«Дети даже не понимали, как можно не любить Путина». Как в России увольняют и судят учителей за «неправильные» разговоры о войне
С начала полномасштабной войны в российских школах усилилась пропаганда. Запущены новые единые программы обучения по гуманитарным предметам, которые содержат в себе «четкие ориентиры в части духовного, патриотического развития детей». Введены «Разговоры о важном», во время которых перед детьми среди прочих выступают российские военные, вернувшиеся с войны с Украиной. Некоторые учителя решаются противостоять пропаганде. Журналистка «Вот Так» проанализировала случаи преследования учителей из-за крамольных разговоров с учениками и поговорила с двумя преподавателями о том, как их преследовали за антивоенную позицию.
Издание «Вот Так» подсчитало случаи преследования, которые связаны с прямым контактом педагогов с учениками. Нам удалось выявить 34 случая наказания учителей за разговоры с детьми на уроках, переменах или в классных чатах. Чаще всего встречаются преследования школьных преподавателей — таких случаев 19. В высших и средних учебных учреждениях преподаватели подвергались давлению 13 раз. Два раза наказывали воспитателей детских садов.
Самая частая и относительно мягкая мера наказания за неправильные разговоры — это увольнение с работы. Из 34 учителей точно известно о 20-ти уволенных. В девяти случаях только увольнением дело и закончилось. В 11 случаях лишение работы сопровождалось судебными процессами по административным делам. Возможно, увольнений после вынесения административных приговоров больше, но информации об этом в публичном доступе нет.
Всего заведено 21 административное дело против учителей за разговоры по ст. 20.3.3 КоАП («Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных сил Российской Федерации»). Статья опасна тем, что повторное правонарушение по ней влечет уголовное преследование по ст. 280.3 («Повторная дискредитация армии»). Всего заведено пять уголовных дел в отношении учителей за разговоры с учениками.
Из-за того, что мы рассматриваем случаи преследование педагогов именно за разговоры с учениками, можно сделать вывод, что все 34 случая связаны с доносами учеников родителям и другим учителям.
«Дети не виноваты, что их напичкали пропагандой»
На Владимира Волкова, доктора философских наук, профессора, преподавателя истории и обществознания, донесли шестиклассники. Осенью 2022 года он вышел на работу в две сельские школы во Владимирской области. До этого он больше преподавал в средних и высших учебных учреждениях. Его поразило, насколько дети были подвержены пропаганде о войне с Украиной:
«Маленькие дети из начальной школы обсуждали в столовой, что “нацики на нас напали”, “наши ребята гибнут, защищают Родину”. Они еще мало что понимали — видимо, слышали эти разговоры от взрослых. Я был поражен, что такие маленькие дети уже втянуты в политику» — рассказал «Вот Так» Волков.
Преподаватель решил, что он молчать не будет — для него было важно противостоять пропаганде и давать детям альтернативную точку зрения:
«Я преподавал предметы, связанные так или иначе с политикой, с идеологией — обществознание и историю. Мы, конечно, на уроках затрагивали вопросы, которые касаются войны — в основном в старших классах. Там ребята могут иметь свою точку зрения, умеют мыслить, выстраивать логические конструкции.
Малыши иногда спрашивали меня об этом, я не уклонялся от ответов. Я прямо говорил, что политика Путина мне не нравится, и я считаю, что он агрессор и развязал войну, что захват чужих территорий — это преступление»
Старшеклассникам было интересно поговорить с учителем на такие темы, а дети из 6 и 7 классов иначе восприняли такую позицию учителя. Они рассказали об этом родителям и другим преподавателям:
«Они даже не понимали, как это можно — не любить Путина. Он же наш мудрый вождь, который ведет к светлому будущему. Он знает больше всех, глубже всех вникает во все проблемы. Так вещает телевизор, который они тоже слушали и, конечно, родители. Дети не виноваты, что их напичкали пропагандой раньше, чем они научились логически и самостоятельно мыслить».
Волкова тут же вызвало к себе руководство одной из школ и принудило к увольнению. Вторая школа тоже попросила учителя на выход. Он успел проработать всего пару месяцев. После этого Волков больше не преподает в школах, теперь он дает онлайн-уроки как репетитор. Большинство его учеников не из России, что позволяет ему продолжать открыто высказывать свою точку зрения. Заявки с родины он старается не брать:
«Сейчас сами заказы меня смущают. Историю преподают по Мединскому, из обществознания выбрасывают всё, что связано с нормальной цивилизацией. Как я могу преподавать против моих правил? Я стараюсь такие заказы не брать, детей натаскивают на вопросы, которые меня просто коробят».
Профессор до сих пор остается в России:
«Страха у меня не было, но я знаю, что за мной могут прийти в любой момент, я постоянно жду стука в дверь.
«Я сказала, что лучше сесть в тюрьму, чем идти на войну»
Все уголовные дела против учителей, которые осудили войну в разговорах с учениками, возбудили после административных дел о дискредитации армии. Так произошло с Ольгой Лизунковой, которая преподавала английский язык в филиале Института транспорта, сервиса и туризма в рабочем поселке Воротынец Нижегородской области. Ольга всегда говорила с учениками про свои оппозиционные взгляды:
«Я понимала свою ответственность и не хотела, чтобы у моих учеников было однобокое впечатление о мире. Преподаватель — это не только человек, который тебе дает знания, он еще и помогает тебе формировать личность. Я хотела им показать, что нет ничего страшного в том, чтобы быть несогласным» — рассказала она «Вот Так».
