Айрони
Юзер::
@OywayTW
Имя / Прозвище::
По факту, настоящее имя его засекречено, хотя бы чисто из ощущения анонимности, но зато в сфере его деятельности очень популярен псевдоним — Áйрони / сокращенно Áйр, (от англ. Irony, этакая игра слов).
Альт-мод::
Автомобиль — Cadillac CT6.
Должность::
Независимый журналист.
Вооружение::
1. Название:: Единственный плазменный бластер, чисто из соображений самообороны и рискованности его профессии.
2. Мощность:: 6-7 / 10.
3. Описание:: Небольшой и достаточно легкий на вес плазменный бластер, с самым обычным принципом действия механизма, дальностью выстрела в около 3 км, обычно вполне хватает на 8-9 выстрелов до перезарядки.
О родителях воспоминания Айр очень и очень расплывчаты, о дани он помнил лишь нежную и ласковую ауру, исходившую от нее и ощутимую практически на физическом уровне, будто бы ее можно было коснуться и почувствовать на ощупь, а опи вообще словно никогда и не присутствовал в его жизни. Разве что, Айрони мог часами просто тратить на то, чтобы рассматривать семейные фотографии, уже давно потрепанные и глючные электронные файлы, с повреждёнными пикселями, оборванные, едва ли подходящие на полноценные фото и больше похожие на какие-то незначительные обрывки и клочки непонятных файлов. Но сколько бы времени он не тратил на эти периодические вечерние ритуалы, когда резко накатывали чувства какой-то печальной ностальгии и желания что-то помянуть, он не мог запомнить их лиц. Юный мех даже не мог точно понять в чем именно состоит его проблема, но время, затраченное на это и частота таких действий никак не способствовали тому, что в его сознании хотя бы немного отложатся их черты. Это были будто безликие существа, которые когда-то были живы и растили его, возможно, даже любили. Но сейчас их не было рядом, точнее сказать, — давно уже не было, они просто больше не существовали в целом.
Отец, когда-то работавший уважаемым сержантом полиции, нажил на свою голову целую кучу проблем, ведь очевидно, что имея дело с преступностью и «темной стороной» их государства на постоянной основе, это значит, — подвергать риску можно не только собственную безопасность, но и безопасность близкого окружения. Именно это и произошло. Одной такой ночью одни из врагов его опи ворвались в семейное гнездышка для совершения жестокой мести, ведь настала их очередь пробивать чью-то броню, а в частности — надоедливого представителя закона, который не раз переезжал им дорогу, и всю его несчастную семейку.
Сам Айрони не помнил этого всего в силу еще не до конца осознанного возраста, но судя по всему, дани успела то ли прикрыть свое чадо, то ли спрятать в укромное местечко до прибытия к ним немного припоздавшей помощи, и в ходе этого выжил только он. И конечно же, податься ему больше было некуда, разве что объявился некий «друг семьи», или же товарищ, который работал в напарниках с погибшим отцом, он и сжалился над оставшимся совсем уж одиноким отпрыском, только что пережившим такую трагедию, потерю своих альф в столь юном возрасте, тем более из уважения к своему погибшему коллеге, он приютил Айр.
Новый «наставник», если его можно было так назвать (Айр не мог сказать точно, имел ли он право называть его опи, он никогад не решался пробовать этого на практике и обходился лишь именем), участвовал в его жизни и воспитании гораздо больше, чем кто-либо другой. Он был с ним строг, принуждал к старательности в учебе, к собственной дисциплине и выдержке, к тому, чтобы все было идеально, каждый навык должен быть отточен до совершенства, и попутно еще и успевал обучать Айрони некоторой самообороне, чтобы тот ни в коем случае не рос каким-то ничтожным существом, которое не способно будет в нужный момент дать отпор своим обидчикам и вступиться за своих близких перед всякими злоумышленниками. Порой, спарк ловил себя на мысли, что его здесь на самом деле не очень-то и любят, хотя подобные размышления явно были всего лишь небольшими детскими обидами на излишнюю строгость и жесткость в его воспитании.
Однако же сейчас, уже будучи в осознанном возрасте, он понимает, что ему дали все необходимые навыки и основы жизни, направили теми наставлениями, которых ему не хватало от погибшей семьи, в также пережили с ним все его заморочки, сложности подросткового периода, капризы, и прочие издержки возраста; как говорится, первые побеги из дома, первые драки со сверстниками, первые связи с плохой компанией, первые приходы в полицию из-за очередного затеянного дебоша по глупости своих юных ворн, попробовать ведь надо все подряд в запой. Так что разумеется, что мех очень благодарен своему приемному опи за то, что тот пережил с ним каждую подростковую истерику, весь его сложный период и даже при условии того, что отпрыск-то этот не его вовсе, он натерпелся с ним, но не бросил. Хотя мог бы, кому же охота возиться после своей утомительной и напряженной работы с капризным отродьем, еще и не со своим, и бегать со своими родительскими взрослыми наставлениями на путь истинный? Может быть, только ему.
Однако как бы не хотелось его дорогому наставнику, чтобы Айр пошел как по его стопам, так и по стопам родного опи, пополнив ряды их доблестной полиции, этого не произошло. И хотя старший так яростно посвящал его в свою профессию, чуть ли не еще ребенком таскал его с собой в штаб полиции, где они оба проводили кучу времени и нередко даже оставались ночевать из-за загруженности и огромного объема работы его наставника, а также из-за его чередующихся ночных смен, закон вообще не сильно волновал такого, как он. Или будет точнее сказать, что Айр, конечно, любил вершить «правосудие», просто немного иными способами, своими собственными и немного нестандартными, как могло бы показаться другим.
