать показательные объезды милиции по районам.
В новом городе, хорошо помню, выезжало 10 машин милицейских, все с мигалками, в 8-9 вечера разъезжались по дворам. Но после того как они разъезжались — пропадали в никуда. Молодежь чувствовала полную безнаказанность и делала все что угодно.
Кроме трамвая на самих вечеринках было много драк. Они внутри были (где бассейн, на месте которого пирамиду потом поставили). Там постоянно были драки. Я выхожу с дискотеки, отработав свой сет, и передо мной, прямо возле входа два пацана прыгают на третьем — он просто лежит, а они с остервенением на нем прыгают. Я слышу, как трещат кости, ломаются ребра. У меня это отложилось на все эти двадцать лет в памяти.
Самый смешной случай был, когда подъехал «трамвай смерти», вагоновожатая отказалась открывать двери, потому что стояла эта толпа агрессивно настроенной молодежи. Они начали разбивать трамвай. Вагоновожатая вызвала милицию, приехал пазик с ОМОНом, с автоматами. Они не придумали ничего лучше, как уложить всех пацанов поперек рельс перед трамваем. Мы выходим — я вижу напуганные глаза этой женщины —вагоновожатой. И она понимает, что в любую секунду может снять с тормоза трамвай и переехать человек 40. Это было безумно смешно. Это не то что смешно, это в голове не укладывалось. Реально, такое в кино можно только увидеть. Слава Богу все нормально закончилось.
— Ты сам ездил на этом трамвае?
— Да, ездил. Меня никто не трогал никогда. Они знали, что это диджей. Публика уважала диджеев. Изначально существовало понятие в этих субкультурах «пианиста не трогать».
Параллельно с «Презентом» в 99-ом я начал играть в клубе «Пионер» (в последствии «Арбат» и «Project 111», на ул. Карла Маркса). Очень интересное было заведение. Там тоже проходили андеграундные мероприятия, начиная с 99-го. Изначально там был такой же формат как в «Презенте». Играли всё подряд. Могли даже шансон ставить, потому что подходили и заказывали музыку.
Фишка этого заведения была в чем — там выступал охренительный певец, звали его Лолис. Это был топовый певец ульяновский на тот момент. Он мог спеть все что угодно, у него был шикарный голос, были отличные аранжировки. Соответственно, он всю ночь там выступал.
Там висел огромный экран, что на тот момент тоже было большим открытием для города. На нем крутились бесконечно клипы.
Основным приколом «Пионера» был огромный вентилятор на сцене, в районе метра. Была дикая жара, маленький танцпол был битком забит, люди раздевались, подбегали к этому вентилятору и танцевали перед ним, чтобы просто не упасть в обморок. В Пионере всегда был народ, клуб забивался под завязку.
С зимы 99-го начал там работать как резидент. Там еще была первая девушка-диджей в городе — Ворона. Очень красивая девушка, хорошо сводила. Я работал со своими напарником Глебом. Диджеи с радио были — Гришин с Орловым.
Там начали проводить андеграундные вечеринки. Проводились раз в месяц и мы играли очень крутую музыку. Играли хардкор, джангл, техно и хаус. как раз там сформировался этот костяк — «Художка», «Пионер», «Чкаловка».
— Как ульяновская молодежь реагировала на новую музыку, в частности на техно?
— Это было очень круто. В чем отличие молодежи того времени от сегодняшнего? Сейчас ты зашел в iTunes, куда угодно, посмотрел, услышал то, что ты хочешь. Тогда была огромная жажда услышать музыку, которую ты не слышал на обычном радио. Слушали московскую программу «Гараж» на Европе+, которую вёл DJ Сухов. Больше нигде ничего невозможно было услышать, кроме как на этом радио. Везде была одна попса.
— Расскажи о диджеях того времени.
Топовым диджеем на тот момент был Игорь Лобыкин (DJ Virus), играл диско-хаус, за пластинками ездил в Москву, у него был самый свежак. В 98-ом году в «Художку» купили первые виниловые вертаки диджейские (китайские). На Техникс, конечно, ни у кого денег не было. Вирус привез какое-то количество винила, заняв денег. Его можно было встретить в любой день в этой «Художке» (он там работал техником, кроме всего прочего). Он сидел в диджейской, в подсобке, и целыми днями сводил эти пластинки. Сидел и тренировался целыми днями. Потому что к этим вертакам было очень тяжело привыкнуть. Он сидел и тренировался до такой степени, что выдавал потом шедевральные миксы, когда проходили эти андеграундные вечеринки. Он делал все что угодно с этими пластинками. Все охуевали от уровня работы, это было очень круто. В плане техники это был лучший диджей города, несомненно. В начале 00-х уехал в Москву, с диджеингом завязал.
