По требованию общественности

Убийство 16-летней школьницы в поселке Октябрьский Пермского края, которое произошло летом 2023 года, стало настоящим шоком для всех. По версии следствия, девушку изнасиловали, а потом облили бензином и подожгли. Спустя десять дней она умерла в больнице. Следователи практически сразу назвали виновника произошедшего. Им оказался близкий друг погибшей. Она сама отрицала, что он причинил ей вред. Жители и СМИ не верили, что преступник был один и требовали наказать всех виновных. Но следствие больше никого не искало. Спустя год был вынесен приговор. Однако родственники и адвокаты осужденного уверены – в тюрьме оказался невиновный, который оговорил себя под давлением. А само обвинение имеет признаки фальсификации.

Мы проанализировали материалы этого громкого дела, чтобы понять, как сегодня работают следователи и судьи, когда происшествие имеет большой резонанс, а расследование «взято на контроль» Москвой и лично начальником Следственного комитета России Александром Бастрыкиным? Почему следователи не стали отрабатывать другие версии и поспешили отчитаться о раскрытии преступления? Из-за чего в этой глубинке происходят одна трагедия за другой и при чем здесь могут быть наркотики?

Утро на станции Чад…

Лето 2023 года выдалось на редкость жарким, засушливым. 7 июля в поселке Октябрьский Пермского края стоял очередной погожий день. Вечером, около семи часов, местные старшеклассники собрались в парке, потом прогулялись до родной школы. Туда пришли Сергей М. вместе со своей девушкой, Викторией (имя изменено). Александра Ш. тоже была в тот вечер вместе с друзьями. В десять часов вечера она пошла домой. У нее очень строгий отец, по словам ее подруг, и ей всегда нужно было возвращаться к этому времени.

А утром, 8 июля, поселок, да и весь Пермский край потрясла новость. На насыпи, около железнодорожного полотна станции Чад была обнаружена обнаженная девушка. Она была в крови, с разбитой головой и ожогами на теле. Пострадавшей оказалась Александра. Ее увезли в больницу, где врачи стали бороться за ее жизнь. А в это время местные паблики и пермский интернет-портал начали публиковать подробности произошедшего.

«Ей заливали горючую жидкость в рот и туда [в область половых органов]. Они избавлялись от своих биологических следов», - утверждал неизвестный мужчина в репортаже. Вместо сыщиков на месте работали корреспонденты. Они же написали о том, что девушка была изнасилована. Потом сообщили, что у неё ожоги на более, чем 90 % тела.

В тот же день задержали подозреваемого. Им оказался Сергей, который был другом Александры и учился с ней в параллельном классе. Силовики спешили отчитаться о том, что уже раскрыли дело: «8 июля подросток облил горючей жидкостью и поджег свою 16-летнюю знакомую. С обширными ожогами девочку увезли в больницу» - сообщили в СУ СК России по Пермскому краю.

Тем временем, поселок, где все друг друга знают, гудел. Семья подозреваемого не могла выйти на улицу. В соцсетях развернулась травля с угрозами и призывами к насилию над родственниками задержанного. Но местные жители были уверены, что он не один совершил это страшное преступление, так как силовики «слили» в СМИ информацию о том, что девушка назвала три имени. На сайте Сhange.org была создана петиция с требованием наказать по всей строгости закона всех причастных к этому делу. На сегодняшний день там более 160 000 подписей. Именно после этого обращения дело было взято на контроль руководителем Следственного комитета России Александром Бастрыкиным.

«Председатель СК России поручил передать уголовное дело о девочке, сожжённой в посёлке Октябрьском Пермского края, в центральный аппарат СК РФ».

Изначально Бастрыкин распорядился провести проверку в отношении местных следователей, которые ведут расследование. Это было связано с тем, что родители обвиняемого – бывшие сотрудники правоохранительных органов и, по мнению общественности, могли оказать давление на следствие, чтобы «отмазать» сына. Отец работал в дежурной части местного Октябрьского отдела полиции, уволился в 2008 году, мать – в уголовно-исполнительной инспекции ГУФСИН России по Пермскому краю, вышла на пению в 2017 году. Кроме того, активисты продолжали настаивать, что подросток был не один. «Там еще был сын местного криминального авторитета», - утверждали блогеры.

«В информационном центре СК РФ уточняют, что к ним обратились более 20 жителей Прикамья, не согласные с ходом установления обстоятельств убийства подростком школьницы».

Старший следователь Главного следственного управления (ГСУ) СК России подполковник юстиции Денис Ильин (на фото) выехал в Пермский край для проведения проверки на месте. Но уже 24 июля 2023 года расследование дела будет передано в Москву, и займется им именно Ильин. А в первые две недели решающую роль в раскрытии преступления сыграли местные сотрудники. В частности, следователь Октябрьского межрегионального следственного отдела СУ СК России по Пермскому краю Сергей Пастухов, следователь по ОВД первого отдела РОВД СУ СК России по Пермскому краю Сергей Селетков, а также сотрудники уголовного розыска местного отдела полиции. Они получили явку с повинной, провели обыск, допросили свидетелей.

Задержание и признание

Как следует из материалов дела, Александра была в сознании, когда ее привезли в больницу, и несколько раз опрошена об обстоятельствах того, что с ней произошло. Она сказала, что была в гостях у своего друга Сергея М., выпивали, насилия к ней он не применял. Также она назвала имена еще двух своих знакомых: Тимура Т.(имя изменено) и некоего Константина. Что именно она сказала о них, неизвестно. Сотрудник, проводивший первый опрос, не составил необходимые документы. Оперативники съездили домой к Сергею, им никто не открыл и они поехали к Тимуру. Раньше он учился в той же школе, где Александра и Сергей, но потом перевёлся в другую. На вопрос, что случилось, сотрудники рассказали школьнику и его родителям, что Александру облили бензином и подожгли. С момента обнаружения девушки прошло чуть больше двух часов, но сотрудники уже утвердительно озвучивали версии случившегося. Ни задержания, ни допроса Тимура, ни обыска у него дома проведено не было. После этого оперативники снова поехали к Сергею. К тому времени они уже узнали от соседей, что у него нет дома родителей. Оперативник уголовного розыска ГУ МВД России по Пермскому краю А.Пичкалев залез на крышу дома, пытался разбить окно и проникнуть в жилище. Сергей сам открыл ему окно. Сотрудник залез, после чего заломил школьнику руку и повел его открывать дверь остальным.

Родители Сергея, которые накануне уехали к друзьям в Башкирию, узнали о происходящем от сотрудников, которые им позвонили. Они спешили домой. Дозвониться до сына не могли. У него сразу забрали телефон и ни одного звонка, положенного по закону, он сделать не мог. Перед въездом в поселок супругов задержали на посту ДПС. А в это время у них дома уже шел обыск.

- Мы редко уезжали куда-то так далеко, а вот тут такое произошло. В страшном сне представить не могли, – рассказывает отец Сергея Радик. - К дому подъехали только около 14 часов дня. Вокруг и внутри уже было много сотрудников, в том числе начальник местного следственного отдела Иванов, который нас не пускал. Я спрашиваю, на каком основании? Я собственник, внутри несовершеннолетний, без законных представителей, без адвоката. Сказали, что пустят только кого-то одного. Я пошел в дом.

По словам отца, сын был «заблокирован» на кухне сотрудником А.Пичкалевым. Остальные проводили обыск по всему дому, понятые не успевали следить за происходящим, а следователь Сергей Пастухов описывал изъятое.

«Ни моей подписи, ни подписи Сергея нет на упаковках с вещами. Что изымали, мы не видели. Подписи Сергея нет в протоколе обыска. И там не указаны все лица, которые его проводили. В частности, Пичкалев, Дьяков, Вилисов. Впоследствии, при проведении проверки, они будут отрицать, что присутствовали. У них полномочий на эти действия не было. Они незаконно проникли в чужое жилище», - рассказывает отец.

После обыска, который длился несколько часов, Сергея повезли на освидетельствование в больницу, потом в отдел полиции. Там его опросили сначала как свидетеля.

«До придания официального статуса подозреваемого, незаконно проведены следственные действия: доставлен в отдел полиции, потом в следственный отдел, потом в больницу для освидетельствования на состояние опьянения, сдачи биологических материалов, осмотра, - комментирует адвокат Александр Шаруев, бывший следователь СК.

По словам отца, всё это время на сына оказывали давление, чтобы он признался в поджоге. На него самого тоже давили как на коллегу, чтобы он повлиял на сына.

- Мы вышли с ним в туалет. Он спрашивает меня: «Папа, может, признаться в том, чего я не делал? Я устал, я не могу больше, пусть только отпустят». Я в шоке, конечно, был сам, давление за 200. Я больше всего боялся, что его повезут в СИЗО и там выбьют из него всё, что только можно…

По словам Радика, следователь Пастухов обещал, что потом разберутся, а сейчас надо подписать явку и можно будет идти домой, и даже в следственный отдел не повезут, и ареста не будет.

- Никогда не прощу себе, что поверил тогда Пастухову. Никто не собирался никого покрывать, если бы он это сделал. Весь день мы с сыном просто слушали версию обвинения и потом отразили это в явке. Но я не знал тогда, не понимал, что происходит…

В тот же день, 8 июля, в 21. 10 был составлен протокол явки с повинной, согласно которому, Сергей пришел и «добровольно сообщил о том, что около 04 часов 08.07.2023 года его знакомая (ФИО), которая была сильно пьяна, при этом между ними был половой акт. Когда она упала и ударилась головой об железнодорожные пути, он взял из дома бутылку, объемом 0,5 л с бензином, спички и поджег (ФИО)».

В явке, видимо, пропущены действия, глаголы, что-то еще. Но это дословный текст из обвинительного заключения, подписанного следователем Ильиным, а брал признания 8 июля следователь Пастухов.

«Следователь Пастухов пишет в протоколе явки, что Сергей в 21.00 явился в отдел, что уже неправда. Так как он с утра находился под контролем сотрудников, еще дома, где был проведен незаконный обыск», - указывает адвокат Александр Шаруев.

«Если говорить о явке с повинной, то во время допроса не было никакой видеофиксации, что должно быть при допросе несовершеннолетнего, - поддерживает адвокат Лариса Алферова. - Там отец, который сам в шоке, следователь и несовершеннолетний. Ему не разъясняются никакие права, отсутствует адвокат. Это нельзя назвать «явкой» даже. Там буквально два предложения написано. Самое главное, что им нужно было от него: «я её полил и поджёг».

Ордер на защиту адвокату по назначению Сергею Ладину был направлен в 21. 11, то есть после начала допроса. Ему еще нужно было добраться до места. Ладина не было в отделе и в 22.00 при следующем действии – взятии необходимого материала у задержанного для дальнейших экспертиз, - рассказывает Радик о событиях того дня. Его подпись отсутствует в протоколе получения образцов, а в явке, которая была оформлена ранее, подпись защитника есть. Есть все основания полагать, что она поставлена задним числом, - говорит отец.

- Когда адвокат Ладин всё-таки появился, то он не разъяснил ни мне, ни моему сыну наши права о том, что мы можем заявить ходатайство о переносе допроса на иное время, поскольку уже было больше 22.00. Из-за этого в период с 22.50 до 00.38 мой несовершеннолетний сын был допрошен в качестве подозреваемого. При этом мы уже вообще не понимали, что происходит. Весь день не ели, ни пили, ни с кем не общались, никуда не выходили, а всё это время находились в окружении сотрудников полиции.