Став взрослее, опытнее и прочнее, он нашел себя в профессии журналиста, причем ни от кого не зависимого, лишь от самого себя. Он писал максимально скандальные статьи, публиковал их во всех ресурсах, до которых только мог добраться, и доигрался до того, что некоторые «громкие» личности, о которых он писал жесткую и громкую правду, пропагандируя общественность обратить на них внимание через СМИ, объявили чуть ли не охоту за его подлой шкурой, явно мечтая, оторвать голову наглецу, что сует нос куда не попадя. Он создавал скандалы и междоусобицы в разных кругах, точил зубы на преступные группировки и знаменитости, провокационно шутил в сторону всяких авторитетов, подкалывая всех своими ироничными высказываниями и разыгрывал какую-то сатиру в глазах аудитории, привлекая этим всеобщее внимание.
Других влекло то, как Айр стремился выделиться из всей массы представителей средств информации, и через свои статьи говорил то, что боялись говорить другие. Его аудитория сама наделила его прозвищем Айрони (англ. Irony), отталкиваясь от его ироничных и провокационных слов, а в последующем забавный позывной стал не только творческим псевдонимом, но и его именем по жизни, которое он использовал везде вместо своего данного при рождении.
А уж учитывая то, что через связи с персонами из полиции, у него вполне был открыт относительный доступ к базе данных и засекреченным файлам, ему было куда проще доставать какую-либо информацию, от которой можно отталкиваться, и проводить свои собственные расследования, чтобы после все обнародовать. Много раз эти же самые авторитеты предпринимали попытки «завербовать» его, сделать своим собственным информатором, чтобы получать свежие новости из первых уст, из точного и надежного источника, который не боится спорить на скандальные темы, которые могут повлечь за собой серьезные последствия, но ни за какие богатства и обещания прочих благ Айрони не соглашался работать на кого-то. Слишком уж свободная душа, как говорится, это просто его принцип и стиль по жизни. Это было хорошо лишь с одной стороны, но с другой, — эта независимость ни от чего и ни от кого убивала его изнутри, она была такой чрезмерной, что горе-журналист не был способен подпустить к себе кого-то и уж тем более доверять хоть одной живой душе.
Прежде всего хитрость и подвешенный язык, разговаривать с другими и вводить их в заблуждение Айрони нравится, к тому же это некоторая часть его профессии, он должен уметь располагать окружающих к себе, чтобы обзаводиться нужными ему связями, а то и собирать всю необходимую информацию.
Он адреналиновый наркоман. Совершение безумных поступков для него стало неотъемлемой часть жизни; лезть туда, куда боятся лезть другие, соваться к опасным персонам, хвататься за собственное расследование каких-то незакрытых ситуаций, иметь дело с криминальной стороной и даже точить зуб на ее представителей, буквально бегая с мишенью на спине. Кажется, что теперь уже, если он давно не был на волоске от какой-то беды, этот отрезок времени он будет чувствовать себя каким-то неполноценным, словно чего-то не хватает. Риск Айр любил больше, чем чувство безопасности и умиротворения.
Невероятно любопытная натура, буквально как у крысы, которой везде нужно своим носом залезть, и неважно насколько опасно это будет, прославленный журналист готов был бросаться под самый огонь, проникать на чужие территории, считающиеся «конфиденциальными», лишь бы ему было интересно, лишь бы утолить свою всепоглощающую жажду полюбопытствовать.
В целом, в общении он приятен и удивительно легок на подъем, довольно болтлив, создавая ощущение ветренного дурака, от которого едва ли можно ожидать чего-то умного, но к своему обманчивому образу и постоянной сладостной лжи на своей глоссе он уже успел привыкнуть. Это стало частью его. Он врет много, в больших количествах, странно метко и правдоподобно, ни у кого и вопросов не возникает. Говорить красиво и красноречиво он умеет и искренне любит, а также всячески гримасничать и активно жестикулировать во время разговоров.
Невероятная недоверчивость. По его мнению, доверять нельзя вообще никому, ни с кем нельзя расслабляться ни на единый наноклик, никакой наивности, со всеми нужно сохранять строгую дистанцию, подпускать только на допустимое расстояние, никаких подробностей о своей личности, кроме тех, что не имели ничего общего с реальностью конечно, и осторожность на постоянной основе.
По Айр этого совсем не скажешь, особенно если знаешь его относительно недавно, но он достаточно истеричен, и нередко гневные вспышки вырываются из него сами собой, просто мех очень старается контролировать это настолько, насколько оно представляется возможным, и выпускать подобные эмоциональные сбои в одиночестве, либо хотя бы в очень узком кругу.
Противоречиво и то, что Айрони невероятно ревнивый, это было очень иронично, учитывая, что он сам не позволяет никому и ничему приблизиться слишком близко, буквально грозясь устранить любого, кто перейдет установленную им черту, сам отталкивая от себя. И при всем при этом, мех умудряется испытывать сгорающее чувство ревности, если кому-то из его окружения кто-то другой покажется интереснее, веселее, приятнее, способнее и в общем просто лучше него, поставив его на второе, а то и третье место.
Скорость восприятия (Интеллектуальные способности):: 9 / 10.