ПЕЛЕВИН И “БЕЛЫЕ ОБЛАКА”
«Как? Погас волшебный фонарь? А что ж ты в него ссала-то пять лет, пизда?»
Однажды в нулевых девушка привела меня в магазин «Белые облака» на Покровке. Тогда это было все еще свежее и относительно модное местечко для «просветленной публики». Больше всего «Белые облака» походил на лавку старьевщика, нелепо закамуфлированную под торговый центр эзотерических практик.
Я вел себя относительно прилично, ведь, как говорят, настоящая любовь — это не только удовольствия, но и каждодневный труд. Лишь один раз сорвался, спросив у продавщицы про волшебную анальную свечу (но без особых последствий). Тогда я еще не знал, что мою любовь ждут еще и не такие испытания. Например, концерт Веры Полозковой. Впрочем, эта рана кровоточит до сих пор, так что простите — этим пока делиться не готов.
Так что вернемся к «Белым облакам». Совсем недавно я обнаружил, что магазин почему-то работает и по сей день, продавая магические кристаллы и чудесные благовония одухотворенным без меры девушкам. За последние 15 лет на Покровке, наверное, поперезакрывалось все (даже ФСКН!). Остались лишь вечные белорусское посольство и магазин поп-буддизма.
На самом деле Виктор Пелевин и есть «Белые облака» от мира современной литературы. И мне сложно подобрать сравнение точнее. Ведь казалось бы, что все эти трюки мы давно выучили и знаем наперед, но к этому цирку все никак не зарастет народная тропа. Этот цирк здесь надолго, если не сказать, что навсегда.
Дебютный сборник рассказов Пелевина «Синий фонарь» вышел в далеком 1991-м году. Тогда автор смог поразить еще советского читателя лихим матерно-эзотерическом языком по форме и смелой интерпретацией буддизма по содержанию. А больше советскому читателю и не надо было. Больше ему в принципе не нужно. До сих пор.
Интересно, что спустя более чем 30 лет все ровно тоже самое можно написать и про «Круть». Роман продолжает собой историю «Transhumanism Inc.», став уже четвертой книгой в серии про сложноподчиненный мир далекого будущего, где мозги способны работать и после физической смерти, их остается лишь положить в специальную баночку, а затем найти подходящее тело (ну вы поняли, буддизм, переселение душ, сложная аллюзия, «для умных» написано). В целом же экспозиция у «Крути» следующая.
Герою предыдущей книги Маркусу стирают память и дают новое задание. На этот раз он должен помешать злому древнему ящеру, который хочет вернуть мир обратно в мезозой. Надо сказать, что уже на этом месте проникаешься некоторой симпатией к загадочной рептилии. Шизоидный мир Пелевина действительно хочется разрушить до состояния мезозоя.
Дальше выбор могущественного ящера ложится на «тюремного петуха» Кукера. Тот в свою очередь склоняет к саботажу других заключенных. Да, это все еще не безумный фанфик по творчеству профессора Багирова, а новый роман прижизненного русского (почти) классика.
Тогда Маркус решает противопоставить тюремным петухам их старых врагов — кур-заточниц. Это такие злобные боевые фемки, которые поклоняются левацкому лесбоучению Варвары Цугундер.
Параллельно развивается садомазохистская линия любовных отношений писателя Шарабан-Мухлюева и литературного критика Рыбы. Причем, эту линию Пелевин вырисовывает куда более бережно и старательно. Видно, что ебать литературных критиков писателю намного интереснее, чем сочинять слабопереваренное фэнтези про петухов, фемок и рептилоидов.
Более того, чувствуется, что автор просто застрял в выдуманном им тошнотворном мире, из которого, как из постмодерна, выхода нет. Современному Пелевину просто уже ничего не интересно и больше толком ничего не нужно. Осталось лишь малопонятное брюзжание 61-летнего российского пенсионера с тайского острова. Но между «Синим фонарем» и «Крутью» прошла целая литературная жизнь, в которой авторский образ был все же немного иным.
