О познанной необходимости

Что является ключевой идеей коммунизма?

Что является первопричиной возникновения идеологии коммунизма?

Можно ли найти общее основание теорий лежащих в основе коммунизма?

Если спросить не владеющего теорией человека, то ответ будет прост — идея о равном распределении благ и средств производства или её более краткая и простая формулировка: "всё отобрать и поделить". Данный поверхностный ответ не является верным. Во-первых, такой ответ открывает простор для спекуляций, наравне с утверждением, что в результате такого перераспределения все станут равно богатыми, будет верно и обратное, а именно, что социализм — общество где все бедны, для пущего окраса можно сказать: "серп и молот — смерть и голод". Во-вторых, не совсем понятно, как вывести из такого понимания социализма теорию отчуждения и совсем непонятно, как преодолеть отчуждение данным путём.

Таким образом, идея перераспределения и обобществления собственности не является ключевой.

Если же мы уже обратимся с данным вопросом к человеку, который уже знаком с основными понятиями социализма, он может ответить — классовая борьба. Это уже ближе к истине, но всё же не является ей. Так как у классовой борьбы есть как минимум одна первопричина — наличие классов.

Раз так, то логично будет пойти по причинно-следственной цепочки вниз (редукционизм), пока мы не упремся в то понятие, которое имеет некоторую естественную причину, лежащую в основе мироздания, как к примеру, если мы проделаем тоже самое в естественных науках, то упремся в некоторые фундаментальные законы, типа законов сохранения, в частности, закон сохранения энергии, как наиболее общий.

Попробуем, классовая борьба — наличие классов — частная собственность — разделение труда. Так бы мы могли закончить наше рассуждение и, в целом, это правда. Действительно, явление разделение труда является критически важным для понимания возникновения как частной собственности, так и классовой борьбы. Но есть ли что-то, что является причиной разделения труда? Можно сказать разумная деятельность или труд. Это верно, но насколько нам полезно это знание? Если мы выдвинем тезис, о том, что классовую борьбу можно прекратить уничтожив разделение на классы, а уничтожить разделение на классы мы можем только путём уничтожения разделения труда, то мы будем правы. Можно также сказать больше, что уничтожить классовую борьбу мы можем путём уничтожением труда, т.е. разумной деятельности. Это также верно, но это имеет некоторое негативное последствие — уничтожение человечества, как минимум, в том виде, который мы знаем. Хотелось бы избежать такого решения поставленных проблем, хотя своеобразные эсхатологические культы часто прибегают к данной постановке вопроса и решении тех проблем, что постулируется и социалистами¹.

Таким образом, должно быть нечто иное, нечто промежуточное, между разумной деятельностью и разделением труда. В качестве такой сущности стоит выделить свободу. Почему именно её? Чтобы ответить на этот вопрос, сначала надо определить, что является свободой. Проще всего начать определение через отрицания рассматриваемой сущности. Отрицанием свободы является необходимость/ограничение. Теперь возьмем рассмотрим сущность и её отрицание по отношению к конкретному действию и его субъекту — человеку. Возьмем один из самый простых примеров действий — перемещение.

Каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства.

Вот так дает определение свободы перемещения (явно) и ограничений (неявно) конституция РФ. Так я могу перемещаться свободно по территории РФ, если я нахожусь на ней законно, то есть соблюдаю её законы. В противном случае, т.е. если я нарушаю законы РФ, то я теряю возможность свободного перемещения, т.е. мою свободу перемещения ограничит общество.
Теперь рассмотрим вопрос свободы перемещения с позиции не юридических, а физических законов. Я не могу по своему желанию взлететь или передвигаться сквозь стены, я не могу перемещаться свободно по водной глади, я не могу дойти пешком до Марса.
Т.о. свобода в данном случае регулирует чисто общественные нормы, но никак не констатирует физического факта свободы передвижения. С т.з. физики мы не можем передвигаться свободно, на нас накладывает ограничение сама природа. С другой же стороны и конституция в данной статье накладывает ограничения неявно, как мы и сказали ранее. Так, я не могу свободно зайти на территорию военной части, я не могу выбрать Зимний дворец в качестве места жительства, хотя в это же самое время природа мне это позволяет, т.е. нет никакого физического закона, препятствующего моему нахождению в указанных местах.
Важно также рассмотреть, что благодаря человечеству, я могу преодолеть ограничения природы (физики) и полететь, используя для этого воздушный транспорт.
Таким образом уже вырисовывается определенное понимание феномена.

