«Две тактики» в революции 1905 года: четкая грань между большевизмом и меньшевизмом
Когда на втором съезде РСДРП в 1903 году среди российских марксистов впервые возникли разногласия между «большевиками» и «меньшевиками», они сводились к второстепенным разногласиям по организационным вопросам. Только с революцией 1905 года возникли реальные политические разногласия, которые Ленин объяснил в своей блестящей брошюре того же года – «Две тактики социал-демократии в демократической революции». Война и революция, как ничто другое, с предельной ясностью обнажили разногласия.
Значение революции 1905 года в развитии большевизма и подхода Ленина невозможно переоценить. Ленин не раз заявлял, что без этого опыта Октябрьская революция 1917 года не удалась бы.
1905 год был годом серьезного кризиса и потрясений. Русско-японская война 1904-5 годов быстро обнажила саморазложение царизма, потерпевшего унизительные поражения. Это лишь усилило уже существовавшую ненависть к режиму.
16 января 1905 года вспыхнула забастовка путиловских рабочих, которая стала быстро распространяться по всей стране. К 20 января всеобщая забастовка охватила 456 предприятий, в ней участвовали около 150 000 рабочих.
Молодой рабочий класс начал беспощадную борьбу с царизмом, оттеснив на второй план либеральную оппозицию. «[Революция] даст впервые настоящее политическое крещение различным классам», – объяснял Ленин.
Никто не предвидел, что Россию ждут такие потрясения. Большевистская организация внутри России поначалу оказалась в тупике. Российская социал-демократическая партия (РСДРП) раскололась на втором съезде 1903 года, но многие товарищи по партии долгое время не понимали истинной причины этого раскола.
После первых потрясений революции началась подготовка к третьему съезду, который был организован в Лондоне в апреле 1905 года. Это был исключительно большевистский съезд, так как меньшевики не принимали в нем участия.
В книге «Две тактики» Ленин рассказывает о значении третьего съезда. Он объясняет, что революционная партия должна очень четко сформулировать свою позицию по следующим вопросам: «во-1-х, значение временного революционного правительства в происходящей революции и во всей борьбе пролетариата вообще; во-2-х, свое отношение к временному революционному правительству; в-3-х, точные условия участия социал-демократии в этом правительстве; в-4-х, условия давления на это правительство снизу, т. е. при отсутствии в нем социал-демократии. Только при выяснении всех этих вопросов политическое поведение партии в данном отношении будет принципиальное, ясное и твердое».
Разбирая эти вопросы, Ленин смог выявить коренные политические разногласия между большевиками и меньшевиками, которые сводились к главному: какой класс возглавит буржуазную революцию? Меньшевики все больше демонстрировали, что они питают иллюзии по поводу руководящей роли российской либеральной буржуазии. Они противопоставляли две «тактики»: либо марксисты ждут, пока царь созовет Думу (булыгинскую Думу — «законосовещательный орган», а не законодательный), и попытаются «повлиять» на нее, либо марксисты должны возглавить борьбу за вооруженное восстание рабочего класса.
Последнее, по мнению меньшевиков, было невозможно. Они оправдывались тем, что рабочий класс «не настолько еще сознателен и организован» и что восстание «изолирует» рабочих от буржуазии. По мнению меньшевиков, только буржуазия может привести буржуазную революцию к решительной победе над царизмом. Поэтому выбранная ими «тактика» предполагала полное подчинение рабочего класса либеральной буржуазии.
Но либеральная буржуазия через свой рупор «Освобождение» выступала не за республику и свержение царизма, а лишь за конституционную монархию. То есть она готовилась к компромиссу с царизмом, так как больше боялась революционного рабочего движения, чем была заинтересована в использовании его для захвата власти в своих интересах. В «Двух тактиках» Ленин объясняет, почему подчинение пролетариата буржуазии является фундаментальной ошибкой:
«Мы должны дать себе точный отчет в том, какие же реальные общественные силы противостоят «царизму» (это вполне реальная и вполне понятная для всех сила) и способны одержать «решительную победу» над ним. Такой силой не может быть крупная буржуазия, помещики, фабриканты, «общество», идущее за освобожденцами. Мы видим, что они даже и не хотят решительной победы. Мы знаем, что они не способны, по своему классовому положению, на решительную борьбу с царизмом: слишком тяжелым ядром на ногах является частная собственность, капитал, земля, чтобы идти на решительную борьбу. Слишком нужен им царизм с его полицейски-бюрократическими и военными силами против пролетариата и крестьянства, чтобы могли они стремиться к уничтожению царизма».
«Нет, силой, способной одержать "решительную победу над царизмом", может быть только народ, то есть пролетариат и крестьянство… Больше некому одержать решительную победу над царизмом».
Ленин настаивал на этом. Он выдвинул лозунг «диктатуры пролетариата и крестьянства», то есть революционного, демократического режима плебейских и трудящихся масс.
Это резко контрастировало с позицией меньшевиков, которые ограничились лишь принятием наиболее распространенных лозунгов, таких как призыв к народному учредительному собранию, который поддержала даже монархическая буржуазия. Такая позиция меньшевиков вытекала из их ложных взглядов.
Ленин предупреждал об этом, утверждая следующее: «Ничего нет более опасного, как принижение значения принципиально выдержанных тактических лозунгов в революционное время».
Меньшевики наложили свою абстрактную схему на реальность. Они исходили из того неоспоримого факта, что в России основные задачи революции были буржуазными: свержение самодержавия и создание демократического режима. Но из этого они сделали в корне ложный вывод о том, что революцию должна возглавить буржуазия, несмотря на то, что последняя демонстрировала свою боязнь революции и ненависть к ней.
