Скейт как искусство: Егор Бахтов х о’смысле.екб
«Есть стереотип, что скейтбординг — маргинальная субкультура для подростков. Люди думают, что скейтеры — просто дети, которые портят городское имущество в стремлении расшибить голову. На самом деле это, во-первых, совсем не опасно, а во-вторых, прекрасно: стоит только присмотреться. Что есть у скейтбордиста? Обычная доска с колесиками. Никакого тренера, никакой конкретной цели, никаких соревнований с другими ребятами».
В новом материале открываем мир скейтбординга вместе с Егором Бахтовым.
I.
Когда мне было семь лет, мы с семьей переехали в частный дом на Уктусе. Уже тогда я хотел заниматься спортом, но у родителей не было денег, чтобы отдать меня в секцию. Поэтому все детство я был предоставлен сам себе и, конечно, начал играть в компьютер, как и все подростки. Однажды мне попалась игра Tony Hawk, которая в 2010-е поставила на скейт много людей. Это симулятор: по сюжету в начале игры твой персонаж ничего не умеет, и главная цель — научиться делать трюки и стать профессионалом. Буквально жизнь скейтера на клавиатуре. Еще по ходу игры тебе показывают видео, как катаются скейтеры в реальности. Я загорелся и решил, что хочу уметь так же. Но где взять деньги на доску?
Первое сентября, седьмой класс. После линейки мы с друзьями пошли гулять, и один из них нашел в кустах кошелек. В нем лежало три тысячи. Недолго думая, я забрал тысячу себе и поехал в «Форум» с надеждой, что выйду оттуда с доской и сразу пойду кататься. Но денег не хватило. Мы с другом приняли поражение и сели маршрутку до дома — ужасно грустные. В маршрутке перед нами сидел фактурный парень с прической «горшок», в авиаторах и в спортивках. И когда я в очередной раз выкрикнул что-то вроде «Где мне найти скейт за тысячу рублей?», он повернулся ко мне, спустил очки, как в кино, и начал разговор:
— Нужен скейт? — Да. — Сколько денег? — Тысяча. — Говори номер и готовь деньги, завтра привезу.
Через пару дней после этого я стоял на остановке и ждал его. По классике подъехала черная тонированная «Волга». Открылось заднее окно, я протянул купюру, а мне в ответ высунули скейт. Уже не новый, но качественный и настоящий. И вот уже 15 лет я на доске и не представляю себя другим. Если бы не тот скейт, не было бы моей новой жизни. Тысяча рублей — и больше никаких альтернатив.
Когда у тебя появляется скейт, открывается первая возможность поехать в центр и познакомиться с единомышленниками. Благодаря доске я выехал с района, где меня ожидало смутное будущее.
В центре проводят время классные творческие люди. Ты начинаешь общаться с ними и узнаешь другой мир: в нем тебе не надо соревноваться, быть лучшим, что-то из себя строить. Надо просто кататься — и ты уже свой.
Есть стереотип, что скейтбординг — маргинальная субкультура для подростков. Люди думают, что мы просто дети, которые портят городское имущество в стремлении расшибить голову. На самом деле это, во-первых, совсем не опасно, а во-вторых, прекрасно: стоит только присмотреться. Что есть у скейтбордиста? Обычная доска с колесиками. Только ты и твоя доска. Никакого тренера, никакой конкретной цели, никакого соревнования с другими ребятами. Но эта доска открывает тебе целый мир.
Летом ты каждый день из года в год проводишь на улице: катаешься, знакомишься, учишься позиционировать себя, наблюдаешь. И со временем начинаешь замечать, как идет время, как меняются город и облик людей, какие типы личности есть. Жизнь проходит, а ты все так же на доске — занимаешься своим делом.
Скейтеры сильно привязаны к хорошей погоде. По факту мой день строится на основе того, какая сегодня погода. Так что мы живем в ритме с природой и миром по максимуму. И в этом очень много правды, как по мне.
Скейтбординг — очень тяжелая вещь в плане физики и психики. Ты постоянно падаешь и постоянно тренируешься. Непонятно зачем, по большому счету. Только для себя, только чтобы доказать самому себе. Интерес и поддержку извне получить очень сложно, и это не цель.
Ты катаешься, учишься новому, и твоя основная задача — снять профайл: видео с трюками. И это самое ценное, что ты можешь оставить после себя. Еще можно, конечно, написать книгу, что-то построить, сфотографировать, но это уже другая сторона культуры. А у скейтера конкретная и единственная задача — снимать видео и делиться ими.