Прежде чем окончательно сформулировать понятие свободы, стоит рассмотреть вопрос абсолютной свободы.
Часто либерально настроенная публика говорит о свободе, постулируя её как некий абсолют, мол вот в СССР не было свободы, государство препятствовало, к примеру, ведению частного бизнеса, значит свободы не было. Такие изречения наводят на ошибочную мысль, будто бы есть некий идеал свободы, некоторая абсолютная свобода, которая дает возможность действовать неограниченно. Нам уже должно быть кристально ясно, что сама природа задает некоторые ограничения, которые не могу быть устранены ни коим образом, поэтому ограничения будут всегда. Само наличное бытие есть ограниченное абсолютное бытие или абсолютное ничто. Единица в бесконечном числовом ряду ограничена слева и справа нулем и двойкой, соответственно. Если снять ограничение, рассмотреть единицу как число приближающееся к границе слева или границе справа, то мы получим "дурную бесконечность", т.е. и выйдет бесконечность в бесконечности, внутри которых можно выделить бесконечное количество бесконечностей, следовательно, некоторый аналог абсолютного бытия, что является, в тоже самое время и абсолютным ничто, следовательно понятием бесполезным, не несущем никакого практического смысла. Соответственно, мы не можем быть абсолютно свободны, это возможно создать в виртуальном мире, но не в реальности. И виртуальный мир это действительно неплохая аналогия, возьмем компьютерные игры, можно взять режим майнкрафта "творческий", где персонаж имеет неограниченное количество ресурсов и режим "выживания", где ресурсы имеют лимит и персонажу необходимо их добывать. Конечно, первый случай все равно имеет некоторые ограничения, но относительно второго режима часть ограничений снята, от этого теряется значительная часть механики игры, игра теряет смысл. Если бы вся игра представляла собой лишь "песочницу", то она не достигла бы такого успеха.
Но вернемся к реальности, как к единственному мир, в котором мы физически существует и реализуем основные наши потребности, тут нам необходимо понятие свободы, которое мы можем использовать на практике.

Нет свободы абсолютной, есть свобода относительная. Мы уже сказали, что противоположностью свободы является необходимость. Но свобода относительно необходимости не дает нам понимания свободы, это просто констатация факта — есть необходимость и есть избавление от необходимость т.е. свобода (отрицание отрицания). Можно ввести категорию относительности в отношении тех, для кого реализуется свобода, т.е. свобода относительно другого. Чаще всего это определение звучит как Бакунинское изречение "свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого". Но если поразмыслим, то и тут есть явное упущение, которое только запутывает нас. К примеру убийство, согласно этой логике, я не могу убить человека потому что я нарушу его свободное желание быть живым другого человека. Но что если человек желает быть убитым, к примеру, неизлечимо больной или страдающий человек. Если бы мы следовали этой логике, то эвтаназия уже давно была бы легальна, но это не так. Некоторые могут привести контраргумент, указав на то, что я вскрыл противоречие закона и что это никакой не парадокс, а несовершенство законодательной системы и что эвтаназия действительно должна быть разрешена. Но что с природными законами, я не могу отменить гравитацию не потому что мое желание ограничивает чью то свободу.

Относительное понятие свободы мы не находим в популярных формулировках. Возьмем определение из википедии:

Свобо́да — состояние субъекта, в котором он является определяющей причиной своих действий, то есть они не обусловлены непосредственно иными факторами, в том числе природными, социальными, межличностно-коммуникативными и индивидуально-родовыми.