Таким образом следователь Сергей Пастухов (на фото) получил от Сергея показания. О том, что накануне, 7 июля, он вернулся домой примерно в 23.30. Родителей дома не было, и он пригласил в гости свою подругу Александру. Она пришла около 2 часов ночи. Вместе они стали распивать самогон. При этом сам он пил воду. В итоге девушка выпила 0,5 л самогона, из-за чего сильно опьянела. Затем между ними произошел половой акт по добровольному согласию. Примерно в 4 часа ночи Александра сказала, что хочет прогуляться, но была сильно пьяна, поэтому не смогла одеться и вышла на улицу в одних носках. Сергей взял ее вещи и телефон и пошел за ней. Дойдя до железной дороги Александра запнулась и упала, ударившись головой о рельсы, из-за чего у нее пошла кровь. Сергей подумал, что она умерла, поэтому убежал домой вместе с вещами. Затем он подумал, что на теле Александры остались его «потожировые следы» и, если ее найдут, то подумают, что это он ее убил. Поэтому он взял из дома пластиковую бутылку, налил в нее бензин и пошел к месту, где лежала Александра. Он облил ее тело бензином, бутылку поставил рядом и поджег. Он взял ее вещи и по пути выбросил их в мусорный бак, после чего убежал домой.

Адвокаты отмечают, что слова «потожировые следы», которые не мог знать обычный подросток 16 лет, не обладающий юридическими познаниями, появились еще в протоколе задержания. В графе: «По поводу задержания заявил», уже был целый допрос и эти слова.

«Протокол задержания стал протоколом допроса, хотя порядок проведения следственных действий отличается друг от друга. Допрос проведён сотрудником А.Дьяковым, который не является сотрудником, осуществляющим предварительное следствие, поручений для этого ему не давали», - говорит Александр Шаруев.

Как только Сергей признался, его увезли в ИВС. Отцу сказали, что по такому делу никакого домашнего ареста быть не может. Следователь подал ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. 10 июля подросток был отправлен в СИЗО.

Светлана, сестра Сергея, рассказывает, что и в СИЗО давление на брата продолжалось. «Он тепличный совершенно, домашний, не привык даже, чтобы кто-то голос повышал. В СИЗО Сергею угрожали физической расправой. Кипятильник заваривали… «Скажи, что ты изнасиловал, бил по голове, убил». Когда была проверка по нашему заявлению, то Сергей сам не подтвердил эти факты, потому что ему пообещали, что если он скажет, то ему будет плохо в Гамово (Пермская воспитательная колония для несовершеннолетних, - прим.ред).

Также, по словам Светланы, еще раньше, в ИВС, где находился ее брат, приходил помощник прокурора. Он сказал Сергею, что люди требуют расправы над ним, и уже собрали много подписей за то, чтобы применить к нему смертную казнь. Речь шла о той самой петиции, о которой мы упоминали выше, только уже в такой интерпретации. «По этому поводу мы тоже писали жалобу, но нам ответили, что он не оказывал давление, а просто сообщил о петиции», - вспоминает Светлана.

Явка с повинной впоследствии будет признана судом незаконной. Из-за того, что Сергею не были разъяснены его права. Хотя она получена незаконно не только по форме, но и по сути, - настаивают защитники.

В суде выяснилось, что адвокат по назначению оказался хорошим знакомым семьи потерпевших. Отец Александры сообщил о том, что еще в шесть часов вечера знал, что он будет назначен на это дело. Он должен был взять самоотвод по этому поводу, считают родственники Сергея, но не сделал этого. В Адвокатскую палату Пермского края была направлена жалоба на адвоката Сергея Ладина. Там не нашли оснований для привлечения юриста к дисциплинарной ответственности.

По словам родственников, первое время и один из адвокатов по соглашению говорила Сергею, что ему не надо отрицать причастность к преступлению.

«Мы понимали, что происходит что-то не то. Он себя оговаривает, а адвокат говорила, - нет, нельзя уходить от этих показаний, никто не поверит, нужно на 109-ую (непредумышленное убийство – прим.ред.) уходить. Но зачем, если он этого не делал? Пока не появился другой адвокат, уже ближе к судебному заседанию, и Лариса Валентиновна, пообщавшись с Сергеем и посмотрев материалы дела, сразу сказала - он этого не совершал», - рассказывает Светлана.

-Когда я ознакомилась с материалами дела, то поняла, что доказательств-то нет вообще. Это самоговор, и ничего больше. И самое главное, что это впоследствии везде и всюду подтвердилось, - говорит адвокат Лариса Алферова.

Обвинение в убийстве

8 июля было возбуждено уголовное дело по статье - покушение на убийство, то есть умышленные действия лица, непосредственно направленные на умышленное причинение смерти другому человеку, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам. На следующий день обвинение в совершении этого преступления предъявили Сергею. На тот момент Александра была еще жива. Но 18 июля девушка скончалась… Обвинение было переквалифицировано на убийство, совершенное с особой жестокостью.

По версии следствия, орудием, с помощью которого был совершен поджог, стала пластиковая бутылка, точнее - ее уцелевшая часть с неровными, обгоревшими краями. Ее нашли на месте происшествия. Но материалы дела опровергают это утверждение, по мнению адвокатов.

Так, один из главных свидетелей, сотрудник ОАО «РЖД» Алексей Б. одним из первых оказался на месте преступления. Ему сообщил диспетчер, что машинист поезда, проезжая, видел на обочине правого пути человека в крови. Вместе с сотрудниками скорой помощи Алексей пошел в указанном направлении. Из его показаний в обвинительном заключении следует, что он «увидел на шпале, расположенной ближе к телу девушки, стояла бутылка с какой-то жидкостью небольшого размера. Данная бутылка горела, и от нее шел едкий дым черного цвета. Он пнул бутылку для того, чтобы из нее вытекла горючая жидкость».

Во время допроса в суде свидетель пояснил: «на шпале стояло что-то типа пробки от 5-литровой бутылки, ну небольшой ёмкости, и это горело. Ну вот эту пробку, которая стояла на шпале, чтобы не горела, я в шпальный ящик на щебенку ногой сыпнул, вот и всё».

Из-за разногласий в показаниях свидетелю зачитали то, что он говорил во время допросов следователей.

Свидетель: «Ну это, наверно, следователь так отразил, потому что я говорил, что было похоже как пробка от 5-литровой бутылки или вот, знаете, свечки маленькие… как они?» Судья: «Ароматические?» Свидетель: «Да, ароматические….Я тогда сказал не бутылка, а формочка круглой формы небольшого объеме с горючей жидкостью.
Судья: то есть оплавленные, обгорелые края были, да?»
Свидетель: «Нет, она была целая, ровная, без горлышка, без всего, вот что-то между бутылкой и пробкой, больше вот похоже на свечки ароматические».

Было очевидно, что Алексей говорит не то, что нужно, являясь при этом одним из ключевых свидетелей обвинения. Государственный обвинитель Елена Шкаредная через некоторое время попросила суд о повторном вызове его в суд. И снова задала вопрос о бутылке, показав изъятое вещественное доказательство. Свидетель стал отвечать уже не так уверенно, как до этого: «В принципе вполне возможно, что тоже самое и есть, что это оно горело, либо очень сильно, максимально сильно это всё похоже. Я говорю, что полимерное, что-то типа пробки, небольшая. Как в принципе я и объяснял, диаметром сантиметров около 5 см, то есть либо это она же, либо очень сильно похоже…Но я не утверждал, что это тоже самое».

Как выяснилось, про «шайбу от свечи» Алексей говорил в своих объяснениях сразу, в тот же день, 8 июля, но в протоколе допроса оказалась уже другая информация.

В суде был допрошен еще один свидетель, который тоже подтвердил, что бутылки на месте происшествия не было. Инспектор местного отдела полиции В.Гуськов в тот день дежурил. Он выезжал на место вместе с участковым сразу же после обнаружения девушки. В это время врачи скорой помощи забирали Александру, а сотрудники осмотрели местность и пообщались с очевидцами.

Судья: «Там что-то лежало?» Свидетель: «Да, круглые металлические штуки, в которых обычно свечи находятся…У меня есть дома пакет со свечами. Они круглые, тонкие, металлические, внутри свечи, и именно такие шайбы были, но только без свечей». Адвокат: «Видели ли вы там какие-то бутылки, донышко?» Свидетель: «Нет, не видел». Гос. обвинитель: «Вы вообще что-то видели на месте происшествия, кроме этих двух металлических штук?» Свидетель: «Нет» Представитель потерпевших: «Как поняли, что металлическая?» Свидетель: «С высоты собственного роста видно, что она металлическая».
Судья: «Они горели? Дым шел?» Свидетель: «Нет».

В суде свидетелю показали вещественное доказательство, - пластмассовую бутылку, из которой, по версии следствия, была облита, а потом подожжена девушка.

«Данный предмет вы видели на месте происшествия?» – «Нет»

«Это прямо опровергает доводы стороны обвинения, что из этого предмета могли что-то вылить на потерпевшую, что указанная бутылка является орудием убийства, - говорит адвокат Лариса Алферова. - Показания этих свидетелей подтверждаются фототаблицей, которая составлена участковым уполномоченном вместе с протоколом осмотра места происшествия в 7. 10 утра. Этого предмета (бутылки) там нет, а потом она появилась неизвестно откуда после того, как увезли потерпевшую и осмотрели место».

Но показаний инспектора В.Гуськова нет ни в обвинительном заключении, ни в приговоре суда первой инстанции. А показания Алексея Б. изменены и он подтверждает, что была именно эта бутылка. Другие сотрудники правоохранительных органов, проводившие осмотр места происшествия, не были допрошены в суде первой инстанции. Из ГУ МВД России Пермского края была дана команда должностным лицам – в суд не являться.

Апелляционная инстанция утверждает, что факт обнаружения бутылки защита не оспаривает. Но именно это базовое доказательство обвинения адвокаты и опровергали на протяжении всего судебного разбирательства, так как, по их мнению, обстоятельства указывают на фальсификацию следователем материалов дела. Бутылку на том же самом месте, где был другой предмет, который видели свидетели, обнаружили в период с 8.45 - до 12 часов этого дня.

«Протокол осмотра места происшествия, составленный Пастуховым и Вилисовым, в котором появился фрагмент предмета из полимерного материала с признаками термического воздействия, оплавления, имеет признаки фальсификации, - отмечают адвокаты. - Следователь Пастухов злостно уклонялся от явки в суд, чтобы мы могли его допросить. А суд проигнорировал доводы защиты, не предпринял мер по этому поводу, чем нарушил права подсудимого».

А «пробка» или «шайба» от свечей, которую видели на месте инспектор и сотрудник депо, исчезла. Так, в суде Алексей Б. сказал о том, что он хотел показать обнаруженную им емкость сотрудникам полиции, которые приехали позднее, но когда он вместе с ними пришел на место, то ее уже не было.

Как выяснится, место совершения такого резонансного преступления, о котором говорила вся страна, в этот день даже не было огорожено для проведения тщательной оперативной работы следствием. И после того, как первые дежурные сотрудники уехали, осталось без присмотра. «Наш дом был оцеплен, нас они караулили, а там ходили все, кто только мог», - говорит отец Сергея, дом которого расположен рядом с железной дорогой. Возможно, поэтому пропала или умышленно была изъята и часть вещей пострадавшей - кроссовки и футболка бесследно исчезли.

По версии следствия, из бутылки, предъявленной следствием, и была облита Александра, а затем Сергей поджег саму бутылку. Бензин, как утверждается в материалах дела, он налил из канистры, которая была дома. Для подтверждения этих обстоятельств проводился следственный эксперимент, который был снят на видео.