За это время Пелевин умело смог себе создать репутацию таинственного мистификатора, успешного деконструктора и кропотливого исследователя поп-культуры. Он действительно стал неотъемлемой частью актуальной русской матрицы, как магазин «Белые облака» — элементом ландшафта Китай-города.
Показательно, что первая настоящая слава Пелевину пришла, как и в случае с Сорокиным, благодаря деконструкции советского мифа. Дебютный роман «Омон Ра» мастерски сводил масштабы советской космической программы до маленькой заплеванной каморки с грязным стаканом на столе. И в общем-то понятно почему.
Ведь дело в том, что космическая программа не являлась частью актуальной реальности советского человека, а вот стакан портвейна не только являлся, но и во многом ее определял. У Пелевина 90-х вообще получалось очень неплохо рифмовать советскую мифологию и восточный мистицизм.
Собственно так и появился на свет, наверное, его самый удачный роман — «Чапаев и Пустота». Наверное, без тени иронии, самое глубокое произведение Пелевина, где эстетика дзен-буддизма и обильные аллюзии на Кастанеду на самом деле выглядят уместно и более того работают на ключевую идею произведения, а не вопреки, а то и вместо нее.
В свою очередь «Generation П», вышедший на излете 90-х, не просто смог передать дух уходящей эпохи, но и очень точно ее отрефлексировать. Ведь чтобы проникнуться духом времени, достаточно посмотреть записи передачи «Взгляд» на «Ютубе» в растянутых батиных трениках. Книги тут читать совсем ни к чему.
После «Generation П» Пелевин стал по-настоящему массовым, даже народным писателем, если под народом подразумевать обитателей офисных клеток из мегаполисов. Во многом поэтому нулевые (и отчасти десятые) писатель посвящает исследованию поп-культурных феноменов (например, «Empire V»), постепенно сам превращаясь в поп-культурный феномен.
Интересно, что и по сей день фанаты Пелевина особенно любят выделять аллегорическую повесть «Желтая стрела», которая была написана еще на заре писательской карьеры. Им почему-то кажется, что аллегории, в которых жизнь — это поезд, стук колес — это время, разрушенный мост — это смерть, беспредельно глубоки, словно колодец из кинофильма «Звонок».
Бедные проводят жизнь плацкарте, богатые — в купе. Невероятно, сложные аллегории, никто и никогда бы до такого не додумался! Просто Пауло Коэльо в лучшие годы. Харуки Мураками на пике карьеры. Такая вопиющая банальность, возведенная в абсолют.
Впрочем, как и в случае с магазином «Белые облака», самое худшее в Пелевине — это его неистовые потребители. Люди зачем-то запомнили про клоунов и пидорасов, так и талдычат всю жизнь словно мантру. Клоун у пидорасов, пидорас у клоунов.
Причем обычно с таким видом, будто цитируют Вергилия там или Овидия. Главная жизненная мудрость просто. Господи, да почитайте какого-нибудь другого автора, сколько можно уже. Только Джоан Роулинг им не давайте. А то совсем плохо с головушкой станет. Но вернемся к нашему аятолле клоунов и пидорасов.
Уже к 10-м годам Пелевин становится таким Вуди Алленом, штампующим как на конвейере по книге/фильму в год. И это скорбный, но вполне закономерный путь. Вазочки и ванночки из «Белых облаков» сами себя не продадут, а сила литературной инерции велика. Особенно велика, когда одни конкуренты пишут, как ненавидят русских последние 8 лет, а другие — как за русских 8 лет пьют водку. Уже десять лет ненавидят и пьют, простите.
Так что на этом печальном фоне пелевинские куры и петухи выглядят вполне благопристойно. В каком-то смысле Виктора Олеговича можно даже сдержанно, но поблагодарить. За каморку со стаканом портвейна. За мечты о далекой Луне. За объятия милой девочки в нелепом магазине на Покровке.
Но все же за последние 15 лет пускай и не очень многое, но что-то я понял. Например, что настоящая литература как и настоящая любовь — это каждодневный труд. И без удовольствия этот труд всегда обречен стать пустотой.
Если вы хотите больше вдумчивых материалов по актуальной русской культуре, то поддержать нас можно и нужно здесь:
Бусти
4276400037482966