Второй крутой диджей — Денис Кротов (DJ Smile), который иногда приезжает в город и играет на закрытых мероприятиях для своих. Он тоже покупал винил, но другой направленности. У него был хард-хаус и всяческий пампинг-хаус аля Klubbheads. Классический хаус конца 90-х. Сейчас он до сих пор собирает пластинки, у него очень большая коллекция. До сих пор записывает миксы, играет для себя. Он тоже играл на всех этих мероприятиях, очень технично сводил. Когда играл в клубе «Пилот», у него были две кассетные деки, и он сводил на кассетах.
DJ Е!: Максим Матук. Занимался эйсид-хаусом, классическим хаусом и чем-то похожим на дип-техно. Изначально он играл спид-гэридж в новом городе.
Василий Маркелов (DJ Art). Вася Арт — один из первых, кто начал играть техно в городе Ульяновске. Играл спокойное техно, диповое. Он даже придумал себе девиз «Fuck Dance is Art».
Роман Самойлов (DJ Spaker) играл жесткое техно. Второй техно-диджей Ульяновска.
Очень популярным был DJ Кач (Андрей Олейников). Играл хардкор и брейкбит. Что-то с прямой бочкой, что-то с ломанной. Он был любимым диджеем наших брейкдансеров (Адама и его компании). В дальнейшем Кач начал устраивать свои вечеринки в «Художке». Кач — как основное лицо, Адам — как МС и как дэнсер. Это были самые отрывные вечеринки, которые проходили на тот момент в городе. Публика раздевалась до пояса, была жара, все мокрые, танцевали брейк. Это было очень круто!
Женя Мегавольт. Он тоже работал в «Художке», как основной диджей. На всех вечеринках там играл. На андеграундных мероприятиях он играл спид-гэридж. Мы с ним вдвоем очень любили этот стиль. Очень хороший чувак, очень позитивный, очень классный. У меня с ним очень хорошие отношения всегда были. Очень открытый человек, всегда на позитиве. В начале нулевых уехал в Москву, устроился в клуб и проработал там несколько лет. Позже вернулся в Ульяновск, но диджеингом не занимается.
Был DJ Alex — он играл только хардкор. Он недавно подарил мне свою коллекцию хардкор-пластинок.
DJ Doozer (Максим Дунаев). Doozer — культовая личность. Чувак преподавал в УлГУ философию, сейчас живет в Питере.
В 1999-ом году меня в первый раз пригласили в «Художку». Играл я там гэридж и тустеп. Не очень хорошо это публикой воспринималось, потому что тустеп тяжел был для восприятия Ульяновской публике, даже для клубной молодежи. Им все-таки прямая бочка требовалась.
Я уже тогда начал заказывать первые пластинки из московских магазинов и у меня был свежачок тустеповый. Пытался что-то делать, но денег не хватало критически. Зарабатывали копейки. Не могли даже на такси уехать домой, потому что это было в 10 раз дороже чем я заработал за вечер. Пешком ходил до утра по центру и ждал 30-го автобуса до 6 утра, чтобы уехать в новый город.
Бывало так, что у нас вечеринка в «Пионере» заканчивалась в 3, я 3 часа в -30°С с двумя пакетами дисков и наушниками хожу до Стеллы и обратно, до посинения замерзал, дожидался автобуса, ехал домой.
Параллельно существовал еще один клуб — ДК «Современник». Тогда они начали привозить звезд российского масштаба. Группа «Тату» там была. Концерты дорогие организовывали. Дискотеки были с обычной попсой. Там работали DJ Вихрь и Саша Вайт. Вся Киндяковка там тусовалась. Андрей Квейк с Сэмом иногда устраивали там вечеринки.
Sev-сlub — в парке Матросова. Небольшое помещение. Изначально как студенческий клуб задумывался. Потом туда все кому не лень ходили. Резедентом там долгое время просуществовала диджей Лягушка. Он очень здорово от всех отличалась, она была настоящим рейвером, ездила в Питер, покупала всякие диски с хард-хаусом и у нее всегда были зеленые волосы.