«Они проводили обыск в доме, искали канистру, из которой он якобы наливал бензин. Это же для следствия железобетонное доказательство. Так изымайте, снимайте отпечатки пальцев. Где она? Нет ничего. Они обыскали весь дом, есть фотографии, но ничего не нашли.  И на следственном эксперименте с его участием они просто имитируют действия, - рассказывает Лариса Алферова. - На видеозаписи видно, что он не знает, что делать, что показывать. Он показывает на место, где никакой канистры нет, не было изъято при обыске сразу после происшествия, никто ее не нашел. И у Сергея в ходе эксперимента никто не спрашивает, а где канистра, куда она делась? Следователя это вообще не интересует. И потом ни прокурор, ни суд этот вопрос не задавали. Во время эксперимента Сергей не может даже выговорить эти слова из явки – «потожировые следы», говорит: «потовые» и смотрит на сотрудника, и тот ему подсказывает, как правильно».

Следствие и суды в доказательство того, что это «орудие преступления» ссылаются на следственный эксперимент, который провел Денис Ильин. Он наливал в такую же бутылку бензин, и она сгорала за определенное время. «Видео этого шедевра нет», - пишут адвокаты в жалобе. Какое значение имеет эксперимент и для чего он был сделан, они не понимают. Ведь согласно результатам проведенных экспертиз, отпечатков пальцев Сергея на найденной бутылке нет. А также на ней не обнаружены следы бензина или каких-либо других нефтепродуктов.

«В протоколе отсутствует фото бутылки после эксперимента. Что осталось после поджога? Гособвинитель сообщила, что ничего не осталось. А что же тогда нашел на месте происшествия следователь Пастухов, спустя два часа, и выдал за орудие убийства?», - задается вопросом Лариса Алферова.

По итогам эксперимента бутылка сгорала за 8 минут 55 секунд. Но в какое время был совершен поджог? Это один из главных вопросов, который пыталась выяснить защита. Из материалов дела известно, что первым Александру увидел Михаил Р., машинист локомотивного депо Красноуфимск ОАО «РЖД». Исходя из его показаний, обнаженную девушку он заметил справа от железнодорожного полотна, примерно в пяти метрах от него, когда проезжал мимо на грузовом поезде. Это было в 6 часов 20 минут. «На девушке были следы то ли крови, то ли грязи…Ожогов на ее теле не видел». Точно такие же показания дал и помощник машиниста: «Рядом с ней какого-либо огня не видели». Михаил тут же передал сообщение по рации дежурной на станции Чад. Сотрудница позвонила в скорую помощь и в полицию. Время прибытия бригады медиков на место происшествия –06 часов 32 минуты. Исходя из показаний этих свидетелей следствие приходит к выводу, что поджог произошел после проезда поезда и до прибытия бригады скорой помощи. В обвинении указано время совершения преступления – с 06 часов 15 минут. Но в этом случае Сергея должны были видеть машинист и его помощник.

«Если бы не нашлись эти свидетели, то они бы вменяли ему любое время, ничего не проверяя и не подтверждая. Но тут пришлось корректировать и выкручиваться, так как машинист и другие не видели на ее теле ожогов», - говорят адвокаты.

Таким образом, у обвиняемого было 12 минут, чтобы совершить преступление. Но по версии следователя, сам поджог начался в 06.24. Судья указывает в приговоре, что у него было 8 минут, исходя из следственного эксперимента Ильина. А передвижения на телефоне Сергея закончились в 6.26. То есть он уже должен был быть дома и убрать телефон. За это время он должен был вернуться на станцию, совершить поджог, забрать вещи Александры, разбить ее телефон, а он перестает подавать сигнал в 6.23. Так сколько у него было времени: шесть минут, три, две?

«Он говорил, что он вернулся домой около 5 часов утра. – рассказывает сестра Светлана. – Прибрался, замыл ковер, на который ее вырвало, покормил кошек, ходил по дому и не мог найти себе место, после этого прилег. По времени, когда у него заканчиваются движения по телефону, как раз совпадает. Но мы предлагали следствию выяснить этот вопрос. Адвокат говорила, давайте проведем эксперимент и определим по локации, дома он был или в другом месте, потому что следствие решило не брать данные биллинга с базы конкретной, а просто с вышки. Но это одно и то же место практически – и наш дом, и дорога, и ее дом. У нас же всё там рядом, поэтому это только предположения следствия, где он был. Но нам отказали.

Сергею, совершив преступление, нужно было еще вернуться домой, никем не замеченным. Ведь навстречу уже ехала скорая, полиция и шли свидетели. Следствие уверяет, что есть свидетель, который его видел на месте преступления. Это тот же самый сотрудник депо Алексей Б. В протоколе проверки его показаний на месте написано, что он видел мотоциклиста, который ехал недалеко от места обнаружения девушки. В руках у него был пакет черного цвета. Когда мотоциклист заметил его, то уехал в сторону улицы Малышева и заехал за забор дома. Свидетель указывает номер дома, где жил Сергей. И как раз у него есть мотоцикл. Казалось бы, вот оно – важное доказательство. Но что же выяснилось в суде.

Свидетель: «Ну, вот когда я вернулся на переезд, вот в этот промежуток времени, пока приехали сотрудники полиции, парень на мопеде какой-то ездил». Гособвинитель: «Где ездил?» Свидетель: «Получается,...как правильно это объяснить-то. Там вдоль железной дороги, со стороны первого пути, есть дорога, вот по этой дороге…» Гособвинитель: «Но на проверке показаний на месте вы указали адрес и улицу дома». Свидетель: «Это мне уже следователь подсказал, что это <...> (адрес обвиняемого)» Гособвинитель: «Видели, что он заехал в этот дом?» Свидетель: «Нет, что он проехал в проулок, из-за забора его уже дальше не видно было, куда он поехал».

То есть к дому, где жил Сергей, незнакомец не поехал, как написано в обвинении и приговоре. И не на мотоцикле он был, а на мопеде.

Защитник А.Медовщиков: «Скажите, пожалуйста, вы можете отличить мопед от мотоцикла?»
Свидетель: «Ну да».
Судья: «Давайте вот так вот поможем, ранее нам сторона защиты предоставляла фотографию (мотоцикл Серея, - прим.редакции). Это что?»
Свидетель: «Это мотоцикл. Если не ошибаюсь, то Минск».
Защитник А.Медовщиков: «А вы видели мопед?»
Свидетель: «Да. Ну здесь, если фары по бокам, то там фара посередине была».

Исходя из материалов дела, Сергей был в тот день в светлой кофте и штанах, а неизвестный, которого видел свидетель, - в черных ветровке и шортах.

Гособвинитель: «Черная ветровка, шорты, как помните, правильно я вас поняла, да?» Свидетель: «Да» Гособвинитель: «Посмотрите, пожалуйста, на подсудимого, видели когда-нибудь?» Свидетель: «Нет».

Дежурная по переезду ОАО «РЖД» ЦДИ Красноуфимская дистанция пути, рабочее место которой находится недалеко от станции Чад, тоже давала показания о том, что она видела молодого человека на мотоцикле. «Мотоцикл был темных цветов, а парень был одет в темную одежду»

Свидетели, друзья и знакомые Сергея, говорили о том, что его мотоцикл был красный с черными вставками. В деле есть показания жительницы поселка, которая живет в доме по соседству с Сергеем. Из ее показаний следует, что в тот день около 6 часов утра ее разбудил звук заводящегося мотоцикла, сходивший со стороны дома Сергея. Свидетельница была вызвана в суд и рассказала, что всё было совсем не так, как написал следователь.

Гособвинитель: «Подсудимый ездил на мопеде?»
Свидетель: «У него есть мотоцикл красного цвета, я видела один или два раза, он на нем ездил летом».
Гособвинитель: «Вам известно, пользовался ли подсудимый в то утро, 8 июля, мотоциклом?»
Свидетель: «Не выезжал, никаких звуков мотоцикла я не слышала. Я слышала в 5.50 утра со стороны железной дороги какие-то хлопки, звуки. Хлопки характерные, что мотоцикл не может завестись. Потом завелся и уехал вниз по улице Малышева. Мы живем на горе, а улица Малышева идет вниз». Гособвинитель: «Звуки, шумы со стороны их дома слышали?»
Свидетель: «Никаких не было, не слышала».

«Следователь Ильин приезжал к нам домой, - рассказывает Радик. – Он внимательно осматривал мотоцикл, но не стал составлять никакие документы, описывать его как доказательство. Он прекрасно видел, что это не «черный мопед».

По словам отца Сергея, о неофициальном визите следователя он рассказывал в суде первой инстанции. В жалобах на приговор Октябрьского районного суда адвокаты тоже обращали внимание на эти факты. Но как написали судьи в апелляционном постановлении, это всё не важно.

«Установление того обстоятельства, какое именно транспортное средство видел свидетель – скутер, мопед или мотоцикл, а также цвет этого транспортного средства и количество фар, не имеет значения для установления и оценки обстоятельств, подлежащих доказыванию по настоящему делу…»

В первый же день, когда было предъявлено обвинение, следователь написал о том, что перед поджогом подросток нанес своей подруге многочисленные травмы головы: «Приискал на насыпи в качестве орудия преступления неустановленный камень, которым нанес не менее 12 ударов в различные области волосистой части головы». Экспертиза еще не была проведена, но у следствия уже было убеждение, что всё именно так и было.

И действительно вскоре в материалах дела появились результаты медицинской судебной экспертизы, полностью подтверждающие выводы следствия. В частности, эксперт пишет о том, что «механогенез черепно-мозговой травмы включает не менее 13 ударных воздействий твердых тупых предметов, при этом не менее 12 травматических воздействий было причинено предметами с ограниченной действующей поверхностью, имеющими в конструкции участки с выраженными ребрами и углами, одно или более – твердым тупым предметом с преобладающей действующей поверхностью».

Сам Сергей никогда не подтверждал версию о том, что травмы на голове пострадавшей возникли от его ударов. Он говорил, что Александра упала, когда дошла до железнодорожных путей, ударившись верхней частью головы об рельс. Врач судебно-медицинский эксперт Марина Козлова опровергает эту версию обвиняемого и «исключает возможность образования ран при соударении головой пострадавшей с железобетонной шпалой, поскольку этот предмет не имеет в своей конструкции участков с выраженными ребрами и углами». На допросе у следователя эксперт еще более четко выразила свою позицию: «Данные повреждения могли образоваться как от ударов одним, так и несколькими камнями…». А в суде сказала, что «удар камнем об голову и удар головой о камень дает одинаковые ушибы», но при этом снова исключила, что травмы получены при падении.

«Мы считаем это заключение эксперта недопустимым доказательством, - говорит Радик. – В исследовательской части данной экспертизы перечислены исключительно материалы уголовного дела. Не понятно, какие научные методики были использованы экспертом, какое исследование проведено и на основании чего сделан вывод, что самостоятельно упасть на рельсу или шпалу пострадавшая не могла?».

В судебном заседании эксперт Марина Козлова пояснила, что не обязательно указывать нормативные и юридические документы при проведении исследования.

Сторона защиты обратилась к независимым специалистам-экспертам для проведения исследования, рецензии на экспертизы, которые получены следствием. Работа была выполнена Александром Власовым, директором АНО «Научно-исследовательский институт судебной экспертизы – СТЭЛС», профессором Российской Академии Естествознания, доктором наук, заслуженным работником науки и образования, имеющим стаж экспертной работы 49 лет, а также Юрием Павловым, заведующим кафедрой высшего сестринского дела Южно-Уральского государственного медицинского университета, доктором медицинских наук, профессором, действительным членом Российской Академии Естествознания, аккредитованным хирургом высшей квалификационной категории, имеющим стаж работы хирургом 48 лет. Перед экспертами, которые предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных заключений, были поставлены вопросы о надлежащем качестве оказания медицинской помощи пострадавшей. Для этого экспертами были изучены материалы дела.

Александр Власов был вызван в суд и допрошен в качестве специалиста. В том числе он давал пояснения по поводу получения травм Александрой. Адвокат подсудимого спросила о том, имеет ли шпала грани и ребра, что отрицает эксперт Козлова?

