Командировка Лобанова
Михаил Лобанов — пожалуй, самый яркий левоцентристский политик в России. После того, как выборы 2021 года показали границы электоральной стратегии «молодых социал-демократов» (по выражению Григория Юдина), а 24 февраля сделала их союз с КПРФ более чем сомнительным, их лагерь сильно потрепало. Часть из них поддержала СВО, другая ударилась в эмиграцию и моральную панику, а третья заняла подвешенную позицию (вроде Евгения Ступина, которого лишь спустя год исключили из КПРФ). Михаил Лобанов же был одним из немногих, кто сохранял спокойствие и занял принципиальную, непротиворечивую и честную позицию, за которую неоднократно подвергался преследованию. Он оставался в России тогда, когда иные публичные персоны на его месте, торжественно обещавшие в России остаться, сразу бежали.
Поэтому его нынешний отъезд воспринимается с пониманием и уважением: человек сделал всё, что мог, в России. Однако описание «нового этапа борьбы», приведённое Михаилом, вызывает целый ряд опасений и недопониманий, которыми мы считаем необходимым поделиться с читателями.
Михаил формулирует следующие задачи: «Первая — формирование массовой политической силы, ориентированной на непосредственное участие в трансформации российского режима и на поддержку социальных движений внутри страны. Вторая — работа с прогрессивными политическими силами в других странах с целью сформировать набор предложений и гарантий для простых людей в России и Украине». И, чуть выше, констатирует, что у эмиграции не получается решить эти задачи, полагая, что дело в том, что эта эмиграция — правая и глуха к идеям социальной справедливости. Это во многом справедливо, однако почему Михаил вообще возлагает эти задачи именно на эмиграцию? Почему он считает, что эмиграция в принципе способна объединить массы в России и создать «массовую политическую силу»? Правильно ли мы понимаем, что политические силы внутри России этого, по его мнению, сделать не способны?
Также Михаил говорит об интернациональной повестке в интересах «всех» и левых силах в мире, которые должны сформировать «набор предложений и гарантий для простых людей в России и Украине». Не вполне понятно, каким образом эти предложения будут доноситься до простых людей в этих странах. Методами революционной дипломатии, «мир без аннексий и контрибуций», минуя парламенты и правительства? Звучит неплохо, но это лишь наш домысел, Михаил же подробнее об этом не говорит, оставляя всё на уровне благого намерения. Намёки интригующие, однако мы помним, как другой российский левый эмигрант торжественно обещал нам новый интернационал и что из этого вышло.
Цели и задачи «массовой силы» тоже выглядят весьма расплывчато. «Участие в трансформации российского режима» подразумевает под собой что угодно. Строго говоря, Евгений Пригожин тоже принял некоторое участие в трансформации российского режима. Эта формулировка не содержит в себе ни направления этой трансформации, ни форм участия. С одной стороны, остаётся пространство для манёвра, с другой — неопределённость не внушает доверия.
Другая цель звучит не менее расплывчато. Поддержка каких социальных движений? Какого рода? Является ли эта поддержка самоцелью? Все политические организации так или иначе участвуют в социальных движениях (Новые Красные – Северный Намыв в Петербурге, РСД – кампания против «Заводов смерти» в Ижевске, московская коалиция левых – кампании против вырубки лесов) — будет ли предлагаемая Михаилом политическая сила от них отличаться?
Наконец, как эта сила будет складываться? Михаил пишет о «немногочисленных российских левых политиках и интеллектуалах». Мы предпочитаем рассуждать об организациях, поэтому обратимся к тем, с кем Михаил работал последние несколько лет. РСД активно участвовало в кампании 2021 года, которая дала старт быстрому росту Михаила, как политика. Однако он в эту организацию так и не вступил. Платформа «ВыДвижение»? Мы выразим скепсис по поводу того, способна ли коалиция к муниципальным выборам сформировать в текущих условиях организацию или более расплывчатую “силу”, ориентированную на работу в постоянно ухудшающихся условиях.
Для решения задач, о которых говорит Михаил, необходимы решительность, бескомпромиссность, готовность идти как на принципиальные союзы, так и на принципиальные разрывы — а, например, хотя бы публично порвать с КПРФ не смогли ни Евгений Ступин, ни, к сожалению, сам Михаил Лобанов (мы помним требование передачи ему мандата Валерия Рашкина). В то же самое время, проходясь по правой политической эмиграции, Михаил сразу же одёргивает себя и говорит, что в связи с этим несправедливо предъявлять претензии политикам в этой эмиграции. Конечно, хочется одновременно и покритиковать политически обанкротившуюся либеральную «заграницу», и не обрывать возможность получения помощи.
Михаил зарекомендовал себя как достаточно неконфликтный политик, мало отметившийся в каких-то спорах в левом лагере, что заслуживает уважения к нему, как к человеку. Однако создание массовой, жизнеспособной и субъектной политической силы сегодня невозможно без ответов на ключевые политические вопросы. И это далеко не только отношение к конфликту между Россией и Украиной и включение «социальной» повестки, как таковой. Необходимо формирование видения мира после войны, того, за чей счёт будет производиться реализация социальной программы. В конце концов, это вопросы о власти, собственности и классовой борьбе!
У «широкого спектра левых сил» по определению весьма разнятся ответы на эти вопросы. Безусловно, мы допускаем формирование широкой левой коалиции. Однако создать её реально на достаточно ограниченный срок и для реализации ограниченных, гораздо более чётко определённых целей, нежели «поддержка социальных движений» и «трансформация российского режима». Даже среди коммунистов-интернационалистов процесс объединения в коалицию включал в себя организацию отдельной конференции, выпуск совместного заявления, а объединению Марксистской Тенденции и Новых Красных предшествовало несколько месяцев подробных дискуссий. Объединение более широкого круга организаций и движений, да ещё и из-за границы — ещё более сложная задача.
Мы желаем Михаилу успехов в его начинании и надеемся, что наш скепсис будет развеян после того, как он представит более детальные планы и первые результаты своей работы. Однако, для начала, следует назвать вещи своими именами. «Длительная командировка» — это эмиграция.