Апроприация: проблемы, которые нас ждут
Новость о шанхайском скандале Dior – ещё одна картиночка к общему пазлу о том, что мы сейчас все наблюдаем.
Ну, во-первых, наблюдаем мы не просто глобальные перемены (которые, вообще-то, проходили всегда и беспрерывно), а настоящий ПЕРЕХОД. То есть когда было "до", и сразу резко – "после". Я представляю это как землятрясение, сдвиг земной коры; и вот бывают такие счастливчики, которых угораздило оказаться там, где начала проходить трещина. Вот мы все сейчас в подобном состоянии. На трещине времен или эпох, если хотите. С одной стороны, конечно, это все безумно захватывает и интересно, с другой... это крайне неудобная позиция для простого житья-бытья.
Переход, на мой взгляд, прежде всего обозначен в том, что меняется мышление людей, а, значит, вся внешняя жизнь, связанная с человеком, тоже полностью меняется. Змея сбрасывает старую кожу и обновляется. И если мы говорим о моде и одежде, то она тоже меняется, но не как раньше, а меняется все, все базовые концепции: индустрия, производство, законы моды, принципы дизайна и даже значение самой одежды.
Новый человек будет обладать совершенно исключительными признаками и совершенно отличным от наших нынешних поколений мышлением и психикой. Будущие признаки такой личности уже формируются в поведенческих реакциях современников.
Скандал в Dior не первый, который убеждает меня в том, что будущий человек будет глубоко индивидуалистичен, вплоть до закрытости и сепарации, возможно даже отрицания соседних влияний. Эдакий всеобщий аутизм: неспособность к эмпатии и повышенная тревожность, когда в личную зону влезает даже не Чужой, а Иной. Раньше отличительным качеством человечества было любопытство, которое вело его как к мирным, так и не очень исследованиям. Развитие людей по большему счету шло за счёт интеграции, смешения культур. Но сейчас происходят процессы, в которых люди яростнее защищают свою индивидуальность, даже если она не обладает явно выраженной и признанной для всех ценностью. Я никогда за все время не наблюдала такого количества пассивной агрессии, тем более на глобальном уровне, когда все вдруг начали жаловаться на попранные права, на абьюз и унижения; когда люди вдруг начинают в буквальном смысле изобретать новые формы самопрезентации, вроде новых гендерных форм, и тут же, даже не успев получить первую критику или реакцию, кидаются на защиту таких особенных себя. Сейчас такое время, что все хотят "защищать свои границы" путем выбивания границ соседа: так, на всякий случай...
Что показывает происшествие с китайцами и Dior? Что в новом времени также ставятся под сомнения традиционные методы творчества. Я никогда не могла бы представить, что доживу до времени, когда мне нужно трижды подумать, прежде чем выбрать источник своего вдохновения. А вдруг это апроприация? А вдруг мое видение кого-то обидит? А вдруг-а вдруг? Это ведёт, честно говоря, к общему творческому застою в мировых корпорациях, и если говорить о моде, то мы его, собственно, и наблюдаем. Придумывать исключительно из себя – это крайне тяжело и малоэффективно, если речь идёт о длительном сроке УСПЕШНОГО существования на рынке. Это надо обладать таким талантом, чтобы твоя индивидуальная эстетика "заходила" большинству клиентов. Подобной творческой потенцией обладали дизайнеры уровня Александра МакКуина. И если так, то, возможно, прозноз не очень плохой: в скором времени нас ждёт возрождение высокой и гениальной моды. Но. При условии, что она действительно будет такой. Где ж найти таких ребят? Также ясно, что подобная мода будет ориентирована не на обширную аудиторию, а исключительно на своих преданных клиентов, поддерживающих выбранный культурный код.
Но чаще всего всё-таки все новое придумывается из "забытого старого". И вот же ж незадача: оказывается, у каждого такого старья может сидеть свой злой цербер, который потом может затаскать по судам и пустит тебя и твою репутацию по ветру. Такие перспективы непонятно к чему ведут. Явно, как-то будут меняться схемы творческого проектирования в индустрии. Или, скорее, будут меняться алгоритмы подачи и презентации, придумываться всякие уловки, чтобы абы чего не вышло.
