Мобилизация масс
Лето уносит с собой не только тёплую погоду, но и апатию к очередной волне мобилизации. Власть провела большую подготовительную работу и в любой момент готова бросить клич на защиту «родины». Готовы ли россияне к очередному «патриотическому» призыву, и можем ли мы что-то сделать со второй волной?
Власть наготове
Трижды и аполитичное большинство, и, что важнее, политизированное меньшинство оказывалось не готово к внезапно грянувшим событиям. Трижды принимающие решения о начале «специальной военной операции», мобилизации и марша на Москву не брали в расчёт мнение большинства. При этом последствия за эти решения на себе ощутило то самое большинство: как те, кого послали на фронт, убивать и умирать, так и те, кто остался в тылу, в подсанкционной экономике. Но если раньше им удавалось застать всех врасплох, то теперь мы хорошо понимаем, что следующий удар со стороны государства неизбежен, и только от нас зависит, будем ли мы готовы к нему или вновь будем обескуражены.
Законотворцы изрядно потрудились, чтобы «облегчить» жизнь военнообязанным. Штрафы за неявку в военкомат и за непредоставление актуальных сведений увеличились на порядок как для граждан, так и для компаний. Хотя принятые весной решения превратили процесс вручения повесток в фарс, который не требует нашего активного участия, всё же суммы штрафов в десятки тысяч рублей для обычных трудящихся и в сотни тысяч для их работодателей будут способствовать склонению к правильному (со стороны законотворцев и сотрудников военкоматов, разумеется) решению. Помогут в этом и уголовные сроки, грозящие «уклонистам и дезертирам».
Проверить эффективность принятых законов власть имущие смогут уже в ближайшее время. Для них важно соблюсти легитимность сентябрьских выборов в столице и регионах. После чего они смогут развернуть непопулярные в народе действия, как это было годом ранее. Да и если вторая волна нагрянет позже, результат будет аналогичным – неготовность масс будет иметь катастрофические последствия. Даже не предпринимая никаких действий, мы принимаем решение, которое не снимает с нас ответственности. Таким образом, мы пассивно поддерживаем разворачивающиеся события и «совершаем преступление перед историей» [Б. Кагарлицкий*, «Между классом и дискурсом»]. И чем раньше мы придём к этому осознанию и начнём подготовку, тем выше шанс встретить очередное потрясение организованно и с чётким планом действий.
За полтора года войны патриотический угар продолжает остывать, а давление, которое испытывает экономика России, все крепче сжимает страну, проверяя её на прочность. В будущем может не произойти скачка цен на газ или нефть, от которой зависит экономика РФ, да и финансовые резервы не безграничны. На фоне отсутствия значительных успехов на фронте сохраняющаяся тенденция может лишь усугубить положение. Это накладывается на предстоящие президентские выборы, до которых остаётся всего полгода. Победа в войне укрепит положение Путина у власти. Победа спишет многие прошлые ошибки, вдохнув новую жизнь в патриотически настроенных избирателей. Победа ещё больше развяжет руки в борьбе с теми, кто не верил в исход войны, транслируемый через пропагандистские ресурсы. Да и без победы у Владимира Владимировича уже есть опыт прихода и закрепления у власти на фоне вооружённых действий, развернувшихся в Чечне.
Война за чужие интересы
Империализм Запада, во главе с империализмом США, – это действительно та сила, которая противостоит российскому империализму в войне с Украиной. Территория Украины, как и её народ, стали полем битвы и жертвами между двумя хищниками. Значительную роль в кровавый конфликт вносит и реакционное правительство Украины, поощряющее участие националистических группировок в войне. Но не вторжение ли войск России 24 февраля стало основным катализатором роста нацизма, с которым нас призывают бороться? Не со стороны ли России в такой же степени в конфликте участвуют националистические группировки как среди рядовых солдат, так и в командном составе (например, недавно погибший Дмитрий Уткин из ЧВК «Вагнер»)?
