Улыбчивый нарком товарища Сталина.

«Я очень много улыбался» - сказал Сталинский нарком. Читаю интервью с ним от 1974 года. Алексей Иванович Шахурин, один из создателей Советской авиапромышленности. Крайне любопытный дядька!

Мы привыкли слышать о нём в связи с авиационным делом. Выступление сына Сталина Василия, негодные самолёты на фронте, суд и суровый приговор. Что ж, это тоже было. Тем интереснее мнение бывшего наркома о товарище Сталине. Казалось бы, должен был проклинать посадившего его вождя, но нет, честно отдаёт должное.

В девяностые газетчики изрядно потоптались на семейной трагедии Шахурина. При непонятных обстоятельствах его сын-школьник застрелил дочку нашего посла в США и Мексике Нину Уманскую. А потом, не выдержал содеянного и выстрелил ещё раз.

Как и почему это произошло непонятно до сих пор. Известно только, что тот самый Вальтер принадлежал сыну Микояна. Поговаривали даже про некую организацию из детей партийных начальников. Где они чуть ли в фашистов играли, «Четвёртый рейх», кажется. Но опять же, выглядит, скорее, как либеральная выдумка из девяностых.

Причём трагедия эта настигла Шахурина в сорок третьем. Тяжелейший год Отечественной, самый разгар работы по строительству истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков для фронта. Как смог Сталинский нарком не сломаться и вдохновлять творить на заводах нешуточные чудеса – непостижимо. Другой бы умом тронулся, но Шахурин продолжал работать как герой. Во многом Победой мы обязаны и его команде.

Давайте вместо бредней либералов послушаем самого Алексея Ивановича. Крестьянский сын, работал электромонтёром и фрезеровщиком на фабрике. Пошёл учиться на вечерний факультет на машиностроителя.

Потом служил в Военно-воздушной Академии Жуковского. В научно-исследовательском отделе. Потом работа на авиазаводе. Не сказать, что конструктор, как его будущий заместитель Яковлев, но разбирался в предмете крепко. Не бухгалтер и не юрист, как модно сегодня.

Потом партия направила командовать сначала Ярославским, потом и Горьковским обкомом. Опять же ручками пробовал как решаются большие организационные вопросы. Случайных людей у Сталина в наркомах не было.

Шахурин рассказывал, что в Кремль его сорвали прямо посреди собрания. Срочно ехать из Горького в Москву. А там Сталин поставил перед фактом – теперь Вы нарком.

Характерно, что не дали даже вернуться и передать дела. Не беспокойтесь, вещи привезут в Москву. А преемнику в Горьком всё объяснят и без Вас. Нужно срочно заниматься авиацией – время и так упущено. Завтра утром ждем в наркомате.

И опять – очень молодой для министерского поста. Шахурину всего тридцать пять. Представляя ему зама – конструктора Яковлева, Сталин даже пошутил:

«Вот, товарищ Яковлев, какого молодого и бодрого наркома Вам нашли. Это хорошо!»
Кстати, молодой нарком отмечал, что и весь коллектив наркомата в основном едва перевалил за тридцать. Но возраст – не оправдание. В первую же неделю работы Сталин преподал урок.

Вождь вызывает Шахурина и засыпает предельно конкретными вопросами. На этом заводе гонят брак, на том не хватает материалов, здесь КБ тормозит испытания новой машины и так без конца.

Шахурин пытается оправдаться – я еще и недели не работаю, невозможно сразу вникнуть настолько во все дела. Сталин качает головой – помню, конечно, но Вы теперь нарком, кому, как не Вам знать?

Шахурин вспоминал, что был не просто разнос молодому наркому. Сталин показывал насколько глубоко необходимо вникать в работу. И насколько строго спрашивать с директоров заводов, конструкторов, смежников.

Задачи стояли недетские. Нужно было срочно запускать масштабную реконструкцию восемнадцати авиационных заводов. И строить ещё девять совершенно новых. Сколько самолётных заводов у нас осталось сегодня? Одной руки хватит?