Через видео ты передаешь свой лайфстайл, свои трюки и уровень. Например, у нас есть компания GRILL BROTHERS. Вместе мы сняли четыре полнометражных скейт-фильма. Если посмотреть их, можно четко понять, что мы с Урала. В них все уральское: наши одежда, музыка, локации. Через эти фильмы мы показываем свою команду, музыкальный вкус, как мы видим город, уровень съемки и подхода к трюкам. Фильм GRILL-4 стал толчком в нашей карьере. После него нам начали поступать предложения от магазинов одежды и скейтов, стали звать на выставки и соревнования.
И подобных видео тысячи, со всех уголков Земли. Ты смотришь их и видишь, что парни на другом конце планеты двигаются точно так же, как ты. Они показывают тебе свою музыку, свою жизнь, свое видение. Ты перенимаешь это стремление делиться и жить у них. Это развивает. И нас миллионы.
В Екатеринбурге нет качественных скейтпарков, в которых можно спокойно кататься зимой. Их никто не построил, и мы не требуем — потому что строим сами.
Свою первую рампу я построил в доме на Уктусе. Мои родители сделали пристрой к дому, чтобы разместить в нем еще пару комнат, но деньги закончились. В итоге эта коробка в 30 квадратных метров осталась пустой — и я сделал там рампу. С печкой, диваном, все как надо. Туда мог прийти любой желающий и покататься зимой. Мы с друзьями тренировались там три года. А в соседней комнате спали родители.
Потом мы с друзьями строили по рампе в новом помещении каждую зиму. Продавали и снова строили. А сейчас уже как два года у нас полноценный скейтпарк на 500 квадратов на Студенческой, 45. Это школа моего друга Артема Зотова. У меня там мастерская. Получилась классная зимняя коммуна для своих.
Еще мы стараемся облагораживать город. Даже в центре полно разрушенных мест, дырок, завалин, которые не чинят годами. Мы ходим, смотрим, где можно это исправить, и делаем маленькие арт-объекты из бетона, на которых можно кататься. Они приятно выглядят и притягивают скейтеров.
Когда люди видят это, они возмущаются: почему мы не в скейтпарке, для кого их строят? Но новый формат скейтпарков мертв. И вместо того, чтобы закрывать скейтеров в клетку и отделять от общества, мы хотим объединять их с городом. Если ко мне подойдет любой человек и попросит мой скейт покататься, я разрешу. А что, если таких людей будет больше и все они будут ощущать свободу? Арт-объект для того и строится, чтобы поднимать уровень восприятия у людей.
Например, на «Новом» под Ельциным мы втроем за три ночи построили мини-скейтпарк. Убрали лишние камни, привезли деревяшки, залили все бетоном и сделали так, как нам нравится. В самом центре города. И никто ничего не сказал.
Еще мы построили несколько фигур у Дворца Молодежи, они стоят там до сих пор. А то, что мы делали под Макаровским мостом, своровали или выбросили люди из ЖКХ.
Если никто ничего не делает для тебя, то это явный признак того, что нужно делать самому. Все начинается с тебя и твоих стремлений.
Один-два раза в год мы ездим в скейт-путешествия в другие города. Обычно цель поездки — изучение архитектуры или соревнования. Есть золотое правило: вас должно быть минимум четыре человека, потому что ровно столько вмещает такси.
Обычно мы приезжаем в город и первым делом заселяемся в самую дешевую квартиру. Это сейчас есть Авито, Циан и прочее, а раньше были только номера риэлторов. Ты звонишь, спрашиваешь комнату. На двоих, даже если вас 15 — иначе не пустят.
Как-то раз в Перми мы договорились с собственником одной квартиры. Все шло хорошо, но остальные ребята слишком рано забежали внутрь. Хозяин вернулся, выгнал нас и написал в какой-то чат риэлторов, чтобы скейтеров из Екатеринбурга никуда не пускали. В итоге нам отказали все, кроме одной женщины. Она сдала нашей компании в 11 человек однокомнатную хрущевку с ужасным ремонтом и в два раза дороже. Шесть человек спали на кровати, еще пять — на полу. И таких историй много.
Как проходят дни в путешествии? С утра и до глубокой ночи ты проводишь на улице, изучаешь город и ищешь интересные места. Или идешь к конкретному памятнику, театру, на набережную. Все эти места строятся с определенным архитектурным кодом, поэтому здесь всегда хорошее покрытие, много гранита, удобно кататься.