Противостояние интересов правящих классов России и США началось задолго до 2014 года. Обострение противоречий между странами лежит в основе самой капиталистической системы, торжествующей на Земле. И если после распада СССР и в начале правления Путина Россия находилась под господством интересов США и Евросоюза, то с российско-грузинского конфликта 2008 года ситуация изменилась. Правящий класс РФ решил играть более значительную роль в борьбе за свои интересы не только на пространстве бывшего Советского Союза, но и дальше – в Сирии и Африке. Но это никогда не мешало ему – классу, находящемуся у власти, -- продолжать торговые отношения с Западом и проводить неолиберальные реформы по западному образцу. И сегодня, несмотря на вводимые санкции и публичную неприязнь, Россия продолжает продавать ресурсы в США и транспортировать газ в Евросоюз. Причём трубопровод, по которому перекачивается газ в Европу, проходит через территорию Украины. И за полтора года войны не был ни повреждён, ни остановлен. В этом нет ничего удивительного – Европе нужен российский газ (хотя объём его поставок значительно снизился), а Россия с радостью готова его продавать. Финансовые интересы ЕС и РФ ставятся элитами выше возможности ослабить экономику России за счёт перекрытия или разрушения трубопровода силами ВСУ. Ведь последним в таком случае придётся отвечать перед Евросоюзом, поддерживающим Украину вооружением.
Финансовые, территориальные, политические интересы правящих классов, участвующих в конфликте, – то, во имя чего продолжается война на территории Украины. И это то, ради чего ведутся любые империалистические войны. «Декоммунизация», «денацификация» и прочие результаты креативного мышления политтехнологов – лишь ширма, за которой прячутся вполне материальные интересы власть имущих. Сказав об этом напрямую, они не получат широкую поддержку масс. А народная поддержка им нужна для того, чтобы простые рабочие выполняли за них «грязную работу» – убивали, умирали, страдали во имя желаний верхов. Но массы не виноваты в том, что попали в сети пропаганды, ввергнувшие многих в сомнение. Виноваты те, кто осознал происходящее и сделал выбор в поддержку действий власти. Все те, кто на словах грозит бороться за права и свободы граждан, а на деле голосует за антинародные законы, начало вторжения и присоединение новых регионов. Под «спасением» жителей Донбасса правящий класс подразумевает собственное обогащение за счёт жителей Донбасса.
Некоторые политические силы, стремясь увеличить свой вес и и стать участниками политического процесса, встали на сторону государства. Наиболее показательна риторика КПРФ, давно превратившейся в надёжную опору режима. Полная поддержка власти, прикрывающаяся «гуманитарной» помощью и первоочерёдностью борьбы с коллективным Западом, а не с внутренними проблемами. КПРФ не только служит надёжным буфером по подавлению народного недовольства, но и является примером для других. Многие организации, гордо называющие себя коммунистическими (РКРП, ОКП и другие), различные левые группы и блогеры, призывают сплотиться вокруг национального лидера или пытаются придать материальной помощи «своим» солдатам легитимность, называя её «гуманитарной». Видимо, понятие интернационализма у таких группок в первую очередь касается «своих ребят», а на граждан других стран распространяется по остаточному принципу. Они твёрдо встали на позицию поддержки своего правительства, «разобраться» с которым они планируют после победы над «большим злом» – западным империализмом. Но они не берут в расчёт, что «большое зло провоцирует сопротивление, а малое зло способствует привыканию» [там же]. Они с радостью готовы разделить вкус победы вместе с правящим классом, теша себя надеждой не столько получить крохи с барского пирога, сколько остаться нетронутыми репрессивной машиной. Принимать же непосредственное участие в войне, выстраиваясь в очередь в качестве добровольцев, они не готовы.
Большее рвение показывают представители правого лагеря. Они добровольно направляются в зону конфликта и формируют собственные батальоны. Многие из них вступают в ЧВК и получают удовлетворение не только финансовых вопросов, но и от насилия, как такового. Впрочем, значительная часть предпочитает вести военные действия в интернете, метая грозные комментарии и записывая видеоролики. И всё же всех их объединяет общее желание довести «денацификацию» до конца.