Конструкторские разработки отдельная история. Сталин поставил задачу в крайне сжатые сроки довести до серии двадцать пять новых типов самолётов! Можете себе такое представить? Мы только что были свидетелями как наши чиновники двадцать лет рожали один-единственный Суперджет.

Шахурин рассказывает, что с началом Отечественной приходилось идти на нестандартные меры. Например, самолёт сдан Госкомисии – всё, полный запрет на изменения конструкции.

Иначе «конструкторский зуд» машину в покое не оставит, вместо производства так и будут бесконечные улучшения. Извольте давать крупную серию. И серию давали, за один сорок четвёртый заводы дали сорок тысяч новых самолётов!

При этом работа над новыми самолётами не прекращалась ни на один день. За четыре военных года в производство ушли десятки новых моделей.

Шахурин вспоминает как была организована работа чиновников. Когда началась эвакуация, например, Запорожского завода – бои шли в нескольких километрах от цехов. Завод регулярно обстреливали.

В этой ситуации прямо на завод едут из Москвы заместители наркома. Запорожский обком во главе с первым секретарём вообще перебирается в цех. Вопросы отправки оборудования и людей решаются прямо на месте.

Такая же история при эвакуации завода из Таганрога. Поезда с оборудованием грузились прямо под обстрелами. Нарком рассказывает крайне просто – большой завод это вместе с семьями под шестьдесят тысяч человек. Почти целый городок нужно перевезти на тысячи километров. И не просто доехать, а чтобы на новом месте за неделю-другую развернуть выпуск самолётов!

Вопросы решались на лету. Сталин лично каждый день заслушивал доклады по эвакуации. Шахурин вспоминает как приехал на один из московских заводов. Все готовятся к эвакуации, выдали жалование за два месяца, но хватило не всем.

Рабочие волнуются, пошли слухи, что директор бежал с кассой. Оказалось, действительно, кончились дензнаки. Директор поехал в наркомат финансов выбивать зарплату рабочим. В тот же день Шахурин докладывает Сталину и деньги самолётом перебрасываются на завод. До вечера все получили зарплату!

Нарком вспоминал, что некоторые ответственные товарищи ему завидовали. Как же, почти каждый день бывает у Сталина. «Не так просто бывать у Сталина», - восклицает нарком. Семь потов сойдёт!

Сталин обладал уникальной памятью и крайне глубоко разбирался в вопросах. Лично знал всех директоров авиационных заводов. В любой момент мог поднять трубку и сам уточнить нужный вопрос. Наркому угнаться за вождём было непросто.

Шахурин вспоминал как на одном из совещаний с военными лётчиками и авиационными конструкторами Сталин принялся говорить о необходимости производить самые передовые машины. Говорил долго и подробно, перечислял ТТХ новейших американских, британских, немецких машин.

Без бумажки, исключительно по памяти и в серьёзных подробностях, известных не всем присутствовавшим специалистам. Нарком говорит, что многие были поражены точностью его данных и знакомством с этой техникой. Сталин подавал пример и заставлял равняться конструкторов на себя.

Можно по разному оценивать послевоенное авиационное дело и результаты работы Шахурина. Трудно спорить с фактами – Отечественная во много была выиграна авиацией. Больше сотни тысяч только новых боевых самолётов дала наша промышленность.

Больше того, уже с середины сорок четвёртого начали думать о восстановлении хозяйства и мирной жизни. Именно тогда начинается запуск в производство новых гражданских типов самолётов. Такого просто не бывает «вопреки», это гигантская работа не только рабочих, инженеров и конструкторов. Молодой нарком Шахурин и его команда, несомненно, внес серьёзный вклад в нашу Победу.

Что же до товарища Сталина, своё отношение к вождю нарком уже после всех историй с авиационным делом и тюрьмой выразил так:

«Я очень много улыбался в своей жизни. Часто и на работе. И у Сталина всегда улыбался. И наверное, всё-таки не боялся его, высоко его уважал».

________
Автор статьи МемуаристЪ.