Патто-кун

Когда я оправилась от шока и моё бытие в лагере приобрело некоторую определённость, я начала вести письменный дневничок по-русски. Поскольку ни с кем говорить на своём языке я не могла и только троллила коллег ершистыми "доброутром" и "добрывечером", я пыталась говорить таким образом хотя бы сама с собой. От жары пленяла чудовищная лень. Регулярные десять-двадцать строчек рукописи давались с трудом и вобрали в себя такую бессмыслицу, что я долго бялась их перечесть)

И вряд ли я там записала про наши отношения с Патриком, например.

На третий день с нашего приезда Патрик отвёл меня за пляжный сортир - скрытое от чужих ушей место - и признался, что страдает от любви к Кобиро-тян, очаровательной tomboy, неформальной лидерше местных волонтёров. Конечно, губа у него не дура - мне Кобиро тоже сразу очень понравилась.

"Как дать ей знать о моих чувствах и понять, что она чувствует по отношению ко мне?" - всё это я слушала на вымученном английском. Патрик-сан, выдохнула я с облегчением, просто будь собой, будь искренним и терпеливым - и всё будет хорошо. Что-то такое я ему наплела.

Я обещала ему, конечно, ни слова никому, но вам-то можно.

Через некоторое время, оставив надежду на счастье с Кобиро, он начал приглашать в кафе и всячески обхаживать скромницу Ёшико-тян.

На второй неделе нашего житья-бытья начальство лагеря на ежедневном партсобрании поставило ребром вопрос о негодяйских попытках Патрика завести себе тян в лагере волонтёров. Оказывается, такое поведение в Умигаме-кане считается предосудительным. Никаких шашен в рабочий сезон! Думаю, начальство можно понять. Патрик уедет в Дойцу, а им потом отвечать перед родителями за несовершеннолетнюю Ёшико, если что. Совершеннолетие у Японцев наступает в 20 лет.

Забегая вперёд ещё дольше, скажу, что Патрик остался в Японии на 8 месяцев, ездил по стране и работал официантом тут и там. Писал в свой фесбучек, что по нему сочатся сонмы японских тёлок и так и норовят затащить его в постель. Кто знает, может, он писал это в попытках задеть нашу общую fb-френдессу Кобиро-тян.

А пока что, в лагере, сколько мы с Дафине и СеЙонг ни пыталась его развлечь прогулками, он предпочитал общество японских коллег, тян, кондиционера и холодного пивка.

C момента признания, он меня, кажется, жутко застеснялся и моего общества аккуратно избегал. Хотя однажды нас с ним подрядили почистить крышу музея от хвои перед налётом тайфуна.

На дежурстве по приготовлению обеда Патто-кун предпочитал резать овощи и расставлять посуду. Говорил, что если возьмётся за готовку, мы все отравимся.

Ну и всё про Патрика.