Теоремы — это хорошо.

Теоремы — это хорошо.

Это я вам как математик говорю. Теоремы помогают упорядочить знания. Сложить в одно место все, что мы точно знаем и можем доказать, и отсеять все недоказанное (либо в папочку бреда, либо в папочку для будущих доказательств).

С помощью теорем из трех простых аксиом родилась целая геометрия (а из других аксиом родилась геометрия 2.0, версия для шара; но про это мы поговорим потом). С помощью теорем можно доказать, что что-то не существует. И все теоремы настолько круты, что придумали теорему, которая доказывает, что теоремы работают (для интересующихся: почитайте про математическую логику).

А еще с помощью теорем можно неплохо заработать. Достаточно решить одну из нерешенных проблем (или доказать отсутствие решения, что так же будет решением!)

Теоремы строятся на четко определенных понятиях (вот бы так было во всем остальном, да?). Да и сами они имеют строгие формулировки, в которых каждое слово несет смысл и стоит строго на своем месте. И никогда не пробуйте переставить местами значки (кванторы) «для всех» и «существует»! (Или вместо всех стульев красного цвета, получите один красный среди зеленых).

Из одной маленькой теоремы можно получить множество свойств (и вот люди уже протаптывают дорожки напрямик, потому что наименьшая длина гипотенузы следует из теоремы о неравенстве треугольника).

Математика — это вообще весело. Весело и легко приложимо к жизни. Или к фандомам. Или к собственным историям. Мне приходилось составлять схемы для параллельной шнуровки кед для пятиклассников, придумывать задачки по Ведьмаку для шестого класса и рассчитывать, сможет ли эльф на хорошем коне добраться до гор сквозь лес за несколько часов для подруги-писательницы. И каждую из этих задач можно описать какой-либо теоремой (или несколькими).

Математика — это полезно. Примените ее принципы в жизни: о доказательствах и следствия, о чётком определении понятий и структурированности мыслей — мир станет ярче. Потому что, когда все вокруг аккуратно разложено по полочкам, становится видно, что завалялось там, где-то в глубине антресоли.