После начала полномасштабной войны Ольга не могла промолчать и не донести до учеников свою точку зрения. Тем более что в институте началась военная пропаганда — обязательные занятия «Разговоры о важном» и трансляция на экранах в коридорах службы по контракту. После объявления в России мобилизации преподавательница особенно остро ощутила необходимость разговаривать с учениками про войну, ведь многие из них были призывного возраста:
«Я рассказывала о том, как можно избежать мобилизации, вот какая информация об этом была на тот момент — я ее просто передавала. Я сказала, что лучше сесть в тюрьму, чем идти на войну. Сейчас я даже, если честно, не знаю, что лучше. Лучше уехать или в подвале прятаться. Еще я говорила не идти у власти на поводу, вас же убьют, народ собирают на войну в роли пушечного мяса — этой фразой я в вообще горжусь. Возможно, стоило сказать, что не нужно становиться убийцами, но я понимала, что страх за собственную жизнь на них подействует лучше».
Об этом разговоре очень быстро стало известно заместителю директора, который написал на Ольгу донос. Его зовут Смирнов Николай Александрович, он кандидат экономических наук и доцент. На данный момент он стал директором филиала института, где преподавала Ольга. На следующий день после разговора с учениками Смирнов пришел к Лизунковой и начал на нее кричать на глазах у студентов. Он объявил преподавательнице, что она отстранена от занятий. Позже разговор продолжился у него в кабинете:
«Я говорила, что хочу в таком случае уволиться, а он мне отвечал, что я ухожу от ответственности. Он сказал, чтобы я увольнялась после того, как меня осудят. Но я в итоге настояла на своем — меня уволили одним днем».
Против преподавательницы возбудили административное дело по статье о дискредитации армии. В протоколе, который был составлен по донесению замдиректора, кроме реальных фраз появилось и то, чего она не говорила. Например, ее обвиняли в том, что она рассказывала как готовить «коктейли Молотова» и призывала поджигать военкоматы:
«Я говорила, что вообще военкоматы поджигают, но вам не надо так делать. Потому что кроме бумажек там могут сгореть люди».
Информация о деле Лизунковой попала СМИ практически в тот же момент, как дело из полиции передали в суд. Преподавательнице начали писать угрозы:
«Провластные телеграм-каналы растащили новость про меня. Я человек непубличный, к такому хейту не привыкла. Мне желали смерти, спрашивали, с кем из ФБК я переспала. В тот же день мы с мужем сели в машину и просто поехали кататься. Я включила свой плейлист и совершенно случайно первой заиграла песня «Хоп, мусорок, не шей мне срок».
Ольга сразу же обратилась за помощью к нижегородскому адвокату Евгению Губину, он взялся за ее дело. Некоторые ученики старались поддержать Ольгу, на день учителя они пришли к ней домой с большим букетом цветов. Со многими она общалась, ученицы приходили к ней в гости:
«Какая-то группа даже пыталась подписи собирать за то, чтобы меня вернуть. Но мой дражайший замдиректора заявил, чтобы они держались от этого дела подальше и не лезли туда, угрожал, что иначе им будет хуже».
Преподавательница решила не дожидаться вынесения решения по административному делу, она в срочном порядке продала квартиру и уехала из России. Сначала в Казахстан, а оттуда в Кыргызстан. Ровно через месяц после того, как Лизункова эмигрировала, ей присудили штраф в 30 тыс. рублей. Собрать деньги для оплаты ей помог телеграм-канал «Сердитая Чувашия» и Альянс учителей. Чтобы поблагодарить людей, Ольга записала видео, которое опубликовали в канале «Сердитая Чувашия». Это послужило поводом для возбуждения уголовного дела по статье по повторной дискредитации.
«Это было очень смешно. Я только с собаками погуляла, возвращаюсь, а там сообщение от журналистов: “Можно мы вам позвоним?” Они мне звонят и говорят, что на меня завели уголовное дело. А у меня в этот момент начинается сессия с психологом. Она мне говорит: “Добрый день, как у вас эта неделя прошла?” А я: "На меня уголовку завели”».
Евгению Губину удалось поймать суд на ошибке в деле. Статью по повторной дискредитации возбудили до того, как было вынесено окончательное решения после обжалования административки. Дело прекратили, потом снова возбудили и снова прекратили.
Сейчас Ольга живет вместе с мужем и двумя собаками в Аргентине, они планируют и дальше оставаться там. Девушка не бросила свою профессию, у нее много взрослых учеников, с которыми она занимается английским языком:
«Если честно, я вообще ни о чем не жалею. Я сказала то, что хотела сказать и что должна была сказать. Я даже не знаю, если честно, что должно случиться, чтобы я задумалась о возвращении в Россию. Как минимум — должен смениться политический строй. Только после того, как он сменится, я еще посижу, посмотрю и подумаю крепко, а надо ли мне оно».
Еще двое учителей смогли уехать из России раньше, чем на них завели дело о повторной дискредитации. Александр Сайфуллин, который преподавал историю и социально-экономические дисциплины в московском колледже, уехал после того, как получил административную статью за дискредитацию. Такая же история у Натальи Таранушенко, школьной учительницы русского языка и литературы из подмосковной школы. Против нее возбудили уголовное дело, но 65-летняя преподавательница успела покинуть Россию, ее объявили в розыск.
Двое учительниц не смогли уехать из России, им вынесли приговоры по уголовной статье о дискредитации. Ирина Седельникова, доцент кафедры финансов и правового регулирования финансового рынка из Нижнего Новгорода, получила 3 года условно и запрет на профессиональную деятельность на два года. Ирина Ген, школьная учительница английского языка из Пензы, осуждена на 5 лет условно, ей запрещено преподавать сроком на три года.