Это уже ближе к тому, что дает нам понимание. Субъект здесь рассматривается относительно факторов ограничивающих его. Тем самым мы опять приходим к тому что свобода берется относительно необходимости. И опять, как же тогда нам определить границы свободы, ведь можно придумать любую аргументацию и запретить мне всё что угодно, выставить любую границу для свободы чисто волюнтаристски, апеллируя к той или иной необходимости, обосновывая это ненаучно, путем религиозных, политических или даже мифологических спекуляций. Так мне запрещают свободно рисовать на стенах зданий краской, аппелируя это нарушением частной собственности. Я бы мог спросить, почему я не могу рисовать на стенах школы или больницы, ведь они стоят на балансе государства, а значит это общественная собственность, в т.ч. моя? Но и тут мне скажут, что я должен был согласовать это с местными властями. Но разве я не являюсь владельцем этой собственности, пусть и небольшой части, хотя бы кирпичик, да принадлежит мне? Разве местная власть не представляет мои интересы? Что если в данном случае я решаю проявить свою волю непосредственно, не спрашивая разрешений? Но всё же есть нечто неправильное в этом, что-то что ускользает от нашего анализа.

Обращаясь к марксистскому пониманию свободы мы способны понять, в чем суть данного определения:

Свобода — способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на познание объективной необходимости.

Ключевой момент свободы заключается в познании объективной необходимости. Это определение выходит из довольно известного изречения Спинозы "Свобода есть познанная необходимость". Если сократить до минимума, то выходит почти по Оруэллу "Свобода есть необходимость", а сгущая краски и формулирую необходимость через отрицание выйдет "свобода есть несвобода". Парадокс? Отнюдь.

Мы уже сказали, что есть по своей сути два типа свободы — свобода от другого человека и свобода от природы. В качестве первой допустимо использовать выражение Бакунина, тут не будет противоречия это свобода личности по отношению к обществу. Другая свобода это своеобразное преодоление природных ограничений, это свобода общественная (довольно грубо будет назвать это "свободой от природы", так как это является чересчур вульгарной формулировкой).
Свобода личности выражает свободу животную, ту которая не скована гласными или негласными законами. Это свобода на которое способно моё тело.
Свобода общественная выражает свободу, которую мне дает общество, в обмен на соблюдение законов. Это свобода которая способна дать мне возможности, которые не могут быть реализованы моим телом.

Таким образом, понятие свободы есть некая антиномия. Свобода личности ограничена свободой природной, свобода природная ограничена свободой личности.

Первоначально, в первобытном обществе доминировала свобода личности, не было ни законов, ни аппарата насилия в лице государства. Но свободу индивида ограничивала природа. Так люди физически не могли оказаться в живых в Антарктиде, не могли двигаться быстрее 45 км/ч, не могли летать. Лишь благодаря разделению труда и возникновению собственности и государства люди приобрели возможность избавиться от данных ограничений. Но за этим стояла определенная цена, так мы можем сказать, что и в контексте свободы есть определенный хоть и абстрактный закон сохранения свободы. Мы не можем получить свободу просто так, нам необходимо отдать часть свободы. Так мы размениваем свободу личности на свободу общественную. Постановка вопроса таким образом дает наилучшее понимание сущности свободы и её границ. По сути, все зависит от того, что мы хотим. Если мы желаем не подчиняться законам общества, то нам необходимо понимать, что в данном случае природа вернёт свое и мы утратим возможность свободного времяпрепровождения, а будем "жить в лесу" и почти всё время уделять вопросам выживания, к тому же, в своей максиме такая свобода является гибелью человечества, так как мы не должны образовывать семьи, ведь так мы тоже ограничиваем себя. Таким образом, крайность достижения свободы личность конечно и является свободой, недоступной другим животным, но эта свобода гибели.

Другая крайность — полная свобода общественная. Тут можно лишь рассуждать гипотетически ибо эта свобода недостижима так просто как свободна личностная. Тут реализуются всё самые страшных картины описанные Тедом Качинским (Унабомбер). Тот случай, когда человек становится продуктом общества и теряет всякую личную свободу, является винтиком в машине. Опасение Теодора, по сути, заключается в вопросе: "кто управляет этой машиной?". Рассматривая этот вопрос с позиции капиталистической действительности, Тед вполне справедливо приходит к мнению, что данный вид свободы по сути также губителен для человека, в воображении сами по себе рисуются страшные картины киберпанка. Личный выбор Качинский делает в сторону личной свободы. Хотя оценивая адекватно, Качинский делает выбор в пользу баланса ибо он сам получил зания от общества, он взаимодействовал с обществом, даже свои бомбы он не смог бы изготовить без помощи общества.