Некоторые из них, понимая, что «что-то идёт не так», пытаются обрести политическую субъектность, создавая структуры по типу «Клуба рассерженных патриотов». Половинчатость их позиции уже не раз обсуждалась: понимание необходимости радикальных изменений во власти и страх перед ними не оставляют патриотом иных инструментов, кроме подачи челобитных. Постепенно «патриоты» начали пробовать раздвинуть границы дозволенного, и если отвести опалу от перепутавшего Катехон с автохтоном Евича смогли, то вот Игоря Стрелкова не спасло даже то, что он сам – государев человек. Его арест не изменил ситуации принципиально – челобитная всё ещё остаётся основным политическим инструментом, а в качестве анализа остаются лишь грустные вздохи и надежды на русское чудо.
В то же самое время, потенциальная база поддержки патриотического движения, сокращается. При общей скудности реальной информации по ситуации на фронте периодически проскакивают новости, демонстрирующие лучше самых красноречивых отчётов настоящее лицо войны. Евгений Пригожин в июне 2023 года сообщил, что только в боях за Бахмут их ЧВК потеряла 20 000 бойцов. Родственники мобилизованных записывают видеообращения, в которых они подробно рассказывают о том, как их родных отправляют в самые горячие точки и скольким из них удаётся остаться в живых. Не удивительно, что горячие головы остывают. Поэтому можно однозначно констатировать: все политические силы, связывавшие свои надежды с войной, уже жестоко обманулись.
Сопротивление
Изначально антивоенное движение против «специальной военной операции» ассоциировалось с либералами. Их призывы выходить на улицы, когда власть была к этому максимально готова, не собрали критическую массу протестующих и за короткий промежуток времени сошли на нет. И не удивительно. Ведь ни массы не были готовы к внезапному началу войны, ни лидеры либералов не могли внести какой-либо существенный вклад в протест, будучи за границей или покинув страну в кратчайшие сроки (под арестом оставался Алексей Навальный** и попавший позже под стражу Илья Яшин***). И хотя антивоенную повестку пытались продвинуть различные силы, в том числе и левые, среди населения эти настроения приписывались сугубо либералам. Сложность заключалась в том, что они выступали за некритическую поддержку Украины, что понималось массами как выступление за поражение России любой ценой. Это аргументировалось тем, что украинский режим более демократичный и его нужно поддержать в борьбе с агрессивной политикой Путина. В качестве основного аргумента начала военного конфликта либералы приводят личные интересы Путина, а не объективную заинтересованность более широкого круга лиц. Позже Любовь Соболь*** и Михаил Ходорковский*** поддержали мятеж Пригожина как «меньшее зло». Воистину, для них не важно какой ценой и каким образом Путин будет отстранён от власти. Для них важно, чтобы сверху появились вакантные места для них.
Сопротивление несогласных в большей степени проявлялось в виде смены страны проживания и критики происходящего. Хотя случаи поджогов военкоматов прокатились по всей стране, они носили точечный и разрозненный характер (к слову, как и в Украине в период попыток мобилизации в 2015 году). Так же, как и выступления с публичным выражением несогласия. Жесткие административные меры, оперативно введённые властью, резко сузили поле возможностей для высказывания альтернативной точки зрения. Ни либералы, ни кто-либо другой не смог сформировать силу, выражающую интересы всех тех, кто выступает против войны. Обычной реакцией на возникший вакуум возможностей стала апатия и отстранённость. Многие решили начать «жить по-старому», несмотря на происходящие на границе столкновения.