А.Власов: «Ну, конечно, на этот счет не надо познаний судебно-медицинских. Этих ребер там много. Экспертом была сформулирована позиция о том, что шпала не обладает ребрами и углами, ну это какая-то наивная позиция, понятно, что любая шпала имеет и грани, и ребра.

Также эксперт пояснил, отвечая на вопросы сторон и суда, какие раны и повреждения были обнаружены на теле, согласно заключению СМЭ трупа, которое имеет наибольшую значимость. «Там повреждения описаны в виде мелких множественных ран, в мягких тканях фактически только их 4, причем эти раны описаны так, что они не проникают даже на глубину кожи, то есть не достигают сухожильной оболочки, апоневротический шлем, который имеется на голове черепа, что свидетельствует о крайне незначительном приложении травмирующей силы… Это воздействия не характеры для акцентированного удара рукой, вооруженной каким-то предметом».

Защитник Л.Алфёрова: «Если на внутренних поверхностях мягких поверхностей головы обнаружены следы только 4 зон первичного контактного взаимодействия твердым тупым предметом, в какой мере это отвечает выводу эксперта о том, что самостоятельных следов было не менее 12»?

Специалист А.Власов: «Это неправильная позиция эксперта, непонимание механизма формирования комплекса повреждений именно в зоне черепа. Если повреждения с внутренней части черепа, они образуются даже легче, чем раны на поверхности, то 12 как число травматических воздействий сразу нужно исключать».

По мнению эксперта, по характеру описания раны в протоколе вскрытия трупа эти повреждения могли возникнуть даже от однократного падения на поверхность неровного рельефа.

«При падении с высоты собственного роста голова набирает гораздо большую кинетическую энергию, чем при акцентированном ударе. Череп лицевой частью, допустим, ударяется об твердую поверхность, мозг продолжает по инерции смещаться и ударяться изнутри, о внутреннюю стенку черепа, образуется именно на базальной поверхности, на основании мозговых, субарахноидального кровоизлияния, так как оно описано СМЭ. По признакам своим морфологическим и по локализации – это классическое кровоизлияние, возникшее в результате контузионной травмы при противоударе, иными словами, классическое падение».

Экспертиза, подписанная экспертом М.Козловой, на которую ссылается следствие, не отвечает требованиям, которые предъявляются к таким документам, отмечает Александр Власов.

«С точки зрения требований сертификата на коррупциогенность НПА (нормативно-правовой акт,- прим.ред.), можно сказать, что то огромное количество всяких несуразностей, противоречий, которые содержатся в этом заключении, на мой взгляд, не наделяют его статусом самостоятельного документа, отвечающего всем процессуальным требованиям и истинным вещам, которые есть».

Как сообщают адвокаты, в судебном заседании М.Козлова не была предупреждена судьей об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Следы нефтепродуктов нашли на штанах Сергея при обыске. Он пояснил, что катался на мотоцикле вечером, и ремонтировал его, и поэтому они могли там оказаться. На другой его одежде, в том числе на кофте, в которой он был в тот день, на обуви, на смывах с ногтей – следов нет. На теле пострадавшей – тоже. О том, что в тот день Сергей катался на мотоцикле вечером подтвердили также и его друзья в своих показаниях.

«Для установления горючего вещества были изъяты частички кожи у потерпевшей из самых труднодоступных мест на теле, а также взяты смывы из влагалища. Никаких следов летучих веществ не обнаружили», - отмечают адвокаты.

На месте происшествия нигде следы бензина не обнаружены. Было два участка земли со сгоревшей травой. Но в материалах уголовного дела нет данных о том, отчего они загорелись.

Единственная вещь из одежды Александры – это носки. Они были целыми, но грязными и со следами различных веществ.

«Отсутствует фото самих носков. Есть фото с женщиной, которая держит пакет, видимо, с носками, - рассказывает Лариса Алферова. - Из заключения экспертизы следует, что носки осматривались визуально, пятен, по внешнему виду похожих на нефтепродукты, обнаружено не было. Есть следы парафинонафтеновых и ароматических углеводородов, которые как раз и могли образоваться от свечек, о которых говорили свидетели. Носки запачканы, она в них шла по земле, потом была на месте, у путей, есть грязь и следы пригорания».

Из материалов дела мы знаем, что к моменту приезда врачей кровь на голове пострадавшей уже была засохшей, с момента нанесения ран прошло более двух часов, то есть они появились около 4 часов ночи. Сергей говорил, что примерно в это время они и вышли из дома.

«Мы тоже задавались вопросом, зачем она пошла на улицу, почему Сережа ее не остановил? Ну потому что, наверное, она лидер, активная, боевая, с него ростом, не знаю, что он мог бы сделать, раз она так решила? Он вот просто «как теленок» пошел за ней, чтобы с ней ничего не случилось, - рассказывает Светлана. - Он не взрослый мужчина еще, понимаете, он ребенок еще. Но если бы он решил ее убить, она бы из дома выйти сама не смогла. У нас всё закрывается там. Но следствие считает, что сначала он не хотел ее убивать, а потом вдруг захотел, то есть как-то спонтанно, при этом выставляет его как расчетливого, хладнокровного преступника?

«Если бы он ее бил по голове 12 раз, следы крови были бы везде», - пишут защитники в жалобах, так как в экспертизе указано, что был разлет «частиц» крови в разном направлении на расстоянии 1,5-2 метров. Но при этом на штанах Сергея, носках, кроссовках, на его теле следы крови не обнаружены.

«Ни на одном камне, изъятых с места происшествия, ни на фрагменте бутылки, вообще нигде нет отпечатков пальцев Сергея», - говорит Светлана.

Капли крови есть только на его кофте. «В виде помарок и брызг». Он объяснил это тем, что, видимо, испачкал ее, когда пытался перетащить Александру от железнодорожных путей. «Эксперт А.Носков при опросе его следователем указал, что кровь на толстовке могла образоваться при тех обстоятельствах, на которые указал Сергей. Он эту кофту не прятал никуда, ее сразу изъяли», - поясняет Светлана.

Из материалов дела следует, что на месте происшествия было достаточно много крови. Что происходило в период после того, как Сергей, по его словам, ушел, и до момента, когда девушку забрала скорая? Она приходила в сознание, пыталась подняться и снова падала? Или она так и лежала, и поэтому образовались значительные скопления крови?

Следствие решало только одну задачу - доказать вину Сергея. Как собирали доказательства для объективной стороны преступления, исходя из материалов дела, становится понятно, но деяние должно быть совершено с прямым умыслом. И здесь у следователя возникла большая проблема. Никакого мотива убивать Александру у Сергея не было.

Изнасилование

Следователь Денис Ильин сообщил обвиняемому и его представителям о том, что 30 ноября 2023 года будет закончено предварительное расследование уголовного дела, и можно будет ознакомиться с его материалами. А 29 ноября Сергею сообщают о том, что ему предъявлено еще одно обвинение – в изнасиловании потерпевшей.

«Мы в шоке просто были! Какое еще изнасилование? Откуда, спустя почти четыре месяца расследования оно появилось? - вспоминает Светлана. – Сообщили за день до окончания следствия, чтобы мы не успели опомниться даже. Хотя дело возбудили еще 9 ноября. Кстати, в СИЗО узнали раньше нас, что ему предъявлено обвинение по этой статье. Там каждый день на проверке нужно представляться и перечислять статьи, по которым предъявлено обвинение, и тут ему и сообщают, что не только 105-ая у него, но и еще 131. А сам Сергей официально от следователя узнал об этом позже».

Материалами дела установлено, что в тот вечер, после того, как вернулась домой после прогулки, Александра, спустя какое-то время, ушла из дома, воспользовавшись окном в своей комнате.

Инспектор по делам несовершеннолетних ОМВ России по Октябрьскому району А.Габдульбарова записала на аудио разговор с пострадавшей в больнице, когда девушку только привезли. Она была в сознании, ее речь была связной и последовательной, не подготовленной, как отметят потом эксперты.

Александра рассказала, что была в гостях у Сергея. Они немного выпили, а потом, по ее словам ««просто лежали на кровати».

Инспектор: «Никакого насилия в отношении тебя он не применял?»
Александра: «Нет» Инспектор: «Может ты просто не помнишь?» Александра: «Нет, ничего подобного не было».
Инспектор: «Никаких ссор у тебя ни с кем не было, конфликтов?»
Александра: «Нет»
Инспектор: «А с (Сергеем) вы как парень и девушка дружите или просто?»
Александра: «Просто»
Инспектор: «Он не парень тебе?»
Александра: «Нет»

В обвинительном заключении следователь исказил и эти сведения, которые есть на аудиозаписи. В частности, в показаниях инспектора ПДН уже нет упоминания о том, что на ее вопрос о насилии со стороны Сергея девушка неоднократно и твердо отвечала «нет». То же самое она сказала и оперативнику уголовного розыска Октябрьского отдела полиции А.Дьякову, который самым первым опросил Александру в больнице. И именно тогда она называла еще двоих молодых людей, с которыми общалась. Но этого опроса нет в материалах дела. На каком основании Дьяков общался с пострадавшей, кто его уполномочил, и почему это нигде не зафиксировано? При этом полученная информация тут же вышла в публичное пространство. Напомним, что этот же сотрудник незаконно опросил Сергея в качестве свидетеля.

Сам Сергей рассказал, что в тот вечер пригласил Александру к себе, потому что родителей не было дома. По его словам, она выпила три стопки самогона. После этого, утверждает он, у них был добровольный половой акт. Александра интимную связь отрицала, когда ее спросили об этом в больнице.

«Произошедший добровольный половой контакт она скрывала, потому что девочка очень боялась отца и того, что об этом теперь узнают посторонние люди. Но очевидно, что если бы это было сексуальное насилие, то она об этом в первую очередь сообщила бы всем тем лицам, которые с ней контактировали до ее перевода на ИВЛ, в том числе и своему отцу. Но и ему она ничего не сказала о каком-либо насилии со стороны своего друга", - говорит адвокат.

В больнице Александру осматривал врач-гинеколог, его стаж работы, как он пояснил в суде, – 32 года. Никаких повреждений на теле, следов, связанных с сексуализированным насилием, он не обнаружил. «Она находилась в горизонтальном положении, я произвел осмотр руками и понял, что она «не девочка». При осмотре повреждений наружных половых органов не было…Ни повреждений, ни ожогов».

Как рассказала одна из близких подруг пострадавшей М., со слов самой Александры, она жила половой жизнью с 16 лет. Известно об одном ее молодом человеке, которого зовут Дамир В. (имя изменено), с которым она встречалась раньше. Из протокола его допроса: «В январе-марте 2023 года между мной и (Александрой) у меня дома был половой акт по обоюдному согласию. Я спросил у нее, был ли у нее ранее с кем-то половой акт, она сказала, - да, но с кем именно не говорила. Сказала только, что молодой человек живет в поселке Сарс».

Допрос свидетелей и экспертов по этому поводу, а также очевидно установленные в ходе следствия и в суде обстоятельства не помешали прокурору Елене Шкаредной написать, что пострадавшая была девственницей, а судье исключить показания врача гинеколога из приговора. Шкаредная возражала, чтобы в суде были допрошены свидетели Дамир В. и подруга М., которые как раз и рассказали о личной жизни Александры.

«По мнению гособвинителя потерпевшая была девственницей на момент осмотра в больнице, а Сергей осужден за изнасилование. Вот такое у нас интересное дело»- констатирует факты Александр Шаруев.

По словам адвоката Шаруева, который специализируется на преступлениях против половой неприкосновенности, в деле нет никаких доказательств совершения этого преступления. «Ни следствием, ни судом не установлено, как половое сношение произошло вопреки воле и согласию потерпевшей, а это обязательное условие для данной статьи».