Клуб «Наутилус». Там было два диджея — Пурген и Сугрев. Очень крутые ребята. Не знаю, как они справлялись с контингентом, который туда ходил. Публика там была опасная. Играли также попсу. Но в «Наутилусе», когда он открылся, ребятам купили вертаки и определенное количество винила. Винил у кого-то б/у брали, у московских диджеев. Там вперемешку был хаус, техно, электро немецкое. Много было крутых вещей. Клуб достаточно долго просуществовал.
Сугрев на тот момент являлся директором ассоциации диджеев и промоутеров ульяновска — ONSET. Был директором этой ассоциации и по окончанию DJ школы вручал корочки с надписью этой ассоциации.
Касаемо сведения: тогда очень большое внимание обращали на то, как диджей сводит. Когда клубный костяк сформировался, они уже разбирались, слушали Сухова, ездили куда-то, слушали топовых диджеев — московских, зарубежных. У этих студентов были деньги на это. Приезжая сюда, они каждый трек слушали. После каждого трека выносили диджею вердикт: «ты хуево свел/ты охуенно свел».
Ребята привозили из Москвы зарубежные диджейские журналы, которые мы зачитывали до дыр. По очереди читали. Узнавали о новом оборудовании, о моде. Журнал MIXMAG, например.
Первый свой диск я записал в 2002-ом. Я с нескольких дисков собрал все играбельное и свел все в один диск. Продал все диски, которые у меня мертвым грузом лежали, оставив себе эту СD-R.
Потом в компьютерных фирмах появилась выделенка и чуваки начали качать с торрентов все подряд. И это все начало распространяться по диджеям. Кто имел доступ, кто дружил с компьютерщиками, у тех была крутая музыка.
Потом произошло событие, которое перевернуло вообще весь мой музыкальный мир и оказало на меня огромное влияние. Кириенко сделал первое культурное мероприятие в Ульяновске с хорошим финансированием — Фестиваль электронной музыки «Фарватер». Приехали ребята из Ижевска и устроили 2-3 дневный фестиваль. Чуваки играли крутое музло с винила, но дело не в этом.
На второй день этого феста Sev-клуб привозит 2-х английских диджеев — DJ Jon Shaw и DJ Alun Harrison. Они держали лейбл Ultra Vinyl Records, выпускали большое количество своих треков и ремиксов. Отыграли просто волшебный диско-хаус сет! Это колоссальное события для клубной и электронной жизни Ульяновска было. Мы просто сходили с ума. Я тогда умел немного разговаривать по-английски и проговорил с ними часа два. Расспрашивал про ночную жизнь в Англии. Ребята рассказывали как открыть свой лейбл (привезли с собой пресс-пак, где было рассказано как открыть лейбл и что для этого нужно сделать).
Мы обменялись электронными адресами. Где-то спустя пол года они подарили мне через ижевских диджеев свои новые выпущенные пластинки. Это было неимоверное счастье! Потому что одна пластинка стоила столько, сколько я зарабатывал диджеем в месяц. Я учился, нигде не работал, поэтому денег у меня не было, а тут у меня появилось штук десять крутых хаус-релизов.
В 2001 году открывается клуб «Искра». Это был полноценный развлекательный комплекс: там были игровые автоматы, бильярд, стриптиз — 2 этажа развлечений на любой вкус. Бары, ресторан — все что хочешь. Открывалась с большой помпой. На тот момент это топовое место было. В первый сезон я туда не попал, а основные диджеи первой волны все ушли в «Искру» сразу.
Смайл с открытия там начал работать. Ему дали денег, он съездил в Москву, купил несколько сумок с винилом б/у, привез и первый сезон они работали тупо с винила. Туда купили вертаки «Technics» и пульт «Pioneer» 500-й.
Я туда попал работать во втором сезоне, в год когда закрылся «Презент» как раз. Прихожу туда работать и на тот момент там уже все немножко сломалось. Уже тогда все начало уходить в попсу.
— Почему они скатились в попсу?