С одной стороны вроде и хорошо, что так яростно защищаются культурные источники и люди следят, чтобы они были поданы верно. Это предпосылка к тому, что возрастёт самосознание многих носителей этих самых культур. Происходит такая вот творческая сепарация, все плавно и верно сворачиваются в свой кокон. С другой – возникает вопрос, не будет ли это все стагнировать? Не будет ли это причиной застоя мировой культуры? И, самое важное, не будут ли вообще происходить войны нового типа, вроде той же информационной войны, но в творческом плане? А ведь я уже кое-что наблюдаю. Ладно, пусть кто-то рьяно защищает неприкосновенность своих творческих источников, но ведь на самом деле происходит во многих случаях и так, когда стараются бороться против творческих источников других культур. Это самое паршивое, честно говоря. Потому что творчество – штука иррациональная и исходит из огромной помойки человеческого бессознательного. Нельзя вообще в этой плоскости судить о том, что есть хорошо, что есть плохо. Живучесть тех или иных творческих форм вырабатывается через общественное и частное осознание их смыслов. К примеру, нельзя человеку, который считает, что понимает творческие выражения, утверждать, будто гей-культура – это "зло" и угроза, а вот искусство, построенное на чётком разделении гендера, это есть истина и правда. Нельзя вообще противопоставлять друг другу различные темы в творчестве, иначе мы рискуем не получать новые, прогрессивные, вдохновляющие формы, в которых будут важные ответы для поколений. Ведь шедевр – это именно та вещь, в которой есть достаточное количество уникальных смыслов, чтобы не просто быть понятым, но чтобы в нем найти какие-то ответы на внутренние измышления. И надо также помнить о том, что новые шедевры возникают из огромного мусора образов, и чтобы получить достаточно такого мусора, творческие люди должны ошибаться, ошибаться и ещё раз ошибаться, чтобы эта "помойка" никогда не заканчивалась. Часто бывает и так, что сегодня – ошибка, вроде этой несчастной фотографии Dior, а завтра – ее переоценка, и новые поколения увидят в ней нечто совсем иное, чем мы с вами. Кто знает.
Перечитала себя и улыбнулась))). Я рассуждаю как "бывшее" поколение. Правда в том, что новые ребята будут именно что думать по-другому, чем я. И любопытно очень, как при этом будут у них продвигаться реальные дела и проекты.
А в качестве иллюстрации к посту я выбрала эту замечательную фотосессию с Кристи Тарлингтон, созданную в 1990 фотографом Артуром Элгортом для американского Vogue. Сама по себе она шикарная, мне она очень нравится как объект фотоискусства. Но если исходить из современных представлений, то, честно говоря, авторам можно предъявить немало претензий. Я, как настоящая патриотка своей страны, не желаю, чтобы ТАК представляли мою родину. Эта работа пусть уже в прошлом, но даже сейчас демонстрирует, как СССР видели на Западе в начале 90-х. Унизительный образ. Кристи представляет освободившуюся от советских трухлявых оков страну, и по мнению западных "товарищей" ее свобода похожа на раскрепощение
шальной девки, дорвавшейся до упаковки красных колготок и бутылки шампанского. Мне очевидно, что это образ проститутки, даже пусть и ранга высокого – веселой любовницы новоявленного олигарха.
Обидно же? Ну да, неприятненько. Но это так, если продолжать искать тех, кто так или иначе "оскорбляет" нашу культуру. Так можно из мухи слона делать, и скоро настанут времена великой культурной инквизиции. Но если взглянуть глубже на эту работу, становится ясно: здесь не на что обижаться. Потому что в те времена моя страна, в общем-то, действительно походила на такую вот разбитную сексуальную деваху, опьяневшую вдруг от свободы и уверенную, что ее будут впредь кормить черной икрой. В представлении Запада после падения "железного занавеса" Россия должна была стать огромным потребительским рынком. Оно так и вышло,в сущности, а тогда это преподносилось через подобные проституточные образы. Мы сами же, кстати, были совсем не против, потому как и в социуме, и в искусстве, в кинематографе проститутка стала символом настоящего раскрепощения и возможности соприкасаться с вдруг открывшимися западными ценностями.
И разве мы, граждане СССР, были такие одни? Если взглянуть на мировые тренды в моде, то в начале девяностых вдохновлялись исключительно образом проститутки. Она была источником модного творчества везде. Художники хотели видеть ее не только на фоне Эрмитажа, но и на мировых подиумах, в голливудском кино.
Вот такая она, история. И с ней надо считаться. Поэтому подобные работы надо сохранять, чтобы потом по ним уметь читать прошлое, уметь понимать сложные смыслы, уметь их соединять, уметь правильно вдохновляться и интерпретировать в будущих творческих проектах.