Эксперт Лада Хрущева делает вывод, что у потерпевшей не было намерений вступать в половую связь с Сергеем. Она называла его «братом» и говорила, что у них просто дружба.

«Эксперт Хрущева исключает добровольную половую связь, исходя из того, что у них не было серьезных отношений, но у нее, например, их не было и с Дамиром В, как следует из материалов дела. Это ничем не обоснованные и не мотивированные предположения, исходя из которых эксперт делает выводы», - говорит Светлана.

Александра могла еще по одной причине скрывать, что были интимные отношения с Сергеем. Ведь его официальной девушкой была Виктория – ее одноклассница и подруга. С ней Сергей начал встречаться в декабре 2022 года, потом поссорились, снова помирились, и к лету, как рассказали родственники, у них уже были постоянные отношения.

«За неделю до произошедшего, 30 июня, она написала о том, что пошла к Сереже своей подруге. Та ей ответила: «Опять к (прозвище Сергея среди друзей) собралась, у него только с В. наладилось всё». - рассказывает Светлана. - Александра и раньше была у нас дома, есть фотографии в деле. У них была тайная связь. Она вообще была его первой девушкой, и после этого несколько раз еще они встречались. Об этом он тоже рассказал следствию».

С Викторией, своей девушкой, в ту ночь Сергей тоже переписывался. Последнее сообщение, которое он ей отправил, «Солнце, я тебя очень люблю…Будь счастлива», он потом удалил. По мнению следователя, это тоже доказательство вины в совершении преступлений. Как и то, что на телефоне Александры в период с 04 часов 05 минут до 04 часов 17 минут есть семь пропущенных звонков от Сергея, согласно обвинительному заключению. Он сам рассказал, что в момент, когда девушка решила пойти на улицу голой, он собирал ее вещи в рюкзак, искал телефон, возможно, тогда и звонил.

«При это мы запросили выписку у оператора сотовой связи, и, согласно этой выписке, никаких звонков им совершено не было, поэтому нас удивляет откуда следователь это взял?» – говорит Светлана.

По версии следствия, изнасилование произошло в период с 03 часов 11 минут до 06 часов 15 минут, более точное время не установлено. Ранее, до указанного времени, девушка снимала селфи в доме Сергея, в том числе, в постели, и отправляла своей подруге.

«Изначально следователи так и говорили, что это видео после секса. Ну это просто видно и слышно. До этого около часа она не отвечала на сообщения подруги, а потом сразу же стала отправлять эти видео, последнее – в 03 часа 11 минут», - говорит Светлана.

Адвокат Лариса Алферова, также исследовавшая это видео доказательство, делает выводы о том, что Александра не похожа на жертву насилия «Она сама снимает себя голой, не высказывает недовольства, не сообщает об угрозах, насилии или иных противоправных действиях, не смущается, что в таком виде рядом с Сергеем. Он тоже никаким образом ей не препятствует это делать. Никаких доказательств того, что в указанное время, а также до или после этого времени она была против полового контакта в материалах дел не имеется», - говорит адвокат.

По версии следствия, квалифицирующим признаком изнасилования является то, что девушка была в беспомощном состоянии. Эксперт Л.Хрущева сделала вывод о том, что у пострадавшей в этот период (именно с 3 часов 11 минут) было временное психическое расстройства в виде острой интоксикации алкоголем тяжелой степени, что лишало ее возможности понимать характер и значение совершаемых в отношении нее противоправных действий и оказывать сопротивление.

На одном из видео, которое снимала Александра, слышно, как она говорит: «Нет, давай больше не пить, пожалуйста, пожалуйста»
Сергей отвечает, протягивая ей стопку с самогоном: «Последняя. Последняя»
Александра: «Нет, я потом опять больше ничего помнить не буду»
Сергей: «Солнце, последняя» Александра: «Давай больше всё, Сережа, вот реально больше не буду»

Врач психиатр-нарколог Пермского краевого наркодиспансера Н.Гусев также дал заключение о тяжелой степени опьянения, согласно его показаниям в деле: «Если (ФИО) в период с 01 часа до 03.15 употребила около 0,5 литра, то в период с 03.до 05 часов у нее имелось бы алкогольное отравление, критическое состояние, что соответствует тяжёлой степени алкогольного опьянения». Однако в суде Гусев пояснил, что человек в тяжелой степени алкогольного опьянения не может осуществлять действия, связанные с перепиской в мессенджерах, записью видео и отправкой файлов. Он также сказал, что состояние опьянения можно определить только на момент взятия проб крови или мочи. Анализы были взяты около 8 часов утра. Выявленная степень опьянения – 1,76 промилле. В суде у эксперта Хрущевой пытались выяснить, какие методики, расчеты она применяла, чтобы сделать заключение о тяжелой степени опьянения.

Эксперт Л.Хрущева: «Я считаю, что она находилась не в средней степени, а ближе к тяжелой, потому что это, во-первых, подросток, во-вторых, она не привыкла к крепкому алкогольному, употребляла она максимум пиво и достаточно редко, а в данном случае мы видим, что она употребляла самогон и достаточно много, о какой легкой, средней степени опьянения в принципе может идти речь? И это всё предрасполагающие моменты». Судья: «Вы переводили концентрацию на килограмм веса?» Эксперт Л.Хрущева: «Нет, я не переводила». Защитник Л.Алферова: «Откуда тогда у вас эти вопросы, если вы ничего не переводили?». Эксперт Л.Хрущева: «У меня нет ответа на ваш вопрос... Я устала, это первое, во-вторых, вы меня вызываете уже второй раз, я просто уже устала». Защитник Г.Абибулаева: «И к какой степени опьянения относится 1,76 граммов на литр алкоголя в крови?» Эксперт Л.Хрущева: «Тяжелая». Защитник Г.Абибулаева: «Это ваше мнение на основании чего?» Эксперт Л.Хрущева: «Извините, сейчас секунду. Мне нехорошо». Судья: «Воду принести?» Эксперт Л.Хрущева: «Нет, спасибо. Да, если можно». Защитник Г.Абибулаева: «Каким образом ожоговая травма могла повлиять на содержание этанола в крови?» Эксперт Л.Хрущева: «Потеря жидкости. Это мои предположения. Я уже путаюсь». Защитник Г.Абибулаева: «На момент отправления видеофайлов она находилась в средней степени опьянения, да или нет?» Эксперт Л.Хрущева: «Да». Судья: «Ну а как вы оценивали это, что это средняя степень?» Эксперт Л.Хрущева: «На тот момент она говорила, хоть и смазано, она плохо соображала, но соображала». Судья: «Список литературы, который вы использовали, вы указывали?» Эксперт Л.Хрущева: «Нет, мы не указывали список».

В судебном заседании приглашенному эксперту, профессору Александру Власову, также задали о степени опьянения, которая была у Александры, исходя из анализов.

«До 1.5 промиле или миллиграмм на литр – легкая степень опьянения, от 1,5-2,5 средняя, свыше 2,5 – тяжелая. Вот здесь 1,76 грамм на литр – это начальная средняя степени алкогольного опьянения. Это общепринятая количественная градация степени алкогольного опьянение, содержание этанола в жидких средах организма,» - пояснил эксперт.

Защитник Л.Алферова: "Насколько является адекватным вывод эксперта Хрущевой о том, что, если в крови пострадавшей обнаружено 1,76 грамм на литр этанола в крови, то она находилась в тяжелой степени опьянения, в связи с этим в беспомощном состоянии?" Специалист А.Власов: "Мнение этого эксперта не соответствует научным представлениям метаболизма алкоголя в организме человека, один и семь десятка грамма на литр – это самое начало средней степени опьянения, поэтому все эти рассуждения об этих клинических проявлениях и поведенческих реакций человека, находящегося в состоянии тяжелого алкогольного опьянения, здесь использовать неуместно".

По словам адвокатов, есть и разъяснения Верховного суда РФ о том, как доказывается беспомощное состояние при той ли иной степени опьянения, в котором также утверждается, что 1,7 промилле – это средняя степень опьянения.

Представитель потерпевших, адвокат Анастасия Шардакова пыталась выяснить квалификацию профессора А.Власова, автора большого количества научных трудов по судебно-медицинской экспертизе, которые используют в своей работе специалисты всей страны.

Представитель потерпевших: «У вас квалификация нарколога есть?»
Специалист А.Власов: «Квалификации нарколога нет. Что вы под этим подразумеваете?»
Представитель потерпевших: «Образование нарколога, специалиста».
Специалист А.Власов: «Не существует такого в природе».
Представитель потерпевших: «Как бы оно не называлось, в области наркологии есть образование?»
Специалист А.Власов: "Наркология является одним из фрагментов в судебно – медицинской экспертизе, ее составной частью".
Представитель потерпевших: "Вы сказали, что при средней степени не может быть не утрата памяти, потеря сознания, а если была утрата памяти и потеря сознания, если лицо сообщает, что теряет память?"
Специалист А.Власов: "Ваш вопрос носит абсолютно гипотетический характер, необходимо апеллировать конкретными материалами дела, а во-вторых, конкретными результатами лабораторных исследований, вот это объективно, остальное все из области фантастики".
Представитель потерпевших: "Если потерпевшая говорит, что не помнит конкретный промежуток времени, есть провал в памяти, при этом употребляла алкоголь, мы можем говорить о какой-то степени опьянения?"
Специалист А.Власов: "Не можем, потому что вот эти озвученные показания потерпевших могут иметь какую угодно мотивацию, помимо реальных воспоминаний, она может просто кокетничать перед своим собеседником, изображая из себя взрослую женщину, которой доступны самые разнообразные, в том числе развязные формы поведения".

В записанных видео Александра посылает своей подруге короткие сообщения о том, что не помнит, где она, с кем она, но называет Сергея по имени, и говорит подруге, которой отправляет «кружочки» -«Катю я люблю».

Проанализировав видеоматериалы, эксперт Власов отметил: «Абсолютно нет, нет никаких признаков беспомощного состояния. Более того, с психофизиологической точки зрения у нас сложилось абсолютно четкое впечатление, что это в большей степени постановочная запись, игра на зрителя».

Могла ли та доза алкоголя, которую выпила Александра, привести к беспомощному состоянию? По мнению защиты, нет. У девушки был опыт употребления, в том числе и крепких спиртных напитков, по утверждению подруг и друзей Александры и Сергея.

«Я как сильная женщина еду сейчас пить самогон», - написала Александра своей подруге Ч., когда поехала в гости к Сергею. Та ей ответила: «Давай аккуратнее со своими пьянками, опять поди не пойми к кому едешь, где ты их находишь вообще?» - «Это они меня. Да тут норм, кореш, брат, считай, главное, что не в бар».

Свидетель Н.: «Я знаю, что она (Александра) часто уходила по ночам без ведома родителей и посещала кафе в п.Октябрьский, где употребляла спиртные напитки. Ранее я также видела ее неоднократно в состоянии опьянения, видела, как она выпивала спиртные напитки».

Свидетель К.: «Мне известно, что она ранее употребляла спиртные напитки, что она гуляла в ночное время»

Свидетель Ш.: «Примерно последние два года <Имя > стала употреблять спиртные напитки, пиво, водку, а также курить сигареты, как электронные, так и простые. С ее слов мне известно, что после того, как она приходила вечером домой, то через некоторое время, когда ее родители засыпали, она через окно выходила гулять на улицу ночью, а потом также возвращалась домой.».

Инспектор по делам несовершеннолетних А.Габдульбарова в суде подтвердила, что в больнице девушка ей сказала, что они с Сергеем пили вместе, а не он ее спаивал. Врач анестезиолог-реаниматолог также сообщил в своих показаниях, что беседовал с Александрой, и она ему рассказала, что ночью вышла через окно в тайне от родителей и пошла к своему знакомому Сергею М. У него она употребляла самогон.