Ситуацию изменила объявленная 21 сентября мобилизация. Мир, казавшийся предсказуемым и стабильным, одномоментно рухнул для многих россиян. Пытаясь спасти положение на фронте и сдержать натиск ВСУ, власть пошла на непопулярный шаг, мобилизовав, по официальным данным, порядка 300 000 человек по всей стране менее чем за месяц. Фронт удалось стабилизировать ценой не известного до сих пор количества жертв. Не имея какой-либо структуры, массы стихийно начали оборонительное сопротивление, демонстрируя истинные настроения касательно «частичной» мобилизации. Многие осознали, что линия столкновения войск видна не только на телеэкранах, но уже замаячила на горизонте. Осознав свой общий классовый интерес – неготовность отдавать жизни во имя развязавшей войну власти – миллионы трудящихся уклонялись от отправки на фронт. Общий классовый интерес, объединяющий не только попадающих под мобилизацию, но и их родных и близких, знакомых, коллег. Водители, учителя, менеджеры, охранники и другие – все попадают под удар. Всё чаще власть «присматривается» и к тем, чей трудовой путь связан с Россией – жителям Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана, Армении, Грузии, Азербайджана, Казахстана, Беларуси и других стран.
Это создаёт возможность для объединения всех тех, кто не разделяет текущую политику власти и продолжение войны. Массы задумались, но у них пока не возникло готовности к практическим изменениям, а произошло лишь приспособление к новой реальности. Необходима сила, готовая не только выразить настроение большинства, но и предложить практические решения. Важно не ждать, когда всё само собой образуется, а сконцентрировать наши силы и подготовиться. Предстоит не индивидуальная борьба, а борьба за наши общие интересы. И это в первую очередь политическая борьба.
Борьба за власть
Примером объединения сил для выражения антивоенной позиции стала конференция коалиции марксистов-интернационалистов, прошедшая в ноябре 2022 года. Принципы марксизма и твёрдая интернационалистическая позиция – фундамент, на котором возможно построение более широкого объединения. Мы твёрдо стоим за лозунг, выдвинутый Карлом Либкнехтом более столетия назад: «Главный враг в своей стране!». Но помимо выражения позиции не менее важно бороться за практические преобразования общества и конкретные изменения здесь и сейчас. Бороться за власть в интересах большинства трудящихся. «Борьба за власть требует воли и политической самостоятельности» [там же], поэтому важно не идти на идеологические компромиссы, а формировать собственную коалицию сопротивления.
Мы отдаём себе отчёт, что наши силы малы для стоящих перед нами задач. Но это не повод опускать руки, а жизненная необходимость организовываться, находить то общее, что есть между нами и использовать имеющиеся силы эффективно. Делать это необходимо с опорой на массы, как единственную силу, способную остановить войну. Конкретным шагом в этом направлении стало объединение части организаций из коалиции марксистов-интернационалистов в Организацию коммунистов-интернационалистов в мае этого года. И это лишь одна из ступеней на пути к переходу «от коалиции сопротивления к коалиции преобразований» [Б. Кагарлицкий, «Долгое отступление»].
Самый свежий пример борьбы за власть в России – мятеж Пригожина, направившего 23-24 июня на Москву военную колонну. Самое главное, что нам нужно извлечь из данного примера, так это то, что в борьбе за власть не действуют половинчатые меры. Тем более в условиях действующего реакционного режима. Нужно иметь смелость доводить начатое до конца и быть твёрдым в своих намерениях. Особенно это касается части тех левых, которые предпочитают строить утопические замки вместо практической борьбы либо выступают в качестве ретрансляторов новостей и интеллектуальных развлечений под «марксистским» соусом.
Вторая волна мобилизации может изменить положения как на фронте, так и в тылу. В случае победы в войне силы реакции лишь укрепятся, а для оппозиции уже не будет стоять вопрос приспособления к новой реальности. Вопрос о подавлении альтернативной точки зрения встанет еще острее, вплоть до репрессирования всех тех, кто осмелился выступать против. Но стоит помнить слова Бориса Кагарлицкого, помещённого под стражу, что «нельзя побеждать без борьбы и жертв», а «отказ от риска равносилен отказу от стремления к радикальным переменам и к масштабным победам» [«Между классом и дискурсом»]. Ведь от каждого из нас зависит, станут ли будущие события массовой мобилизацией или мобилизацией масс.
*признан иноагентом, внесён в перечень террористов и экстремистов **внесён в перечень террористов и экстремистов ***признан(а) иноагентом