Ты находишь место и начинаешь снимать трюки. Можешь снимать один элемент по четыре часа, потому что не получается. Но когда получается — это высшее наслаждение для любого скейтера. Чувствуешь, как оставил свой вклад в скейтбординг на этом конкретном месте. Отметился.
Кстати, есть нюанс: лучше не повторять те трюки, которые здесь уже делали до тебя. Нужно придумать что-то новое. И эта культурная необходимость приводит к росту тебя как скейтера и к росту комьюнити вообще. Но при этом ты всегда борешься только сам с собой и достигаешь только ту планки, которую сам себе ставишь. Нет никакого соревнования и стремления получить больше очков.
В этом смысле скейт — искусство. Как танец. Но если ты танцор, то замечаешь изящество движений, технику, необычные элементы. А скейтбордист может просто упасть. Его занесет и закрутит в момент падения, и из этой случайности возникнут органичные движения.
Скейтбординг здорово меняет оптику. Допустим, ты идешь по улице, видишь памятник, перила, за которые можно держаться. Видишь ограничители, пандус для колясок. Все это для скейтера уже не просто элементы городской среды, а архитектурные препятствия.
Что-то интересное и неочевидное. Например, вот фонтан (прим. автора: мы сидим на Площади Труда). Если бы он был сухой, я бы мог запрыгнуть в него на скейте и выпрыгнуть, потому что у стенки градус не 90, а 70. Перила могут быть по пояс, по колено или по шею, и с ними можно делать разные трюки. Таких моментов много, они повсюду. И когда ты присматриваешься к окружающему миру под таким углом, начинаешь понимать геометрию, физику, что к чему крепится, какие материалы используются. Сейчас этот взгляд я переношу в дизайн мебели и предметов. И все со всем связано. Только у скейтеров соревнования и скейтпарк, а у дизайнеров выставки и мастерская.
В 2015 году появился Глеб Зырянов и начал делать аксессуары из скейтов. Однажды он совместно с URALS придумал капсульную коллекцию одежды и украшений. И меня позвали в качестве модели. Я посмотрел на украшения Глеба и офигел. Решил попробовать сделать кольца сам. Чисто для своих парней, чтобы показать, что я тоже так могу. И сделал. Правда, они у всех развалились через месяц, но я доказал себе, что это легко.
Дальше я три года работал в батутном парке и катался. Потом нас позвали в Уфу строить бетонный скейтпарк для МЕГИ. Это был ад и мы ничего толком не заработали. Когда я вернулся в Екатеринбург после Уфы, решил, что больше не пойду на работу. И начал продвигать изделия из скейтов. А Тема Зотов в это же время сделал скейт-школу.
Сначала я делал кольца и кулоны за копейки. Потом стали получаться уникальные предметы, которые нравятся людям. Я буквально жил на трубках и ложках для обуви три года. Со временем снял свое помещение, освоил более серьезные станки, научился новому, почитал книжки, а потом в один момент люди втянулись в эту историю, начали писать, интересоваться, делиться. И вот я здесь.
Почему я делаю именно из скейтов? Скейт — это крутая столярная вещь. Чтобы сделать его, нужно сильно постараться. Скейт состоит из семи слоев канадского клена, которые склеивают специальным клеем. Некоторые из слоев окрашены, некоторые — нет. На производстве их укладывают в определенном порядке и спрессовывают. Получается артефакт, у которого нет аналогов. Когда ты распиливаешь целый скейт, он выдает уникальные узоры. Еще у всех досок есть трещинки — они всегда разные. Для меня это материал, которому нет равных.
Сейчас каждый месяц мне приходит как минимум один заказ на стол. У меня захватывает дух, когда я начинаю рассуждать о том, что стоит за каждым изделием. По сути это не только моя работа, но и работа ребят, которые катались на этих скейтах, работа тех, кто сделал и привез их сюда, и даже тех, кто посадил деревья. Это пласт человеческой работы, который умещается в один стол.
На последние два стола ушло около 50 скейтов. Получается 50 душ в двух столах. Надо понимать, что со скейтом ты живешь месяц-полтора, с ним ты ходишь на свидания, гуляешь с друзьями, сидишь на улице. Он прирастает к тебе, как орган. А тут 50 органов. Я отношусь к своей работе очень серьезно и считаю, что делаю предметы со смыслом.
Сейчас моя главная мечта — построить мастерскую, жить в лесу и делать свое дело. Еще поучаствовать в выставке. Хочу остаться в памяти города и максимально наследить. А пока — живу, катаюсь, делаю то, что люблю. Самое главное — найти своих (и свое) и успокоиться, как было у Балабанова.