Мотивом для изнасилования и убийства следствие и суд считают то, что Александра не отвечала на ухаживания Сергея. Так, мать погибшей во время следствия говорила о том, что подросток был влюблен в ее дочь с 8 класса, а она не отвечала ему взаимностью. Но из материалов дела известно, что дружить Александра и Сергей стали после 9 класса, когда они вместе готовились к выпускному.

Это подтверждают опрошенные школьники. В суде отец Александры на вопрос о том, какой мотив был у подсудимого, ответил: «Заранее всё спланировано. Из-за отказа нашей дочери, она его не воспринимала как своего будущего молодого человека». Мать девушки отрицала какие-либо конфликты между подростками.

Гособвинитель: «Ссоры между подсудимым и (Александрой) были?»
Потерпевшая: «Нет, он же дружил с ее одноклассницей, какие могут быть ссоры?»
Гособвинитель: «Предлагал подсудимый встречаться вашей дочери?»
Потерпевшая: «Нет, она ничего такого не говорила»

Подруга Виктория тоже сообщила о том, что никогда не видела, чтобы Сергей оказывал знаки внимания Александре. Об их тайной связи она, конечно, не знала.

Следы спермы обнаружены при исследовании анализов Александры. Но происхождение эпителиальных клеток от Сергея «исключается», по заключению экспертов. «Определить, кому принадлежит генетические следы спермы не представляется возможным». Эксперт М.Козлова допускает, что в этот день у Александры мог быть не один половой партнер. Но следователь больше никого не искал, и пришел к выводу, что Сергей изнасиловал Александру.

«После обнаружения потерпевшей в СМИ сразу появилась информация, что девушка была изнасилована. Защита предполагает, что именно общественный резонанс повлиял на то, что Сергея стали обвинять по 131-ой статье, чего изначально не было, и в дальнейшем признали по этой статье виновным, при полном отсутствии доказательств», - говорит адвокат Алеся Чугаева.

«Следователь Ильин нам сказал: «Вы сами виноваты, я же говорил вам – дайте мне мотив». Какой мы мотив должны были ему дать? И мы поняли, что таким образом они нашли мотив –убил, чтобы скрыть изнасилование!" – говорит Светлана.

Но теперь у следствия всё сложилось, и было предъявлено окончательное обвинение по п. «а» ч.3 ст. 131 УК РФ (изнасилование несовершеннолетней), пп. «в», «д», «к» ч.2 ст.105 УК РФ (убийство малолетнего, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью, с целью скрыть другое преступление), а также по ч.1 ст.167 – умышленное повреждение чужого имущества (разбитый телефон потерпевшей).

Именно статья об изнасиловании позволила закрыть будущий судебный процессе от слушателей и обсуждения происходящего. Также обвиняемый по этой статье не может быть судим судом с участием присяжных заседателей.

За закрытыми дверями

Как указал в обвинительном заключении следователь Денис Ильин, у стороны защиты «свидетелей не имеется». И даже отца подсудимого он записал в свидетели обвинения, а также всех остальных лиц, опрошенных по делу. Но в судебном заседании стало очевидно, что люди говорят не то, что во время следствия. И друг за другом повторяют: «Это, видимо, следователь так записал».

Одноклассники и Александры, и Сергея, которых тоже опрашивали, а потом вызвали в суд, не были очевидцами произошедшего, но тоже являются свидетелями обвинения. По словам адвоката Александра Шаруева, еще на стадии следствия все несовершеннолетние были допрошены следователями без видеофиксации, в то время как она обязательна, либо должен быть письменный отказ от родителей. На суде школьники рассказывали о том, как учились, проводили время вместе, общались.

По их словам, Александра была «активная, жизнерадостная, всегда позитивный человек», Сергей тоже «веселый, общительный, не конфликтный, спокойный». В компании большинство подростков выпивали, курили. От родителей, конечно, скрывали, как проводят время. Подтверждают, что Александра и Сергей были очень дружны между собой.

Подруги Александры, даже самые близкие, отметили, что никогда не были у нее дома, а она у них была неоднократно. У Сергея, наоборот, семья открытая. В доме часто бывали школьные друзья, они знали его родителей. Отец подсудимого, по возможности, подвозил на машине ребят и девушек, с которыми общался сын. Александру, в том числе. У Сергея все характеристики положительные.

Несмотря на то, что прокурор Елена Шкаредная заявила для допроса больше 20 свидетелей, в какой-то момент их вызов в суд прекратился.

«Гособвинитель решила прекратить допрос своих свидетелей, потому что они ничего плохого не говорили о Сереже, и получалось уже, что они свидетели защиты», - говорит Светлана.

По словам присутствовавших в судебном заседании, очень часто именно прокурор Елена Шкаредная (начальник уголовно-судебного управления прокуратуры Пермского края) руководила процессом в местном суде, и от нее иногда даже зависело, когда начнется заседание.

Так, 13 июня 2024 года очередное судебное заседание в Октябрьском районном суде должно было начаться в 10.30 утра. К этому времени конвой доставлял подсудимого из СИЗО, приезжали из Перми адвокаты, собирались другие участники процесса. Но выяснилось, что судебное заседание уже идет, и оно открылось в 10.00, и в протоколе отметили, что защиты на месте нет. «Только прокурор знала, что заседание началось раньше, нас об этом не уведомили», - говорят адвокаты.

В суде апелляционной инстанции также произошла ситуация, по словам адвокатов, что из-за отпуска Елены Шкаредной заседания вообще были перенесены. Хотя все адвокаты заняты, они заранее согласовывали график с судьей. «Это лицо (гособвинитель) заменяемое в процессе, но в данном случае, видимо, это особенное дело, и нельзя, чтобы по нему работали другие», - говорят адвокаты.

«Гособвинитель допускала неуважительное предвзятое отношение к стороне защиты, делала необоснованные замечания защитникам, оказывала давление на свидетелей, если они говорили не то, что укладывалось в версию обвинения», - указывается в жалобе на действия прокурора в Генеральную прокуратуру РФ. Оттуда обращение направили в Прокуратуру Пермского края, где не нашли оснований для замены гособвинителя. Елена Шкаредная поддержала ходатайство потерпевших о том, что отца подсудимого надо лишить работы.

«То есть представитель прокуратуры, который следит за соблюдением прав граждан и законных интересов, выступила за то, чтобы лишить семью заработка и права на труд моего отца?. А в связи с какими законами и нормами права она собиралась это сделать?», - задается вопросом Светлана.

В судебном заседании гособвинитель утверждала, что кожу для исследования у потерпевшей взяли с головы, поэтому там нет следов горючих веществ, но в результатах судебно-химической экспертизе четко указаны места, откуда брали образцы. «По многим моментам было ощущение, что прокурор не знакома с материалами дела», - говорит Светлана.

В суде апелляционной инстанции не понятно, когда и кем был испорчен диск, на котором содержится информация по делу, но гособвинитель сообщила, что ей это «не интересно», как следует из аудиозаписи заседания. «Как может быть не интересна информация на носителе, который признан вещественным доказательством?», - удивляется защита. Известно, что Александра сняла четыре или больше коротких видео в ту ночь, которые отправила подруге. Та их передала следователю, но он сохранил только три. Где остальные и почему защита дважды просила, но так и не смогла не смогла с ними ознакомиться? На этот вопрос прокурор заявила, «всё, что необходимо следствию, есть в материалах дела».

«То есть следствие даже не приобщало то, что может оправдывать Сергея? О каком тогда праве на защиту можно говорить?», - обращает внимание на эти факты адвокат Алеся Чугаева.

Также в суде разбирали еще одно вещественное доказательство – бутылки с самогоном, которые выбросил Сергей после того, как вернулся домой. Сам он этот факт не отрицал. Исходя из материалов дела, их нашли сотрудники недалеко дома и приобщили к доказательствам его вины.

По результатам проведенной экспертизы на них оказалась слюна не только Сергея, но и начальника уголовного розыска местного отдела полиции А.Кинаса!

В судебном заседании рассказал он сам рассказал о том, что обнаружил две бутылки «по запаху, с самогоном» вблизи дома «метрах в двух от забора». Одна бутылка была полная, вторая – наполовину. Приехал следователь и изъял эти бутылки. Это было днем, стояла жара. Он был в перчатках, смахивал пот с лица. И, возможно, таким образом там появились его следы. Но речь шла не о поте, а о слюне. Как она попала на вещественное доказательство в уголовном деле Кинас так и не пояснил, а суд не стал разбираться.

Кроме того, этот свидетель говорит, что это было днем, в дом он не заходил (сотрудник отрицает, что тоже присутствовал при обыске в доме Сергея, не имея на то полномочий). Но эти показания расходятся с протоколом осмотра места происшествия, который составил старший следователь-криминалист СУ СК РФ по Пермскому краю А.Аликин. Он пишет, что бутылки были раскиданы по разные стороны обочины дороги, указывая другое место. И другое время – осмотр закончен в 20 часов 20 минут.

«Таким образом, возникают сомнения и в достоверности показаний сотрудника полиции А.Кинаса, и сведений, указанных в протоколе А.Аликиным, - отмечают адвокаты в жалобе. – Но суд апелляционной инстанции пошел еще дальше и написал, что бутылки были обнаружены в мусорном контейнере, где и другие вещи потерпевшей, в том числе и телефон. Тем самым еще раз подчеркивается формальное отношение суда апелляционной инстанции к изучению представленного уголовного дела».

«Стремление следствия и суда любой ценой обосновать виновность подсудимого привело к абсурду в анализе и оценке доказательств», - отмечает адвокат Лариса Алферова.

Уголовное дело рассматривал председатель Октябрьского районного суда Пермского края Андрей Зюзиков (на фото). Еще в ходе судебного разбирательства в Квалификационную коллеги судей Пермского края были направлены жалобы на некорректное, неуважительное отношение судьи к адвокатам защиты, на необъективное рассмотрение дела. Вот так судья отреагировал на просьбу одного адвоката помочь другому сформулировать ходатайство.

Судья: «То есть она недееспособная, чтобы ей помогать?»
Адвокат Л.Алферова: «Я расцениваю это как неуважение к стороне защиты, когда вы говорите о том, что она не дееспособна».
Судья: «Дак если вы хотите ей помочь»
Адвокат Л.Алферова: «Помощь может быть людям, это не свидетельствует о том, что человек не дееспособен, а вы просто оскорбляете сторону защиты, говоря такие слова».

Также судья выразился по поводу потерпевшей, когда адвокат задавала вопросы свидетелям: «Вы еще спросите, может, подкопченное было что-то? Что вы хотели этим вопросом?»

Судья В.Симонов, член квалификационной коллегии судей Пермского края, не нашел в представленных фактах нарушений Кодекса судейской этики. Но, судя по всему, в коллегии не изучали стенограмму аудиозаписи, которую вели родственники подсудимого, потому что на ней все эти высказывания есть. А в протоколах судебного заседания – нет. Из него были умышленно изъяты не только перепалка судьи с адвокатами защиты, его высказывания и неконтролируемые эмоциональные реплики, но и показания, которые давали свидетели.

Так, в протоколе не отражен важнейший ответ свидетеля Алексея Б. о том, что на месте происшествия была не бутылка, а предмет, похожий на ароматические свечки. А также то, что когда он вернулся на место, этой емкости уже не было.

Нет в протоколе и того, что этот же свидетель не указывал дом подсудимого, а говорил, что человек на мопеде уехал за забор, а куда дальше – он не знает.

Нет вопроса гособвинителя о том, видел ли когда-нибудь этот свидетель подсудимого, и его ответ: «Нет».