— Потому что они перестали собирать адекватные деньги с народа, которому нравилась такая музыка. Они каждую пятницу и субботу стали не способны тратить деньги в клубах. Изначально, мероприятия были раз в месяц, а потом тебя заваливают хаусом каждые выходные. Плюс — это окраина севера, там далеко небезопасно было. Драки там были колоссальные каждую вечеринку. Вместимость была огромная. Две тысячи человек свободно забивались в клуб. Целевая аудитория от 16-ти до 60-ти. В итоге, из-за проблем с безопасностью, клуб стал пустеть и шел к закрытию. Стали появляться новые заведения. Клуб просуществовал достаточно долго. До 2008-го года они протянули.
В «Искру» привозили очень много значимых артистов. Привозили Санчеса, Сухова, организовывалась вечеринка МТВ «Вторжение».
Я играл в этом клубе все подряд, в зависимости от публики. Иногда публика что-то воспринимала, иногда нет. Приходилось играть попсу. Искра заложила фундамент в понятие клубной жизни. Ты всю ночь мог провести в заведении и тебе никуда не надо было выходить, здесь всё есть. Работали с 21.00 до 6.00.
Там же была проведена первая RNB-вечеринка.
Много было вечеринок, много направлений музыки затрагивали.
Когда «Художка» закрылась — там открыли «Блин хаус». Смешное место, но достаточно популярное у «золотой молодежи». Когда ты играешь, прямо под тобой жарят блины. Весь дым идет на тебя, в сторону диджейки. И ты стоишь, у тебя все оборудование в этом масле, сам в масле. Для меня это место отметилось тем, что мы устроили полностью «гаражную» вечеринку в 2006 году.
В 2004 году часто устраивались вечеринки Радио 2x2. Там нам с Квейком предложили сделать радио-шоу. Мы взяли и сделали, на коленке. Так получилось радио-шоу «В отрыв». Это дало нам огромный толчок в развитии. Ему, мне и остальным диджеям города. Потому что через 3 программы мы начали приглашать гостевых диджеев. Мы перебрали всех диджеев, существовавших в городе. Они все с гостевыми сетами у нас побывали. Мы брали интервью. Всех диджеев, которых привозили в «Солнце», тоже приглашали. Во всех машинах играла радиостанция «В отрыв»! Это была дикая популярность. Поэтому, когда мы пришли в «Солнце» на собеседование, нас без разговоров взяли работать.
«Пятое Солнце». В «Солнце» привозили очень много иностранных диджеев, огромное количество. В плане драм-н-бейса, в плане рнб мы процветали тогда, конечно. Привозили Панацею (The Panacea), например, на спонсорские деньги.
Много хип-хоп диджеев и музыкантов привозили, как русских, так и зарубежных. Приезжал друг Трентемёллера, который играл минимал.
Изначально в «Солнце» был очень строгий фейс. И получилось так, что всей молодежи было за счастье туда попасть. Ребят с районов, которые были одеты в спортивках, не пропускали. Они ехали домой, переодевались, и заходили. Первые три года был полный позитив из-за строго фейсконтроля. Весь проект клуба с нуля был разработан Рустэмом Мансуровым и Андреем Питуловым. От логотипа до ценовой политики, концепта. У нас в городе, за весь этот 20-тилетний промежуток, который я застал, самая большая проблема была — отсутствие грамотных менеджеров, клубных управленцев. У нас их никогда не было, почему-то не получалось у наших людей.
Изначально, когда мы пришли в «Солнце», у нас была устная договоренность, что мы должны отыграть 3-4 русских трека за ночь. Во времена Рустема в «Солнце» попсы не было. Когда все пошло на спад, клуб был вынужден играть попсу, чтобы хоть как-то удержать народ.
Почему клубная культура умерла? Почему мы пришли к «камерным» вечеринкам?
- За последние годы естественным и искусственным путем создавался негативный имидж ночных клубов (в СМИ, например). Все мечтали, чтобы закрыли «Искру», потом мечтали, чтобы закрыли «Солнце». Власть не хочет иметь ничего общего с ночными заведениями. Они вроде и палки в колеса не вставляют, но создают негативный имидж. Им не хочется этим управлять, потому что это невозможно.
- Прекращение нормального финансирования. Вкидывают деньги во всякую галимую попсу, потому что за этим тянутся дети. Никто не вкладывает деньги вообще ни в какой андеграунд и не будет делать этого в ближайшее время. Большие кампании боятся с этим связываться.