Меньшевики были совершенно неспособны понять реальную классовую динамику. Ленин объяснял, что буржуазная революция, помимо простого перехода от самодержавия к республике, означает прежде всего аграрную революцию, в ходе которой земля должна быть изъята у помещиков и перераспределена в пользу крестьянства.
Если посмотреть с этой стороны, объяснял Ленин, то можно увидеть, что российская буржуазия никогда не смогла бы поддержать подобную революцию. У капиталистов было слишком много интересов, связывающих их с помещичьей собственностью: капиталисты также были крупными землевладельцами и были связаны с помещиками через закладные, которые последние держали в банках. Чтобы углубить аграрную революцию, партия должна была повести пролетариат к революционному союзу с сельским крестьянством. Но у меньшевиков не было ни малейшего желания вести за собой пролетариат. Они просто плелись в хвосте событий.
В книге Ленин выразил свое разочарование происходящим:
«...Вместо совета готовиться определенным способом к борьбе с буржуазией, когда она повернет против завоеваний революции, – вместо этого нам дают общее описание процесса, ничего не говорящее о конкретных задачах нашей деятельности».
«Философы только истолковывали мир различным образом – говорил Маркс – а дело в том, чтобы изменять этот мир. Так и новоискровцы [то есть меньшевики] могут сносно описывать и объяснять процесс происходящей у них на глазах борьбы, но совершенно не могут дать правильного лозунга в этой борьбе».
Благодаря глубокому пониманию материалистической концепции истории Ленин твердо стоял на принципах марксизма, и он понимал, что пролетариату необходимо иметь свою собственную независимую партию и программу.
Важно отметить, что в это время Троцкий параллельно с Лениным разрабатывал свой анализ событий, который в основных моментах совпадал с идеями Ленина. Троцкий полностью разработал то, что стало теорией перманентной революции, в своей работе «Итоги и перспективы», которая была опубликована в 1906 году.
Троцкий соглашался с Лениным в том, что буржуазия в силу своего положения обречена играть контрреволюционную роль, и точно так же подчеркивал, что только пролетариат и крестьянство могут сыграть революционную роль. Но он пошел дальше, объяснив, что из двух классов только пролетариат может играть ведущую роль. Поэтому, если Ленин выдвинул лозунг «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», который оставлял открытым вопрос о том, какую роль будут играть эти два класса, то Троцкий поставил вопрос о том, что революция в России может установить социалистический режим диктатуры пролетариата. Правильность этой точки зрения доказали события 1917 года.
Целью этого рабочего правительства было бы осуществление задач буржуазно-демократической революции, таких как земельная реформа, решение национального вопроса и установление республики. Однако, выполнив их, рабочее правительство не остановится на достигнутом, а будет вынуждено немедленно перейти к решению социалистических задач – национализации собственности контрреволюционной буржуазии, введению рабочего контроля, национального планирования и т. д.
Отсюда, объяснял Троцкий, социалистическая революция распространится и будет завершена на мировой арене. Хотя в «Двух тактиках» Ленин еще не ставил вопрос о возможности перерастания русской революции из буржуазной в социалистическую, он тоже писал о том, что русская революция может «перенести революционный пожар в Европу». Короче говоря, и Ленин, и Троцкий исходили из перспективы распространения революции и мирового строительства социализма, в отличие от антимарксистской теории «социализма в отдельно взятой стране», которую исповедуют сталинисты, лживо утверждающие, что они придерживаются традиций Ленина.
К 1917 году Ленин пришел к той же точке зрения, что и Троцкий. С этого времени он отказался от лозунга «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», впервые выдвинутого в «Двух тактиках», и в связи с изменением ситуации он взял на вооружение лозунг «диктатуры пролетариата».
Лишь позднее, после смерти Ленина, Сталин возродил старый его лозунг о «демократической диктатуре». Но сделал Сталин это только для того, чтобы противопоставить его идее социалистической диктатуры, что стало шагом назад и было использовано для оправдания контрреволюционной внешней политики сталинизма. Это была политика подчинения рабочего движения в угнетенных колониальных странах руководству национальной буржуазии, что мы и видели в 1925-27 годах в Китае и во множестве других случаев. Другими словами, тот же самый лозунг, поднятый в то время, когда он уже устарел, был использован противоположно тому смыслу, которых в него закладывал Ленин в «Двух тактиках».
Памфлет «Две тактики» стал переломным моментом в развитии большевизма. Именно в этот период закрепились политические различия между большевизмом и меньшевизмом, между революцией и реформистским оппортунизмом. Благодаря «Двум тактикам» мы получаем реальное представление о методе мышления Ленина. Если меньшевистская фракция довольствовалась анализом ситуации и предоставила событиям идти своим «естественным» путем (то есть передала руководство революцией либералам), то гениальность Ленина заключалась в том, что он наметил линию революционного действия на беспрецедентном историческом этапе.
Именно это направило большевиков на верный путь, который в конечном итоге привел к победе большевистской революции в 1917 году.
В следующий раз в серии статей, посвященных «Году Ленина», мы перенесемся в 1908 год. Революция 1905 года потерпела сокрушительное поражение, среди рабочих и угнетенных России царил растерянность и деморализация. В период идеологического отката Ленин создал шедевр марксистской философии, защищая основополагающие идеологические принципы движения — «Материализм и эмпириокритицизм».