То есть по сути, из протокола, а следом и из приговора исчезли доказательства, оправдывающие подсудимого, - говорят адвокаты.

«Дословно не отражены показания допрашиваемых лиц, что говорит о предвзятости судьи, постановившем приговор. Показания свидетелей, оправдывающие моего подзащитного, не занесены в протокол судебного заседания, и им не дана оценка в приговоре», - отмечает Александр Шаруев.

Разногласия стенограммы аудиозаписи с протоколом судебного заседания заняли почти 70 страниц. В отношении секретаря судебного заседания, готовившей протокол, О.Плясуновой также подавалось заявление о преступлении. Рассматривал его начальник местного следственного отдела А.Иванов, который с самого начала занимался этим уголовным делом. Он отказал в привлечении сотрудницы.

"Секретарем судебного заседания, государственным служащим, в официальные документы были внесены заведомо ложные сведения, при этом указанные сведения имеют существенно значение для дела", - отмечают адвокаты.

При этом, показания свидетелей обвинения, данные во время следствия, скопированы в приговор буквально дословно.

«Суд перенес в приговор показания допрошенных по уголовному делу лиц из обвинительного заключения, без учета результатов проведенного судебного разбирательства, что недопустимо, - говорит адвокат Александр Шаруев. – Приговор составлен не в результате справедливого судебного разбирательства, а в результате копирования текста обвинительного заключения, то есть фактически приговор был написан следователем».

Судья не всем свидетелям разъяснял их права, не всех предупреждал об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, - утверждают адвокаты. В частности, экспертов М.Козлову и Л.Хрущеву, специалиста Н.Гусева. А это как раз те свидетели, чьи заключения «легли» в основу доказательств.

По мнению родственников подсудимого и адвокатов, «суд с самого начала потерял беспристрастное отношение к рассматриваемому делу, в нарушение ст.15 УПК, и открыто встал на сторону обвинения».

Так, сторона защиты оказалась лишена возможности представить свои доказательства, потому что судья ограничил ее права только допросом подсудимого.

«Подсудимый сказал о том, что выскажет свою позицию о виновности, когда будет давать показания, - рассказывает адвокат Лариса Алферова. - Зюзиков выразил крайнее неудовольствие и сообщил, что расценивает это как неуважение к суду, таким образом оказывая давление на подсудимого. Не дал ему возможность проконсультироваться с адвокатами перед выступлением, чем грубо нарушил право на защиту».

Защита подавала ходатайство об отводе судье Андрею Зюзикову. Он отказал сам себе в этом. Но в документах опять же не отражено, по какому поводу адвокаты требовали взять самоотвод.

По словам адвоката Александра Шаруева, судьей также была нарушена тайна совещательной комнаты. «После того, как суд удалился для постановления приговора, у судьи Зюзикова были другие процессы, что недопустимо».

24 июня 2024 года Андрей Зюзиков приговорил 17-летнего жителя Пермского края к 9 годам и 10 месяцам лишения свободы, то есть максимальному сроку, который можно было назначить с учетом несовершеннолетия подсудимого.

Была надежда на то, что с делом разберутся судьи Пермского краевого суда в апелляционной инстанции, куда были поданы несколько жалоб. По итогам рассмотрения был уменьшен срок наказания на один месяц, так как истекли сроки исковой давности по статье о порче чужого имущества. В остальной части приговор оставлен в силе. Никаких нарушений в деле судьи не увидели.

Одного часа хватило судьям Ю.Сайфутдинову, К.Истомину (на фото) и Н.Кобяковой, чтобы согласиться с вынесенным приговором суда первой инстанции. По словам защитников, ни на один их вопрос, довод или аргумент не был дан ответ. «А потом текст приговора был скопирован в апелляционное определение вплоть до ошибок и знаков препинания!»

По словам адвоката Александра Шаруева, суд грубо нарушил закон и право на защиту, так как не рассмотрел заявленное им ходатайство о возвращении дела прокурору и не вынес отдельного постановления по этому поводу, как это положено.

«При заявлении вышеуказанного ходатайства фактически невозможно дальнейшее судебное разбирательство, поскольку суду необходимо принять решение об обоснованности заявленного ходатайства. Но суд просто не стал рассматривать этот вопрос».

Суды не были заинтересованы в объективном рассмотрении дела, в выяснении истинных обстоятельств дела и установлении лица, виновного в смерти потерпевшей, говорит адвокат Лариса Алферова. – «Если суды, боясь общественного резонанса, не взяли на себя ответственность и при огромном количестве процессуальных нарушений и противоречий, не смогли оправдать подсудимого, то направить дело на новое рассмотрение были все основания, однако, суды выбрали путь вынесения незаконного решения, нарушая гарантированное Конституцией РФ право на справедливое и законное правосудие».

"Фактически приговор вынесен по принципу «А кто еще тогда?», - говорит адвокат Александр Шаруев. – Но на этот вопрос и должно было ответить изначально следствие, а в дальнейшем сторона обвинения, однако ответа так и не последовало. Вместо этого суд заложил в приговор показания свидетелей, которые не являлись очевидцами преступлений, а напротив указывают на теплые и дружественные отношения подсудимого и потерпевшей. Судом установлен единственный достоверный факт: они были вместе в момент распития спиртных напитков, но это не образует состава преступления»

"Единственное, в чем можно упрекнуть Сергея, так это в том, что он убежал, когда девушка упала и разбила голову, он всегда боялся крови. Он оттащил ее от дороги, чтобы ее не сбил поезд, но не вызвал скорую помощь, не позвонил нам. За это мы его ругаем. Но мы никогда не верили в то, что сказало следствие. Наш сын на это не способен", - говорит Радик.

Последнее слово Сергея в суде:

«Я не совершал этого преступления. Я понимаю, что суд меня не услышит, и я получу приговор. Но я сегодня заявляю о своей непричастности ради своих родителей, которые всё это время не могли поверить в то, в чем меня обвиняют. Я этого не делал…»

Родители погибшей отказались от комментариев. Выражаем соболезнования в связи с произошедшей трагедией.

А кто, если не он?

Напомним, что при первом опросе, который неофициально проводил сотрудник А.Дьяков, Александра назвала три имени. Помимо Сергея, это Тимур Т. и Константин. У Тимура обыск был проведен спустя три недели после произошедшего. Сам он дает противоречивые ответы на вопросы.

Так, он сказал, что давно не общается с Александрой, около двух лет. Но почему она назвала его имя одним из первых, даже в таком состоянии? Дальше он пояснил, что в ту ночь играл со своим другом в компьютерные игры до 8 утра, а друг сказал, что только до 02 часов. Потом Тимур был в сети в 5 утра. А где он был после этого и до до 06.35, когда вменяется совершение преступления? Родители, которые сказали, что он спал дома, в силу закона являются заинтересованными сторонами. Подтвержденного алиби у него нет. От этого свидетеля был получен буккальный эпителий. Но он не был сопоставлен с результатами экспертизы, которая обнаружила следы спермы неустановленного мужчины. Сергею они не принадлежат, а кому?

В суде апелляционной инстанции наконец-то открылась часть дисков, которая не была исследована ранее, в Октябрьском районном суде.

«Но судам не помешало включить эти цифровые носители в обоснование вины Сергея, без их фактического исследования в полном объеме, что является нарушением действующего законодательства», - говорит адвокат Александр Шаруев.

На них, в том числе, аудио, видео, переписки с телефона погибшей. После осмотра этих данных вопросов стало еще больше, говорят адвокаты.

«Согласно исследованной информации, к которой раньше не было доступа, во время нахождения Сергея под стражей неустановленное лицо удаляло переписку с потерпевшей, когда она была уже в больнице без сознания, - рассказывает адвокат Алеся Чугаева. - Никто ничего выяснять не стал. Прокурор Шкаредная сказала, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого. А почему прокурор уверена, что удаленная информация не имеет отношение к обвиняемому? То есть если бы она была нужна для подтверждения версии следствия, ее бы не удалили? Тогда напрашивается вывод, что удаленные сведения говорили о его непричастности и причастности кого-то другого?»

Адвокаты просили вызвать в суд Тимура, так как удаляли сообщения от пользователя, который также снимал и отправлял видео с ним. А телефон в это время был у следователей. Было заявлено ходатайство о проведении компьютерной технической экспертизы, чтобы выяснить, каким образом удалялась переписка и кто ранее умышленно повредил диски, которые не смогли открыть в суде первой инстанции. Во всем было отказано.

Еще один друг Александры – одноклассник Рамис С. (имя изменено). Он чаще всего на фотографиях рядом с Александрой. Вечером он был вместе со всеми друзьями. В своих показаниях говорит о том, что переписывался с ней с 00.00 до 01. 00 ночи. То есть он последний, кроме Сергея, человек, который общался с Александрой. Но о чем они разговаривали и есть ли у него алиби? Сергей говорил о том, что она пришла к нему около часа ночи, не из дома и была «чем-то расстроена». Она приехала откуда-то, а они жили по соседству, поэтому, по его словам, она бы «пришла». Сама Александра, когда ее опрашивали в больнице, тоже сказала, что «ну не сразу» пошла к Сергею. Где она была до этого, не установлено. Известно, что отец Рамиса занимает высокую должность в местном отделе полиции.

«Я знаю, что Виктория была его девушкой, и она ушла от него к Сереже», - говорит Светлана.

Еще одно имя, которое указывала Александра – Константин. Но фамилию она не называла. Следователь выбрал первого подходящего знакомого с этим именем в её контактах и опросил этого молодого человека, который ничего не знает. Но в телефоне девушки есть ещё некий «Костя-барыга». Кто это такой, следствие выяснять не стало.

«С учетом общественного понимания слова «Барыга» стороной защиты также указывалось, что у потерпевшей множество «намекающих» сведений в ее телефоне: голосовое сообщение, в котором она говорит, что у нее такой «вес», что «менту на десять звездочек хватит», есть фотографии около стен, на которых написано «меф…..», - говорит Александр Шаруев.

Защита просила вызвать в суд этого «Костю-барыгу», который, возможно, тоже мог что-то пояснить. Но также было отказано. Исходя из материалов дела, так и не был установлен человек на мопеде, в черной одежде, с черным пакетом, которого видел сотрудник депо и врач скорой помощи. Он был на месте в период, который вменяется следствием как время совершения преступления. И он ехал от мусорных баков, в которых была найдена одежда потерпевшей, в сторону "будки" РЖД как раз навстречу свидетелям.

«В телефоне потерпевшей есть фото с чёрным мотоциклом или мопедом, как раз с одной фарой, но никто не устанавливал его владельца и не допрашивал», - говорит адвокат Алеся Чугаева.

По словам адвокатов, не были изучены записи с камер видеонаблюдения, установленных на железнодорожном переезде. Защита ходатайствовала, чтобы допросили сотрудницу, которой было дано поручение выехать к переезду и просмотреть видео с этих камер. Ей были просмотрены камеры с 00.00 до 6.30. Адвокат Лариса Алферова отмечает, что у суда не возникло вопросов:

• 1. Почему видеозаписи с камер видеонаблюдения, расположенных в непосредственной близости к месту обнаружения потерпевшей, не были изъяты, где они находятся?
• 2. Проходили ли в это время какие-то лица, были ли они установлены?
• 3. Почему видеозаписи были просмотрены до этого времени, если, со слов свидетеля, известно, что он видел человека на мопеде после того, как увезли потерпевшую, то есть после 6.30?

Не было никаких объявлений от правоохранительных органов с призывом о помощи к гражданам в расследовании преступления, которые могли бы что-то видеть или слышать, как это обычно бывает. Какие-то сведения могли оказаться на видеорегистраторах автомобилей, которые были на месте в это время. Много было и гуляющих пешеходов, так как это была жаркая летняя ночь. Многие были в баре, где тоже собираются несовершеннолетние.