Если же мы будем более смелы чем т.Унабомбер и представим, что все таки управлять таким обществом будет само общество, посредством какой-то определенной технологии и более совершенной системы производственных отношений, то гипотетически мы, посредством лишения себя максимума личных свобод способны получить максимальную свободу от природы. Если рассмотреть СССР, то, вероятно, полет в Космос не был бы возможен, не будь совок таким "тоталитарным". Да, пожалуй, столыпинские крестьяне были более личностно свободны, но были ли они счастливей советских колхозников?

Конечно, меня можно обвинить в том, что я жажду страну-ГУЛаг, где все ходят по кругу и сегодня гражданин А с винтовкой сторожит гражданина Б, а завтра они меняются. Но разумный читатель поймет мысль, что свобода не имеет ценности сама по себе, что нет абсолютной свободы, что свобода есть антиномия.

Также стоит понимать и вот что, дисбаланс свободы личной и свободы общественной отражается лио в виде прогресса, либо в виде деградации. Под прогрессом я подразумеваю улучшение качества жизни, под деградацией — ухудшение. Улучшение и ухудшение стоит оценивать на уровне общественном, выражающимся, к примеру, в темпах роста населения. Вообще, всё в мире работает только по принципу задержки. Так если бы вся энергия поступающая на Землю сразу же отдавалась бы обратно в Космос, то ни о какой жизни не могло бы идти и речи. Если бы питательные вещества в продуктах (АТФ) сразу же расходовались, а не запасались в виде гликогена, жиров, белков. То мы бы были вынуждены кушать постоянно и не могли бы позволить ничего кроме этого. Так и в вопросе свободы, уступка личной свободы создает определенную энергию, которая направляется в русло создания новых инструментов. Мы можем потом вернуть себе личную свободу, восстановив желаемый нами баланс, инструменты созданные в итоге этого процесса останутся. Конечно, скорее всего, мы не сможем использовать их также эффективно, но это будет также цена возвращенной свободы личности. Так можно привести в пример и тот же СССР, сейчас мы имеем больше личной свободы, но гораздо сильнее мы зависим от природы, мы не имеет такого доступа к образованию, жилью, медицине как ранее. Свобода перемещения также снизилась, это можно оценить по внутренней миграции населения сейчас и во времена советов. Но у нас остались инструменты, у нас остались атомные станции, осталась космическая отрасль, остались здания, построенные тем обществом.

Но возвращение личной свободы также вырождается в контрреволюцию, по крайней мере, мы имеем лишь такой опыт 1993 года. Вопрос состоит в том, как найти баланс и если ли он в принципе?

Я осмелюсь предположить, что баланса нет. Что нам придется отдать свободу ради свободы. Также рискну предположить, что в наше время зарождается ещё один вид свободы, качественно новый вид общественной свободы — свобода робототехническая (?). То есть то, чем стращают нас сильные мира сего, та свобода личная которая будет дана на откуп машине, роботу, автомату. Мы боимся этой свободы, так как боимся быть порабощенными собственными технологиями, но эта свобода в тоже время манит, так как дает возможность освободиться от общества, не полностью, но в значительной мере. Здесь я имею ввиду прежде всего освобождение от обязательного труда, которое жестко зафиксировано в основе современной общественной свободы и которое подавляет свободу личности. Конечно, это не отменяет вопроса Унабомбера: "кто управляет машиной?". Думаю, это тема и для ваших собственных и для моих дальнейших рассуждений.

1) Взять тоже христианство, которое выросло в условии рабовладельческого строя и ключевой идеей которого являлся страшный суд. Христиане, даже если брать точнее, ессеи жили в ожидании возмездия своих угнетателей, что господь покарает господ, а мученики получат то, чего они были лишены в этой жизни. Но годы шли, а возмездие так и не наступало, что привело к формализации и структуризации церкви и, как следствие, идеологии легитимизирующей угнетателей.