Фоторепортаж: Бартоломеевка – деревня-призрак, затерянная в «джунглях» Ветковщины
Бартоломеевка – один из многих населённых пунктов, которые обозначены на картах нежилыми. В 1992 году она, как и многие другие веси области, попала под отселение после катастрофы на Чернобыльской АЭС. Сейчас в деревне постоянно проживают только три старушки, обычно их называют «самосёлами», но термин «возвращенцы», на наш взгляд, уместнее.
На шоссе Ветка-Светиловичи на Бартоломеевку есть даже указатель и остановочный пункт. Дорога, ведущая в деревню, заросла как минимум на половину — деревья, кустарник, трава безжалостно разрушают асфальт. По обеим сторонам пути попадаются разрушающиеся здания, а где-то от них остались только груды бетонных плит и кирпича: власти сносят ветхие и аварийные здания и ровняют места, где стояли дома, бульдозером.
Царящая здесь атмосфера мало напоминает постнуклеарную эстетику компьютерных игр — звенящая тишина вокруг, разрушающиеся следы пребывания человека скорее наводят на мысли о том, что если человечества вдруг не станет, то спустя лет тридцать его следы будет отыскать не так и просто.
Буйство зелени и пение птиц совсем не напоминают о радиации и притаившемся в траве цезии. Разве что таблички с предупреждением о запрете сбора грибов и ягод со значком радиационной опасности в центре не дают забыть о месте нашего пребывания.
Когда-то здесь было больше трёхсот дворов, жители деревни, которая была центром сельсовета, могли похвастаться наличием торфобрикетного завода, средней общеобразовательной школы, клуба, библиотеки, фельдшерского пункта, почты, столовой и несколькими магазинами. Теперь здесь осталось только несколько уцелевших домов.
Хотя Бартоломеевка известна только с XVIII века, люди здесь жили очень давно. Об этом свидетельствуют селища каменного и бронзового веков, найденные недалеко от деревни. В дореволюционные времена деревня принадлежала помещикам из древнего шляхетского рода Халецких, усадьба которых находится в относительно близком Хальче.
Сейчас в Бартоломеевке нет даже электричества. Летом его отсутствие пережить легче, но в короткие зимние дни немногочисленным жителям приходится значительно тяжелее. Комнаты освещают по старинке при помощи керосиновой лампы. Рядом есть вышка мобильной связи, но сложно пользоваться мобильным телефоном, если тебе негде его подзарядить. Автолавка ради трёх старушек сюда не приезжает — за продуктами и пенсией местные жительницы ездят в райцентр.
Нас пригласила к себе в дом самый старший в деревне человек — Алёна Никитична Музыченко, урождённая Попкова. В доме у старушки небогато, но просторно и чисто. В сенях вошедшего встречает информационный стенд об уровне загрязнения, но его не обновляют уже несколько лет. На стенах фотографии ушедших из жизни родственников. В красном углу оклады старых икон украшены блестящими обёртками от конфет.
Соседки Алёны Никитичны убедили её похвастаться перед нами своим талантом. Женщина до сих пор вышивает — расшитое гладью постельное белье моментально приковывает взгляд.
Уже несколько лет как нет хозяина, мужа Алёны Никитичны — он единственный из мужчин, кто ушёл из жизни от старости. Остальных сгубила не старость и даже не радиация, а алкоголь. Сложно упрекнуть людей в том, что они проводили время именно таким образом — в вымирающей деревне мало развлечений.
Иногда сюда приезжают иностранцы и привозят гуманитарную помощь. А несколько лет назад здесь снимались эпизоды короткометражной документальной ленты «Чернобыльское сердце» Марианн ДеЛео (Maryann DeLeo), которая в 2004 году получила «Оскар» в номинации документальных короткометражек.
Что будет с деревней, когда уйдут из жизни ее последние обитатели? Приедет бульдозер и сравняет с землей уцелевшие до этого домики, а на карте вместо обозначения «Нежилая» будут обозначать местность просто урочищем. Их здесь много таких.