«Окна были открыты у людей, и они бы слышали, если бы были хоть какие-то звуки, крики о помощи. В 40 метрах от места, где ее нашли, опрашивали женщину, которая там живет в частном доме, она сказала, что ничего не слышала. Рядом будка, где сидят сотрудники РЖД. Всю ночь гуляют люди, но никого следствие искать не хотело и раскрывать это преступление цели не было», - говорит Светлана.

Исходя из материалов дела, у Александры брали анализы крови около 8 часов утра, после того как привезли в больницу и осмотрели. Были обнаружены несколько видов наркотических препаратов, по словам адвокатов. Лекарственные препараты, в том числе наркотические, ей начали вводить позднее, около 9 часов утра.

Эксперт Александр Власов также отвечал на вопросы суда по этому поводу.

«При поступлении у нее взяли кровь, и в этой крови нашли целый арсенал самых разнообразных наркотических веществ, отсюда возникает вывод, что они у неё были до госпитализации, потому что одномометно их не применяют, их там 5 или 6, которые сильнодействующие, их применяют последовательно. Я считаю, что здесь другой версии быть не может, кроме того, что они присутствовали до госпитализации».

У Сергея "чистые" анализы, в самогоне, который был изъят, не обнаружены наркотики или какие-то психотропные вещества. Так откуда они появились в крови девушки? Почему следствие не стало искать возможных наркосбытчиков, ведь речь идет о несовершеннолетних? Могло ли это употребление сказаться на ее состоянии, когда она пошла голой на улицу, получила травмы? А можно ли было ей ставить наркотики, если у нее в крови их столько было уже?

Все надеялись, что девушка выживет, ведь в первый день она была в сознании, разговаривала, адекватно отвечала на вопросы. Но потом ее состояние резко ухудшилось.

Исходя из материалов дела, смерть Александры наступила «в результате термических ожогов II-IV степени головы, шеи, туловища, верхних и нижних конечностей, промежности на площади около 95 % поверхности тела, термического ожога верхних дыхательных путей II степени, с развитием ожоговой болезни и септического шока…»

С учетом недостоверности вообще всех доказательств обвинения приходится сомневаться и в этой экспертизе, - говорят родственники и адвокаты.

Так, из материалов дела известно, когда девушку обнаружили, то фельдшер отметила, что у нее «грудная клетка, живот, лицо были чистые». Другие свидетели отмечали, что ожоги были только сзади - «на спине и ягодицах». Гинеколог осматривал и не видел ни повреждений, ни ожогов «на промежности», о которой пишет следствие.

«У нас нет фотографии трупа, что нонсенс само по себе, а на тех, что мы видели, до груди – всё чисто. И хоронили ее в открытом гробу. Я думаю, что при 95 процентах ожогов это было бы невозможно», - говорит Светлана.

Эксперт Александр Власов прослушал аудиозапись с Александрой, когда ее опрашивала инспектор ПДН, и пояснил в судебном заседании, что при указанном ожоге верхних дыхательных путей она не смогла бы так разговаривать.

«При тяжелом ожоге происходит поражение голосовых связок, а поражение голосовых связок всегда сопряжено с резким поражением фонации, то есть нарушается структура озвученной речи, хриплая речь, специфическая она. Таких признаков на фонограмме нет».

А ведь ожог верхних дыхательных путей, согласно экспертизе обвинения, был расценен как отягчающий фактор в течении ожоговой травмы.

«В описании дальнейшей клинической картины в ГБУЗ ПК им. С.Н.Гринберга, также отсутствует доминирование картины серьезного ожога дыхательных путей», - отметил эксперт.

Единственный ожоговый центр в Пермском крае входит в состав Городской клинической №21 им. С.Н.Гринберга и находится в Кировском районе города Перми. Но почему туда сразу не была направлена пострадавшая с 95 % ожогов? Резонанс на всю страну, а тяжело пострадавшую лечат в местной районной больнице, где в любом случае не специализируются на таких травмах? И только спустя три дня ее перевезли в Пермь. Ее состояние очевидно было хуже, чем в первый день. Была ли девушке оказана надлежащая медицинская помощь, был ли шанс ее спасти?

Эксперты Александр Власов и Юрий Павлов на основании предоставленных медицинских документов, подготовили заключение по этому вопросу. Так, отмечается, что при постановке диагноза о термических ожогах еще в 7 утра, когда девушку только привезли, имелась необходимость ее срочного перевода в специализированный медицинский центр. Данное показание не было выполнено.

«Не выполнено исследование уровня общего гемоглобина в крови, исследование кислотно-основного состояния и газов крови в течение 1 часа от момента поступления в стационар и в динамике через 12, 24 и 48 часов после травмы (при ожоговом шоке). Не проведено лечение ожоговых ран I-II степени с использованием атравматичных повязок или повязок, создающих влажную раневую поверхность. Не проведено лечение глубоких ожогов III степени в 1 стадию раневого процесса с использованием салфеток марлевых медицинских стерильных, пропитанных растворами антисептиков и дезинфицирующих средств.

Тактика ведения ФИО, объем необходимых исследований и объем необходимого лечения, в период ее нахождения в ГБУЗ ПК «Октябрьская ЦРБ» с 08.07.2023 по 10.07.2023 не соответствует приказу Минздрава РФ от 09.06.2020 N 559н – «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю "хирургия (комбустиология)»,

В истории болезни в период с 15.07.2023 по 18.07.2023 г.г. отсутствуют дневники осмотра лечащим врачом, нет никаких сведений о проводимом лечении. На тот момент она была уже в ожоговом центре.

Также эксперт отмечает, что само описание ожоговой болезни (крайне лаконичное и противоречивое), «как в прижизненных медицинских документах, так и в заключении судебно-медицинского эксперта, в наибольшей степени отвечает способу сокрытия информации, преувеличения реальной тяжести и обширности ожогов у ФИО, препятствуя реальной реконструкции событий».

Специалисты приходят к неутешительному выводу по поводу оказания медицинской помощи.

«Имеются основания для постановки вывода о том, что неквалифицированные действия медицинских работников находятся в косвенной причинной связи с наступлением смерти потерпевшей. В случае своевременного и квалифицированного оказания медицинской помощи ФИО в первые дни после получения травмы, существовала реальная вероятность сохранение ее жизни».

В суде, отвечая на вопрос защитника, отвечает ли необходимым стандартам оказание медпомощи пострадавшей, эксперт М.Козлова тоже сказала о том, что необходимо проводить комплексную экспертизу с привлечением соответствующих специалистов. Но этого не было сделано.

Так от чего на самом деле умерла пострадавшая? От ожогов или сочетанных последствий употребления наркотических препаратов, алкоголя и полученных травм, вследствие несчастного случая из-за неосторожного обращения с огнем, от чьих-то преступных действий или от некачественного оказания медицинской помощи? Все эти вопросы остались без ответа. А возможный преступник или преступники находятся на свободе.

Но нет никакой надежды на то, что и в следующей инстанции приговор будет отменен, изменен, отправлен на новое рассмотрение. Ведь делом занималось ГСУ СК России, а обвинительное заключение подписал первый заместитель Генерального прокурор РФ А.Разинкин. И неофициально в кулуарах судов звучало: "Мы не можем пойти против Москвы".

...Александра не дожила до своего 17-летия шесть дней. Разобраться в истинных причинах трагедии и ее несправедливой смерти в таком раннем возрасте никто не захотел. Ей при жизни приходилось скрывать, даже от самых близких людей, чем она живет и что чувствует, и после смерти никому не нужна правда о ней самой. Нужна история, которая бы не бросала тень на семью, удовлетворяла бы общественность, которая, видимо, умеет жалеть только «хороших девочек», и делала бы виновником одного Сергея, о котором она сама ничего плохого не сказала. Но даже ее последние слова никто не услышал и никто ей не поверил…

Проклятое место?

Поселок Октябрьский Пермского края с населением меньше десяти тысяч человек расположен по обеим сторонам железнодорожной станции Чад на линии Казань –Екатеринбург. Когда-то сам рабочий поселок называл "Чад" по названию местной речки. Обычная российская глубинка, но в последнее время здесь одна за другой происходят чрезвычайные происшествия, и не только с несовершеннолетними.

В начале 2021-года подросток зарубил топором всю свою семью – родителей и младшую сестру. Его задержали в Екатеринбурге. Осенью того же года шестиклассник одной из школ в поселке Сарс Октябрьского района пришел в школу с оружием и произвел несколько выстрелов. По счастью, никто не пострадал.

Летом 2023 года была найдена обожженная старшеклассница. Тем же летом произошла история, которую тоже взял на контроль СК России, – девочки-подростки избили ученицу коррекционной школы и сняли издевательства на видео. Уголовное дело было закрыто, так как школьницам было меньше 14-ти лет. В декабре того же года неизвестный зарубил топором супругов – лесника и его жену. В момент совершения преступления в доме была их племянница, она осталась жива. Недавно был вынесен приговор мужчине, которого осудили за совершение насильственных действий сексуального характера, – 20 с лишним лет лишения свободы. А в начале этого года – снова изнасилование.

Трое молодых людей, двое из которых несовершеннолетние, совершили изнасилование и иные действия сексуального характера в отношении 16-летней школьницы. Ведется расследование. С учетом того, как работают некоторые следователи в этом районе, возникают вопросы уже к любому делу, которым они занимаются.

По этому новому делу приезжали корреспонденты пермских СМИ, чтобы получить комментарии от официальных лиц. Но вот прокурор Денис Дерябин отказался поделиться подробностями. По его словам, есть категории дел, по которым Конституция и УПК РФ ограничивают право на предоставление информации. А почему по делу Сергея М. должностные лица всех ведомств ни в чем себя не ограничивали, "сливали" персональные данные, нужные для версии следствия материалы из дела, каждый день «подогревали» общественный резонанс?

В это же время главный редактор газеты «Вперед» Октябрьского района Алена Печур разместила пост на своей странице во ВКонтакте, в котором она сообщила, что получила угрозы от следователя, а также была вызвана к прокурору по поводу своей публикации о произошедшем изнасиловании с тремя обвиняемыми. Вскоре пост был удален, а сама автор уволилась с должности.

Таким образом, в Октябрьском районе со стороны должностных лиц осуществляется цензура СМИ, что запрещено законом.

Может, это какое-то проклятое место или аномальная зона? Задаются такими вопросами авторы из пермских изданий. Ищут потусторонние объяснения и спрашивают об этом у священников, психологов, экстрасенсов. «Еще спросите у ясеня, у тополя, у дуба…» - горько шутят жители в соцсетях и сами дают ответы на все вопросы.

Местные жители пишут о том, что нет нормальной администрации и нет контроля со стороны краевой власти.

Все помнят историю со школой в поселке Щучье Озеро этого же района, которая стала притчей во языцех. Ее кое-как отремонтировали кустарным способом и запустили туда детей и учителей. Вскоре у нее рухнула крыша, только чудом не придавив никого из людей.

И сейчас проблем в поселении, судя по всему, только стало больше.

«Безработица, алкоголизм, малолетняя наркомания, общее депрессивное состояние, Какой бюджет на развитие поселка выделяется? Когда последний раз строили новые социальные объекты? Разве есть условия для дополнительного образования детей? Вы качество населения видели? А глава поет и пляшет, да вот сейчас по похоронам ходит (имеются в виду похороны военнослужащих СВО)».

Жители рассказывают о том, что у них большие проблемы с благоустройством территории, с водопроводом, с качественной сотовой связью. Люди уезжают, рабочих рук не хватает.

«Ситуация по большому счету катастрофическая. И при чем здесь «проклятое место»? - спрашивают люди.

Действительно, у нас полстраны таких проклятых мест...

Оксана Асауленко